Кабмин выделит около 18 млрд рублей на развитие туризма на Северном Кавказе
10:10, 25.07.2018 sochi
Премьер-министр России Дмитрий Медведев подписал распоряжение о выделении около 18 млрд рублей из федерального бюджета на создание туристического кластера на Северном Кавказе. Соответствующее постановление опубликовано в среду на портале правительства.
"Утвердить прилагаемое адресное распределение бюджетных инвестиций за счет бюджетных ассигнований из федерального бюджета, предоставляемых акционерному обществу "Курорты Северного Кавказа" в 2018-2021 годах на осуществление капитальных вложений в проектирование и строительство объектов капитального строительства, реализуемых в рамках мероприятия (укрупненного инвестиционного проекта) "Создание объектов инфраструктуры особых экономических зон туристического кластера в Северо-Кавказском федеральном округе", - говорится в документе.
Общий объем бюджетных инвестиций, направленных на реализацию проекта, составит 4,28 млрд рублей в 2018 году, а в 2019-2021 годах - по 4,5 млрд рублей ежегодно.
"Выделенные средства будут направлены на финансирование строительно-монтажных работ по объектам всесезонного туристско-рекреационного комплекса (далее - ВТРК) "Архыз" (Карачаево-Черкесская Республика), проектных, изыскательских и строительно-монтажных работ по объектам ВТРК "Ведучи" (Чеченская Республика) и ВТРК "Эльбрус" (Кабардино-Балкарская Республика)", - говорится в пояснительной записке к документу.
Доля жителей России с диагнозом «ожирение» с 2016 по 2017 год выросла на 6%, до 1,3% населения (1,9 млн человек).
Среди детей и подростков до 18 лет в целом по России рост числа болеющих ожирением составил 5,3% — в конце 2017 года их насчитывалось почти 451 тыс. человек. Всего за последние пять лет доля россиян, страдающих ожирением, выросла на 30%.
В пресс-службе Минздрава сообщили, что в реальности ситуация может быть существенно хуже. «Существует исследование («Эпидемиология сердечно-сосудистых заболеваний в различных регионах России». — РБК), проводимое на указанную тему каждые пять лет. Так, по состоянию на 2013 год распространенность ожирения среди мужчин в возрасте от 25 до 64 лет составила 26,9%, среди женщин в возрасте от 25 до 64 лет составила 30,8%», — заявили в ведомстве.
Количество российских мужчин, страдающих ожирением, к 2013 году выросло в три раза по сравнению с 2003 годом, также заявляла в апреле 2018 года директор ФГБУ «Государственный научно-исследовательский центр профилактической медицины» Министерства здравоохранения Оксана Драпкина, опираясь на данные того же исследования.
Год назад правительство для борьбы с ожирением и другими факторами, снижающими здоровье населения, утвердило проект «Формирование здорового образа жизни», напомнили в министерстве.
Одной из основных причин роста числа россиян с диагнозом «ожирение» является отсутствие системного образования в вопросах здорового питания, пояснил РБК научный руководитель ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии», главный специалист-диетолог Минздрава России Виктор Тутельян. «Женщина еще не стала беременной, а уже должна знать все основы здорового питания для будущего ребенка. Пищевые привычки формируются бабушками, дедушками, мамами, папами. Чуть что — дают сладкое, чтобы ребенок не плакал», — отметил он.
По мнению Тутельяна, здоровое питание и физическая активность — два фактора, которые могут улучшить ситуацию с ожирением и сопутствующими заболеваниями: «Человек должен понимать, что если съел два пирожных, это надо два часа ходить или час бегать, чтобы потратить энергию».
В реальности количество людей с ожирением в разы больше, чем следует из данных Минздрава, уверена ведущий научный сотрудник Федерального исследовательского центра питания и биотехнологии (бывший Институт питания РАМН) Ольга Григорьян. «В России каждый третий человек имеет избыточный вес, а каждый четвертый, то есть 20–25%, страдает от ожирения. Это статистика Центра питания. Если бы в стране страдали такой проблемой только 1,3% всех россиян, мы бы сидели без работы», — заявила она РБК.
По словам Григорьян, рост числа страдающих ожирением обусловлен еще и тем, что пациенты стали чаще обращаться к врачу. «Кто-то спохватывается раньше и идет к врачам», — отметила она. Эксперт указывает, что в целом диагноз «ожирение» ставят очень редко — причем как в регионах, так и в Москве. «Ставят уже осложнения от ожирения. Гипертония, сахарный диабет, артроз — все, что является последствием», — резюмировала она.
Журнал "Эксперт Юг: - Неграмотные управленческие решения государства топят невероятный туристский потенциал Северного Кавказа и Минеральных Вод.
Представьте себе туристический регион, где есть мощный санаторно-туристский кластер с лечебными источниками, выход к двум теплым морям, красивейшие горы, трассы для альпинизма и лыжных спусков. А в дополнение — историческая экзотика от Рождества Христова, десятки национальностей, культурный колорит, изыски для гурманов.
Представили?
Трудно поверить, что огромная северная страна с дефицитом рекреационного отдыха в теплых широтах может просто не обращать внимания на невероятный туристский потенциал Северного Кавказа. Нам, конечно, поведают о проблемах с безопасностью и платежеспособным спросом, о дефиците средств в госказне и уже реализуемых мегапроектах знаменитой своей неэффективностью компании «Курорты Северного Кавказа» (КСК). Непременно расскажут о неамбициозном местном бизнесе, который упрямо не желает строить дороги, отели и прочую инфраструктуру. Но в результате всестороннего анализа мы получим банальный вывод: развитие туристского потенциала Северо-Кавказского федерального округа, куда входят и Кавказские Минеральные Воды, требует сложных комплексных управленческих решений, отдачу от которых невозможно получить быстро. Государство таких решений пока предложить не в состоянии.
Вопрос, впрочем, в целеполагании. Пока российские власти декларируют задачу на туризме зарабатывать. Оттого мы расшаркиваемся перед европейцами и китайцами. Председатель правительства Дмитрий Медведев предлагает доплачивать иностранным туристам за путевки в Россию. А для отечественных путешественников вводят туристский сбор. Государство социальное задумается прежде всего об отдыхе и оздоровлении миллионов жителей огромной холодной страны. О туризме как самой эффективной национальной политике, которая позволяет знакомиться с культурой, образом жизни, мировоззрением множества народностей и конфессий. Об импульсе развития от туристического потока для всех регионов, а не только Москвы, Санкт-Петербурга, Крыма и Краснодарского края. Туризм в России — это не про деньги, прибыли и рост ВВП. Это значительно важнее.
Сто пятьдесят лет назад министр земледелия и государственных имуществ Алексей Ермолов, оставивший заметный след в истории Кавказских Минеральных Вод (КМВ), утверждал, что «бальнеологическую часть КМВ следует оставить в руках казенного управления ввиду того, что только правительство может смотреть на минеральные воды не как на доходную оброчную статью, а как на ценный дар природы, предназначенный для облегчения страждущего человечества, хотя бы для этого и пришлось нести известные материальные жертвы».
В истории КМВ были несколько десятилетий руководства частного капитала. В самом начале развития курорта предпринимательская инициатива вывела его на европейский уровень. Но бизнес не потянул масштаб. В 1885 году русская казна ассигновала огромные деньги на развитие КМВ, в первую очередь повышая доступность бальнеологического комплекса для населения. Но также правительство пыталось сократить потоки русского золота на заграничные курорты, куда ежегодно вывозилось до 150 млн рублей. Тогда, впрочем, идеи глобализма были не в моде.
Советское государство так и вовсе брало на себя основные расходы на оздоровление нации. Немалые деньги были влиты в туристическое развитие КМВ и республик Северного Кавказа. А потом все развалилось. Сегодня туристический потенциал СКФО реализован в малой части. Его посещают примерно два–четыре миллиона туристов в год. (Каждый регион по-прежнему сам считает свои потоки, объективно завышая показатели — см. график. Статистики по внутреннему туризму в стране по-прежнему нет.) Эксперты оценивают потенциал СКФО в десять миллионов туристов.
Основная масса приезжих базируется в Кавминводах, планируя короткие путешествия по региону. Заметный поток сформировался на горнолыжные курорты Эльбруса и Домбая. Развитие же всего кластера из семи республик в ближайшей перспективе возможно лишь в комплексе.
Конфликт поколений
Кисловодску повезло. Город-курорт неформально курирует спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко. Она приезжает сюда ежегодно во время летних каникул верхней палаты парламента, устраивает разносы местным чиновникам и привозит баснословные государственные и частные инвестиции. С недавних пор Кисловодск можно считать жемчужиной Кавминвод. Отреставрирован исторический центр. Облагорожен Кисловодский национальный парк — один из крупнейших в Европе. Отремонтирована за 60 млн рублей знаменитая Каскадная лестница. Продолжается реконструкция Главных нарзанных ванн (стоимость проекта, который подразумевает еще и создание частного спа-центра, оценивают в миллиард рублей). Интенсивно осуществляется программа расселения ветхого жилья. Ведомственные санатории один за другим решаются на дорогостоящие обновления. Говорят, Матвиенко за каждым санаторием закрепила зону ответственности, в которой владелец, будь он частный или профсоюзный, отвечает за чистоту, красоту и благоустройство. И город действительно расцвел. На носу огромная программа реновации дорожной инфраструктуры (почти 50 млрд рублей) и ЖКХ (28 млрд рублей). Обещают новую канатную дорогу от горы Малое Седло до центра города и новый академический театр. «План комплексного развития Кисловодска до 2030 года» потянул на 118 млрд рублей. Вот что значит город, милый сердцу федерального чиновника.
В иных точках курорта КМВ ситуация не безрадостная, но инфраструктурных прорывов не наблюдается. Кое-где территория благоустраивается, работают бюветы и ванны, облагораживаются парки и общественные пространства. Общее впечатление портят обветшалые и заброшенные строения, которые встречаются на каждом шагу. Пятигорск — самый «забористый» город КМВ. Здесь даже на пути к знаменитому Провалу в самых лакомых и доходных местах туристы видят за заборами полуразрушенные отели и санатории. Что же уничтожает всесоюзную здравницу?
В последние годы курорты Кавминвод стабильно принимают около 700 тысяч гостей в год (во времена СССР — более миллиона человек). В 2015–2016 годах наблюдался заметный рост потока, но в прошлом году вернулись прежние показатели. Воспользоваться «окошком» КМВ не смог. Санатории собрали прибыль, но не вложились в модернизацию. Федеральные туроператоры заглянули в регион, но не смогли набрать объемы и ушли обратно в Турцию и Египет. Сегодня здесь главные игроки, как и прежде, «Алеан» и «Корал Тревел». Остаются КМВ и без внимания государства. Крупные мероприятия направляют в Крым и Сочи — отбивать политические и инфраструктурные вложения. В эти же регионы госкорпорации направляют основную массу своих сотрудников по льготным путевкам. В КМВ — по остаточному принципу.
Впрочем, именно льготники и составляют основную массу здешних курортников. Клиент в возрасте, от 45 лет и выше. Есть, конечно, контингент помоложе, прибывший, как говорится, «по медицинским предписаниям и родительским настояниям». Иногда приезжают для комплексной ежегодной диспансеризации. Но море традиционно побеждает санаторный отдых. Заграница давит ценой. Путевка для непритязательного туриста в КМВ обойдется в двадцать тысяч рублей на неделю. Если считать вместе с перелетом и сопутствующими расходами, получится турецкая «трешка» с all inclusive. Для семей так и вовсе выбор очевиден.
Так что туристский ландшафт КМВ по-прежнему определяет ровный поток льготных посетителей ведомственных и профсоюзных курортов с невысокими требованиями к сервису и низкой платежеспособностью. В результате и предлагаемый продукт соответствующего качества. Отсутствуют стимулы для развития и здоровый инвестиционный климат.
Государственнический урбанизм. Почему Владимиру Путину не удастся развить города?
17:10, 21.07.2018 sochi
Предлагаю Вашему вниманию основные моменты из статьи архитектурного критика Марии Элькиной, написанной по итогам Московского урбанистического форума.
Тема развития городов и, особенно, моего родного города - курорта Сочи, для меня была и остается очень важной, как и вся тема, связанная с маркетингом территорий, вариантами развития регионов и отдельно взятых населенных пунктов. Но сейчас давайте перейдем к нашей основной сегодня статье!
Условие прогресса городов – изменение структуры власти
На Московском урбанистическом форуме Владимир Путин произнес речь, которую следовало бы считать программной, если не исторической. Суть ее сводится к необходимости структурной модернизации городов. Президент никогда раньше не обозначал задачи российского урбанизма настолько системно, а слово «архитектура» и вовсе произнес чуть ли не впервые.
Нынешний Московский урбанистический форум и до речи Путина впечатлял размахом. Накануне выступления президента состоялась дискуссия «Окно в Европу», где из архитектурных знаменитостей присутствовали одновременно Рем Колхас и Вини Маас, Чарльз Ренфро и Франсис Хубен. Такой состав на одной сцене – исключительная редкость не только для России. Очевидно, что мы имеем дело с чем-то гораздо более важным, чем просто формальное собрание экспертов. Улучшение качества городов становится важнейшей частью внутриполитической повестки в современной России.
Путин отметил, что городам нужны стратегии, для создания которых необходимо привлекать иностранных экономистов, урбанистов и архитекторов. И снова совершенно правильно: без стратегии города развиваться не могут, а силами только местных экспертов сегодня справиться со всеми сложностями невозможно.
Едва ли можно по одному желанию превратить всю тысячу названных Владимиром Путиным городов в симпатичное место для жизни. Упадок регионов, в том числе и малых городов, не является следствием одной только властной безалаберности. Проблема не в том, что раньше не было политической воли и иностранного эксперта, а теперь, когда то и другое вроде бы есть, все резко развернется в лучшую сторону. Отсутствие у городов стимулов к развитию является прямым следствием политики централизации, которая проводилась с того самого времени, когда Владимир Путин стал президентом.
Путин сказал слова о конкуренции местных властей, но все же основной пафос его речи остался распределительным. Транспортную и цифровую инфраструктуру необходимо внедрить, объем жилья увеличить, качество среды улучшить, рабочие места создать. За счет чего это можно было бы сделать? Сегодня доходов хватает только Москве, даже второй по величине и значимости мегаполис России Санкт-Петербург в градостроительном отношении переживает глубокий кризис. Заметных успехов на ниве урбанизма добилась Казань, но Татарстан до последнего времени сохранял относительную автономию. Возможно, как раз в этом стоит искать причину урбанистических успехов?
Если ставится цель централизованно улучшить ситуацию, то она вполне укладывается в рамки всего предыдущего внутриполитического курса и обречена на стратегический провал. Да, вероятно, построят сотню или даже тысячу красивых детских площадок, благоустроят несколько десятков центральных улиц, но за этим красивым фасадом сохранятся и приумножатся все существующие сейчас пороки.
Городские стратегии создаются для того, чтобы находить баланс между желаемым и возможным. Понятно, что все сделать хорошо не получится. Вопрос всегда в том, куда направить усилия таким образом, чтобы они дали наибольший эффект в будущем. Хороший общественный транспорт, например, решает проблему не только собственно логистики в городе, но и рентабельности недвижимости. Если строить меньше жилья, но лучшего качества, то появляется шанс привлечь в город средний класс, который, в свою очередь, будет оздоровлять экономический климат. Развитие каких-то территорий может быть выгодно с точки зрения образа города и, следовательно, способствовать привлечению туристов и образованных мигрантов. Но от чего-то придется и отказываться.
История знает массу случаев успешных городских стратегий, и ни одного – успешных государственных инициатив массового создания городских стратегий. И можно сказать даже более категорично: город в западном мире исторически чаще был автономной единицей, процветать за счет казны большого государства удавалось только столицам или совсем уж маленьким поселениям вроде Царского села под Петербургом. Нынешнее желание развивать города и тем самым сохранить положение вещей внутренне противоречиво: необходимым условием урбанистического прогресса является изменение структуры власти.
Урбанист Ричард Флорида говорил со сцены форума, что государства имеют значение все меньшее, а города – все большее. Но поверить в то, будто его точка зрения может быть всерьез и честно принята современной российской властью, невозможно.
Дродж Сорос осознает, - пишет Repablic, - что ему присвоен статус показательного злодея эпохи...
Его успехи в финансовом мире и его еврейство делают его неотразимым антигероем для множества политиков во всем мире. «Я стою за принципы, выигрываю я или проигрываю, – говорит Сорос в большом интервью для New York Times Magazine. – К сожалению, сейчас я проигрываю слишком сильно и слишком много где».
В чем его идея?
Сам Сорос говорит, что базовые представления о том, что хорошо и что плохо, он получил в 1944 году, когда 13-летним юношей в Венгрии был свидетелем репрессий против евреев. Тривадар Сорос, отец Джорджа, чтобы защитить сына, отправил его жить в дом к знакомому чиновнику. Чиновник выдавал Джорджа за своего крестного и иногда брал с собой на работу, а работа, в частности, предполагала учет собственности, принадлежавшей евреям. Так возник миф (которых о Соросе существует множество) о том, что тот был во время войны нацистским коллаборационистом, пишет автор интервью Майкл Стайнбергер.
Сорос близко видел нацистский режим и был свидетелем первых шагов коммунистов, утверждавшихся у власти в послевоенной Венгрии. Сорос – человек, бежавший от обеих этих политических стихий. Оказавшись в Лондоне в 1946 году, он стал слушать лекции австрийского философа науки Карла Поппера, переехавшего в Британию годом ранее.
Сороковые годы прошлого века были определяющими для всей его второй половины. Это время, когда – помимо попперовского «Открытого общества и его врагов» – написаны «Бегство от свободы» Эриха Фромма, «Дорога к рабству» Фридриха Хайека, «Скотный двор» Джорджа Оруэлла. В русской культуре в то же время появляются притча о свободе – «Дракон» – Евгения Шварца, статья «Россия и свобода» Георгия Федотова, «Под знаком незаконнорожденных» (написанный по-английски, в оригинале Bend Sinister), самый политический роман Владимира Набокова.
Поппер говорил о том, что общество способно преодолеть свои магические, родоплеменные и коллективистские начала и прийти к состоянию, в котором индивидуальные, свободные граждане принимают решения о своей жизни самостоятельно. Поппер представлял мир, в котором сообщества, основанные на сословных традициях и племенных связях, становятся открытым обществом, основанным на разумных, осознанных договорных отношениях.
Дух того времени – в критике обоих тоталитаризмов, фашистского и коммунистического. Глубокое осознание ценности индивидуальной жизни вело к осознанию гибельности подчинения личности тоталитарной воле государства, не важно на чем основанной – на идеях этнического превосходства или на вере в единственно верную идеологию. Острота этого понимания давно в прошлом даже на Западе, что уж говорить о России, в которой приравнивание Сталина к Гитлеру предсказуемо вызывает эмоциональные взрывы.
Образ действия
Парадокс современности в том, что антитоталитарные идеи послевоенных времен – будучи вписанными в большинство конституций – в разных странах в разной степени являются фактом политической реальности. Далеко не везде права индивидуальности по-настоящему защищены, но борцов за них много, а сама идея защиты прав граждан и меньшинств не вызывает принципиального отторжения. Повышенный градус ненависти к Соросу, вероятно, связан не столько с его кредо, сколько с избранным им образом действия. То, что называют «филантрокапитализмом» (Билл Гейтс, Марк Цукерберг, Илон Маск и др.), нередко вызывает жесткую реакцию политиков. В речах Орбана Сорос предстает тем, кого в советское время называли «безродным космополитом» (тогда это тоже было эвфемизмом для отсылки к еврейскому происхождению ругаемых). «Мы боремся с врагом, который отличается от нас… Он не национален, а интернационален; он не верит в труд, но спекулирует деньгами; у него нет родины, но он считает, что владеет миром», – говорил Орбан в одном из предвыборных выступлений.
Если отвлечься на секунду от антисемитского подтекста этих слов, нельзя не увидеть здесь неприятия конкуренции с государством.
«Филантрокапиталисты» заняты альтернативным перераспределением благ. Они – каждый в меру своих убеждений и талантов – решают, как будут использованы огромные средства, по объему сравнимые с бюджетами некоторых стран. Критическое отношение к спекулятивному происхождению капитала многих филантропов свойственно не только популисту Орбану. Quantum, хедж-фонд, изначальный бизнес Сороса, прославившийся мощными выигрышами на валютных рынках, конечно, не был единственным, кто играл против британского фунта или тайского бата. Были и другие. Но сама индустрия, сделавшая Сороса миллиардером, пишет Майкл Стайнбергер, внесла свой вклад в создание той «атмосферы ненависти», от которой страдает сегодня Сорос-филантроп.
Еще в 2000-х Сорос собирался сворачивать фонд, а теперь не собирается.
Изначально мысль была в том, что фонд не должен был пережить своего создателя: организация потеряла бы динамизм и утратила предпринимательский дух, благодаря которому появилась на свет. Но Сорос передумал. «У меня больше денег, чем можно с пользой потратить в течение человеческой жизни», – говорит он в интервью New York Times Magazine. И Орбан, и Путин по-своему помогли Соросу принять это решение. Состояние либеральных ценностей и гражданского общества во множестве мест таково, решил он, что деятельность фонда станет только актуальнее: «Я нашел миссию, нишу, работу в которой можно продолжать».
Это не просто слова. Прошлой осенью финансист объявил, что начал перевод $18 млрд, около 80% своего состояния на тот момент, в пользу Фонда «Открытое общество». Фонд Сороса таким образом станет второй по величине филантропической организацией в США после Фонда Билла и Мелинды Гейтс. Это разветвленная структура с 1800 сотрудников в 35 странах, международным наблюдательным советом, восемью региональными и 17 советами по конкретным темам. В сегодняшнем виде фонд, располагая годовым бюджетом в $1 млрд, поддерживает проекты в области образования, здравоохранения, независимых медиа, вопросов иммиграции и реформы уголовного законодательства.
Еще один парадокс современного мира в том, что рынки безграничны, а политические пространства становятся все более изолированными. Благодаря глобальным рынкам Сорос и другие сторонники либеральных ценностей, готовые вкладываться в их поддержку, обладают огромной силой. Но одновременно столь же сильны политические ветры, дующие в противоположном направлении.
Совпадение свободы рынков в экономике и либеральных ценностей в политике, которое могло казаться естественным и даже единственно возможным в середине ХХ века, на практике оказалось преходящим. Возможно, это просто было историческое совпадение. Мир не просто остается глобальным для капиталов и рынков, он становится более глобальным.
