Петербуржцы не любят перемен. Особенно в городском ландшафте. Практически любая новая постройка вызывает у нас инстинктивную и подчас довольно агрессивную критику. Сопровождается это, как правило, ностальгическими, щемящими воспоминаниями о том, как это место выглядело годом-двумя, десятком лет ранее. А справедливо ли наше недовольство, полезны ли перемены городу – уже не столь важно… И, надо сказать – так было всегда!
Первое известное мне описание подобного личного архитектурного переживания – точь-в-точь – принадлежит еще Александру Сергеевичу Пушкину. И настигло оно его в Коломне! Удивлены? Но нет нужды проводить расследование. Пушкин пишет об этом прямо. В поэме «Домик в Коломне». Теперь начнём. — Жила-была вдова, Тому лет восемь, бедная старушка, С одною дочерью. У Покрова Стояла их смиренная лачужка За самой будкой. Вижу как теперь Светёлку, три окна, крыльцо и дверь. … Дня три тому туда ходил я вместе С одним знакомым перед вечерком. Лачужки этой нет уж там. На месте Её построен трёхэтажный дом.
Мне стало грустно: на высокий дом Глядел я косо. Если в эту пору Пожар его бы охватил кругом, То моему б озлобленному взору Приятно было пламя. …
Знакомо? Да? Впрочем, Петербург все равно изменяется. Причем чаще всего вне зависимости от наших желаний. Тот трехэтажный дом, ради которого снесли столь милую сердцу поэта «лачужку», тоже не сохранился. Сейчас ближайшие окрестности Покровской площади, ныне носящей имя И.С. Тургенева, по Садовой улице застроены домами в основном – модерновыми, в виде исключения - сталинками. Так уж получилось…
Что же так трогало Пушкина в этом домике, да и в патриархальной Коломне? Воспоминания юности. 11 июня 1817 года, окончив лицей, он поселился у родителей на набережной Фонтанки, 185, рядом с Калинкиным мостом. Квартира о семи комнатах располагалась на втором этаже дома члена Адмиралтейств-коллегии, адмирала Алексея Федотовича Клокачева и стала первым петербургским жилищем поэта. Три комнаты – парадные, выходили десятью окнами на Фонтанку, остальные - во двор, где находился небольшой сад. Один из этих «непарадных» покоев и занимал Александр Сергеевич. Семья Пушкиных жила не в центре Петербурга, а на окраине, которой была тогда Коломна, по причине стесненности в средствах. По свидетельству соседа – лицейского приятеля Модеста Корфа: "Дом их всегда был наизнанку: в одной комнате богатая старинная мебель, в другой - пустые стены или соломенный стул, многочисленная, но оборванная пьяная дворня и вечный недостаток во всем, начиная от денег до последнего стакана".
Правда район был очень тихий и покойный. Узкие улочки, маленькие деревянные домишки с обязательными мезонинами, лавочки... – сонный покой «в пустых коломенских краях». Жили здесь в основном мещане, но и дворяне селились нередко. Поблизости обитали многие лицейские друзья молодого и веселого поэта. В общем, окружение оказалось приятным, располагающим к частым визитам, совместным прогулкам и разного рода похождениям, в том числе и амурным. Героиня «Домика в Коломне», Параша, как раз и становится персонажем любовной истории. Хотя странная и нелепая коллизия поэмы – сплошная дразнилка и загадка. Расшалившаяся муза Пушкина играет с читателем так, как не играет даже в эпиграммах. Сама интрига до последних строк скрыта за бытовым, бессобытийным содержанием. Даже развязка, даже мораль, выведенная в конце – оставляют простор для предположений и толкований. В общем, есть желание – перечтите.
Из текста поэмы прямо следует, что Параша жила на самой Покровской площади (современная пл. И.С. Тургенева) и являлась прихожанкой той же церкви, что и семья Пушкиных – Покрово-Коломенской. Проект этого храма– последняя воплощенная в жизнь работа известного русского архитектора Ивана Егоровичаем Старова, создателя Таврического дворца.
Люблю летать, заснувши наяву, В Коломну, к Покрову — и в воскресенье Там слушать русское богослуженье.
Это тоже из «Домика в Коломне». Впрочем, от той церкви, которую Пушкин вспоминал в 1830 году в Болдине ничего не осталось. В 1848 году и в 1899—1902 годах, ее расширяли и перестраивали, что совершенно исказило первоначальный архитектурный облик здания. После революции, в 1932-м церковь Покрова Пресвятые Богородицы закрыли, а позже, в 1936 году – снесли.
А вот еще один любопытный факт. Гораздо позднее, в начале 40-х годов 19 века в той самой семикомнатной квартире на Фонтанке - 185, где юный Пушкин писал «Руслан и Людмилу», поселился автор наиболее выдающихся ампирных ансамблей Петербурга – замечательный русский зодчий Карл Иванович Росси. Старый, больной, отставленный Николаем I от больших работ и вдобавок почти разоренный, великий архитектор доживал свои дни там, где великий поэт когда-то начинал творческий путь.
Впрочем, сейчас и этот дом не выглядит так, как в пушкинские времена. Еще при жизни поэта, в 1836 году появились боковые пристройки по лицевому фасаду: 8 окон с правой стороны и 3 - с левой. В 1856 г. был надстроен третий этаж, а в 1903 г. – четвертый. Теперь дом Пушкина-Росси выглядит так:
Одной прохладной Питерской ночью, пока не пропала возможность сделать это без принималова, мы с ignat_chernyaev решили залезть на Зимний дворец, он-же, здание Эрмитажа.
Погуляв кругами и изучив все возможности проникновения и исчезновения, на глазах у двух камер, мы минули забор и под свист гуляющих курсантов, облезая по верху датчик объема, спешно переместились примяком на крышу. Самый сложный этап пройден, вроде все спокойно, идем дальше. Эрмитаж в данный момент активно реставрируется, по этому, на большей части крыши находятся леса. Это усложняет перемещение, но зато, практически исключается возможность запала с земли. Почти бесшумно и не навернувшись, мы добрались до точки назначения — Большой церкви Зимнего дворца(она-же — придворный собор Спаса Нерукотворного, бывший православный дворцовый храм). С помощью тех-же лесов нам удалось без проблем поднятся на высшую точку Эрмитажа. Без них это было-бы весьма затруднительно, хотя при очень большом желании — выполнимо. Посреди лесов нас насторожил непонятно откуда взявжийся звук играющего радио, на секунду я даже подумал, что в купол посадили специально обученного ЧОПа, который там целыми днями слушает радио и следит за обстановкой. Но это оказался всего-лишь забытый реставраторами радио-приемник, спокойно играющий какое-то Авторадио.
1. Купол часовни украшен различными горельефами.
2. Наше пристанище на ближайшие полтора часа.
Ситуацию усложняло то, что леса над куполом закрыты прочным армированным полиэтиленом. Портить лишний раз ничего не хотелось, так что пришлось обходится имеющимися отверстиями. Зато если постаратся и вылезти через стык на самый верх, то открывается пожалуй самый насыщенный в Петербурге вид. Отсюда видны практически все главные достопримечательности.
3. Петропавловская крепость и телебашня.
4. Так-же реставрирующийся Исаакиевский собор.
5. Спас на Крови
6. Дворцовая площадь и Генеральный штаб.
А так же множество других зданий и памятников.
7.
8.
9. А вот кстати очень интересный пакетик с фото номер 2.
Это запчасти от разобранного и находящегося в процессе реставрации креста. По словам Игната, даже они — позолоченные, так-что пакетик не дешевый. Один такой винтик был-бы неплохим сувениром с Эрмитажа. Но воровство — есть воровство и пакет остался на месте без убытков :)
Солнце уже полностью вышло из-за горизонта и стало совсем светло. Время уже поджимало, пора было возвращатся на площадь, где наc пока-что ждали только ходящие по квадрату мусора.
10.
Да-да, ходят они строго по квадрату :)
По светлу, возвращатся было уже проще. Путь проходил по недоделанным крышам, деревянным помосткам, а местами и по хлипкому свежесваренному каркасу. Сейчас мы уже могли себе позволить сделать пару кадров.
11. Чердаки Эрмитажа и невоспитанный школьник.
12. А это звонница, которая даже в условиях реставрации выполняет свои функции.
Внезапно услышав в тишине ее бой, мы чуточку удивились но быстро поняли, что часы бьют половину.
Вернувшись к залазу, мы подождали пока мусора перестанут нас видеть и быстро спустились вниз. К слову в момент, когда мы спрыгивали с забора, они уже видели нас и вместо погони, просто улыбались во все свои мусорские щщи :)
Не долго думая, мы быстрым шагом ретируемся под нарастающе-закрепляющееся ощущение свободы и безнаказанности.
Сегодня ночью в нашем городе прошел традиционный праздник выпускников "Алые паруса". Скажу сразу, для меня это был самый дикий год, такого количество жильцов и людей на крыше я не видел никогда. Зато внизу, на земле, все было более менее спокойно и трезво. Людей было мало, и большинство трезвых. Единственное что омрачало вечер, так это то, что ВСЕ подходы к Дворцовой площади были перекрыты. Т.е. нельзя было даже пройти через Адмиралтейству или через Дворцовый проезд к Дворцовому мосту, приходилось делать длинный крюк через Исаакиевскую площадь и выворачивать на Адмиралтейскую набережную. Людей в этих местах было много, но все вели себя прилично, даже школьники. В итоге, я проделал трижды маршрут от Миллионной до Адмиралтейской набережной в поисках места съемки фейерверка. Фейерверк был фееричен. Наверное, лучший за все годы что я видел. 15 минут беспрерывных залпов над акваторией - это нечто. Корабль прошел как то быстро, хотя, возможно, мне показалось. В целом, все было очень круто и дико. На крыше было порядка 70-80 человек, и это только на той крыше, где находился я. Поехали смотреть фотографии.
1.
2. Начало. Огонь, батарея!
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13. Затем загорелись огни над Троицким мостом. Парню с фаером такое и не снилось.
14.
15.
16. В какой-то момент у моста появилась девочка под шаром, я если честно так и не понял что орги хотели этим показать. Ну, и сам корабль прошел через мост.
17.
18. Бабах, все красиво.
19. Посмотрите, как мало людей в нижнем левом углу.
20. Выдержки по 10-20 секунд, корабль размыло)
21.
22.
23.
24. Финальный залп самый огненный.
25. Всё, кораблик уходит до следующего года.
26. И это только четверть всех людей на этой крыше!!!
оказывается двоечник Полтавченко СПИСАЛ свою диссертацию!
14:10, 23.06.2013 na6ludatelb
«Мой Район» проверил научную работу губернатора Петербурга на заимствования и обнаружил много интересного.
«Механизмы взаимодействия государства и предпринимательства в условиях обеспечения экономической безопасности» (Академия экономической безопасности МВД, 2004).
«МР» показал диссертацию петербургского градоначальника главным специалистам по научным трудам российских политиков – профессору Андрею Ростовцеву и журналисту Сергею Пархоменко (проект «Диссернет»).
Компьютерный анализ выявил заимствования из 12 источников на 152 страницах из 194 кандидатской Георгия Полтавченко; оригинальными оказались введение, заключение и 29 страниц основной части. Проверка «вручную» подтвердила результаты.
Все примеры заимствований в работе Георгия Полтавченко можно увидеть на странице «Диссернета»: dissernet.org/w/PoltavchenkoGS2004.html (очень занимательно, рекомендую сходить и полюбоваться :))
Почему горожан вообще должна волновать диссертация губернатора? Влияет ли это на качество дорог или законов? Об этом «МР» спросил у координатора «Диссернета» Сергея Пархоменко:
– Это важно для понимания личности руководителя. Бывает ответственность уголовная и гражданская, моральная и политическая. Политическая ответственность является отражением некоего социального капитала. Это степень уверенности людей в том, что человеку можно доверить важные общественно-политические функции. Когда человек фальсифицирует диссертацию – сам или заказывает у каких-то умельцев, – он оказывается обладателем научной степени, которая в реальности принадлежать ему не должна.
