Ровно в 12.00 - старт продаж билетов на Олимпиаду в Сочи!
12:10, 10.10.2013 web-sochi
Вроде как обещают места:
1. На церемонию Открытия и Закрытия Олимпийских Игр.
2. Полуфиналы и финал турнира по хоккею.
3. Полуфиналы и финал по фигурному катанию.
4. Лучшие места на трибуне соревнований по биатлону и лыжным гонкам.
И, конечно же, на массу других соревнований Зимних Олимпийских Игр 2014 года в Сочи...
От себя рекомендую брать билеты на любые соревнования, если на нужные вам мест уже нет - потом на месте в кассах обменяете или докупите то, что вам так необходимо :)
Когда-то в этом журнале я уже писал пространную статью про коммуникацию. Там был такой достаточно формальный подход, я пытался вывести некие закономерности. Думал, что подобное рассмотрение позволит кому-нибудь научиться передавать информацию если не осознанно, то хотя бы на полном контакте. Что ж…. Я перечитал ту свою статью и придумал написать немного по-другому, дабы дать не только подумать, но и почувствовать. Как получилось – судить, конечно, вам. Не помню уже, когда я обратил на это внимание первый раз. Возможно, лет 10 назад, а может, и раньше. Сложно сейчас вспомнить не только момент, но даже те мысли, которые я тогда, видимо, тогда подумал. Хорошо помню только одно чувство – искреннее удивление. Мне казалось безумно странным, что в разговоре двух, трех, четырех и более человек каждый из них пытается что-то все время сказать, пытается сказать про себя, сказать непонятно, сказать так, чтобы быть лучше остальных собеседников. В какой-то момент, когда я вдруг очнулся от гула слов и обратил внимание на саму ситуацию, меня поразило, что при этом общающимся людям почти безразличны слова собеседников. То есть, в части реакции на их собственный текст интересны, а в части содержания – не нужны. Абсолютно. И я, возможно, подумал – «А зачем они вообще разговаривают? Разве они хотят к чему-то прийти?».
Никогда не считал и до сих пор не считаю разговор просто разговором. Всегда искал в нем какой-то смысл, цель, направление. Ведь тратятся усилия, иногда колоссальные, на позу, на жесты, на выражение лица, на тон голоса, на громкость речи, на иногда мучительный подбор слов, фраз, оборотов. На какую-то целостность конструкции, на внимание, в конце концов. Может, конечно, это я так устроен, что в любом расходовании энергии спешу отыскать целесообразность? Может, это, как в Простоквашино, у меня лохматость повышенная, и я могу на снегу спать? Однако, мои наблюдения продолжались. И в который раз я видел, что люди хотят быть понятыми, но не хотят понимать, что люди жаждут высказаться, но не хотят искать подходящих слов, что сама коммуникация похожа на нелепое закидывание друг друга словами-мячиками.
И еще шаблоны. Или, лучше сказать, характеры. Вот берет себе человек характер мудрости и начинает учить, берет характер рассказчика и начинает вещать, берет характер журналиста и начинает остро обозревать. И таких характеров – как песка на пляже, бери любой, задействуй нужные алгоритмы и слова польются сами собой. Характер штука жесткая, а иногда и жестокая. Жесткость проявляется в том, что очень трудно что-то не сказать, что-то сказать не так – это ж рельсы. Встал и понеслась. Попробуй сверни. А любая жесткость – это проблема. Точнее, это проблема, если ты хочешь быть здесь и сейчас в коммуникации, а не с собой наедине. Вот смотришь иногда на разговор, слушаешь и понимаешь, что разговора-то нет. Есть последовательные монологи. Грустно тогда становится. Ага.
Тем не менее живые беседы встречаются. Тогда, когда, например, разгорается реальный конфликт, или появляются очень сильные чувства, которые нельзя спустить на шаблонах. Тогда на какое-то мгновение маски срываются, открываются лица. И этот вид для многих столь непривычен (возможно, даже страшен), что подобная искренность часто длится не более нескольких мгновений. А потом снова все расползаются обратно в раковины. Там хорошо – можно погудеть в свою створку привычной тональностью. И послушать привычный гул в ответ. Спокойно, предсказуемо, безопасно. Безопасно....
У меня есть мечта. Да, еще одна, но все та же. Мечта об искренности. Мечта почти о звездах, если сравнивать их по недостижимости. Так вот, пусть же люди, когда общаются друг с другом, заботятся о совместном благе. Пусть теплое одеяло разговора греет их обоих, чтобы одно на двоих, а не каждый, как куколь, в своем. Пусть люди учатся, ищут, даже придумывают, если хотите, хорошие слова, которые точно, деликатно и доходчиво показывают собеседнику всю гамму переживаний и мыслей, испытываемых ими. Деликатность очень важна. Деликатности нужно учиться в первую очередь. Бережно, но уверенно двигаться в разговоре, щадя чувства и достигая совместного блага. Но и не потворствуя, ибо – искренность важнее деликатности. Вот такая у меня одна из мечт.
В последнее время Forbes порадовал сразу несколькими интересными материалами, которые лично я однозначно рекомендую к прочтению. Вот здесь можно прочитать о том, как Касперский строит управление фирмой без своего личного ежедневного присутствия... А чуть позже я выложу еще кое-что интересное :)
Впрочем, хватит прелюдий, перейдем к делу:
Когда мне было 25: миллиардер Марк Кьюбан о важных уроках молодости
Поработав оператором данных, барменом и менеджером по продажам Кьюбан понял, что ненавидит типичных директоров, и создал собственный бизнес.
Когда мне было 24 года, я уехал из Индианы и отправился по дороге на своем Fiat X19 1977 года выпуска. Я ехал в Даллас. В полу моего автомобиля была дырка. Мне нужно было доливать масло каждые 60 миль. Мои приятели по колледжу посоветовали мне поехать в Даллас, сказав, что там отличная погода, можно найти работу, а местные женщины просто потрясающие. Два первых утверждения я пропустил мимо ушей, но определенно услышал третье.
Но сначала вернемся немного назад. Перед этим я провел несколько месяцев в Индиане, работая в фирме под названием Tronics 2000. До этого я жил в своем родном городе Питтсбурге, где работал в банке Mellon после того, как в 1980 году в возрасте 22 лет закончил Университет Индианы. В то время небольшие местные банки еще вели всю документацию на бумаге. В Mellon было отделение, которое вводило все данные с бумаги в компьютеры. Этим я и занимался. Многие мои ровесники были просто счастливы, что они получили работу в Mellon. А мне хотелось заняться предпринимательством. Я проявил инициативу. Я отправлял записки исполнительному директору банка. Однажды я вырезал из журнала статью о том, как корпорации могут сэкономить деньги, не выплачивая социальные пособия. Он прислал мне письмо с благодарностью. Я основал нечто, называвшееся «Клуб новобранцев». Я приглашал туда руководителей банка, чтобы они в неформальной обстановке общались с молодыми служащими вроде меня, которым было за двадцать. Потом я пошел еще дальше. Я начал выпускать бюллетень. Я сообщал новости о текущих проектах. Я старался делать это с некоторой долей юмора. Мне казалось, что моему начальнику понравится моя деятельность. Вместо этого начальник однажды вызвал меня к себе в кабинет и разорвал на части. «Ты чего, бл*дь, себе вообразил?» — орал он. Я сказал, что пытаюсь помочь Mellon заработать больше денег. Он ответил, что мне никогда не удастся обойти его или оказаться выше его, а если я попробую, то он меня раздавит. Тогда я понял, что пора оттуда убираться. Вот так я снова оказался в Индиане, а потом на дороге в Даллас.
Позже выяснилось, что это была не последняя в моей жизни стычка с начальником.
В Далласе я поселился вместе с пятью приятелями в крошечной квартире в месте, называвшемся The Village. В то время это был самый большой многоквартирный комплекс в стране, который заполнили 20-летние. Я был последним человеком, который туда переехал. У нас было только три спальни и три кровати. Я спал на полу. У меня не было ни шкафа для одежды, ни столика. Я просто складывал свои вещи в углу. Это место было настоящей помойкой, а мы его еще больше развалили. Ни у кого из нас не было денег, но зато мы развлекались вовсю. Чтобы сэкономить деньги, мы устраивали вечеринки у себя дома. Когда мы выходили в город, то устанавливали правило, гласившее, что никто не может потратить больше $20. Мы отправлялись в магазин под названием Fast and Cool и каждый покупал шампанское по $12 за бутылку. Мы ходили там, изображая миллионеров. Мы не понимали, чем хорошее шампанское отличается от плохого.
Мы платили за квартиру $750 в месяц на шестерых. Чтобы немного оттянуть время оплаты квартиры, мы выписывали чеки на имя одного из нас, а этот парень собирал чеки, открывал депозит и затем оплачивал квартиру. Однажды живший с нами сосед по имени Добби собрал все чеки и удрал из города. Больше мы его никогда не видели.
Парень, живший с нами, продавал оконные решетки в одном из самых худших районов Далласа. Другой был официантом. Еще один работал на стройке. Я сначала получил работу бармена в крутом клубе под названием Elan. Но я не хотел всю жизнь быть барменом. Я хотел начать собственное дело.
Я стоял за барной стойкой, а в свободное время искал новую работу. Я получил приглашение на интервью в компанию, которая называлась Your Business Software. Они продавали программное обеспечение для компьютеров и индивидуальных пользователей. А я как раз купил за $99 компьютер Texas Instruments и самостоятельно осваивал программирование. На них это произвело впечатление. А еще на них произвел впечатление тот факт, что я действительно был готов прочитать все руководства по пользованию программами. Я получил работу. Теперь я получал $18 тысяч в год плюс комиссионные.
Я был счастлив. Я занимался продажами и зарабатывал деньги. И, что было еще важнее, я узнавал механизм продажи компьютеров и программного обеспечения и учился создавать клиентскую базу. Через девять месяцев мне представилась возможность получить заказ на $15 тысяч от парня по имени Кевин. Я должен был получить комиссию в $1500, невероятные деньги по тем временам. Это дало бы мне возможность съехать с нашей квартиры и, может быть, завести кровать.
Я попросил своего коллегу поработать за меня в офисе. Я позвонил своему начальнику, генеральному директору, которого звали Майкл, и сказал, что отправляюсь за чеком. Я думал, он будет в восторге. Вовсе нет. Он сказал, чтобы я этого не делал. Я подумал: «Ты что, шутишь?» И решил все равно забрать чек. Я подумал, что, увидев чек на $15 тысяч, он придет в восторг.
Но когда вернулся в офис, он меня тут же уволил. Ведь я же его не послушался. Он был типичным генеральным директором, невероятно официальным, одним из тех людей, которые, кажется, всем своим видом говорят: «Ты что, не знаешь, кто я? Что я делаю?» Он изо всех сил старался правильно исполнять роль директора. Он носил правильные костюмы. Но у него был один большой недостаток: он никогда не работал. Он никогда не проявлял инициативы, ведущей к расширению продаж. К тому времени я уже понял, что «все решают продажи». Я пользуюсь этой фразой до сегодняшнего дня. Этот генеральный директор стал моим учителем, но не в том смысле, как это принято понимать. Даже теперь я вспоминаю, что он делал и всегда поступаю наоборот. И еще он внушил мне предубеждение против важных должностей. Я никогда не занимаю пост генерального директора в своих компаниях. У меня нет генеральных директоров. Я — президент.
Увольнение из той компании определило мою последующую жизнь в бизнесе. Тогда-то я и решил основать свою собственный бизнес. Мне нечего было особенно терять, и я знал, что мне надо это сделать. Мне было 25. Я пошел к тому человеку, который сделал заказ на $15 тысяч, и сказал ему, что сейчас у меня нет денег, но если он сохранит свой заказ и не потребует назад свои деньги, то я выполню работу, и это поможет мне создать свою компанию. И парень сказал: «Конечно, да»
Я основал компанию под названием MicroSolutions. Я был консультантом по компьютерам, продавал программное обеспечение, проводил тренинги и собирал компьютеры. Я писал собственные программы. Я полностью погрузился в компьютеры, изучал Microsoft и Lotus, и смотрел, что делали самые умные люди для того, чтобы у них все получалось. Я помню, как однажды мне пришлось поехать в Остин, чтобы забрать какие-то детали в фирме под названием PCs Limited. Ее возглавлял парень, который был даже моложе меня. Мы разговаривали с ним в течение нескольких часов. Он произвел на меня очень сильное впечатление. Помню, я сказал ему: «Чувак, мне кажется, мы оба добьемся успеха». Этого «чувака» звали Майкл Делл.
В тот год я решил, что MicroSolutions должна заняться местными компьютерными сетями. Мы оснащали компьютерами и сетевым оборудованием небольшие и средние по размеру фирмы. Мы были одними из первых, кто это сделал. Мы перепродавали товары TeleVideo и Novell. Так я в самом буквальном смысле заложил основу своей будущей карьеры. MicroSolutions выросла в компанию с годовой выручкой в $30 млн. Через несколько лет я продал ее CompuServe. Это дало мне возможность вместе со своим партнером Тоддом Вагнером, основать компанию AudioNet, которая затем стала Broadcast.com. Спустя четыре года я продал ее Yahoo за $5 млрд. Ну а затем уже настала очередь Dallas Mavericks и всего остального.
Ох, едва не забыл. Несколько лет назад я получил письмо от своего старого соседа по квартире Добби. Он написал: «Мужик, как дела?» Я ответил, что не буду с ним разговаривать, пока не получу назад те $125, что он мне должен за квартплату в The Village. Он прислал мне чек. И я его обналичил.
Самом начале этого блога мы показывали прекрасные цветные снимки Сочи 1964 г., сделанные французом Жаком Дюпакье (часть 1, часть 2). Вчера на сочинском сайте нашёл набор замечательных цветных фотопанорам Сочи советского издания того же 1964 г. Правда, сами съемки, скорее всего, были в 1963 г. Если сравнить, то может показаться, что эти серии снимков относятся к разным городам. В кадр советского фотомастера попали только самые красивые виды со сталинской архитектуры, никаких хрущевок и произаических сцен. Итак, смотрим.
