Не, не вообще, не пугайтесь лекции о международном положении, а так,локально, о тенденциях в омском сегменте рунета.

Что означает нарастание интереса к истории нашего родного болота, столь заметное в последнее время?
На правах старожила ЖЖ со стажем более десятка лет могу подмечать отдельные тенденции.

Главная из них та, что в омском ЖЖ появились омичи. Разные, не слишком любящие друг друга, но как-то осознающие, что живут они в одном месте и, вероятно, будут жить до самой смерти. То есть вместе. Как соседи в коммуналке: вроде бы надоели привычные рожи, но это - соседи. И осознание того факта, что сплетни, попойки, сборы на поминках, ругань за срач и вызовы скорой бабке-соседке, составляют нашу жизнь. Не очень удачную, может даже нелепую, но все-таки жизнь со всеми ее радостями и горестями.

Нам здесь вместе жить. Притираться друг к другу и потихоньку постигать смысл этого.

Я сам начинал в ЖЖ как персонаж, не слишком привязанный к месту постоянного жительства. Моей первой тусовкой были фанатики Индии и фэнтези. Судьба вполне могла закинуть меня если не в саму Индию, то в не менее экзотическое место в эзотерическом смысле, откуда бы Омск виделся далеким железобетонным кошмаром. Изменилось то, что я нашел свою Индию здесь. В Омске
наверное, поумнел на полторы извилины, и осознал, что страну своей мечты можно построить в любом месте, и Омск в этом смысле - отнюдь не самое отвратное место.
Я могу припомнить свои характеристики Омска как быдлограда, свои сожаления о том, как бесконечно беден этот город с духовной точки зрения, что он лишен настоящей истории и мифов.

Этому есть объяснение - Омска никогда не было. Была часть России, ее территория, с населением,живущим общегосударственными интересами. А не интересами города, его обитателей. В этом суть проблем: отсутствие горожан, которые бы осознавали свое место в мире, могли бы внятно формулировать свои требования и отстаивать их. В городе могли быть несколько групп населения, для которых корпоративная солидарность не была бы пустым звуком: можно вспомнить казаков, железнодорожников, работников крупных предприятий СССР, военных. Но все они были порождением государства, великих империй, и с легкостью поступались даже своими, незначительными правами, ради общих целей. Несколько отдельных мини-Омсков не сливались в единое целое.
Когда была такая великая цель, то отсутствие самоорганизации на местном уровне не было трагичным: Омск жил вместе со страной общей мечтой и это было прекрасно.
Но когда исчезла страна и испарилась мечта, то Омск потерял смысл своего существования. И не нашел до сих пор.
В этом главная причина апатии и депрессии населения региона 55.

Нас - нет.
Если нет - то незачем строить заводы, ремонтировать дороги, сохранять газоны от вытаптывания автомобилями. Сойдет и так.
Нечего пенять на власть - признаюсь сам себе, что вялые и бесцветные отцы города с батюшками - губернаторами соответствуют своему электорату. От них ничего не требуют, ни сверху, ни снизу, они вполне на своем месте.
Единственный выход из царства безнадеги - эмиграция, что настоящая, что ментальная.
И начало моего пребывания в ЖЖ в 2005 году как раз застало пик одной из форм эмиграции - эзотерический исход в Окунево, я был близок этому настроению и сочувствовал этим людям. Вместе с ними я верил, что с Омском покончено, и что бегство - единственная форма спасения для тех, кто не хочет слиться с быдлградом.
Поэтому я и не особо распространялся о своем городе в своем ЖЖ.

Потом был интересный период, который достиг своего апогея в 2010 году - "сибирячество", новое областничество, попытка осознать что у абстрактных россиянских регионов и федеральных округов могут быть свои интересы, не совпадающие с хватательным рефлексом газпромовской Москвы. В том движении автономной Сибири было много наивного, преждевременного и нереального, но все же эта была одна из первых школ выработки низового самосознания, отличного от официоза, реального криминального сепаратизма местных царькв и оставшейся от СССР лояльности власти. И, хотя движение заглохло, вернее сказать, что оно свернуло опять в потаенное русло, чтобы опять выйти на поверхность как в начале 90-х, в середине нулевых.

Но Омска не было опять. Омск оставался болотом на фоне более креативных Томска и Новосибирска, в которых звание "сибиряк" звучало по-настоящему гордо. В Омске искали крамолу и сепаратизм. Я до сих пор не могу поверить в искренность омичей, отождествляющих себя с ВИП-менеджерами Газпрома: да, для Газпрома и прочих монополий автономизация регионов была бы ударом под дых, но что нам-то до людей, летающих на уикэнды в Куршавели?

И все же, как мне кажется, сибирячество положительно повлияло на рост самосознания в Омске: движение прошло мимо, оно многому научило, показало то, что вызывпет интерес, а что-отторжение, и все-таки показало, что кроме официальной Родины, прописанной в гражданстве, есть и маленькая родина, со строчной буквы, и каждый сам определяет ее масштабы и местоположение.

А, может, просто появилось новое поколение, более свободное и креативное.
Сейчас омичом быть модно. Появились реальные омичи, неформальные лидеры, даже, человек, который живет крайне уединенной жизнью, ощущает множество точек кристаллизации "омскости" в пересыщенном растворе городской жизни. Неформальные объединения и движения появляются непрерывно, их душат, но они возникают вновь и вновь, в новых обличьях. И они дерзают ставить глобальные вопросы, сначала перед своими собратьями-активистами, а потом и перед всем городом.

Окуневщина вернулась из добровольной ссылки и сейчас придает эзотерический колорит происходящему.
Сибирячество в глубоком анабиозе, но можно представить, что будет, если возрождение Омска попадет в резонанс с аналогичными процессами в Новосибирске или Тюмени...

Омск - появился. Я не знаю, с каким периодом его сравнить, моя память не так глубока, но со времен глубокого застоя в городе не было такой массы общественности, которая вполне адекватно осознает свои проблемы и пытается их решать. Решать самим или с помощью властей, причем власти оказываются в проигрышной позиции, потому что им приходится наперекор общественному мнению - или же следовать ему, уступая пальму первенства в постановке задач.

Это хорошо. Но это начало.
А история Омска, которая пишется сейчас - закономерное продолжение становления гражданского общества.
Парадокс 300- летия Омска в том, что помпезный юбилей может оказаться последним, потому что официальная история Омска может быть выброшена на свалку.
Почему? Ответ прост: навязанная извне история Омска не может удовлетворять новых омичей. Придется обосновывать новую историю - одновременно с оформлением своих притязаний в политике и экономике.
Но об этом чуть позже.