Деловое издание "Коммерсантъ" изучило ситуацию с ценами на отели, хостелы и апартаменты на период проведения чемпионата мира по футболу, который пройдет в России с 15 июня по 15 июля...

Думаю, многие удивятся, но отели Сочи оказались самыми доступными по цене!

Смотрите сами!

Средняя стоимость размещения в городах, принимающих матчи чемпионата мира 2018 года

Город Средняя стоимость ночи в мае 2018 года*, тыс. руб. Средняя стоимость ночи в период 13 июня—15 июля 2018 года*, тыс. руб. Динамика % Калининград 2,77 9,71 250 Нижний Новгород 4,05 12,98 220 Екатеринбург 2,54 6,46 155 Волгоград 2,66 5,96 124 Самара 2,78 5,84 111 Москва 4,52 9,23 104 Казань 3,27 6,1 87 Ростов-на-Дону 2,54 4,35 72 Саранск 2,57 4,35 68 Санкт-Петербург 4,91 6,87 40 Сочи 3,22 4,15 29

В глобальном масштабе, по подсчетам ООН, человечество выкидывает еды на 750 млрд долларов в год.

Всего мы выбрасываем треть производимой еды — 1,6 млрд тонн. При этом на планете около миллиарда людей страдает от голода. Как человечество оказалось в такой абсурдной ситуации?


(статья в журнале ТJ)

— Проблема комплексная,— поясняет Дана Гандерс, член Международного совета по защите природных ресурсов,— мы теряем еду на всех этапах. Во время уборки урожая, доставки к фабрикам и супермаркетам, в торговых сетях и сами потребители ее выбрасывают (например, средний американец выкидывает еды на 2 тысячи долларов в год). Кроме того, простая экономическая истина заключается в том, что чем больше еды потребители выбрасывают, тем больше производители могут продать.

От поля до прилавка

Около 7 процентов урожая остается на полях. Причина проста: из-за низких рыночных цен на продукты сельхозпроизводителю иногда дешевле оставить урожай на поле, чем потратить средства на его сбор.

Дальше — больше: до 20 процентов уже собранного урожая аграриям приходится выбрасывать, потому что фрукты и овощи не соответствуют "стандартам красоты" торговых сетей (не тот размер, цвет, вес, количество пятнышек).

Основная масса гниющей на свалках еды в развитых странах попадает в отходы с прилавков — около 30 процентов.

В супермаркетах пропадает в основном выпечка, мясо, морепродукты, готовая еда, фрукты и овощи.

Почему это происходит?

Чтобы человек покупал, супермаркеты должны быть сияющим царством изобилия. Такова политика торговых сетей — только в таких "интерьерах" покупатель складывает в корзину больше товаров. "Это приводит к тому, что, например, в США на полках продуктов в два раза больше, чем требуется американцам,— говорит Стюарт Тристрам, писатель и экоактивист.— Просто ради образа бесконечного изобилия мы выбрасываем миллиарды тонн еды".

Еще одна причина — "ловушка срока годности". В Америке и Европе на упаковке есть две временные границы: "годен до" и "лучше употребить до". Обычно еда отправляется в мусорку за два-три дня до истечения последней даты, хотя она будет пригодна в пищу еще почти неделю, после того как ее выбросили. В Великобритании из-за этого пропадает около 20 процентов еды.

— Современный американец выбрасывает в два раза больше еды, чем его родители в 1970-х,— замечает Дана Гандерс.— Калорийность наших блюд и их размеры сильно выросли за последние 30 лет. С 1982 года калорийность кусочка пиццы увеличилась на 70 процентов. Растет размер тарелок (в среднем с 1960-х он вырос на 36 процентов), но они все равно заполняются — тем, что мы уже съесть не в силах.

"Еда давно перестала быть для нас ценностью,— говорит профессор Луиз Фреско, президент Вагенингенского университета в Голландии (ведущего аграрного исследовательского центра в мире).— Выбрасывание еды становится совершенно обычным делом даже для тех, кто заботится об окружающей среде".

Между тем горы гниющей еды ответственны за выделение парниковых газов — главной причины антропогенных климатических изменений. Согласно расчетам ООН, углеродный след всей выброшенной еды в глобальном масштабе в год составляет 3,3 млрд тонн. Для сравнения: мировой объем выбросов — 50 млрд тонн.

Поиск выхода

В некоторых странах проблему решают на государственном уровне. В 2012 году Европейский парламент принял резолюцию, по которой к 2020 году количество выбрасываемой еды необходимо сократить на 50 процентов. То есть люди должны прекратить отправлять еду на свалку из осознания ответственности перед природой. Вопрос в том, как такую ответственность привить?

В аттракционе "утилизация еды" Россия, увы, не отстает от всего мира: по данным Росстата, у нас в стране отправляют на свалку 20-25 процентов купленных продуктов питания.

Эффективных средств борьбы с этим пока не придумано, хотя определенные ноу-хау все же есть. Например, во многих странах существуют так называемые банки продовольствия, куда производители и торговые сети сдают продукты, срок годности которых истекает, а банки распределяют их нуждающимся.

Есть такой банк и в России — Фонд продовольствия "Русь". По словам его президента Виктории Крисько, в год фонд перераспределяет более 5 тысяч тонн продуктов. Могли бы и больше, но есть специфика — в России торговые сети не участвуют в этом, поэтому фонд работает только с производителями. А неучастие торговых сетей объясняется просто: наше законодательство устроено таким образом, что при передаче продуктов на благотворительность сетям придется заплатить большой налог. Поэтому им выгоднее еду выбрасывать. Это сотни тонн в неделю — от каждой сети.



Источник!

О необходимости нестандартных подходов для изучения России и о том, почему западные стандарты не гарантируют успеха в наших реалиях, "Огоньку" рассказал Симон Кордонский, профессор НИУ ВШЭ, председатель экспертного совета фонда "Хамовники"

"Сама концепция пути ошибочна"



— Фонд "Хамовники" поддержал проект Ольги Пинчук "Год на заводе", потому что вы считаете такие социологические методы эффективными?

— Это ведь не социология в чистом виде, это этнография, антропология. С нашей точки зрения, реальность в России практически не описана. А если она не описана, непонятно, с чем исследователь, приходящий с какими-то своими стандартизированными методиками, имеет дело. Наши полстеры, социологи, социальные философы и прочие ориентированы на импортные технологии, а социология как таковая (не суть важно, какая она сейчас: "государственная" или "оппозиционная") сформировалась на финансовой поддержке Фонда Сороса и других западных фондов и посажена на соответствующую понятийную платформу. Исследователи применяют эту понятийную платформу здесь так же, как применяют ее на Западе, где она родилась и долго отрабатывалась. Это, мягко говоря, некорректно.

— Значит, вы считаете, что в России какая-то особая, альтернативная, реальность, требующая своих подходов?

— Здесь не альтернативная, здесь обычная реальность: нет в нашей стране ничего исключительного, кроме того, что ни ученые наши, ни власть не хотят знать, как эта страна живет. Все априори считают, что страна и люди живут плохо и поэтому нужно все реформировать. Никому не интересно заниматься собственно исследованиями, большинство изучает импортные методы для того, чтобы реформировать нашу реальность. А она не реформируется, вот в чем штука.

— Что вы называете собственно исследованиями?

— Исследование начинается с описания реальности, нужно просто понять, с чем мы имеем дело. Можно, например, вдохновиться опытом офицеров генштаба имперской армии, которые ездили и по стране, и в другие страны, как правило, под прикрытием, и писали отчеты: Козлов, Пржевальский, Семенов-Тян-Шанский и другие. Результаты их исследований непосредственно применялись, были понятны руководству империи. Нормальный человек с незашоренным взглядом уже в рамках описаний фиксирует основные характеристики социума. Сама традиция эта (вместе с ее носителями — краеведами) была ликвидирована в стране в 1930-е годы. И сейчас даже посмотреть на страну незашоренным глазом многим сложно. А применение количественных социологических методов в такой неописанной реальности — просто большая афера. Все понятия плавают, базовые характеристики не определены. Каждый доказывает свое, а что замеряют — непонятно.

— Один из выводов исследования Ольги связан с тем, что даже на иностранном предприятии в России западные корпоративные ценности приживаются плохо. На ваш взгляд, картинка с этого предприятия так или иначе может быть экстраполирована на всю страну?

— Знаете, наши богатые люди, которые берут на работу выпускников МВА, часто называют их "дятлами". Это общепринятый жаргон. Поскольку выпускники годны прежде всего на то, чтобы представлять вовне реальность корпорации — как она должна представляться по мнению инвесторов и наших контролирующих органов. А внутренняя жизнь корпорации чаще всего от них закрыта, она им непонятна: видя ее, они долбят, что все делается не так. И они правы — не так. Потому что отношения у нас другие. У нас нет того, что на Западе называют экономикой.

— А что есть? Вы любите говорить о сословной структуре нашего общества, которая влечет за собой отношения определенного типа...

— В таких случаях всегда легче давать негативные определения: нет того или этого, положительные части все оказываются недоисследованными, конфликтными. Разговор про сословную структуру стал вроде бы общепринятым, хотя в традиционной социологии она не изучается и даже не упоминается последние полста лет. А наша реальность описывается только через сословия. Потому что сословия, в отличие от классов, этносов, просто социальных групп — это группы, созданные государством. У нас ведь все общество — сверху донизу — целиком сконструировано государством. Под большинство сословий есть даже свои отдельные законы: о полиции, о прокуратуре, о пенсионном обеспечении — много разных. При изучении сословий важнее всего разобраться с базовыми характеристиками сословной структуры — существуют ли и, если существуют, то как функционируют сословные суды, право, сословное собрание, однако мы этого толком не знаем.

— Вы не считаете это добровольной архаизацией — говорить в XXI веке о сословных судах?

— Я не спорю, что по Конституции все равны. Но ведь и вы не сможете поспорить, что по сословным законам — нет. Попробуйте записать ребенка в детский сад: вы обнаружите, сколько лиц — от прокуроров до малообеспеченных — имеют привилегии. Поскольку люди привыкли осмысливать и описывать реальность в терминах рыночной парадигмы — равенства перед законом и демократии, то явное неравенство они воспринимают как нонсенс, протестуют против него. Между тем как оно наша конструктивная особенность, а не просто "недостаток". Да и на Западе начинают появляться новые сословия.

— Какие сословия вы обнаруживаете в современной России?

— Их очень много. По каждому сословию создан закон. Госслужащие трех категорий, военнослужащие восьми-девяти категорий, правоохранители десяти категорий, судьи трех категорий, депутаты трех категорий... С другой стороны, есть люди свободных профессий (под них хотели принять закон о "творческих работниках", но пока не приняли), есть пенсионеры со множеством категорий, есть рабочие госкорпораций и частных предприятий, есть коммерсанты трех гильдий... Так что иерархия здесь очень выстроенная.

— Вы не упомянули бюджетников, почему? И что такое сословие "рабочие" сегодня?

— Бюджетники — это сословие, унаследованное от СССР, и в новой России нефункциональное. Его будущее неочевидно: бюджетники, по определению,— это люди, занятые выполнением государственных социальных обязательств. А государство от таких обязательств по факту отказывается. С этого года, например, преподаватели вузов переходят на работу по контракту, то есть лишаются статуса бюджетника и становятся работающими по найму. Проще говоря, рабочими. То же происходит в здравоохранении и культуре. Ученые тоже становятся рабочими, хотя вся активность академиков сегодня направлена на то, чтобы сделать служение науке делом государственным, а их самих -титульным сословием. Но пока не получается. Собственно, здесь ответ на ваш второй вопрос: рабочие сегодня — это не те, кто занят физическим трудом, это все, работающие по найму. Конфликты возникают потому, что не все готовы смириться с таким статусом. Многим хочется быть не просто рабочими. А когда им говоришь: король-то голый — стараются не замечать.

— Чего мы еще не знаем о России помимо ее реальной социальной структуры?

— Не знаем азов, скажем, территориального устройства страны. Имеющиеся регионы были созданы в 1930-е годы в рамках коллективизации для сбора зерна, распределения ресурсов. И они сохраняются, потеряв и свой изначальный функционал, и свою природу. В результате возникло несколько уровней административного деления, в которых люди не существуют. Люди ведь не живут в регионах: они живут в особых зонах, которые сами и создают,— в муниципалитетах, вдоль федеральных трасс, в изолированных местностях... Иногда эти зоны совпадают с границами регионов и муниципалитетов, иногда нет. Но то, чем занимаются регионы, фактически не касается людей. Регионы по-прежнему собирают и распределяют ресурсы, оставляя себе примерно по 20 процентов от того, что получили с людей и государства. А социальной функции уже не имеют.

— Вы предлагаете менять административно-территориальное устройство? Думаете, это что-то даст?

— Его пытались менять, создавая федеральные округа и прочее. Но здесь есть нерешаемые в нынешней логике проблемы, связанные с национально-территориальными образованиями: Башкирией, Татарстаном, Чечней. Сейчас они просто замаскированы в общем ряду субъектов РФ. В 1920-1930-е годы они были созданы в рамках сталинской национальной политики, когда ни татар, ни башкир, ни черкесов как наций еще не существовало. У этих этносов только после Великой Отечественной войны начало просыпаться национальное самосознание, с которым боролась КПСС. А сейчас они активно конструируют свою национальную культуру: советские этносословия трансформируются в политические нации. Этот процесс практически не отражен современными СМИ, но он очень активен. Мы видели в сельском клубе в Мордовии, как местные женщины собираются, чтобы придумать свой национальный костюм (по картинкам из альбомов). Мы видели, как на Алтае каждый из одиннадцати родов ойротов, которых советская власть принудительно объединила в алтайцев, изобретает свою идентичность, историю, традицию. Фактически из ничего создают. И это происходит по всей стране.

— Для государства, на ваш взгляд, все эти процессы непрозрачны?

— Они просто в разных пространствах существуют — реальность и государство. Государство живет в сконструированном мире, и как только в стране появляется что-то новое, что не вписывается в его конструкцию, оно тут же стремится создать структуру, которая будет имитировать существование этой реальности в самом себе (в виде очередной конторы или государственного НКО). Какие-то процессы происходят внутри молодежи — государство создает агентство по ее делам, хотя очевидно, что эти процессы идут скорее сами по себе, а не по планам агентства. У государства все время ощущение, что оно почти все под себя подобрало, но вот остались какие-то крупицы, которые тоже нужно под себя подобрать, и настанет полный порядок. В результате государство просто "всплывает" над страной.

— Вас можно понять превратно: западные меры России не подходят, нужно идти "своим путем" и прочее. Антизападничество — наш рецепт?

— Понимаете, сама концепция пути несколько ошибочна. Вместо того чтобы жить, мы пытаемся идти по пути, руководствуясь очередной импортной теорией — то марксизмом в его ленинском или сталинском варианте, то капитализмом в его старейшем изводе... А не надо идти по пути. Откуда вы знаете критерии лучшего, куда развиваться, если даже не знаете страны? Скажем, живут люди в тени, но разве это их сознательный выбор? Это способ выживания в условиях перманентно агрессивного государства, которое все пытается в себя впитать. Реальной политикой для России было бы принятие страны такой, какая она есть. Но для этого нужно ее увидеть, а чтобы увидеть, нужно быть в концептуальном смысле независимым от государства, от понятий, либо унаследованных от Союза, либо импортированных с Запада.

Источник!

Я уже почти 21 год в сфере туризма, а управлением гостиничными комплексами и объектами размещения занимаюсь с 2000 года (18 лет). За это время довелось руководить 7-ю объектами, а уж сколько отелей изучил в качестве консультанта - не сосчитать... Причем речь не только о регионе Большого Сочи и Красной Поляны, но и о других регионах: Крым, Анапа, Геленджик, курорты Кавказских Минеральных Вод и в целом Северный Кавказ, Карелия, Башкортостан, Татарстан, Поволжье, Урал.

Но по-прежнему часто встречаю ситуации, когда владельцы отеля или руководитель не совсем понимают, что ситуация уже выходит из-под контроля и надо срочно бить тревогу - проводить анализ, составлять план по выходу из приближающегося кризиса. Не то - уход в минуса и вплоть до банкротства предприятия.



Кстати, в Сочи подобное случается постоянно. Да, конечно, сами здания отелей никуда не исчезают - они остаются на месте и даже вывески почти никогда не меняются. А вот команды управленцев меняются ежегодно в достаточно большой части отелей. Владельцы реже, но прямо сейчас идет распродажа имущества тех же "Бархатных сезонов", прямо сейчас в подвешенном состоянии "Рэдиссон конгресс отель" и на Авито тоже выставлено на продажу почти 600 отелей и мини-гостиниц по Сочи.

Первый явный признак - падение выручки в год с номера ниже определенных показателей!

Разумеется, для каждого сегмента гостиничного и санаторно-курортного бизнеса эти показатели разнятся. Но в целом я бы описал примерную шкалу нормальных показателей по выручке в год с каждого номера (общую выручку отеля за год делим на количество номеров) для нашего курорта так:

• Для мини-гостиниц 1 и 2 звезды - не менее 400 000 руб.


• Для хороших частных отелей 2 и 3 звезды - не менее 550 - 600 тысяч руб.


• Для частных отелей 3 звезды плюс и 4 звезды - не менее 700 - 800 тысяч руб.


• Для отелей более 100 номеров 3 звезды с инфраструктурой - не менее 850 000 - 1 млн руб.


• Для пансионатов, отелей и санаториев - не менее 1 - 1,1 млн руб.

А хорошими я бы назвал показатели примерно на 25-30% выше, чем указанные. Но это отдельный разговор и точно не сегодняшнего дня :)

Но, на деле, падение выручки в год с каждого номера ниже вышеуказанных показателей - это уже следствие! Хотя именно этот показатель важнее, чем % загрузки (а именно этим любят хвастаться владельцы и управляющие отелей), и даже чем доходность отеля - так как доходностью управлять достаточно легко и она зависит от самого владельца/управляющего, а вот выручка в год с номера - это рыночный показатель и им управлять намного сложнее.

В основе успешной либо не очень успешной выручки в год с номера лежит работа руководителя и всей команды отеля в предыдущий период и в ходе самого отчетного периода. Поясню на пальцах - чтобы сделать 2018 год для нашего объекта достаточно успешным, мы начинаем работу с мая предыдущего года - проводим консультации с партнерами и клиентами на предмет того, как мы хотим изменить сам объект, качество услуги и ее стоимость; прорабатываем маркетинговую и комиссионную политику (к примеру, мы для многих партнеров из числа основных в этом году снизили комиссию с 20-ти до 18-ти процентов), продумываем основные смысловые аспекты в рекламе для продаж следующего года...

Конечно же, стараемся не косячить с клиентами и партнерами в этом году и, как минимум, если проблема случилась - тут же пытаемся всячески загладить ситуацию, принести извинения и компенсировать неудобства.

Разумеется, мы активно смотрим новые возможные сегменты для развития нашего бизнеса, продумываем, какие новые клиенты могли бы принести нашему бизнесу более высокие продажи и доходы (например - кроме просто пенсионеров в межсезонье мы стараемся привлекать пенсионеров с опытом руководящей работы), смотрим, что из дополнительных услуг мы могли бы внедрить в новом году.

Но вернемся с тем "колокольчикам", по которым можно понять, что дела в отеле пошли на спад.

Попробую дать списком:

• Снижение морального-делового настроя в коллективе;


• Ухудшение или отсутствие долгосрочного планирования;


• Отсутствие тяги к изучению других отелей-конкурентов;


• Потеря интереса к развитию (личному и дела в целом);


• Нежелание участвовать в общественно-значимых проектах;


• Отсутствие у сотрудников поддержки со стороны семьи;


• Потеря доверия друг к другу внутри коллектива;

Мы обычно не формулируем для себя эти признаки, хотя даже на подсознательном уровне все же фиксируем, но скорее в виде ощущений, а не конкретных измеряемых и оцениваемых технологично параметров. Но в целом это воспринимается как отсутствие положительной энергетики в команде. Зато апатии или отрицательной энергии может быть много. И это уже серьезные шаги к будущему кризису!

Отмечу, что продажи могут идти еще достаточно неплохо, отель может даже поднимать цены без особой потери в потоке заявок, и даже доходы отеля могут все еще расти! Но, при вышеуказанных признаках, разворот в второну кризиса уже произошел!

Что и как делать?

В качестве первого и главного - избрать путь развития отеля. Тут есть два основных сценария: первый - это найти высококлассного специалиста, который уже не раз развивал похожие объекты до высокого уровня в продажах и доходах и пригласить его в качестве консультанта (и внимательно прислушиваться к его рекомендациям), второй вариант - сразу пригласить на позицию руководителя отеля хорошего специалиста с опытом, у которого за спиной есть не менее 2-х успешно реализованных проектов.

Есть ли другие варианты? Конечно есть! Но результаты будут в разы слабее...

Далее неободимо определить маркетинговые ниши, в которых отель сможет специализироваться, как минимум, ближайшие 5-10 лет. По факту - это выбрать те целевые аудитории, тех клиентов, с которыми отель и хочет быть все эти годы. Разумеется, в этих нишах отель должен будет стать безоговорочно № 1 для своих клиентов на конкретном рынке на конкретной территории.

После этого следует сформулировать Цели и определить параметры, по которым можно будет измерять свои движение вперед, далее надо расписать план действий и конкретных шагов по превращению отеля в "Отель № 1" в данном сегменте и по формированию правильной картинки в головах своих клиентов и ключевых партнеров + агентов влияния.

А затем, планомерно, шаг за шагом, надо научиться самим и научить всех своих сотрудников, всех партнеров тому, как становиться и как БЫТЬ "Отелем № 1" в этом сегменте, для чего стоит активно изучать и перенимать чужой опыт, благо в России и за рубежом есть для этого масса примеров. И не только в гостиничном бизнесе!

О чем я не рассказал сегодня?!

Вне нашего с вами внимания сегодня осталось еще много тем и вопросов, которые тоже крайне важны для успешности конкретного отеля. Это и нюансы взаимодействия с государственными и муниципальными структурами, вопросы привлечения и подготовки правильных кадров для вашего отеля и для партнерских организаций, вопросы формирования культуры пользования гостиничными услугами в целом в росийском обществе... И да - это все зона ответственности даже для небольших отелей.

Ведь не важно, какой по размеру у вас отель - на 5 номеров или на 500! Важно лишь то, что вы решили посвятить ему какое-то количество лет вашей жизни! И это время никак не может быть малозначимым для вас и ваших близких! Дорог каждый день. Каждый месяц и каждый год! Цените время своей жизни и будьте успешны в своих бизнес-проетах и на своей работе. Пусть любая ваша деятельность будет реально ДЕЛОМ ВАШЕЙ ЖИЗНИ!

Пишет Андрей Павлов (компания Zenden) 11 декабря:

Добрый вечер! Отшумел Мапик 2017 в Каннах. Устриц съели, белое вино выпили, в Москву вернулись.

Начали получать шикарные предложения по аренде. Разумеется места на первых этажах забронированы под западные компании. Якоря ...ля , нет у меня другой рифмы. А нам второй этаж 2-194, в предложении 2-196 и ещё плюсом один квадратик.



Аренда почти 4 миллиона в месяц с НДС!
За стяжку, открытие !!!! (даже за него надо заплатить) , за период строительных работ тоже. Ещё около 3 млн.
Инвестиции на открытие тоже около 15 миллионов из своего кармана.
Мы же не .... смотрите пятое фото.

Два месяца депозита и предоплата за первый - около 12 миллионов положите вперёд.

Вот такое сказочное предложение.
Убытки первого года с инвестициями от 30 до 40 миллионов.
Новые ТЦ сейчас раскручиваться годами.

Не готов озвучить условия для наших западных конкурентов в фэшн-ритейле.
Но они в разы лояльней. Достаточно внимательно почитать судебное решение в пятом фото.
Речь идёт о компенсации за ремонт западному оператору в размере 1200 евро за метр!!! Почти 70 миллионов рублей за открытие одного магазина должен заплатить ТЦ.
На Мапик ко мне подходили представители различных ТЦ, кого эта ситуация не устраивает в корне. А поменять ее можно только законодательно.

То есть, Российские компании скидываются депозитами на компенсацию открытия западному конкуренту открывающемуся в ЛУЧШЕМ месте ТЦ.

Вот так подло и мерзко устроен рынок недвижимости в рамках больших ТЦ по отношению к Российским компаниям.
С малого бизнеса вообще дерут три шкуры!
Похлеще чем по банковским кредитам.

Разумеется у малого бизнеса был практически один путь. Мутить на всех этапах. Сидеть на льготных режимах. Платить государству 1-2% с оборота. Все остальное отдавать девелоперам. И не факт что ещё можно было заработать. Ведь банки и арендодатели не бюджет РФ, он них льгот не жди. При первых проблемах помогут сделать уверенный шаг вперёд ... в пропасть.

Мы хотим развивать лёгкую промышленность и Российский бизнес?
За счёт чего? Если мы теряем рынок сбыта даже на родной земле.

Отличная тема для обсуждения в #ФНС, #ФАС, #Минпромторг и всех общественных организациях по защите бизнеса. Все у нас как один встали на защиту малого бизнеса , аж целая Корпорация МСП создана.

Только вся защита направлена на отсутствие контроля и минимизацию платежей государству.
И все как один твердят ... рынок все рассудит! Свобода!

Пока он рассудит, тысячи обанкротятся, многие сядут или попадут под пресс налоговой.
И доля наших компаний усохнет до статистической. Не больше доли Российского вина в винной карте хорошего ресторана.

Российский бизнес хочет равных условий работы или как минимум близких.
И не надо приводить в пример несколько успешных Российских компаний на всю страну. Перед ними надо снять шляпу.
В России должно быть таких компаний в разы больше.

P.s. Собственники недвижимости и консультанты. Идите в 🌲🌳 с такими предложениями.

Комментарий от Михаила Гончарова (сеть "Теремок"):

Андрей Павлов 100% с вами согласен. И эти скотские комментарии про индитекс и макдональдс как якорь уже достали.

Не может быть у нас 25% аренды, а у них 5%. Это скотская политика убивания и удушения собственного российского бизнеса. И при этом я должен с ними конкурировать. Охренеть просто. Они платят % от оборота и держат годами цены на дне. Бигмак в России на 40% дешевле чем в Китае и по цене как в Египте. Но они платят 4%. Больше не могут. А операторы фудкорта «могут» и сосут.

Мы уже на белые тарелки перешли и выслушиваем какое мы г...о от покупателей за наши цены. Мы готовим вживую из свежих продуктов, а эти твари жарят во фритюре и платят % от оборота.

Макдональдс на двух точках только экономит 6.000.000 долларов в год аренды (пушкинская и серпуховская в аренде от города за 10.000 рублей (!) в год) а потом у них клоун макдональдс благотворительный. Давайте мне тоже скинут аренду на 6 млн долларов, а я буду рассказывать какой я благотворитель.

Свой бизнес надо ВЫРАЩИВАТЬ в стране. Мы не такие опытные, как Макдональдс, да ! Но нашему бизнесу помогать надо. Это наше будущее, всей страны. А если мы как ослы будем в ноги кланяться Макдональдсу, то так и получим, что за три года американский фастфуд открыл в стране столько точек, сколько они за все 20 лет до этого не открыли ! Уже они просто в глаза смеются нам и на конференциях этим хвалятся.
Мало того, что российский бизнес гнобят, так еще и преференции дают западным сетям.

А потом мы должны конкурировать и нам еще рассказывают как это делать диванные эксперты. Идите мол в социальные сети и давайте рекламу. Уже побежали тратить по 10 млн в месяц и по 50 млн на тв рекламу. Просто достали из кармана и побежали уже...