"... некоторые участники рынка отмечают, что основной задачей менеджмента «Донского табака» должно стать «поддержание предприятия в хорошей предпродажной форме». «С большой долей вероятности ростовские мощности будут в ближайшие годы проданы кому-либо из транснационалов. Уже сейчас это красивый продукт в упаковке, готовый к продаже — об этом говорит хотя бы переизбыток мощностей», — отметил в беседе с „Ъ“ анонимный источник в руководстве российского представительства международной табачной компании. При этом он отметил, что устойчивое положение «Донтабака» на российском рынке «позволит держать это предприятие „на витрине“ в течение как минимум трех лет». Впрочем, владелец ОАО «Донской табак» Иван Саввиди появляющиеся время от времени слухи о возможной продаже своего бизнеса предпочитает не комментировать."
"В Красносулинском городском суде состоялось очередное заседание по делу "Грушевского угольного общества". Эта организация задолжала своим работникам зарплату за 2 года. Подсудимый - генеральный директор предприятия Андрей Алаторцев - на него не явился. Слушание дела отложили на неопределенный срок."
"Райцентр Ростовской области город Красный Сулин оказался очень симпатичным местом. Как я уже писал здесь, мне пришлось посетить этот замечательный город для розыска бойца, который сбежал из нашего дружного коллектива. Точнее, за воином пришлось ехать в село Горное (откуда в степи горы?!), но это от Сулина совсем недалеко. Такие богом забытые поселки производят, конечно, очень удручающее впечатление своей нищетой, неустроенностью, обреченностью даже. Есть в Горном асфальтовый завод, но, по иронии, асфальтовой дорогу рядом с этим заводом трудно назвать при всем желании. И так у нас все, понимаете!
...
Уехал оттуда полностью опустошенный, оглушенный такой безысходностью, нищетой, онемевший душевно, что хоть иголки втыкай."
"Авария произошла вчера вечером на пересечении улиц Королёва и Космонавтов. Водитель «Жигулей» превысил допустимую скорость, не справился с управлением и врезался в столб. Как сообщили «Эху» в пресс-службе департамента по предупреждению и ликвидации ЧС Ростовской области, автомобиль оказался сильно деформирован. Для извлечения тела водителя привлекались спасатели поисково-спасательной службы города Ростова. Специалисты вскрыли салон с помощью гидравлического инструмента, но к тому времени мужчина был уже мертв."
"Это пц. На ул. Королёва, после поворота на Стартовую, не доезжая остановки -- страшнейшая авария. Вживую и так близко такое я видел впервые. Что точно произошло, я не знаю, об этом завтра СМИ лучше меня напишут, но, поскольку тех кусков, что я видел, хватает, чтобы собрать от силы одну машину, можно предположить, что фигурант был всего один, гнал он со скоростью примерно около первой космической, и, похоже, врезался в столб, хотя помятых столбов замечено не было. Фотографировать я по морально-этическим соображениям не стал, да и темно было, но картина примерно следующая:"
"Стою я сегодня в приходе Посещения перед мессой в сутане. Рассматриваю фотографии заводского цеха, который раньше был в помещении храма и фотографии российских католических епископов. Тут ко мне подходит женщина (которая меня видимо приняла за священника) и между нами происходит следующий диалог:
Ж: О, это фотография Клеменса Пиккеля, нашего епископа
Я: А вы из его епархии?
Ж: Да, я из Ростова-на-Дону. Вы понимаете мою речь?
Я: Конечно
Ж: Вы откуда к нам приехали, из какой страны?
Я: Вообще-то я из Петербурга, живу здесь. А что я так похож на иностранца?
Ж: Мне показалось, что вы с акцентом говорите. Ну значит вы тоже россиянин. А что вы думаете про нашу страну?
Я: Ничего хорошего
Ж: Вот и я. Страна варварская, что видно хотя бы на примере этого храма. Здесь никогда ничего хорошего не будет.
Я: Согласен. Причем всегда так было - и при царях, и при совке, и сейчас. В Москве сидит царь, а регионы не развиваются.
Ж: Да, живет только одна Москва. А у нас в Ростове-на-Дону такая нищета и беспросветность... Народ спился. Вот и у вас в Петербурге спрашиваю - где ближайший костел? А народ агрессивно реагирует на этот простейший вопрос, как будто я спрашиваю что-то невероятное. Я хочу эмигрировать, не могу больше жить в этой стране.
