Я человек, похоже, старомодный. Это видно хотя бы из того, что я совсем не смотрю телевизор, отдавая предпочтение чтению книг. Особым моим расположением несомненно пользуются всевозможные старые книги, посвящённые наиболее близкой мне сибирской тематике. Как, например, отчёт доктора Отто Финша "Путешествие в Западную Сибирь", изданный в Москве типографией М. Н. Лаврова и Ко, в 1882 году, где есть любопытные страницы с описанием Омска, каким его увидел Отто Финш в апреле 1876 года.
Кто же такой этот Отто Финш и чем он интересен? Отто Финш, по-немецки Otto Finsch, родился 8 августа 1839 года в Вармбрунне в Силезии, ныне это Еленя-Гура, а умер в Брауншвейге 31 января 1917 года в возрасте 77 лет. Всемирно известный немецкий этнолог, орнитолог и путешественник-исследователь. Его отец владел стекольной гранильней и руководил школой рисования. Отто должен был стать согласно желанию своего отца коммерсантом. Но не окончив школу, он уже в 19 лет предпринял первые поездки в Болгарию и Венгрию для изучения тамошнего птичьего мира. А в 1864 году в возрасте 25 лет Отто Финш стал хранителем естественнонаучной и этнологической коллекции Бременского музея, а с 1866 года возглавил там новый музей этнографии. В этом качестве он путешествовал по Северной Америке и по Лапландии. Наконец, в сопровождении зоолога Альфреда Брема и военного картографа, офицера, графа Карла фон Вальдбург-Цейля по поручению Бременского Географического общества в 1876 году доктор Отто Финш предпринял экспедицию в Западную Сибирь, Туркестан и на северо-запад Китая. Обычно все, рассказывая об этой экспедиции, прежде всего говорят о её рядовом участнике, каковым был также ставший всемирно знаменитым Альфред Брем, и обходят вниманием руководителя экспедиции Отто Финша. В дальнейшем он прославился своими исследованиями на Тихоокеанских островах, но главным образом в Новой Гвинее, где он в дополнение ко всему ещё заключал договоры о земельных приобретениях в пользу германских компаний и Германии. Любопытная деталь, в 1884 году, назвавшись братом Николая Николаевича Миклухо-Маклая, Отто Финш водрузил германский флаг в деревне Бонгу, на Берегу Маклая. Оттуда он на пароходе «Самоа» следует вплоть до залива Хуон, продолжая покупать землю и поднимать флаг Германии. В результате его действий в 1885 году была объявлена северная половина острова под названием Земля Кайзера Вильгельма или "Охраняемая область" компании "Новая Гвинея" с управлением, расположенном в гавани имени Отто Финша. Сам Финш ещё два года после этого был консультантом германской компании "Новая Гвинея". Вот таким германским империалистом и колонизатором оказался Отто Финш, безобидный любитель птиц и прочей живности в период своей сибирской поездки.
Но пора вернуться к его сибирским впечатлениям:
"Нам приходилось иметь немало остановок, то по случаю ломки экипажа, то вследствие густого мрака и снега, так что мы очень обрадовались, когда 20 апреля, утром небо прояснело и настала хорошая, хотя и холодная погода. К 8 часам утра мы благополучно добрались до Иртыша и благодаря ещё крепкому льду, без труда переехали на другой берег. На противоположном правом берегу находится деревня Красноярская, от которой до Омска остаётся только 44 версты. Здесь мы очутились в настоящей степи, ровной как скатерть и притом с твёрдой почвой, по которой мы в первый раз могли поехать, как обыкновенно ездят в Сибири, т.е. в карьер, по 18 вёрст в час, или проезжая версту в 3 минуты. Местность здесь довольно обработанная и в это время жители занимались тем, что жгли жниво и дурную траву, что допускается только весною, так как осенью могла бы предстоять опасность для сложенных в скирды снопов. (...).
Омск, со своими 30 000 жителями, не представляет внушительного вида ни издали, ни внутри, и не может выдержать в этом отношении, даже приблизительно, сравнения с Екатеринбургом. Но зато вполне сохранил тип сибирских городов и отличается, как и все они, громадностью своих площадей и шириною улиц. Город прорезывается рекою Омью, которая здесь впадает в Иртыш. На правом берегу Оми расположены обширные предместья, с довольно бедно выглядевшими деревянными домами и бараками, а также старинная крепость, укрепления которой были, впрочем, большей частью разрушены в 1876 году: на их месте имеет быть выстроен «Сибирский университет». Таким образом, «бог войны должен будет уступить музам» и перестанет относиться к ним враждебно, как это было сто лет тому назад, во времена Палласа. Мы застали крепостные валы ещѐ кое-где сохранившимися, а в одном месте торчали даже две пушки. Внутри крепости скучено много, большей частью каменных, казѐнных зданий, — казармы, магазины, церкви, тюрьма и др. Собственно город, расположенный между левым берегом Оми и правым Иртыша, состоит также, по преимуществу, из деревянных построек, но заключает и несколько каменных, между которыми особенно выдаются большие, выкрашенные белой краской казѐнные здания: дом генерал-губернатора, военная гимназия, бывшая суконная фабрика, теперь стоящая без действия (в 1829 году, когда здесь был А. фон Гумбольдт, на этой фабрике работало 40 станков с 140 рабочими и ежегодно изготовлялось сукно на обмундирование 8000 казаков), и несколько церквей. Из церквей самая большая - казачий собор, но киргизская мечеть также поражает своими размерами и массивностью. Кроме того есть ещё одна католическая и одна протестантская церковь, последняя - вторая, которую нам пришлось встретить после Екатеринбурга. (...).
Во времена Гмелина (1734), Омская крепость (основанная в 1716 году) была, по-видимому, ещё весьма незначительна, и ничем не выделялась из ряда других сибирских острожков. По крайней мере Гмелин, описывающий всё им виденное с большою подробностью, говорит о ней только, что "она состоит из кучки построек, окружённых небольшим рвом и частоколом". Совершенно иначе, однако, выражается Паллас (1771), описывая основанный в 1768 году "новый Омск". Одним словом, говорит он, "здесь принимаются все меры, чтобы сделать Омск достойным счастливых времён Великой Государыни и разделяемых Ея Величеством превосходных намерений". В его время крепость заключала уже в себе 200 жилых домов. Резиденция генерал-губернатора западной Сибири, находившаяся ранее в Тобольске, была перенесена в Омск, по причине более центрального положения последнего относительно входящих в состав генерал-губернаторства губерний: Тобольской, Томской и Семипалатинской и Акмолинской областей. Перенесение центра управления оказало существенное влияние на развитие города. После генерала Хрущова место генерал-губернатора занял, три года тому назад, генерал-адъютант Казнаков. В короткое время своей деятельности генерал Казнаков, при объезде подведомственных ему губерний и путѐм различных распоряжений, сделал более для процветания Западной Сибири, чем кто-либо из его предшественников, и притом по всем отраслям управления. Заботясь столько же об улучшении суда и полиции, сколько о поднятии торговли и улучшении путѐм сообщения, он обратил также внимание на дело народного образования. Повсюду стали возникать гимназии, высшие женские училища, начальные школы, а также особые школы для киргизов и остяков. Особенным предметом его попечений сделалось подготовление народных учителей в Омской учительской семинарии, а самой любимой идеей — основание первого сибирского университета.(...).
Омск есть не только столица западной Сибири, но в то же время и главный город Акмолинской области. (...). Как и следовало предполагать, все достопримечательности города были показаны нам во всех подробностях. Прежде всего, мы посетили военную гимназию, осмотр которой мы имели удовольствие сделать под руководством самого директора, генерала Цитовича, брата губернатора. В гимназии получают образование 350 воспитанников, в том числе 250 казеннокоштных. Классные и спальни, учительская, столовая и лазарет, богатый запас учебных пособий, инструментов, глобусов, довольно значительная библиотека, наконец, всѐ устройство вообще — свидетельствовали об образцовом порядке и могли бы вполне выдержать сравнение с подобными же заведениями в Германии, именно с кадетскими корпусами, которым военные гимназии наиболее соответствуют. Курс учения продолжается шесть лет: содержание каждого воспитанника обходится ежегодно казне в 420 рублей. Из многочисленных учителей нас привлекли к себе в особенности: г. Кури, учитель немецкого языка и родом немец (из Базена) и г. Словцов, учитель естественной истории. Последний оказался страстным коллектором и натуралистом: ему обязана гимназия таким зоологическим музеем, подобного которому едва ли можно найти при однородных заведениях в Германии. Но что всего более заслуживает внимания, так это то, что почти весь музей был собран им самим и на его собственные средства. Для этой цели он предпринимает каждый год более или менее продолжительные поездки, в которых ему случается уезжать до Балхаша и Обдорска. (...).
Счастливо покончив со всеми этими сборами, мы тронулись вечером, 24 апреля, в путь, сопровождаемые пожеланиями наших новых друзей (...). Мы имели теперь пред собою весьма длинный переезд от Омска до Семипалатинска, - переезд, в котором насчитывается 760 вёрст".
(Источник: Финш О. Путешествие в Западную Сибирь : с рис. В тексте / О. Финш и А. Брэм. — Москва : Тип. М. Н. Лаврова и Ко, 1882, стр. 59-72). Даты приведены как в источнике по старому стилю, сокращения текста сделаны не в ущерб описанию Омска и выделены круглыми скобками.
Читая строки, посвящённые Отто Финшем Омску я обратил внимание на следующие детали. Во-первых, он хорошо подготовился к поездке, ознакомившись с отчётами большинства исследователей, которые прежде его побывали в Омске. Во-вторых, Отто Финш попал в Омск в то время, когда в Сибири и Петербурге достаточно активно обсуждался вопрос об организации и открытии первого сибирского университета. Омск был одним из фаворитов, однако в дальнейшем по ряду обстоятельств уступил Томску. В-третьих, любопытна ссылка Отто Финша на свидетельство Палласа, что перенесённая в царствование Екатерины II на правый берег Оми часть Омска именовалась "Новым Омском". Если кого заинтересует описание Отто Финшем джигитовки казаков, приручённых куланов, празднование Пасхи в Омске, то это он найдёт, самостоятельно открыв книгу. При этом характерно замечание Отто Финша, что несмотря на виденный им праздничный разгул, русские всё-таки пьют меньше, чем в той же Голландии и других странах Европы. Теперь, кажется, всё.