Николя Дюроша, директор по развитию туризма старейшего курорта в Альпах – о том, как потепление и глобализация меняют туриндустрию Шамони...

В отличие от других альпийских курортов, зародившихся как места активного отдыха или здравницы, Шамони обязан своей славой природному чуду – Ледяному морю: гигантскому леднику, спускавшемуся прямо в долину, к деревне. Чудо исчезло из долины в XIX в., с окончанием Малого ледникового периода, Ледяное море сохранилось только в горах. Но Шамони к тому времени обрел всемирную известность.

Старше Москвы

Шамони старше Москвы: первое упоминание об этом поселении датировано 1091 г., когда женевский граф Эмон I передал Шамони бенедиктинскому монастырю из Пьемонта. Но люди поселились в долине реки Арве задолго до этого – сначала аллоброги, потом римляне... Местные крестьяне горы не любили, более того, боялись их, а главную гору называли не Белой, а Проклятой – со склонов в долину обрушивались лавины и камнепады, убивавшие людей и животных, уничтожавшие дома и посевы. (Впервые название Монблан появляется в 1603 г. в письме женевского епископа Франсуа де Саля, указывает Софи Кено в книге Le Roman de Chamonix.) В горы осмеливались подниматься только пастухи и кристальеры – искатели минералов, которые они потом продавали женевским и миланским ювелирам.

Ледяное чудо

Первые профессиональные путешественники добрались в Шамони в 1740 г. Тем летом в Женеве встретились Ричард Поукок, видный египтолог, и сэр Уильям Виндэм. В Женеве они услышали про чудо света, Ледяное море, и рискнули отправиться в «Шамуни», как тогда называлась деревня.

Увиденное их потрясло: в долине оказался не один, а сразу несколько ледников; крупнейший из них, Ледяное море, был столь велик, что в его языке в долине образовался грот высотой 25 м.

На следующий год в Шамони приехала группа путешественников из Женевы, и один из них – офтальмолог Пьер Мартель составил карту долины и среди прочего нанес на нее гору Монблан, рассказывает Кено. Первыми проводниками первых путешественников в Шамони были как раз кристальеры.

Но сразу после визита англичан и швейцарцев туристического бума не случилось – в Европе началась война за австрийское наследство, и Савойя (включая Шамони), отошедшая было к королю Сардинии, на семь лет была оккупирована испанцами.

Покорители Монблана

Во второй половине XVIII в. в Шамони каждое лето начал приезжать женевский ботаник Орас-Бенедикт де Соссюр. В поисках редких растений он поднимался в горы довольно высоко и в 1760 г. установил «весьма солидное вознаграждение» для того, кто первый взойдет на Монблан. Попытки покорить высочайшую гору Западной Европы начались почти сразу после этого, но увенчались успехом только 26 лет спустя – 8 августа 1786 г. Слава первопроходцев досталась местному кристальеру Жаку Бальма и первому доктору долины Мишель-Габриэлю Паккару. В 80-е гг. XVIII в. в Шамони каждое лето приезжало уже около 1500 путешественников; первый гостевой дом, позже перестроенный в Hotel d’Angleterre, открылся в 1770 г. (В нем в 1779 г. останавливался Гете, свидетельствуют местные архивы.)

После французской революции 1789 г. Савойю заняли войска генерала Монтескью, территория была объявлена французской, а название Шамони было закреплено официально. Естественно, король Сардинии Виктор-Амадей II с этим не согласился, но в 1796 г. его войска были разбиты Наполеоном Бонапартом, и королю пришлось уступить Франции не только Савойю, но и Ниццу.

Пока короли воевали, жители Шамони продолжали исследовать горы, которые перестали внушать им страх. В 1809 г. на Монблан поднялась первая женщина – 29-летняя работница гостевого дома Мари Паради в сопровождении Бальма и еще одного проводника.

Наполеон до Шамони так и не успел добраться, а вот две главные женщины в его жизни там побывали: Жозефина де Богарне – в 1810 г., а Мария-Луиза Австрийская – в 1814 г., уже после заточения Наполеона на Эльбе, когда она возвращалась на родину.

После разгрома Бонапарта Савойя вновь отошла под власть короля Сардинии – трон уже занимал Виктор-Эммануил I. В том же 1815 году в Индонезии произошло колоссальное извержение вулкана Тамбора, огромное количество пепла, выброшенного в атмосферу, привело к похолоданию во всем Северном полушарии, ледники в долине Шамони вновь начали расти (своего максимального размера Ледяное море достигло в 1821 г., свидетельствуют данные местного музея). Тем не менее работы по развитию инфраструктуры долины не прекращались. Была улучшена дорога из Женевы в Шамони, и путь сократился с 18 до 10 часов.

18 августа 1820 г. советник российского императора Александра I доктор Йозеф Гамель вознамерился взойти на Монблан. Он нанял местных гидов и, несмотря на их возражения (погода в тот день была ужасная), заставил их выйти на гору. До вершины они так и не дошли: в пути на них обрушилась лавина, три проводника погибли, остальным пришлось вернуться. Это был первый задокументированный фатальный эпизод при восхождении на Монблан. Который привел к тому, что в 1821 г. в Шамони была создана Compagnie des Guides de Chamonix – первая в мире ассоциация проводников, и с тех пор именно гиды, а не их заказчики определяют, когда выходить на гору.

В 1838 г. Монблан покорила вторая женщина: Генриетту д’Анжевиль из Женевы сопровождало шесть проводников и шесть носильщиков. По возвращении в Шамони она дала шикарный банкет в Grand Hotel de l’Union, за стол д’Анжевиль были приглашены все ее проводники. В том сезоне в Шамони работало уже пять отелей. 20 июля 1855 г. страшный пожар уничтожил центральную часть Шамони, но на месте пожарища были проложены еще более широкие улицы и построены еще более шикарные отели.

Вклад Наполеона III

Настоящий расцвет Шамони начался после 1860 г., когда Савойя вновь отошла к Франции по Туринскому договору. 2 сентября 1860 г. император Наполеон III в сопровождении императрицы Евгении и двора прибыл в Шамони, чтобы приветствовать свой новый народ. Естественно, они поднялись и на Ледяное море. В Шамони императору понравилось все – кроме дороги, которая туда вела. Наполеон III распорядился построить новую, и через восемь лет она была готова. Более того, дорога не закончилась в Шамони, а пошла дальше вверх по долине, где со временем возникли новые отели и постоялые дворы.

Визит августейшей четы в Шамони сразу сделал популярным этот курорт у французской аристократии и буржуазии. Одним из результатов стало то, что в городе открыли филиалы своих фотостудий не только официальные фотографы двора – братья Биссон, но и их конкуренты – Мишель Куттэ и Жозеф Терра. Так что Шамони может подробно проиллюстрировать собственную историю фотографиями начиная с 60-х гг. XIX в. – мало какой альпийский курорт способен похвастаться тем же.

12 июля 1901 г. в Шамони прибыл первый поезд (до этого путешественники приезжали дилижансами). И это сразу вызвало взрывной рост турпотока. Если за сезон 1874 г. Compagnie des Guides de Chamonix организовала 24 000 визитов в горы, включая 44 подъема на Монблан, то с 25 июля по 15 декабря 1901 г. (пока не было прервано регулярное движение на зимний период) в Шамони приехало 30 000 туристов, на следующий год – 100 000, а в 1905 г. – уже 120 000. Ледники в долине Шамони и Монблан по-прежнему были главными магнитами для летних туристов, хотя последнее увеличение площади Ледяного моря было зафиксировано зимой 1849 г., а с 1874 г. началось постоянное уменьшение площади ледника, и он уже никогда более не показывался в долине.

Зима в Шамони

Развитие зимних видов спорта в Шамони началось с наступлением XX в. Одним из пионеров стал местный доктор Мишель Пайо, который по примеру своих швейцарских коллег начал использовать лыжи для посещения пациентов. В 1903 г. Пайо с группой единомышленников совершили лыжный переход Шамони – Церматт; на следующий год было совершено первое восхождение на Монблан на лыжах. С 1906 г. железнодорожное сообщение с Шамони стало круглогодичным, в 1908 г. город принял Второй международный конкурс по бегу и прыжкам на лыжах; в соревнованиях доминировали норвежцы.

Пропорционально росту турпотока в Шамони строились новые отели-паласы: менее чем за 20 лет в начале XX в. в городе появились шестиэтажные Savoy и Carlton, восьмиэтажный Le Majestic и шестиэтажный Chamonix-Palace на 250 номеров. Любопытная особенность Шамони: после отступления ледников из долины в XX в. дефицит земли исчез, поэтому владельцы старых отелей, если чувствовали, что проигрывают конкуренцию новым, не сносили их, а перепрофилировали. Так Le Majestic стал одноименным конгресс-центром с резиденциями, Chamonix-Palace – музеем (Musee Alpin), а Grand Hotel Imperial, в котором останавливался Наполеон III, был выкуплен городскими властями и стал мэрией... Не будет преувеличением сказать, что городской ансамбль Шамони уникален: по количеству шикарных зданий периода Belle Epoque с ним могут спорить разве что приморские курорты, но никак не альпийские.

Олимпиада без огня

Первая мировая война остановила развитие Шамони, но с окончанием боев жизнь в долине закипела вновь. В 1921 г. Париж получил право на проведение VIII Олимпийских игр в 1924 г. У французских членов Международного олимпийского комитета (МОК) возникла идея провести в том же году зимнюю Олимпиаду во Франции, но этой идее резко воспротивились скандинавы, в первую очередь норвежцы: они уже полвека с успехом проводили свои Зимние игры и справедливо опасались, что появление зимних Олимпиад убьет их соревнования. Был найден компромисс: соревнования пройдут в январе – феврале 1924 г. под названием «Неделя зимнего спорта в честь VIII Олимпийских игр в Париже». Местом их проведения был избран Шамони, который к тому времени указом президента Франции Александра Мильерана был переименован в Шамони-Монблан. Соревнования продолжались 12 дней, в них приняло участие 258 спортсменов из 12 стран. Олимпийский огонь не зажигался, но дипломы участникам подписывал президент МОКа Пьер де Кубертен. (Через четыре года в Санкт-Морице прошли соревнования, которые именовались II зимними Олимпийскими играми.) К соревнованиям 1924 г. в Шамони были построены первые механические подъемники, и далее их сеть начала расширяться на разных склонах долины.

Во время Второй мировой войны долину Арве заняли итальянцы, но, после того как в сентябре 1943 г. Италия вышла из войны, в Шамони вошли немецкие войска. Французские партизаны под командованием капитана Рауля Лане и его заместителя Мориса Друо (парикмахера из Шамони) выбили нацистов из долины 17 августа 1944 г. (на неделю раньше, чем был освобожден Париж).

На склоны выходит граф

Предки графа Дино Лора Тотино сделали состояние на текстиле. Но его гораздо больше привлекали стальные тросы, чем шерстяные ткани. Граф еще до Второй мировой войны задумал соединить подъемниками итальянский и французский склоны Монблана. И даже начал строительство первой очереди подъемника – из итальянского Курмайора. Война остановила стройку, но с ее окончанием строительство продолжилось. Более того, Дино Лора Тотино купил компанию во Франции и в 1951 г. начал строительство подъемника из Шамони на Пик-дю-Миди. Строительство шло практически синхронно: в 1954 г. был закончен итальянский подъемник на пик Хельброннер (3466 м), в 1955 г. – французский на Пик-дю-Миди (3842 м), тогда он оказался самым высоким в мире. В 1957 г. станции были соединены гондольным подъемником. Закончив дело своей жизни, граф продал обе компании, и сегодня подъемники на итальянском и французском склонах Монблана управляются разными операторами.

Лето в Шамони

По мере расширения сети горнолыжных подъемников зимний сезон начал играть главенствующую роль для туристической индустрии Шамони. Но в последние годы в связи с повышением средней температуры на планете летний сезон в Шамони вновь стал популярнее. Горожане скрываются на высоте от летнего зноя, к тому же все популярнее становятся летние походы и соревнования в горах. (По данным французского издания Le Point, продажи экипировки для треккинга во Франции уже сравнялись с продажами футбольной формы – 450 млн евро в год. Хотя пока почти вдвое уступают продажам экипировки для бега – 850 млн евро в год.)

По словам директора Агентства по развитию туризма долины Шамони-Монблан Николя Дюроша, глобальное потепление усложняет продвижение курорта в зимний сезон, зато расширяет границы летнего.

– Минувший летний сезон был очень успешным для Шамони – туристы провели у вас на 100 000 ночей больше. А сколько всего?

– Рост составил 2,6%. Всего около 3,9 млн ночей за летний сезон с мая по октябрь 2019 г. Этот зимний сезон еще продолжается, в зимний сезон 2018/19 число ночей было сопоставимо с летним – 3,8 млн. Но в последние годы мы отмечаем, что летний сезон начинает становиться популярнее зимнего (хотя до этого на протяжении многих лет 60% ночевок у нас приходилось на зимний сезон и 40% – на летний). И, по моему мнению, эта тенденция сохранится. По нескольким причинам.

Во-первых, из-за глобального потепления все больше людей приезжает в горы летом – в поисках прохлады. Во-вторых, это растущая популярность треккинга, который становится все более важным источником доходов для нашего летнего сезона. И в-третьих, есть еще один эффект от глобального потепления, который сначала воспринимался как негативный фактор для нашего летнего сезона, но теперь становится очевидно, что он позитивный. Это влияние на альпинизм. По мере того как среднегодовая температура в Альпах растет (по данным межправительственной группы экспертов по изменению климата IPCC, на которые ссылается Sciences et Avenir, в ХХ в. среднегодовая температура на планете выросла на 0,74 °C, а в Северных Альпах – более чем на 2 °C и к 2050 г. может увеличиться еще на 1,5 °C. – «Ведомости»), альпинизм в высокогорье в июле – августе становится все более небезопасным, поскольку снег тает, вечная мерзлота поднимается все выше и обнажаются камни. А вечная мерзлота – это цемент гор. Поэтому альпинистские активности [в Шамони] сдвигаются на май и сентябрь – октябрь, и, таким образом, продолжительность нашего летнего сезона увеличивается: в июне – августе к нам приезжают обычные туристы в поисках прохлады, а в мае и сентябре – октябре – альпинисты.

– Опасность летнего альпинизма в том, что стаявший снег обнажает нестабильные камни, что чревато осыпями и обвалами?

– Да. Все больше проводников отказывается подниматься на вершины в июле – августе. Возможно, через 15–20 лет альпинизм летом вообще придется запрещать – это будет слишком опасно. И я вижу потенциал дальнейшего роста загрузки наших средств размещения в мае и сентябре – октябре.

Мы видим, что продолжается рост летнего турпотока из стран, которые были для нас основными для летнего туризма: Великобритании, США, Швейцарии, Италии, Бельгии. Тогда как в странах зимнего туризма в зимние сезоны теперь наблюдается падение. В первую очередь – из России по ряду причин: туроператоров в России становится все меньше плюс все больше россиян отправляется на местные курорты, в частности в Сочи. А также – и это глобальный феномен – горнолыжники теперь стали гораздо мобильнее: если раньше они из года в год катались на одном и том же курорте, то теперь они его каждый год меняют – те же русские отправляются и в США, и в Японию (где прекрасный снег).

То есть горнолыжный туризм стал глобальным. Еще пять лет назад Франция была страной № 1 по числу человеко-дней на горнолыжных склонах. С тех пор нас далеко обошли США, а два года назад – еще и Австрия: меньше французов катается на лыжах и все больше иностранцев выбирает другие страны для катания.

Таким образом, мы видим сокращение числа туристических ночей в зимний период и увеличение – в летний. И теперь все наши активности по продвижению направлены только на зимний период. Летний туризм в Шамони мы больше не продвигаем. Он и так растет естественным образом. Более того, летом уже есть периоды, когда у нас слишком много туристов, что плохо для природы.

Транспорт, музыка и гастрономия

– Какие способы вы нашли, чтобы привлекать больше туристов зимой?

– Местная компания – оператор подъемников [Compagnie du Mont-Blanc S.A., CMB] ускоряет темпы инвестирования, чтобы сделать курорт более привлекательным: в этом году открыт новый гондольный подъемник во Флежере, в следующем году появится новый подъемник в Туре, будет обновлен подъемник на Гран-Монте... (В 2013 г. президент CMB Матье Дешаванн объявил, что в течение 40 лет его компания инвестирует в регион 477 млн евро, из которых 77 млн – в течение этого десятилетия. – «Ведомости».) В долине ведутся активные работы по улучшению системы общественного транспорта, чтобы туристам было проще добираться к подъемникам. Нужно развивать систему камер хранения у подъемников, чтобы туристы, откатавшись день, оставляли оборудование в камерах хранения, а в гостиницы и апартаменты возвращались в обычной обуви. Мы серьезно улучшили наше предложение апрески в том, что касается концертов, представлений и т. п.

– К прекращению работы подъемника на Гран-Монте привел пожар на его промежуточной станции в сентябре 2018 г. Тогда президент CMB заявил, что для возобновления его работы понадобится до трех лет. Почему такой большой срок?

– Потому что идея – не просто восстановить старый подъемник, а сделать что-то необычное, как на Пик-дю-Миди: чтобы зимой люди могли подниматься туда для катания, а летом – для впечатлений иного рода: видовых площадок, гастрономического ресторана, возможно, мини-музея. Думаю, придется еще подождать 1,5–2 года.

– Какие мероприятия вы предлагаете туристам, чтобы разнообразить зимний сезон?

– Чтобы продлить его, мы два года проводили в середине апреля музыкальный фестиваль Musilac. Его посетило 32 000 человек. Но на 2020 г. мы не нашли артистов. Поэтому в этом году взяли паузу, но на следующий год фестиваль проведем, поменяв концепцию. Бюджет фестиваля – 3,5 млн евро, мы выступаем сопродюсерами с одной медиагруппой – т. е. рискуем [деньгами]. Идея такова: Монблан – место легендарное, и мы хотим, чтобы каждый вечер выступали легендарные исполнители в разных жанрах – рок, поп...

А в этом году с 31 марта по 5 апреля у нас пройдет другой фестиваль – электронной музыки Unlimited. Это популярное мероприятие, [в предыдущие годы] его посетило 15 000 человек.

Горнолыжные походы тоже набирают популярность, и мы это поддерживаем, даже если это частные инициативы: например, на 11–13 апреля запланирован первый фестиваль La Trace des Grands [включающий] двухдневный поход на Гран-Монте. А завершать апрельские активности по нашей задумке должен большой рок-фестиваль.

Теперь планирование весенних мероприятий стало сложнее. Раньше в долине и в апреле лежал снег – я вырос в Шамбери, и у нас в апреле были лыжные каникулы, и мы катались. А теперь в апреле в долине уже цветут цветы, и люди больше не приезжают кататься на лыжах, нужно придумывать для них иные развлечения.

– Этапы горнолыжного Кубка мира, которые проходят на трассе Кандагар, играют важную роль в продвижении Шамони?

– Очень. Это около 60 часов прямых телетрансляций на весь мир, на соревнования аккредитуется более 200 журналистов. То есть это настоящий прожектор, высвечивающий, насколько хорошо подходит долина Шамони для занятий горными лыжами. Плюс эти соревнования проходят как раз перед началом каникул, что означает дополнительный всплеск заполняемости.

Летний сезон в долине

– Два крупнейших летних соревнования на Монблане – марафон, который проводится уже более 40 лет и собирает свыше 10 000 бегунов, и возникший в 2003 г. ультрамарафон (Ultra-Trail du Mont-Blanc, UTMB), который привлекает в долину 10 000 участников и 50 000 зрителей. Каково их значение для туристической индустрии долины?

– 10–15 лет назад летний туристический сезон у нас начинался 10 июля и заканчивался 15 августа. Сегодня туристический сезон в Шамони начинается в конце июня (благодаря марафону) и заканчивается в начале сентября (благодаря UTMB). То есть первичный эффект от этих соревнований – расширение туристического сезона в долине Шамони. Эти соревнования уже приобрели всемирный уровень известности. И мы видим новый эффект: благодаря им Шамони утверждает себя как мировая столица не только альпинизма и горных лыж, но и марафонских и ультрамарафонских забегов.

Каждый год мы проводим анкетирование участников забегов и получаем около 4000 анкет. 44% опрошенных сообщили, что собираются вернуться в Шамони в течение двух лет. А почти 30% говорят, что хотят вернуться ближайшей зимой, чтобы ходить в лыжные походы и кататься. И это третий эффект от марафонов – рост лояльности к курорту.

– А что касается экономического эффекта от этих двух марафонов? Я читал, что они ежегодно приносят 8 млн евро в долину Шамони и 13 млн евро всем территориям (включая Швейцарию и Италию), по которым проходит UTMB. Это корректные цифры?

– Да.

– Являются ли UTMB и марафон на Монблане частными мероприятиями или коммуны также являются акционерами?

– Частными. Они получают субвенции от коммун, но основной источник их доходов – взносы участников и спонсоров.

– В будущем году будет отмечаться 200-летие Сompagnie des Guides de Chamonix. Какие мероприятия запланированы по этому поводу в Шамони?

– Это все-таки не наш юбилей, а компании, и проводить его будет она. Пока о программе говорить рано. Однозначно, что за эти годы Сompagnie des Guides стала еще и культурной институцией, а не только туристической и спортивной. Очевидно, что к юбилею появятся новые исследования, книги и проч.

– А в 2024 г. в Париже будут проходить XXXIII летние Олимпийские игры. В том году исполнится 100 лет, как в Париже прошли VIII Олимпийские игры, а в Шамони – первая зимняя Олимпиада, которая тогда была названа «Неделя зимнего спорта в честь VIII Олимпийских игр в Париже». Можно предположить, что в 2024 г. Париж и Шамони объединят усилия в праздновании этих юбилеев?

– Предположить можно. Насколько я знаю, спортивным функционерам, которые входят в оргкомитет Олимпиады-2024, эта идея очень нравится. Но есть еще и политики. Мэр Парижа предпочитает, чтобы празднования проходили в Берси. Так что нужно будет договариваться с политиками.

Проблема исторических курортов

– В 2018 г. на 9500 жителей Шамони было 80 000 спальных мест в отелях, апартаментах и шале, из них 50 000 – холодных, которые не сдаются туристам. То есть у вас ситуация была даже хуже, чем в Куршевеле, где из 35 000 кроватей холодными являются только 20 000. С 2018 г. ситуация в Шамони улучшилась, вы нашли способ согреть эти кровати?

– У вас не совсем корректные цифры. Из 80 000 спальных мест 22 000 управляется профессионально – отелями, резиденциями и агентствами недвижимости. И еще 15 000 мест сдается частным образом – через Airbnb и другие сервисы. То есть теплых кроватей у нас 37 000.

Но доля холодных кроватей у нас действительно выше, чем на других курортах. Хотя это проблема для большинства исторических альпийских курортов. На новых курортах такой проблемы нет, поскольку там нет местных жителей: все спальные места созданы для сдачи внаем туристам.

Не думаю, что в нашем случае есть эффективное решение проблемы холодных кроватей: в Шамони нет больших резиденций, нет стандартизированного жилья, что усложняет коммуникацию с агентствами недвижимости. Варианты согреть некоторое число кроватей есть. Например, во Франции существует система субвенций для жителей, которые готовы вложиться в обновление своего жилья, а взамен обязуются сдавать его определенное количество недель в году. Я полагаю, что это хороший механизм. Но эти субвенции должны утверждать муниципалитеты, не все [политики] готовы [выделять на это бюджетные средства].

Мы говорим с вами про холодные кровати, но в Шамони бывают недели, когда у нас слишком много туристов. Во всей долине Шамони 13 000 жителей. Летом с учетом туристов число жителей вырастает более чем до 80 000 человек. Плюс на пике летнего сезона к нам приезжает 40 000 однодневных туристов в день. То есть одномоментно на небольшой территории оказывается 120 000–130 000 человек. Это плохо для природы, плохо для инфраструктуры. Поэтому наш фокус на то, чтобы снижать число однодневных туристов и увеличивать число тех, кто приезжает на более длительный срок.

– Тем не менее новые отели в Шамони строятся.

– Да, но небольшие. И новые появляются только взамен выбывающих, с тем чтобы общее число мест оставалось неизменным.

– Новая гостиница La Folie Douce, перестроенная из исторического отеля Savoy, который раньше занимал Club Med, резко отличается от других гостиниц в Шамони радикальным дизайном и фривольной атмосферой. Какое влияние она оказала на туристический рынок Шамони?

– Она привлекла новую клиентуру в Шамони – более молодую, из больших городов. La Folie Douce внесла разнообразие в ночную жизнь – это важно для всей долины, поскольку в последние годы ночное предложение деградировало. И конечно, она вызвала много шуму. Это все позитивное влияние.

Как сберечь природу

– По распоряжению префектуры от 31 мая 2019 г. только альпинисты, которые забронировали места ночлега в одном из трех гостевых домов на самом популярном маршруте восхождения на Монблан, могут получить проход на гору. Подобное ужесточение правил действительно было необходимо? Ведь французские горы известны как «территория свободы».

– Регулирование в горах необходимо, как и во всех природных парках. Чтобы не допускать переизбытка туристов и вреда природе, а также предотвращать недостойное поведение. Это первая мера, которая была принята. Но она должна не стать последней – необходимо всеобъемлющее регулирование. Потому что эта мера касается только основного маршрута восхождения на Монблан, но не затрагивает остальные. И можно предположить, что теперь больше людей пойдет по другим маршрутам – и без того более сложным и опасным. Главный магнит для туристов в Шамони – это Монблан. Если мы уберем Монблан и уберем ледники, чем привлекать людей? Поэтому Монблан нужно сохранять и охранять.

– Шамони вместе с 40 другими муниципалитетами долины Арве хочет создать зону с низким уровнем выбросов (ZFE), охватывающую всю долину. Это первый случай во Франции, когда ZFE может быть создана вне городской агломерации. На ваш взгляд, каковы шансы, что этот проект будет реализован? И если да, то какое значение он будет иметь для имиджа Шамони и его туристической индустрии?

– Шамони стремится к тому, чтобы стать территорией с положительной энергией (TEPos), чтобы вся энергия, которая потребляется в долине, тут же и вырабатывалась. Для этого у нас строятся две гидроэлектростанции и одна тепловая, которая будет работать на метане. Назначение последней – обеспечить отопление всех общественных зданий в долине. Рядом с ней строится центр сбора отходов, из которых будет выделяться метан.

Также существует проблема загрязнения воздуха автомобилями. Это загрязнение можно компенсировать – есть идея, чтобы с каждого платежа в долине, осуществляемого с помощью банковских карт, некоторая сумма шла в экологический фонд: владельцам карт перед каждой транзакцией будет предлагаться перечислить в фонд, например, 1 евро.

Но главными источниками загрязнения сажей являются не автомобили, а камины и печи. Поэтому камины [из домов] необходимо удалять. Я, например, в прошлом году купил дом и камин из него убрал. Конечно, приятно зимой растопить камин и присесть у огня, но необходимо понимать, что это источник загрязнения. Домовладельцы, которые убирают камины, получают субвенции от государства, то же самое и отели, которые меняют систему отопления. В долине Шамони за последние 15 лет качество воздуха улучшилось. Все новые автобусы, которые закупаются в долину, работают на водороде.

Журналисты любят писать о загрязнении воздуха у нас, но имеют в виду [нижнюю часть] долины Арве. Но если они пишут про Салланш или Ла-Клюз, никто не понимает, что это и где, а слово «Шамони» сразу привлекает интерес. Возможно, в будущем мы придем к тому, что закроем крышей дорогу, ведущую в Италию, в долину Аоста. Таким образом, мы улучшим пейзаж и сможем фильтровать выхлопные газы.

– Но это же очень дорого!

– Да, но мы говорим о воздухе, которым мы дышим. И бывает так, что на безумные проекты финансирование найти легче. (Смеется.)

– Мне доводилось читать, что одна из причин снижения интереса к горным лыжам в Европе – экологическая: дескать, люди считают, что для питания подъемников требуется много электроэнергии, и отказываются от их использования, потому что это вредит природе. Для Шамони эта проблема актуальна?

– У нас в Шамони очень зеленая энергетика. Для выработки электроэнергии используется вода с ледника Аржантьер, которая поступает на ГЭС в Швейцарии, а оттуда возвращается к нам и питает в том числе наши подъемники. Подъемников, которые приводятся в действие энергией, вырабатываемой из ископаемого топлива, в Шамони больше нет. Спада числа лыжников из-за этой причины у нас нет.

Говоря об экологии и источниках загрязнения, нельзя не упомянуть авиацию. Одно из первых решений, которое принял я, возглавив офис по туризму Шамони, – прекратить всяческое продвижение в Китае. Потому что перелеты из Китая очень долгие, что означает очень большие выбросы СО2 самолетами. Мы хотим питать экономику нашей долины, привлекая туристов из ближних к нам стран – Англии, России и т. д., для этого совсем не нужны туристы с другого края света. С китайцами есть еще одна проблема: если направление им нравится, они начинают скупать там недвижимость, соответственно, надувается спекулятивный пузырь. А у нас недвижимость уже очень дорогая, жителям долины она становится не по карману. А туризм – это все-таки инструмент развития экономики и повышения качества жизни местных жителей. Нет смысла развивать туризм, если он ухудшает качество жизни.

Источник!