Пишет Яков Миркин в своей книге «Правила бессмысленного финансового поведения»:

Архип Куинджи (1841–1910), художник с таинственным, мерцающим талантом, был успешным продавцом своих картин и великим, по случаю, спекулянтом недвижимостью. 

Цены и спрос на картины Куинджи были космическими. В годы промышленного подъема в России он купил, реконструировал и перепродал с большой прибылью в Петербурге три доходных дома. Купленная им земля в Крыму резко повысилась в цене. Доход в дивидендах и процентах от депозитов и облигаций, от крымского имения был постоянным и устойчивым.

Все это тратилось не на себя, а на благотворительность. Деньги раздавались ученикам, на премии, на поездки художников за границу. Стиль жизни – аскеза.

Николай Рерих: «Куинджи без всяких проповедей всю жизнь прожил со своею супругой Верой Леонтьевной без чьих бы то ни было услуг. С особым чувством каждый из нас, подходя к дверям, слышал рояль или скрипку в квартире, где жили “двое”… Помню его, конфузливо дающего деньги, чтобы передать их разным беднякам и старикам».

По смерти Куинджи в 1910 году обнаружилось, что все капиталы (несколько сот тысяч рублей, недвижимость) были завещаны на цели развития живописного искусства (Общество художников им. А.И. Куинджи). Жене – горячо любимой – оставлены ежегодные 2500 рублей, что было более чем достаточно для спокойной жизни. Еще какие-то суммы родственникам.

В семье не было детей. Это, конечно, должно было наложить отпечаток на финансовые решения.

В 1910–1920-е годы эти капиталы превратились в ничто. Земля в Крыму была захвачена. Цитаты из отчета общества им. А.И. Куинджи за 1917 год: «…тревожное положение в столице… дороговизна жизни и падение рубля… грозящий захват имения местными жителями… ввиду пониженной стоимости денег цены на картины повышены на 50%... интерес к рисованию в такие тревожные дни сильно понизился».

Жена художника, Вера Леонтьевна Куинджи, из купеческого рода, умерла от голода в 1920 году в Петрограде. Такова публичная версия.

Отделенное от нее Общество им. А.И. Куинджи существовало до начала 1930-х годов. Продавало картины Куинджи, учреждало премии, покупало чужие картины, помогало художникам выжить. Это другой публичный факт.

Может быть, Куинджи рассчитывал, что Общество присмотрит за женой, которая осталась одна? Что преданные ему художники, которым он всю жизнь давал деньги, не оставят его вдову?

Как это не сложилось, почему не сошлось – детали, проливающие свет, неизвестны.