«Туризм помогает снизить детскую зависимость от гаджетов, телефонов и соцсетей»
Моя собеседница — Марина Грицун, руководитель детского лагеря «Остров героев».

— Действительно ли детских туристических лагерей становится меньше?

— Да, это так, их количество сокращается. На мой взгляд, это происходит потому, что чиновники, часто говоря о безопасности, по сути, стремятся зарегулировать детский отдых.


(на фото - детский лагерь "Остров героев" на Валдае)

— Что такое безопасность на ваш взгляд?

— За последние несколько десятков лет мир изменился и стал иным, ускорился темп жизни, больше стало опасностей. Особенно в больших городах. Я, в том числе и как мама, считаю, что нужно научить ребенка самому оценивать риски, чтобы справляться с опасными ситуациями. Когда ребенок ходит в детский сад, он часто болеет. В школе он болеет меньше, так как у него вырабатывается иммунитет. И тут происходит то же самое. Если ребенка не изолировать от жизни, у него выработается здоровый иммунитет к опасности. Чтобы человек мог защититься, он должен знать, какие угрозы есть и как с ними справиться.

Человеческий детеныш очень любопытен. Один замечательный шведский ученый определил, что детей всегда манят скорость, высота, желание спрятаться и побежать, толпа, опасные инструменты, опасная среда. То есть ребенок, вырастая, постоянно ищет, где проходит граница допустимого риска и опасности.
Этот механизм проверки мира на прочность и выживания в нем заложен в ребенка. И домашний ребенок, изолированный родителями от внешних угроз, сталкивается потом с гораздо большим количеством опасностей, чем те дети, которые вели активный образ жизни. Нужно позволить ребенку изучать жизнь, а детские лагеря — самый лучший способ это сделать.

— Весной я слушала ваш доклад на заседании Общественной палаты, посвященный угасанию детского туризма. Там говорили о том, как много и часто власти стали проверять лагеря, как их закрывают по надуманным поводам, запрещают походные маршруты… Говорили и о том, что законодательство противоречиво и не позволяет выполнять все нормы добросовестно, и поэтому все организаторы детского туризма находятся между молотом и наковальней. У меня сложилось впечатление, что под предлогом повышения безопасности власти борются со всем детским туризмом. Вы так не считаете?

— Ощущение такое, безусловно, возникает, но не могу сказать, что это относится ко всей власти, скорее к каким-то конкретным чиновникам, которые отвечают за эту сферу на местах. Сейчас как никогда мы видим и тех, кто всячески поддерживает детский туризм на уровне регионов и федерации, и тех, кто только говорит о безопасности, пытаясь на самом деле все запретить и снять с себя ответственность. Просто есть категория людей, которые мыслят не в государственном, а в очень узком, своем, личностном масштабе. К сожалению, такая позиция встречается и у чиновников Роспотребнадзора, и в других ведомствах.

В год от клещевого энцефалита погибает в среднем около 44 человек, и только небольшая часть — это дети. Это статистика Роспотребнадзора. А в неорганизованном детском отдыхе, по данным Следственного комитета, только в 2017 году за лето утонуло 215 детей, а всего за год пострадало 632 ребенка. То есть эти дети не были в лагерях, они были предоставлены сами себе. Я еще не беру статистику ГИБДД по ДТП и гибели детей на дорогах...

Многим чиновникам не важно, как сложится жизнь этих детей, кем они вырастут, как будут относиться к своей стране, насколько будут здоровы, будут ли они жить в соцсетях или будут общаться и развиваться на свежем воздухе. Этим чиновникам важно, чтобы лично их не трогали. Им важно снять с себя ответственность.

— Чего они боятся?

— Они боятся лишиться карьеры, зарплаты, поощрения, продвижения, банально не хотят себе проблем, потому что детский отдых — это зона повышенной ответственности. Для некоторых чиновников идеальный детский отдых — тот, которого нет. Если дети предоставлены сами себе, носятся по улицам, сидят в соцсетях, гуляют на стройках и подвергаются опасности, за это чиновники не отвечают, за это отвечают только родители. Это потом только в сводках Следственного комитета, ГИБДД и Минздрава отражается.

— Но если организатор детского туризма и отдыха выполнил все правила, которые установлены законодательством, и вдруг у него случилось ЧП, то какую ответственность за это может нести Роспотребнадзор или МЧС? За это только организатор понесет ответственность.

— У нас, к сожалению, законы устроены так, что даже у добросовестного организатора всегда можно найти к чему прицепиться. Потому что писались законы в разное время, разными ведомствами, которые зачастую вообще о существовании друг друга не подозревали. Эти законы не согласованы, нормативная база хаотична, непоследовательна, поэтому всегда ты что-нибудь да нарушаешь. Сейчас Министерство образования ведет большую работу по приведению этой базы в порядок.

Чтобы провести лагерь, сегодня нужно собрать более 100 нормативных документов, изучить все и всему соответствовать. Самому организатору нужно представить в разные инстанции около 180 разных документов.

По стационарным лагерям — еще больше. Понятно, что нужно уменьшать количество этих бумаг, приводить в порядок нормативную базу, чтобы требования были необходимыми и достаточными, а сегодня они избыточны.

Так вот, чиновник знает, что если какая-то нештатная ситуация, то у организатора детского отдыха всегда найдут какие-то нарушения — мелкие, незначительные, но нарушения. А значит, чиновник за это тоже будет отвечать — как же он разрешил? И тогда проще запретить вообще все походы, понимаете? Почему я про клещей рассказала? Роспотребнадзор иногда требует вещи совершенно абсурдные, например обрабатывать все походные маршруты, даже национальные тропы, от клещей. А это сотни и сотни километров! При этом каждый организатор детского отдыха понимает, что он лично отвечает за жизнь и здоровье детей, и, конечно, примет все возможные меры, чтобы обработать спецсредствами походную одежду, палатки и зону ночлега от клещей. Но чиновников не волнует, что 215 детей за год погибло на неорганизованном отдыхе, их волнует только их зона ответственности. И пока чиновники будут думать вот так локально, а не в интересах страны, всем будет трудно.

— Обработать походный маршрут от клещей — это требование законодательства?

— Это не требование законодательства, такого нигде в законах не написано. Беда в том, что многие чиновники начинают субъективно трактовать законы, пользуясь их несовершенством. Эти субъективные трактовки страшны, потому что слово «рекомендовано» трактуется как приказ. И если чиновник может прочитать закон не в пользу организатора детского отдыха, он его так и прочитает.

— А что делать нужно?

— Эта проблема должна решаться на государственном уровне. Надо менять подход, менять отношение к организаторам детского отдыха. Эти люди делают хорошее, нужное дело, охраняя детей, развивая сферу и, в общем-то, помогая развиваться стране. Поддержи, содействуй и контролируй — вот при таком подходе будет меняться отношение. Нужно положительное информационное пространство, а то вот федеральные каналы периодически устраивают охоту на ведьм, опрашивая детей и родителей: «А что плохого в лагерях, ребята?» А вы расскажите, что хорошего, расскажите, как меняются дети, как походы отучают от гаджетов, как дети учатся дружить и общаться.

В целом нужен комплекс мер от государства. Сейчас принимается национальный план «Десятилетие детства», он включает хорошие и разумные пункты, которые готовились с привлечением экспертов нашей отрасли. И там предлагается много разумных, конструктивных мер. Необходимо оптимизировать нормативную базу, убрать лишнее, оставить только необходимое. Нужно создать нормальное информационное пространство и нужно выработать комплекс мер по поддержке негосударственного сектора, где людям нравится работать с детьми.

— Поддержать как?

— Это и льготное кредитование, и признание этого вида деятельности социальным предпринимательством со всеми вытекающими последствиями, и какие-то другие налоговые ставки. Вот в Новгородской области губернатор снизил налог для всех предприятий, которые работают в сфере детского отдыха и социальной сфере, с 6% до 2%. Потому что это социальное предпринимательство, а не коммерческое. Государство без нас в этой сфере не справится. Инфраструктура корпусных лагерей советской эпохи изношена, кадров зачастую не хватает, но те, кто еще есть,— это энтузиасты, они хотят здесь работать. Нельзя их потерять. Нельзя их пугать и зажимать. И нужно в целом из этой сферы уводить тех чиновников, которые боятся ответственности и прикрывают борьбой за псевдобезопасность свое нежелание отвечать за результаты. Нужно приводить сюда тех, кто думает об интересах детей.

— Вы говорите про социальное предпринимательство, но путевка на две недели в хороший лагерь стоит в среднем 40–45 тыс. Разве это не коммерческая стоимость?

— Никогда, даже в советское время, путевок бесплатных не было. Просто тогда за них платило государство. Потому что качественный и безопасный детский отдых не может быть дешевым. В СССР были построены лагеря, развивалась инфраструктура, обучались кадры. Когда мы перешли в сегодняшнюю реальность, мы поняли, что за подготовку кадров нужно платить, за организацию питания и качественное снаряжение нужно платить, за инфраструктуру тоже нужно платить, за организацию сервисных продаж, документы и оформление — тоже. Организаторы детского отдыха и туризма несут административную и уголовную ответственность за жизнь и здоровье детей, в этой сфере практически никто не зарабатывает.

Стоимость путевки — это в основном расходы, которые идут на создание продукта. Здесь ненормированный рабочий день, огромная нагрузка, колоссальная административная и моральная ответственность, ведь с детьми работать непросто. Дети разные, часто гаджетозависимые, часто с какими-то подростковыми проблемами, трудностями общения, и с каждым надо выстраивать свою линию поведения. Чтобы это делать хорошо, нужно нанимать опытных специалистов, платить людям зарплату, закупать хорошие продукты. Поэтому цена в основном складывается из чистых расходов.

Если организатор выставляет на рынке 21 день за 20 тыс. руб., он либо сэкономил на всем, на чем экономить нельзя, либо за эту путевку доплачивает государство, муниципалитет или спонсоры.

Поверьте, в этой сфере нет людей, которые идут за деньгами, она не прибыльна. Посмотрите, как люди работают в сфере детского отдыха. Как врачи, учителя. Это такая же социальная сфера, где люди получают зарплату за свою социально важную и полезную работу.

— Может быть, следует говорить о том, чтобы государство как-то дотировало эту отрасль?

— Это, конечно, было бы идеально, но мы сейчас такого не ждем. Если бы даже государство приняло хороший комплекс мер по поддержке отрасли, то мы, по крайней мере, избежали бы роста цен на путевки. Ведь цены растут. В результате всех этих избыточных требований документооборот становится все больше, каждому организатору приходится нанимать лишних специалистов, которые будут обслуживать бумаги. Это ложится грузом на себестоимость путевки. И при этом бумаги не влияют на фактическую безопасность.

— А что влияет?

— На фактическую безопасность ребенка влияют кадры, люди. И программа. И конечно, информационное общение с родителями. Организатор должен быть открыт, родитель должен видеть, что это за люди, которым он доверил своего ребенка. Видеть, чем заняты дети, как выглядят. И чем больше здесь информации, тем лучше. Но это не отменяет того, что в походе, где может не быть связи, ребенок получит уникальные навыки, которые ни один корпусной лагерь просто не даст.

— Ваши дети в лагерях сильно меняются?

— Это дает им самостоятельность. У ребенка повышается уровень личной ответственности, он учится решать командные задачи. Сегодняшние дети «поколения Z» — это индивидуалисты, они растут в виртуальном мире, они не приучены взаимодействовать с другими людьми, как это было 10–20 лет назад. И проблема выстраивания отношений и общения с реальными сверстниками для них очень актуальна. Поход и вообще активный туризм помогает решать эти проблемы. Туризм помогает снизить детскую зависимость от гаджетов, телефонов и соцсетей, ничто так не возвращает в реальность, как рюкзак на плечах или весло в руках. Наши дети учатся концентрироваться, думать о последствиях. В походе они как бы восстанавливают цепочку "цель—действие—результат".

Дети, которые растут с планшетом в руках, считают, что все достается легко и сразу. Они не привыкли системно прикладывать усилия. А как этот человек будет жить, когда вырастет, если он при малейших трудностях начинает нервничать, переживать и не умеет добиваться поставленной цели? Умение добиваться цели, прикладывать системные усилия тоже дается в активном туризме. И конечно же, умение полагаться на себя, а не на городской комфорт, горячий душ, лифт и блага цивилизации. Человек в природной среде получает такие навыки, каких он больше нигде не получит.

— Вообще сейчас детей больше ездит в лагеря или меньше? Как родители относятся к этому отдыху? Вы же в СОДАТ это изучаете?

— Да, конечно, мы постоянно анализируем, общаемся с родителями. Наш лагерь существует уже восемь лет. До 2016 года родители охотно отправляли детей в походы, был ежегодный рост спроса на походы, активный туризм, палаточные лагеря. Просто люди понимали, какой результат на выходе получается,— колоссальный сдвиг в развитии ребенка. После 2016-го в нашем лагере спрос остался на том же уровне, но у многих наших коллег по отрасли произошло сильное падение. Люди стали бояться не только отправлять детей в походы, но и вообще отпускать их из дома.

Мы наблюдаем очень сильный иррациональный страх многих родителей отпустить от себя ребенка. Но постепенно это меняется, приходит понимание, что происшествие случиться-то может где угодно — по дороге в школу, дома, в городе.

Невозможно защитить ребенка, привязав его к себе. Но можно защитить его, научив действовать. Учить его думать, оценивать ситуацию — это навыки, которые помогут любому человеку.
Привязать, запретить, запереть дома, обложить ватой — это кратчайший путь к потере самостоятельной личности человека. Дети, выросшие в тепличной обстановке, будут с трудом справляться со сложностями в жизни.

— То есть кризис заканчивается?

— Отрасль наша переживает большой кризис, но сейчас стал намечаться некий выход из него, родители стали понимать, что туризм нужен их детям. И такое понимание приходит в первую очередь к тем людям, которые сами занимают активную жизненную позицию. Это те, кто хочет путешествовать — ехать на машине, велосипеде, идти пешком — не важно, но они стремятся узнавать свою страну, им не все равно, что вокруг них в мире происходит. Такое отношение к жизни активные люди транслируют детям, и это здорово.

Источник!