Статья из "Большого города":

Приватизация российского спорта. Как частные менеджеры выиграли Олимпийские игры
Решающий перевес России обеспечила не только бездушно-советская государственная машина

Лыжники Александр Легков, Максим Вылегжанин и Илья Черноусов оккупировали весь пьедестал в лыжном марафоне, позволив всей стране произнести невероятное: «Россия выиграла Олимпийские игры в Сочи!» После этого можно было бы просто закричать «А-а-а!» и закончить повествование. Но в этой победе есть один важнейший аспект, который нельзя забыть или заболтать.

Впервые в истории российского спорта в нем произошла приватизация — и решающий перевес России обеспечила не только бездушно-советская государственная машина, но и усилия конкретных людей, которые вопреки расхожей государственной практике получили для возделывания несколько грядок российского спорта.



После Олимпийских игр Россия официально узнала, как зовут лучшего спортивного менеджера страны. Это глава Союза конькобежцев России Алексей Кравцов. В свободное от спорта время он руководит и владеет одной из крупнейших российских IT-компаний «Крафтвей» и появляется на фотографиях рядом с женой Юлией Бордовских. Кравцов провернул лучшую в истории российского спорта сделку, зафрахтовав звезду мирового шорт-трека Ана Хен Су. Впрочем, под этим именем его помнят только на родине в Южной Корее, а для России и остального мира он теперь трехкратный чемпион Олимпийских игр в Сочи Виктор Ан.

Если последние две недели вы провели не на Марсе, то, конечно, слышали его историю.

И о том, как он выиграл три золота (тогда еще для Южной Кореи в Турине), и о том, как получил тяжелую травму и пропустил Игры в Ванкувере, и о том, как принял предложение России и после указа Дмитрия Медведева получил паспорт с двуглавым орлом на обложке.

Вообще, для тех, кто долго и внимательно следит за спортом и персонально за профильным министром Виталием Мутко, история с Виктором Аном и шорт-треком более чем забавная.

Дело в том, что до Сочи медаль в этом виде спорта у России была всего одна — бронза в пугающе далеком 1992 году в женской эстафете. А Мутко последние два года был невероятно осторожен, на каждом углу говоря, что «место в тройке медального зачета Игр будет для России огромным успехом». Министр рассказывал, что в спорте почти не бывает случайных успехов, и в качестве разъясняющей метафоры всегда использовал шорт-трек: «Только в этом виде спорта можно всю жизнь быть последним, а потом все упадут, и ты получишь медаль». (Даже я, крайне редко встречающий министра, слышал эту фразу минимум раз десять за последние пару лет.) Мутко имел в виду эпическую победу австралийца Стивена Брэдбери в Солт-Лейк-Сити в 2002-м. Он шел последним в своем забеге, и на решающих метрах все его противники попали в завал. Брэдбери был так далеко позади, что не пострадал и в одиночестве, не спеша, добрался до финиша. В Австралии даже появился фразеологизм «doing a Bradbury» — достичь успеха, не прилагая особых усилий.

В российском спорте после Сочи должно появиться выражение «найти своего Ана». Важно понимать, что Алексей Кравцов не просто вывалил кучу денег за лучшего гонщика мира и тот взял три золота по расписанию. На момент перехода под российскую юрисдикцию Ан не выигрывал ничего серьезного уже лет шесть, вылетел из сборной Южной Кореи и вообще был весьма рискованным активом. Другое дело, что Кравцов имел право на этот риск. Олимпиаду в Сочи нужно было выиграть (или хотя бы не провалить) любой ценой. Разницу в подходах к спорту в России и за ее пределами емко, в паре предложений сформулировал тезка Виктора Ана, еще один недавно ставший россиянином спортсмен — сноубордист Виктор Уйалд: «В сборной США я ездил на этапы Кубка мира один. В России со мной ездит большая команда. Здесь у меня есть все условия. В США я бы уже давно был студентом, а не спортсменом». Процесс натурализации Виктора Ана, по данным прессы, обошелся в $900 000.

(Кстати, «натурализованный русский» Виктор Уайлд не только сноубордист, но и директор по стратегии часового завода «Ракета».)

Еще один спортивный менеджер, который никогда не стоял за ценой победы, — Михаил Прохоров. Его приход в российский биатлон несколько лет назад был обставлен с большой помпой. Богаче биатлонистов в олимпийской сборной России только хоккеисты; для остальных же прохоровский уровень финансирования просто недостижим. По полуофициальной информации (никто публично не рассказывает, но абсолютно все об этом говорят), за золото в Сочи помимо президентских и региональных грантов российские биатлонисты получат лично от Прохорова миллион долларов.

Впрочем, первые две олимпийские гонки показали, что деньги Прохорова находятся в совершеннейшей безопасности: Антон Шипулин получил обидное четвертое, Ольга Вилухина — серебро. После этого была череда провалов разной степени тяжести с вкраплением бронзы Евгения Гараничева.

Команду Прохорова не ругал только ленивый. Сразу по приходе в биатлон он поменял старую советскую гвардию на собственный, проверенный в других проектах менеджмент, радикально изменил структуру жизни биатлонной сборной. На такие вещи в российском спорте всегда реагируют раздраженно, а когда ты вдобавок проиграл два чемпионата мира и не добыл олимпийских медалей — чрезвычайно болезненно. «Сначала ё-мобиль, потом ё-выборы, теперь ё-биатлон» — вот краткое, но исчерпывающее описание умонастроений российских биатлонных болельщиков на экваторе Игр.

На этом фоне оптимистичная умиротворенность всей биатлонной сборной от шефа команды Виктора Майгурова до пресс-атташе Марии Байдиной выглядела как минимум странной. Странной, потому что биатлон относится к так называемым циклическим видам спорта, то есть основанным на бесконечном числе повторений одного и того же. Это, например, лыжи, атлетика, велоспорт и другие. В таких видах результат не появляется за день или даже месяц. Если ты проигрываешь в них минуту сегодня, ты проиграешь ее и завтра, и через неделю. Но в биатлонной команде были противоестественно уверены в себе. И это сработало.

Сначала было серебро в женской эстафете. На медаль в этой гонке надеялись, но, положа руку на сердце, совершенно в нее не верили. Женский спорт зачастую иррационален, и в этом серебре сложилось многое: команда российская отработала практически на свой максимум, а у всех остальных, кроме украинок, что-то не получилось. «Так сложилось» — вообще-то очень глупое определение, но в спорте оно иногда релевантно.

А дальше была эпическая мужская эстафета. До Игр все причастные к российскому биатлону, как мантру, повторяли: «У нас очень ровная команда, мы сильны именно в эстафете». И по сути, именно во вчерашней биатлонной разборке решалось, кто же выиграет медальный зачет Сочи — Россия или Норвегия.

И Антон Шипулин на последнем этапе разорвал соперников и выгрыз у судьбы выстраданное олимпийское золото. Разумеется, Шипулин и другие парни бежали совсем не за и не для Михаила Прохорова. Но так получилось, что их победа и медали Виктора Ана доказали, что иногда государству нужно просто отойти в сторону и дать талантливым людям сделать свою работу. Будь то менеджеры, спортсмены или кто-то еще. Хотелось бы, чтобы Россия вынесла из Сочи и этот урок.

http://bg.ru/sochi2014/privatizatsija_rossijskogo_sporta_kak_chastnye_men-21301/