В тридцатых годах восемнадцатого века сотрудник секретной части Оренбургской экспедиции Пётр Иванович Рычков записал в Самаре со слов казачьего сотника Ивана Могутова предание. По нему митрополит Киевский Алексий, возвращаясь из Орды, остановился в самарском урочище и встретился с неким благочестивым пустынником. Окружающие пространства и беседа с неизвестным старцем так вдохновили Алексия, что он предсказал появление в устье реки Самара большого города, в котором просияет благочестие, и не будет сей город никем разорён... Не знаю как на счёт благочестия, а Самара действительно никем не разорялась.
Рычков, вероятно, был человеком въедливым и настырным, недаром до назначения в Самару служил на петербургской таможне, а в Самаре ведал бухгалтерским учётом, и, как потом хвастал Пётр Иванович, «был употребляем к самым наиважнейшим делам». В общем, засомневался Рычков в правдивости рассказанной батюшкой войскового казачьего атамана истории. Провёл небольшое расследование, выяснил следующее.
1. Имя реке Самара дал пустынник, а Алексий якобы, это имя подтвердил.
2. Митрополит Алексий дважды путешествовал к неверным. Первая поездка была в Скифию к некоему царю Вердеперу, как уточнил Рычков – «сие, кажется в Золотую Орду». Вторую поездку Алексий совершил в Агарянскую страну - «могло быть в Крым или Турцию» - для излечения какой-то ослепшей царицы.
3. Путём несложных подсчётов, Пётр Рычков определил год посещения митрополитом устья реки Самара. По его версии, Святитель беседовал с благочестивым пустынником в 1354 году, хотя согласно общепринятой в данный момент версии, знаменательное путешествие Алексия состоялось в 1357 году.
4. Местные жители о начале города Самара ничего не ведали, ибо историю, понятное дело, в школе не изучали, а считали, что город построен сразу после взятия Казани. А после какого взятия — только Бог ведает.
Первые три пункта весьма интересны, но о них в других статьях. Нас же в данный момент интересует дата основания Самары. Так вот. О том, кем, когда и для чего была построена Самара, вплоть до семидесятых годов девятнадцатого века имелись весьма смутные представления. Например, через год после того, как был напечатан труд Рычкова, в 1773 году в Москве издали первый географический словарь — лексикон. Автор – коллежский асессор из города Вереи Фёдор Полунин.
Правил лексикон «для пользы общества» небезызвестный Герард Миллер. Полунин, Миллер и, разумеется, вся историческая наука того времени полагали, что «не токмо при царе Иване Васильевиче, но при сыне его Фёдоре Ивановиче в разрядных записках о Самаре ни словом не упоминается. Но в 1600 году упомянуты воеводы, которые в Самару, Саратов и Царицын посланы были, из чего заключить должно, что сии города незадолго до кончины Государя Царя Фёдора Ивановича, либо при начале царствования Царя Бориса Годунова построены были».
В 1789 году в Москве издали шеститомный «Новый и полный географический лексикон российского государства». В статье, посвящённой Самаре, о дате строительства крепости появилось следующее уточнение: «разрядные книги доказывают, то учинено не прежде, как в 1591 году, и что устроение онаго начальники были князь Григорий Осипович Жировой — Засекин, да головы: Фёдор Елчанинов да Иван Стрешнев».
Вплоть до семидесятых годов XIX века в разных источниках в качестве даты основания Самары фигурировал 1591 год. И это несмотря на то, что Карамзин в своей знаменитой «Истории» в одном из примечаний указал на весну 1586 года, как точное время начала строительства самарской крепости. И лишь в 1872 году в работе известного исследователя русской литературы Петра Петровича Пекарского, служившего, кстати, одно время в Самарской удельной конторе, была подтверждена озвученная ранее Карамзиным дата — весна-лето 1586 года.
Доктор исторических наук, профессор Эдуард Львович Дубман подтвердил выводы Пекарского. Дело в том, что по обыкновению, вместе с острогом строилась церковь, которая освящалась по ближайшему престольному празднику. А раз первым культовым сооружением в Самаре была Троицкая церковь, значит крепость закладывалась в мае 1586 года. Вот бы и продолжать бы и дальше праздновать праздник весной, но нет же — без политики никак — перенесли на сентябрь!
Вот правда, Самара — беспокойная! Послушать бы профессионалов, определиться с датой и баста! Нет, же. Несколько лет назад, с подачи одного политика, общественности навязывается идея «удревнения возраста Самары». Мол, 427 лет — это не то. Даёшь шесть и более веков. В подтверждение своих доводов высасывают из пальца разные сомнительный доказательства. Политик договорился до того, что русские-де жили на территории будущей Самары за 1100 лет до основания города Самара. Вот вроде бы и дело благое: удревним – бюджетных денег получим. Но сами знаете, куда вымощена дорога благими намерениями... Тут наплевали на СанПины, там отгрохали монумент интервентам… #ВСЁВОБЛАГОСАМАРЫ!
P.S. Осенью 1586 года владыка ногайцев хан Урус, узнав о постройке московитами новых острогов, в письме, наполненном обидой, задал царю Фёдору Ивановичу сакраментальный вопрос: «А теми местами твои деды и отцы владели ли?». Понятное дело, последний царь из московских Рюриковичей, на него ответить не мог, так как в отличие от отдельно взятых современных историков, прекрасно знал — до батюшки его, до Ивана IV, территория Среднего Поволжья русскими не контролировалась вообще, и знаменитый указ, зафиксированный в Пескаревском летописце, касался Самары днепровской, а не волжской. В ответ Фёдор Иванович передал через своих послов, вероятно обалдевшему от такой наглости Урусу, стандартную отмазку колонизаторов будущего: города мы на твоей земле строим для твоего же блага, чтобы тебя, ногайского хана, защищать от казаков-разбойников. И по «случайному стечению обстоятельств», весной-летом 1586 года казаки — хранители земли русской – совершили кровавые рейды по кочевьям ногайцев…
