В любом поступке человека есть мотив, смысл и логика. Но бывают случаи, когда мотивация настолько скрытая, что невозможно объяснить поступок с точки зрения здравого смысла. Мне, например, сложно понять логику принятого решения об установке «памятного знака» чехословацким легионерам на улице Красноармейской.

Интересно, был ли в штате городской администрации профессиональный культуролог ( то, что профессиональных историков там пруд-пруди, я не сомневаюсь)? Скорее всего, нет. В противном случае, при составлении указа об установке «памятного знака», ответственным товарищам указали бы на следующее.

Существует множество определений термина «знак». В каждом случае особую роль играет контекст. Например, если на сцене вы видите избу, шапку-ушанку, балалайку, матрёшку и валенки - речь идет о России. Если за окном цветет сакура, на стене висит катана, а на циновках валяется кимоно и хакама - ясен пень, спектакль о Японии. Со сцены еще не прозвучало ни одного слова, однако культурологические знаки помогают зрителю сориентироваться в исходных обстоятельствах.

То же самое можно сказать о памятном знаке. Памятный знак на могиле и памятный знак на стене дома несут совершенно разный смысл. Но коль скоро в соглашении о взаимном содержании воинских захоронений говорится о «памятном знаке» как о надгробии над могилой, смысл этого словосочетания нужно искать в культовом пространстве. А там - все очень и очень однозначно. В греческом оригинале «я ношу язвы» пишется как «памятные знаки», где «знак» – «стигма» в значении «знак собственности рабовладельца». «Антихристово начертание» - это все тот же греческий перевод «памятного знака». Да и согласно Левиту, памятный знак есть ни что иное, как рана, которую человек наносит себе самому — в Израиле это запрещенное проявление языческого траура по умершим родственникам. А между тем русский язык — велик и могуч. «Символическое надгробие», «скульптурная композиция над братской могилой», да, хотя бы «стела» - из того же греческого - были бы в данном случает более к месту. Нет. Выбрали «знак собственности рабовладельца».

Предположу, что смысл словосочетания «памятный знак» никто не искал, да и зачем? Так же никто не искал реальное место захоронения легионеров. Судя по всему, исследовательской работы не проводила ни чешская, ни российская сторона. И это при том, что чехи постоянно твердят об идеальных военных архивах - мол, у нас никто не забыт и все такое. Вначале чешская сторона возжелала установить «памятный знак» в парке Щорса. Не получилось. Затем было принято решение поставить знак где-то на бывшей территории завода «Волгакабель». Причем Министр обороны ЧР настаивал на том, чтобы памятный знак установили в районе дома № 133 по улице Красноармейской, аккурат около стелы в память о расстрелянных красноармейцах.

И всё же знак планируют установить не там, где захотелось министру обороны ЧР, а в нескольких десятках метрах западнее.

Это лишнее доказательство того, что чехам погибшие легионеры служат лишь прикрытием для воплощения в жизнь некоего плана. На данный момент логика этого плана прослеживается достаточно четко: понатыкать «памятных знаков» в пяти десятках российских городов, желательно на железнодорожных вокзалах или других людных местах — так, чтобы его могли лицезреть как можно больше людей. Причем, никто уже не вспоминает о букве соглашения от 1999 года между российской и чешской стороной, в котором речь идет о захоронениях, а не о монументальной скульптуре в произвольном месте. Главный критерий — большая, как говорят торговцы, «проходимость народа». В Самаре, кстати, они таки своей цели, скорее всего, добьются: памятный знак установят недалеко от вокзала, под боком у строящегося торгового центра. С «проходимостью» будет все хорошо.

Интересно поведение чешской стороны. Соглашение о взаимном содержании захоронений подписано с ними в 1999 году. Подобные типовые документы Россия в разное время подписала с целым рядом стран. С Японией - в 1991 году, с ФРГ - в 1992-ом, с Италией и Польшей - в 1994-ом, со Словакией - в 1995 году. Почему о погибших на нашей территории земляках Министерство обороны ЧР не печалилось вплоть до 1999 года? Да и после подписания соглашения, судьба убитых легионеров чешскую сторону не беспокоила аж в течение восьми лет.

История попыток установки памятного знака в Самаре начинается с решения «Комиссии по увековечению памяти выдающихся личностей и исторических событий городского округа Самара» за номером 6 от 1 июня 2007 года. Совпадение или нет, но в феврале 2007-го Министром обороны России назначается Анатолий Сердюков. И именно с этого момента к чехам вернулась историческая память и они развивают бурную деятельность, стараясь добиться установки памятных знаков в целом ряде городов России. Причем, как настойчиво! Чего только стоит последний выпад чешской стороны! 6 октября 2012 года губернатору Николаю Меркушкину и правительству Самарской области было направлено письмо за подписью заместителя Сердюкова - Николая Панкова. В письме Панков настоятельно просит оказать содействие представителям Чешской Республики: «В Министерство обороны России через посольство Чешской Республики поступило письмо заместителя министра обороны ЧР Михаэла Хрбаты. В своем сообщении г-н Хрбаты выражает негативное отношение к действиям органов государственной власти г. Самары по поводу установки памятника чехословацким легионерам, павшим в 1918 году в Самаре и окрестностях» (по информации сайта «Первое антикоррупционное»).

Да и российской стороне, судя по всему, все равно, что и где будет установлено - лишь бы было. Защитникам идеи даже лень посчитать, в скольких городах установлены памятные знаки чехословацким легионерам. На пресс-конференции 24 января они озвучили цифру 15 (дословно было сказано «почти в пятнадцати городах», то есть - четырнадцать памятных знаков плюс один недостроенный?), хотя на самом деле пока чехами открыто только восемь памятных знаков: во Владивостоке, Пугачеве, Челябинске, Екатеринбурге, Кунгуре, Бузулуке, Красноярске и Нижнем Тагиле. Я понимаю, очень хочется, чтобы было пятнадцать, но не все просто складывается у чешской стороны — генетическая память народов России никак не хочет погружаться в сон.

Один из историков на пресс-конференции заявил: «Памятный знак уже давно готов, лежит в мастерской кого-то из самарских скульпторов. Мы его не видели, как он выглядит – не знаем. Но в других городах это обычно крест и таблички с именами». Ну, господа, это уже перебор. Во-первых, из всех установленных на данный момент памятных знаков только один — в городе Пугачев — выполнен в форме креста.

Во-вторых, вы же сами, под прицелом видеокамер, сообщили о том, что памятный знак уже готов и давно находится в Самаре. Что, трудно было посмотреть, какова форма будущего шедевра? Неужели вы такие не любознательные? Странно... Да и графический макет знака, который будет установлен в Самаре, известен уже с 2010 года... И тут самое интересное. В обыденном сознании «памятный знак» представляется чем-то небольшим, когда как «памятник» или «мемориал» воспринимается как нечто большое и монументальное. Один из сторонников установки памятного знака так и говорил: «Не помпезные монументы, а именно памятные знаки». Однако то, что устанавливают чехи на территории России, тянет именно на помпезные монументы.

Я даже не знаю, как объяснить эти несостыковки. Версию про вранье я отбрасываю, как заведомо нереальную. Ну, не могут такие люди осознанно обманывать. Лукавить, недоговаривать — да. Но не обманывать же! Остается равнодушие. Равнодушие к тому, за что выступаешь и борешься.

Видимо, придется заострить внимание чешской стороны и ответственных товарищей из городской администрации на том, где реально находилось чехословацкое захоронение. По сохранившимся фотографиям и воспоминаниям очевидцев, 16 легионеров были похоронены 11 июня 1918 года перед церковью Всех Святых.

На современной улице Красноармейской сохранились дореволюционные постройки, по которым можно выяснить расположение церкви. Это бывшее здание Константиновской богадельни (ул. Спортивная,11) и здание, примыкающее к нему.

До 1935 года Константиновскую богадельню огораживал каменный забор, разобранный впоследствии на строительство здания судебно-медицинской экспертизы (ул. Красноармейская, 104).

Четыре полукруглых окна - все, что осталось от фасада дома, отмеченного красной стрелкой на фотографии ниже.

Остались свидетельства и о расположении траншеи, куда 12 июня 1918 года пленные красноармейцы под охраной легионеров скинули тела погибших  товарищей: южная стена Всехсвятского кладбища, между погребом и вскрытным домом. В воспоминаниях очевидцев упоминается, что рядом с этой братской могилой находится «отхожее место».

Сопоставив многочисленные фотографии, карты тех лет и выкопировки из планов, сохранившиеся в архивах, имеем следующую картину.

1. Бывшее здание Константиновской богадельни.

2. Место расположения кладбищенской церкви во имя Всех Святых.

3. Место захоронения чехословацких легионеров.

4. Предполагаемое место установки памятного знака.

5. Место братской могилы красноармейцев.

6. Бывшее здание судебно-медицинской экспертизы.

7. Место захоронения легионеров по версии чешской стороны.

Совершенно ясно, что «памятный знак» чехославацким легионерам не станет намогильным. Эксгумация и перенос тел тоже невозможны — на месте захоронения давно стоит жилой дом. И, скорее всего, останки уже не найти. Увы. Такие случаи в договоре «о содержании воинских захоронений» тоже прописаны (статья 3, пункт 4):

«Обустройство вновь обнаруженных военных захоронений будет производиться, как правило, в местах нахождения останков или, если это окажется невозможным, в иных местах, достойных памяти погибших».

На территории Всехсвятского кладбища братская могила у кладбищенской церкви не единственное захоронение чехословацких легионеров.

И где была логика и здравый смысл самарских защитников установки памятника, когда они брали деньги от чехов на заливку фундамента под «памятный знак» на Красноармейской, в нескольких метрах от символического надгробия красноармейцам, расстрелянным чехословацкими легионерами? Пять тысяч евро. Не ахти, как много. Но, в случае отказа чехам в этом месте, их придется возвращать из городского бюджета.

А теперь попробуем включить эту самую логику. На территории современной Самары есть старое городское кладбище. Может, логичнее было бы поставить «памятный знак» чехам именно там? Раз уж они хотят приезжать чтить память погибших. Хотя, в идеале больше всего здравому смыслу отвечает неоднократно уже высказанная идея об общем мемориале жертвам гражданской войны. Но чехи на такой вариант вряд ли согласятся — это не в их планах.