Интересная статейка про похождения ростовских полицейских в Тюмени.
http://www.gazeta.ru/auto/2013/08/01_a_5536837.shtml
"— Началось все с назначения на должность главы полиции Тюмени Владимира Рябенко в январе 2012 года. Он, как и глава ГУ МВД области Михаил Корнеев, пришел к нам из Ростова-на-Дону. Рябенко общался с подчиненным очень высокомерно. Разговор у него начинался с его посыла: «Какая мне от тебя польза?» Он даже в своем кабинете никому не давал присесть, а сам при этом сидел за абсолютно чистым столом, там не было никаких бумаг. Он заставлял подчиненных самим вникать во все резолюции, которые ему носили на подпись, потому что ему «некогда бумажки читать», и еще ответственность перекладывал на других в случае чего. Я и некоторые коллеги послушали на совещаниях его бесовскую речь и сами написали заявления. Пообщавшись с ним несколько раз, я понял, что человек безбашенный, что ему нужно, чтобы я либо унизился перед ним, либо таскал ему деньги. В феврале прошлого года я ушел с должности замглавы отдела ГИБДД Тюмени на пенсию."
"Мы живем в Сибири, это не Ростов, не та южная зона, не трасса «Дон». У нас другой менталитет, и до Беседина никаких поборов и близко не было. Когда я был командиром полка, у меня даже мысли не было обирать личный состав. Когда я узнал об этих фактах, то был шокирован и не мог понять, зачем они согласились на все это."
"Ну, вы сами подумайте. Пришел глава ГУ МВД области, к нему из Ростова приехал зам по борьбе с экономическими преступлениями (БЭП). Дальше оттуда приехал начальник полиции Тюмени, который тоже перетащил к себе из Ростова заместителя по БЭП. И пятый был Беседин. Отсюда вопрос — чем занимаются остальные четверо? Я не хочу быть голословным, но если ребятам языки развязать, то они расскажут, как людей отправляли пугать в различные организации, их руководство — проверками. Город у нас маленький, все друг друга знают, и когда в этих организациях недоуменно спрашивали: «Какая проверка, вы же меня знаете прекрасно?», то ребята прямо перенаправляли их на свое новое руководство. Разговоры там были вполне конкретные, об официальной таксе, которую нужно платить. И суммы там были куда серьезнее, чем те, которые требовал Беседин."
