Вчера вечером заглянула в ФБ-группу "Мой адрес - Ростов" посмотреть, на какие темы нынче яростно дискутируют ростовчане. И вдруг, в глубине обсуждений в стиле "кривой ли новый Ворошиловский мост или это норма (с)", увидела одинокую ссылку на книгу некой Валентины Богдан "Мимикрия в СССР. Воспоминания инженера 1935-1942 гг. Ростов-на-Дону" (Франкфурт, 1982). Название броское, я открыла. Открыла и провалилась на сутки в чтение. Теперь я так хочу узнать больше об авторе, но информации в сети минимум.
"Мимикрия в СССР" - это воспоминания женщины о жизни и работе в предвоенном Ростове с множеством бытовых, семейных, исторических, культурологических и прочих-прочих подробностей. Слог простой, читается легко, только информация очень "плотная". Валентина Богдан родилась в 1911 году, в станице Романовской (г. Кропоткин) в семье казака, вышла замуж за научного работника и вместе с ним переехала в Ростов - его направили возглавить кафедру в ростовском университете. Им дали квартиру в новом большом пятиэтажном доме в Нахичевани. Квартира была большая, двухкомнатная, с душем, но топилась углем (!). Для маленькой дочери взяли малограмотную няню-домработницу Давыдовну. С каждым годом жить становилось веселей. Кстати, когда появился этот лозунг, неожиданно возобновили производство чайной колбасы с фисташками, отмечает автор. А потом людей стали сажать через одного. Сексоты были повсюду. Стахановцы в спешке делали много брака и причиняли себе травмы на производстве, но винить их в этом было нельзя ни в коем случае - за эти ошибки, часто заканчивающиеся фатально, привлекали и сажали инженеров. Старые высококлассные специалисты не выдерживали стресса, увольнялись, скрывали свое образование и уезжали работать швейцарами в другие города... А если возвращались после КОНЦлагерей (да, именно так открыто и свободно пишет автор - книга писалась и издавалась за границей), то часто теряли человеческое достоинство - например, набрасывались на еду вперед всех в семье и боялись не то что произнести, а даже услышать от кого-нибудь лишнее слово о политике.
Книга обрывается на том моменте, когда немцы уже входят в Ростов (а настроения измученного двадцатью годами советской власти населения насчет войны неоднозначны). Автор с семьей бежала из СССР в 1942 году. К сожалению, подробностей о побеге и дальнейшей жизни нигде не найти. Кроме "Мимикрии" издана еще одна, первая книга воспоминаний "Студенты первой пятилетки" (Буэнос-Айрес, 1973) - об учебе Валентины в высшем учебном заведении в Краснодаре. Эта книга не отсканирована и в сеть не выложена. Я не представляю, где ее можно найти вообще. В последние годы Богдан жила в Англии. Еще я нашла информацию, что она была редактором аргентинской эмигрантской газеты на русском языке. Газета существует и поныне, я видела пдф-версию: туда пишут разные русские графья и потомки кубанских и донских казаков - весьма странно выглядит, затерянный мир :)
Мда, я под впечатлением. Что бы процитировать для затравки? Да там все факты поражают - бесконечные очереди, невозможность купить в Ростове сахар или материю на одежду; так жил советский труженик, а до революции на Кубани даже скромно живущие обыватели видели и спаржу, и артишоки (ведь это, по сути, просто овощи, и до колхозов все это запросто выращивалось в садах, приусадебных участках и мини-фермах). "Возвращаясь домой, я решила заглянуть в местный гастроном, надеясь купить что-либо съестное. В последнее время в магазинах, возможно по приказу свыше, дефицитные пищевые продукты стали продавать не с утра, когда магазин открывается, а после обеда или даже вечером, давая тем возможность делать покупки женщинам, работающим днем на производстве. Сегодня мне повезло. Зайдя в магазин, я увидела, что продают рыбу и конфеты. Рыба оказалась хорошей, а конфеты — гадость! Они сделаны на патоке с какой-то мучной добавкой, такие липкие, что, укусив их, потом невозможно было разжать зубы. Беря их в рот, человек определенно рисковал вытащить у себя из зубов пломбы или даже неустойчивые зубы!"
Или: "В Ростове наконец окончили строительство нового театра. Театр строили очень долго, публика с большим нетерпением ожидала его окончания; намеченные сроки давно прошли, а театр все доделывали и переделывали. Несколько специалистов, работающих над его проектированием и строительством, поплатились жизнью за эти неполадки, например, после окончания работ было найдено, что акустика в зрительном зале плохая и, чтобы исправить ее, потребовались сложные и дорогие переделки, были и другие ляпсусы. В городе ходили упорные слухи, что театр "несчастлив", так как на его облицовку использовали мраморные могильные плиты, ограбив для этого городское кладбище. Наружный вид театра в высшей степени странный: он похож на танк".
О ростовском соборе: "Подходя к соборной площади, папа вдруг остановился и с возмущением сказал:
— Посмотри, какое кощунство: на собор повесили объявление о приезде зверинца в город!
— Это не объявление о приезде зверинца. С самой весны сюда привозят зверей из зоопарка, что загородом, и показывают их в соборе. Это объявление, какие звери находятся в настоящее время в соборе для показа.
— Боже мой! Какое издевательство! И люди приходят в собор смотреть на зверей?
— Мне говорили, что обыкновенная публика не ходит, но детей группами приводят часто, школьников и пионеров"
Папа страшно расстроился; я видела, что у него дрожали руки, когда он вынимал платок из кармана. Мы немедленно уехали домой. Папу ужаснули звери в церкви: это было необыкновенным, новым для него видом издевательства над религией. Все церкви в Ростове, да и в других городах, были давно закрыты для богослужения и использовались "для более полезных народу целей". В Ростове дольше всего совершались богослужения в армянской церкви в Нахичевани, но недавно и она была переделана в спортивный зал для школьников близлежащей школы. Собор в Кропоткине, где жили мои родители, превратили в зернохранилище, но это не казалось таким кощунством, как зверинец"
Жаль, что эту книгу не будут читать нынешние совкодрочеры, она очень впечатляющая.
