В Борисоглебском переулке, напротив Цветаевского дома, росли два тополя. Тополя долго не живут, тех, цветаевских, уже нет. Но напротив ее окон стоял наследник тех двоих, в которых Цветаевой чудились человеческие фигуры - шумел листвой летом, белел ветвями в зиму. В это воскресенье темнолицые чужестранцы в оранжевых жилетах, вооруженные пилами, приехали и спилили могучие ветви, оставив торчать половинку ствола. Теперь от тополей действительно ничего не осталось, и они целиком, с ветвями и птицами, переселились в то пространство, где смерти нет.

Два дерева хотят друг к другу.
Два дерева. Напротив дом мой.
Деревья старые. Дом старый.
Я молода, а то б, пожалуй,
Чужих деревьев не жалела.

То, что поменьше, тянет руки,
Как женщина, из жил последних
Вытянулось, — смотреть жестоко,
Как тянется — к тому, другому,
Что старше, стойче и — кто знает? —
Еще несчастнее, быть может.

Два дерева: в пылу заката
И под дождем — еще под снегом —
Всегда, всегда: одно к другому,
Таков закон: одно к другому,
Закон один: одно к другому.

Август 1919