Осенняя новосибирская премьера балета на музыку Бориса Асафьева «Пламя Парижа» до сих пор вызывает стоны в социальных сетях. Стоны лишены восторга, полны недоумения: «Даже купив программку с «кратким содержанием», я не понял, кто там главный герой/героиня и зачем они в финале поженились»
И вот я, не будучи завсегдатаем лож и партеров театра оперы и балета, задалась вопросом, а зачем его поставили этот балет у нас? Какие такие были на то причины. Если смотреть на дело сверху, как с беспилотника, пролетая, так сказать, «над гнездом», то…
Почему-то мне сразу припоминается имя танцовщика, прославившего этот балет больше, чем его постановщики. Так мне видится. Зовут танцовщика, про которого говорили, что он «чародей танца», Вахтанг Чабукиани.
Балет по замыслу, как говорится, «датский» - к 15-летию Октябрьской революции. Посвящен же событиям Великой французской революции.
Премьера состоялась в 1932 году день в день, 7 ноября.
Идея его, насколько доступно моему уму, создать новаторский балет с «кордебалетом особого назначения», с элементами народной подлинности и хором, поющим республиканские песни. Должна быть заметна разница между «нашими» и «теми», между хорошим народом и плохой знатью. Преимущества народа в воодушевлении, порыве к свободе, красоте и мощи. Всё это было бы полной чепухой и агиткой, я нарочно огрубляю, если бы не Вахтанг в роли Жерома.
О великом танцовщике сейчас, похоже, помнят только специалисты. Почему я его помню, потому что, увидев его танец однажды, забыть не возможно. Даже на пленке, даже не цветной.
- Это наше лицо – классический балет! – говорил Михаил Лавровский, утверждавший что балета, как наш нет, - Нигде в мире, где на сцене Человек.
- Не марионетка бездушная, хорошо исполняющая те или иные движения красиво. Ведь техника может повышаться сколько угодно, сила мышц имеет предел. Сила духа предела не имеет – вот это терять нельзя! Чабукиани в этом был силен.
- Тогда я был еще мальчишкой, – рассказывал в интервью 2013 года художественный руководитель балета НГАТОиБ Игорь Зеленский, - и не понимал, что имею дело с гениальным человеком: балетмейстером, педагогом, личностью. Он совершил революцию в танце, был новатором балета, он сделал ставку на мужской танец, поставив «Дон Кихота», «Баядерку», «Сердце гор». Именно такие люди делают балет искусством, превращая набор движений под музыку в художественное высказывание. Мы очень сблизились за первые годы учебы, и ради него я не уехал учиться в Москву или Ленинград. От Вахтанга Чабукиани я перенял серьезное отношение к жизни, работе, искусству.
Игорь Зеленский учился у Чабукиани в Тбилисском хореографическом училище. И был направлен мастером для дальнейшего «прохождения службы» в Ленинград.
Как же получилось, что всемирно известный танцовщик, о котором мечтали лучшие сцены, оказался не в самой гуще балетной жизни, а где-то поодаль?
Вахтанг был первым танцовщиком Кировского, ныне Мариинского балета. Но, когда началась война, и вокруг Ленинграда уже сжималось кольцо Блокады, артистов театра эвакуировали. И вы знаете, куда – правильно, в Новосибирск. Чабукиани мог поехать к нам, мог принять приглашение из Америки. Но он поехал к себе на родину, в Грузию. Чтобы там практически с нуля начать новую жизнь, посвятив себя строительству грузинского балета.
Не обижаться же нам на Чабукиани, что он не блистал на сцене НГАТОиБ – НОВАТа в годы войны? - Он прислал нам своего ученика Зеленского. Который не просто обязан своему наставнику, он продолжает двигать «мужской балет». «Пламя Парижа», смею предположить, прекрасный памятник великому танцовщику, чей год рождения 1910. То есть постановка эта по сути отмечает 105-летний юбилей.
Еще интересно то, что новосибирскую редакцию хореографии Василия Вайнонена выполнил балетмейстер Борис Мессерер. А ведь он – племянник Асафа Мессерера, тоже блиставшего в балете «Пламя Парижа» в роли Филиппа, вслед за Чабукиани, но уже в Москве, в Большом театре, премьера - в 1933-м в день Парижской Коммуны.
Скажете, как-то всё по-семейному… Ну а что плохого? Почему не придерживаться преемственности и не пытаться догнать и перегнать своих предшественников и наставников, вложивших в учеников самое дорогое – любовь?
«И море, и Гомер – все движется любовью», - сказал поэт.
И всё-таки сайт нашего театра не сообщает нам о славном Чабукиани. Возможно, для того, чтобы мы не рылись «в хронологической пыли» и не сравнивали великих артистов прошлого с теми, кто продолжает их подвиг сегодня. Неужели сравнение может оказаться не в нашу пользу?
И это ворчание в фейсбуке связано ровно с тем, что не просто быть ТАКИМ артистом. Глядя на которого зритель бы забыл про всё, остро сожалея о занавесе, который гонит его на антракт или, в самом конце представления, домой.
