Российские СМИ наперебой сообщают радостную новость: в этом году наша страна соберет рекордный урожай зерновых. В июле Минсельхоз прогнозировал, что к концу уборочной кампании в закромах окажется примерно 110 млн тонн зерна. Это много; однако теперь ясно, что если не последует каких-то внезапных погодно-климатических неприятностей, то данные по урожайности значительно превзойдут эту цифру.
Нет добра без худа?
К середине августа, по данным аграрного ведомства, в РФ намолочено почти 73 млн тонн зерна. Это на 28% больше, чем в это же время в 2015-м. С каждого гектара в среднем удается собрать 33,1 центнера, что на 12,5% выше прошлогодних показателей урожайности. А между тем еще половина посевных площадей остается неубранной.
Внимательно следящий за делами конкурентов Минсельхоз США, аналитическая служба которого слывет одной из самых авторитетных в мире, предсказал России урожай минимум в 112,5 млн тонн. При этом американцы по-прежнему не признают российской территорией Крым и потому не учитывают данные по нему; а между тем на полуострове уже собрано 1,5 млн тонн зерна. Не стали американские специалисты брать в расчет и выращенные в этом году на российских полях 4–4,5 млн тонн гречки, гороха, риса и других зернобобовых. Так что, судя по всему, к реальным цифрам ближе окажутся прогнозы российских отраслевых аналитических агентств, ожидающих общей урожайности примерно в 118 млн тонн.
Безусловно, такие показатели не могут не радовать. Однако, как известно, хороший урожай мало собрать. Его еще нужно сохранить на как можно более долгий срок и, что не менее важно, грамотно реализовать. Ведь сельское хозяйство — тоже бизнес. Аграрии, упорно трудившиеся целый год, хотят за свою работу достойного вознаграждения. И, разумеется, такого вознаграждения заслуживают. Только получают его не всегда.
Сгубить в своем амбаре или хранить в чужом?
Первая серьезная проблема подстерегает производителей на подъезде к зернохранилищам. По статистике Российского зернового союза (РЗС), всего 40% элеваторов, имеющихся сейчас у России, отвечает нормальным требованиям к качеству. Проще говоря, загрузив в эти хранилища пшеницу, рожь, ячмень, можно быть уверенным, что зерно в ближайшие несколько месяцев не сгниет. По поводу же остальных 60% ничего гарантировать нельзя.
Крайне неудобно и то, что практически все нормальные хранилища, как отмечает президент РЗС Аркадий Злочевский, располагаются на территориях регионов-реципиентов. Это — корявое наследство СССР: 30–40 лет назад зерно принято было хранить не там, где оно производится, а где потребляется.
Теперь аграриям приходится изобретать пути сохранения урожая в имеющихся условиях. Строить новые элеваторы, учитывая, что речь идет о серьезных мощностях, достойных солидного, а тем более рекордного урожая, — дело крайне трудоемкое и затратное. Оно, безусловно, по силам государству, но не отдельным фермерам. Впрочем, и в случае государства такая задача, во-первых, решается не один год, а во-вторых, требует некой целевой программы и выделяемого специально под нее финансирования, чего в нынешних российских условиях, конечно, не наблюдается. Отдельные регионы — Курганская, Новосибирская области — в последние годы пытались частично решить вопрос своими силами; однако бюджеты субъектов Федерации и так испытывают запредельные нагрузки, тем более в кризис. Без федерального софинансирования им таких трат не потянуть.
Так что пока фермеры вынуждены использовать под хранение зерна плохо приспособленные для этого амбары и хлева. Можно, конечно, купить место на чужом складе, но учитывая, что у многих аграриев на шее еще и кредиты, идти на дополнительные траты мало кому охота.
Экспортная пошлина: за карман кусает, из страны не выпускает
В таких условиях самым логичным выходом видится продажа зерна. Притом на экспорт, за рубеж, если уж на родине хранить негде. Внутреннее потребление зерновых в РФ Минсельхоз оценивает в ежегодные 72–75 млн тонн; стало быть, еще 30–40 млн тонн смело можно продавать: голод россиянам не грозит.
Однако тут мешает введенная полтора года назад правительством экспортная пошлина. Рассчитывается она по схеме: 50% таможенной стоимости каждой увозимой за границу тонны минус 6500 рублей. С помощью пошлины кабмин старался уберечь страну от чрезмерной утечки зерна, поддержать баланс между внутренним потреблением и экспортом. Мера, безусловно, нужная; однако в прошлый урожайный сезон, по утверждению главы Российского зернового союза, она стоила российским аграриям примерно 50 млрд рублей суммарных потерь. А бюджет получил столько же прибыли.
«За прошлый сезон тысячу рублей за тонну крестьяне потеряли. По прошлому сезону — товарного зерна 52–63 млн тонн; соответственно, 50 млрд рублей из карманов крестьян потеряно», — пояснил Злочевский.
В текущем году развернуться на экспортном рынке российским производителям пока не позволяют и низкие закупочные цены. В июле–августе цена на основной товар — пшеницу 4-го класса — снизилась примерно на четверть, до восьми тысяч рублей за тонну. А чтобы продавать было выгодно, необходимо дождаться цены в 11–12 тысяч.
Тем не менее уже ясно, что в этом году Россия обгонит по объемам экспорта пшеницы и Соединенные Штаты, и даже 28 стран Евросоюза, вместе взятых. Об этом уже сообщил американский Минсельхоз. США готовы отправить зарубежным покупателям 21,5–22 млн тонн зерна, ЕС — около 33 млн тонн; общий же объем поставок из РФ может дорасти до уже упомянутых 40 млн тонн против прошлогодних 22 млн. Другое дело, что, если цены на мировом рынке в ближайшие месяцы существенно не повысятся, доходы России в финансовом выражении ненамного превзойдут прошлогодние, даже несмотря на существенную разницу объемов проданного зерна.
* * *
Вывод из всего сказанного прост. Рекорды развития и роста — прекрасное дело, когда есть возможность сохранить результат. А без качественного системного подхода благо, неожиданно свалившееся на голову, зачастую оборачивается еще большей проблемой.
В плане отношения к урожаю России нет смысла наступать на грабли СССР, который в свое время терял на полях такое же количество продовольствия, сколько потом закупал за рубежом. Государство может исправить ситуацию, приняв целевую программу по строительству зернохранилищ и элеваторов; даже простое предоставление налоговых вычетов сельхозпредприятиям, которые захотят вложить в это дело свои средства, уже даст неплохие результаты. Нынешний большой урожай для России однозначно не последний: масштаб пахотных земель позволяет надеяться на новые рекорды, да и аграрии наши не лыком шиты. Остается надеяться, что мы научимся не только качественно производить, но и сохранять произведенное.
