Без Лучано Паваротти невозможно представить себе оперу XX века. Певец, чей вклад в мировую трудно переоценить, родился в этот день в городе Модена. О гении – в материале m24.ru
Без Лучано Паваротти невозможно представить себе оперу XX века. Певец, чей вклад в мировую трудно переоценить, родился в этот день в городе Модена. О гении – в материале m24.ru.
В сентябре 2007 года газета New York Times написала в некрологе: "Паваротти, как и его великие предшественники Энрико Карузо и Дженни Линд, распространил свое влияние далеко за пределы оперной сферы. Он стал титаном поп-культуры".
С этим мнением трудно поспорить. "Король ноты "до" второй октавы", как его звали почитатели и благосклонная критика, легко вошел в шоу-бизнес, был принят с распростертыми объятьями. Но это произошло на закате карьеры. Кому-то казалось, что в последние свои годы он походил на стареющего политика, который слишком долго задержался на политической арене.
"Паваротти и друзья", проект, имевший в своей основе благотворительную инициативу (собирал средства на лечение Каррераса), расширил и без того огромную аудиторию боготворивших его фанатов. Оперный мир негодовал (к попыткам кроссовера до сих пор относятся в профессиональном академическом мире скабрезно), поп-индустрия, наоборот, ликовала.
Неоднозначно приняли и трио теноров – Каррераса, Доминго и Паваротти, в какой-то момент объединившихся, забыв о соперничестве. Лишь небольшая часть профессионального сообщества поддержала троицу в стремлении бросить совместные силы на пропаганду жанра оперы, в целом же критики были неумолимы, обозначая свою позицию так – Паваротти и его коллеги в рамках этого проекта занимаются чем угодно, но не искусством. Так или иначе, имя Паваротти и неповторимый тембр его голоса знали все – от таксистов и курьеров до менеджеров высшего звена. Для многих современных итальянцев его имя – синоним оперного пения. Других великих соотечественников, снесших вклад в развитие итальянской оперной школы XX века и наших дней, они, увы, уже не помнят.
Гений Паваротти абсолютен, и обнаруживает себя не только в масштабных оперных полотнах (а их за всю его карьеру было предостаточно), но и как жемчужина в раковине, концентрируется в микроформе – в небольшой арии. M24.ru больше всего нравятся эти три.
Nessun dorma Арию Калафа из последнего акта оперы Джакомо Пуччини "Турандот" Паваротти спел на открытии Чемпионата мира по футболу 1990 года. В музыкальных чартах запись произвела эффект разорвавшейся бомбы – она поднялась до второй строчки UK Singles Chart, нарушив все законы логики, существовавшие до этого момента в шоу-бизнесе. В 1994-м "Nessun dorma" уже звучала в утроенном теноровом составе – совместно с Хосе Каррерасом и Пласидо Доминго. Зубин Мета дирижировал оркестром перед аудиторией в 56 тысяч зрителей. Стадионные концерты неизменно напоминали об истерии, характерной больше для популярных исполнителей. Оперное сообщество расценивало подобные акции двояко. В замешательстве были те, кто в 1977 году присутствовал на премьере "Турандот", осуществленной под руководством дирижера Риккардо Шайи в Сан-Франциско: в постановке принимали участие сам Паваротти, а также Монсеррат Кабалье в заглавной партии. Пятью годами ранее его партнершей по сцене была Джоан Сазерленд.
Caruso Песня, созданная Лучо Далла, уроженцем университетского города Болонья в 1986 году получила наибольшую популярность в исполнении Паваротти, достигла второго места в итальянских чартах. Помимо Паваротти, ее исполняли в разное время Хулио Иглесиас, Андреа Бочелли, В тексте Caruso легко различаемы неаполитанские диалекты: например, Surriento обозначает Сорренто – место, где провел свои последние дни Карузо (умер в отеле Vesuvio в Неаполе в возрасте 48 лет от гнойного плеврита). Далла романтизирует это время в биографии певца, что отразилось в стилистике песни, напоминающей оперную арию. В 1992 году Паваротти исполнил у себя на родине в Модене Caruso вместе с автором, Лучо Далла.
E lucevan le stelle Ария Каварадосси из третьего акта оперы "Тоска" Джакомо Пуччини – поистине коронная в теноровом репертуаре. И именно этой партией закончилась полная покоренных вершин сценическая карьера Паваротти. В последний раз он спел ее в Нью-йоркской Метрополитен-опера. А впервые эта ария прозвучала в 1900 году в исполнении Эмилио де Марки.
