Иван Александрович Ильин (1883-1954) - крупнейший русский философ, правовед, социально-политический мыслителя, оказавший огромное влияние на русскую консервативно-патриотическую мысль.
Иван Александрович Ильин (1883-1954) - крупнейший русский философ, правовед, социально-политический мыслителя, оказавший огромное влияние на русскую консервативно-патриотическую мысль.
В наши дни Ильин оказался в ряду деятелей русского прошлого , биографии которых, стараниями современных публицистов левацкого и либерального толка, превращаются буквально в «чёрные легенды». Представители некоммунистического и либерального лагеря за последнее время начали кампанию против Ильина, обвиняя его в том, что якобы он был активным пособником фашистов и нацистов. Цель авторов подобных публикаций и комментариев состоит в том, чтобы обвинить современное российское государство и его лидера в стремлении якобы реабилитировать нацистскую идеологию.
Основой для создания «чёрного мифа» об Ильине явился цикл его публицистических статей, посвященных итальянскому фашизму, опубликованных в 1925-1926 гг. в эмигрантских газетах. Именно эти публикации служат «основой» для утверждений, что Ильин являлся «гитлеристом», что он нашёл в фашизме «практическое воплощение собственной философии и собственных убеждений».
На самом деле в 1920-е гг. Ильин как свидетель событий начального этапа итальянского фашизма воспринял его исключительно как антикоммунистическое движение, возглавляемое сильным лидером, опирающимся на массовую поддержку. В статье «О русском фашизме» Ильин изложил своё тогдашнее видение итальянского фашизма, как своего рода вариации белого движения. При этом он подчёркивал: «Белое движение <...> глубже фашизма потому, что именно в фашизме совсем не проявляется или недостаточно действует глубочайший, религиозный мотив движения».
Примерно так же, как и итальянский фашизм Ильин поначалу оценил и национал-социализм, пришедший к власти в Германии в 1933 г. : «Что cделал Гитлер? Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе <...> Пока Муссолини ведет Италию, а Гитлер ведет Германию — европейской культуре дается отсрочка». Подобного рода высказывания Ильина интерпретируются как якобы исчерпывающее доказательство идейно-политической принадлежности не только русского философа к фашизму и нацизму, но и всего Белого движения.
Подобного рода оценки несостоятельны. Начнём с «восхищения» Бенито Муссолини. В этом он был не одинок. К примеру, консерватор У. Черчилль, восторгавшийся Муссолини в 1920-1930-х гг., даже в послевоенные годы находил в деятельности итальянского диктатора положительные моменты: «За этот период (21 год правления Муссолини — А. М. ) он вызволил итальянский народ из омута большевизма, в который тот погружался в 1919 году, и привел его к такому положению в Европе, которого Италия никогда раньше не занимала... » . Восторгался личностью и политикой Муссолини и принадлежащий к умеренному левому лагерю нобелевский лауреат Бернард Шоу, не раз бывавший в Италии. Как и многие его современники он превозносил её лидера, как сильную личность, покончившую с разлагающейся западноевропейской парламентской демократией. В дальнейшем начинания Гитлера «казались ему похожими на деятельность Муссолини»
Подобных примеров можно привести множество. Многие представители западной элиты воспринимали Муссолини и Гитлера в 1920-х и первой половине 1930-х гг. как выдающихся и перспективных политиков, поскольку тогда главной угрозой представлялся прежде всего коммунизм, ставящий целью осуществление так называемой «мировой революции», предполагавшей уничтожение христианства, старых элит, массовый террор, ликвидацию частной собственности, борьбу с традиционной нравственностью, национальным самосознанием, отрицающей «буржуазное» право и т. д. О преступлениях фашизма и нацизма тогда ещё не имелось никакой существенной информации.
Впрочем, часто за оценками новых вождей стоял прагматический политический расчёт, граничащий с радикальным макиавеллизмом. Например, можно привести ещё одно политическое суждение — В.М. Молотова о германском нацизме, появившемся тогда, когда стала достаточно очевидной преступная агрессивная политика и ставка на расовое превосходство Гитлера: « …идеологию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с нею войной. Поэтому не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, как война за "уничтожение гитлеризма" прикрываемая фальшивым флагом борьбы за "демократию". То есть, внешнеполитическая линия Сталина-Молотова в 1939 году вполне может быть оценена как «апологетика фашизма и гитлеризма».
Между тем, Ильин еще в 1920-е годы ясно высказал своё принципиальное отношение к декларации Муссолини о том , что его концепция государства — этатизм - всеобъемлюща и вне его не существуют человеческие и духовные ценности. Ильин же утверждал: «Если отрицать государственное дело — нелепо, зловредно и фальшиво, то переоценивать государственное дело — недопустимо, опасно и гибельно». Что же касается личности Муссолини, то в послевоенные годы Ильин оценивал её крайне критически.
Статья о национал-социализме была написана Ильиным в 1933 году, когда гитлеровцы только что пришли к власти. В это время он работал в Русском научном институте (он был один из его создателей в 1924 году, деятельность института финансировалась сначала министерством иностранных дел Германии, затем министерством культуры и науки Пруссии, а с 1933 г. министерством народного просвещения и пропаганды нацистской Германии). Никакого восхваления расизма, русофобии, одобрения политики “Drang nach Osten» или системы концлагерей уничтожения в этой статье Ильина нет и быть не могло. Для русского патриота-антикоммуниста главным было то, что, как ему тогда казалось, Муссолини, как и Гитлер, прежде всего устранили коммунистическую угрозу. Позже Ильин полностью меняет оценку Гитлера и национал-социализма, видя в них проявления откровенного «бесовства».
В дальнейшем Ильин так объяснял логику поведения части русской эмиграции (в том числе свою собственную): «Когда Гитлер завопил против коммунизма, многие русские поверили ему. В действительности же он прикрывал этим готовящуюся расправу с версальски-обессиленной Европой и завоевательный поход на Россию. ... Это есть исторический факт: Германия, спасенная Россией (1805—15), ныне добивается ее завоевания (1914— 18, 1939 —45). Но многие наивные русские эмигранты ждали от Гитлера быстрого разгрома коммунистов и освобождения России. Они рассуждали так: «враг моего врага — мой естественный единомышленник и союзник». На самом же деле враг моего врага может быть моим беспощаднейшим врагом».
Как складывались отношения Ильина с нацистами он рассказал в письмах к другу, писателю И.С. Шмелёву. Из письма от 13 октября 1938 года:
«Гонение на меня в Германии началось еще в 1933 году за то, что я дерзал быть русским патриотом с собственным суждением.
1933. Апрель—Июль. Первые посещения моего жилища политической полицией. Попытки разоблачить меня как «Франкофила» или же использовать меня против остальной эмиграции. Мой отказ. Доносы эти были читаны моими друзьями. Были доносы в 22 пункта.
1933. Август. Обыск у меня. Арест. Запрещение «заниматься политической деятельностью» под угрозой концлагеря.
1938. Февраль. Вызов в Гештапо. Запрет всяких выступлений — по-русски, по-немецки. Прекращен мой открытый философский семинарий.
1938. Апрель. Приглашение к заместителю Розенберга. В беседе категорически заявляю, что Украина не в моей власти, но что на оккупацию ее и отчленение никогда не соглашусь.
1938. Июнь. Я получаю в частном порядке три уведомления:
Пропагандное министерство объявило меня «разоблаченным масоном», а мои публичные выступления недопустимыми — за отсутствие в них антисемитизма,— за проводящуюся в них христианскую точку зрения.
1 августа я подал прошение о праве жительства в Швейцарии. Ответа официального еще нет, но решение будет положительное. Вмешался целый ряд влиятельнейших лиц, первый — Рахманинов. В начале октября узнаю, что Гештапо повсюду разыскивает мое германское пребывание и добивается моего адреса».
Ильин вынужден был бежать в Швейцарию. Там он поселился в пригороде Цюриха Цолликоне и продолжил свою публицистическую и научную деятельность.
В годы войны Ильин подверг радикальной критике нацистскую политику в отношении России и русских. Ильин поддерживал цели антигитлеровской коалиции и прекрасно сознавал, что нацизм является абсолютным злом, угрожающим самому существованию русского народа, куда более опасным, нежели коммунистический режим. Так, в самом начале войны он писал: «… в народе начало пробуждаться национальное чувство. Это пробуждение охватило сначала молодежь страны, но затем заговорило и на периферии партии. И поэтому коммунистический центр вынужден учитывать пробуждающийся национальный инстинкт самосохранения, открыть для нею отдушины…».
Ильин предполагал, что война неизбежно ослабит жесткость и жестокость большевистского режима, при этом он не выдвигал задачу его свержения: «Эта война не сможет непосредственно уничтожить большевизм. Скорее она придаст ему вид «атакуемой партии», который большевистская пропаганда превращает в «прогрессивную борьбу за справедливое дело». «… надо считаться с тем, что жесточайший аппарат власти в Советском государстве — хотя и без своей заслуги — получил от народа приток жизненной энергии, который до сих пор был для него недосягаем».
Победа была одержана и, по мнению Ильина, она принадлежит русскому народу, а не коммунистической государственной машине:
«русский народ сумел осознать, что подвергся агрессии и возникла смертельная угроза его существованию, тогда его стихийный инстинкт самосохранения пробудился, заполонил мертвую бюрократическую машину коммунизма и вырвал у врага победу».
Следует особо подчеркнуть, что на протяжении всей войны Ильин не был солидарен с «дефетистами», желающими во имя освобождения от коммунистического режима поражения своему народу, и критически относился к власовскому движению, видя в нем прежде всего инструмент нацистской политики:
После войны Ильин анализирует «пробелы и ошибки» фашизма, вот его наиболее системная оценка этого явления:
«1. Безрелигиозность. Враждебное отношение к христианству, к религиям, исповеданиям и церквам вообще.
2. Создание правого тоталитаризма как постоянного и якобы «идеального» строя.
3. Установление партийной монополии и вырастающей нее коррупции и деморализации.
4. Уход в крайности национализма и воинственного шовинизма (национальная «мания грандиоза»).
5. Смешение социальных реформ с социализмом и соскальзывание через тоталитаризм в огосударствление хозяйства.
6. Впадение в идолопоклоннический цезаризм с его демагогией, раболепством и деспотией.
Эти ошибки скомпрометировали фашизм, восстановили против него целые исповедания, партии, народы и государства, привели его к непосильной войне и погубили его. Его культурно-политическая миссия не удалась, и левая стихия разлилась с еще большей силой».
Ильин выносит жесткий приговор Германии и немцам, равно как и политике «Drang nach Osten” как таковым: «...война, в которой Гитлер возродил и вынес на восток империализм средневековых германцев с их традиционными приемами, обнажила всю глубину национального презрения, ненависти и жестокости германцев к русскому народу. Мы должны додумать до конца и покончить раз навсегда с сентиментальными иллюзиями. После большевиков — Германия есть главный национальный враг России, единственный, могущий посягнуть и дважды посягавший на ее бытие, и не останавливающийся ни перед какими средствами. Эта инстинктивная мечта нескольких германских поколений —двинуться на Восток и превратить Россию, по немецкому выражению, в «историческую кучу навоза» — не может и не должна считаться «угасшей» и ныне: она возродится при первой же политической конъюнктуре. Поэтому сильная Германия есть русская национальная опасность». Таково было реальное отношение Ильина к фашизму, нацизму и коллаборационизму.
Аркадий Минаков, доктор исторических наук, профессор Воронежского государственного университета.
