Россия обладает тремя культурно-историческими основаниями — нордизмом, ордизмом и понтизмом, два из которых имеют восточное происхождение. Поэтому поворот России — это перебалансировка интересов и ценностей, которая помогла стране обрести внутреннюю опору. А отечественное востоковедение открывает возможности для обретения такой уверенности. Об этом в кулуарах XIV Cъезда востоковедов России (18+), который проходит 23-26 сентября во Владивостоке, доктор исторических наук, член-корреспондент РАН, директор Музея антропологии и этнографии (Кунсткамера) РАН Андрей Головнёв рассказал корреспонденту ИА PrimaMedia.
— Андрей Владимирович, это ваш первый приезд во Владивосток?
— Это мой третий визит. Я был во Владивостоке дважды по делам науки. Владивосток всякий раз впечатляет своим настроением, выразительностью, потому что здесь ярче, громче. Почему? Уж не знаю. Портовый, что ли, город? Есть теории о характерах. Мне кажется, что Владивосток очень экстравертен. Здесь люди привыкли к тому, что их должно быть слышно за штормом, они должны использовать минуты текущей жизни для того, чтобы успеть выразиться, потому что мало ли что случится завтра.
— А это означает, что Владивосток чем-то выделяется среди других российских городов?
— Владивосток — город, безусловно, особый. Может потому, что не принадлежит к равнинным сообществам, такой холмистый, портовый город, такой как вольный город Данцинг. Но вместе с тем эта особенность создает растяжку для российскости, потому что благодаря вот такому дальнему… А вот знаете, раньше слова "великий" и "дальний" были синонимами. Я бы не возражал, чтобы Дальний Восток называли Великим Востоком, потому что масштаб многое определяет. В целом люди Востока отличаются тем, что они умеют жить на балансе жизни и смерти, рисковать в повседневности запросто, не бояться резких событий. В то же время на Дальнем Востоке есть одна особенность — он умеет граничить с такими драконами, как Китай, как Япония, исторически умеет. А это очень серьёзный опыт, потому что восточноазиатские народы высококонкурентны. Они могут запросто адаптировать коммунизм под свои нужды. Или вписать технологии в свою ментальность и практику.
На Востоке очень важна коммунность, общность, если угодно, верность. Они в любой ситуации сохраняют привязанность к своим предкам, вождям, религиям. И это не рабство, а особые общественные отношения.
Вот с какими соседями граничит Владивосток.
— С Кореей, Китаем и Японией мы граничим давно, а вот разговоры о повороте на Восток идут лет 15. Как вы думаете, сам поворот для России уже состоялся или еще в процессе?
— Взгляните на глобус и вы увидите, что Россия — это самая северная страна. Поворот на Восток — это поворот с Севера на Восток. Когда-то, еще в 18 веке, Россия просто называлась северной страной, северным колоссом, северной державой.
Еще Франческо Альгаротти, на которого Пушкин ссылался, когда работал над "Медным всадником" (12+), сравнивал Россию с белым медведем. Заметьте, не с бурым, на которого сейчас многое ориентировано в нашей брендовости, а именно с белым, который опирается на берег Ледовитого океана, лапы раскидывает на Запад и на Восток, а морду тянет к Персии и Турции. Очень похоже на сегодняшний день, правда? Так вот, я бы воспользовался этой исторической метафорой Альгаротти. И не с поворотом, а именно с раскинутостью России и на Запад, и на Восток.
На пленарном заседании XIV Съезда востоковедов России мы слышали выступление генерального консула КНР, которая заявляла о том, что Китай очень комфортно себя чувствует, будучи в глобальном Юге и Востоке. Я думаю, что если Россия определится как глобальный Север и Восток, то в этом будет видна геометрия наших стратегических отношений с Китаем.
Недавно я был в Индии, разговаривал в Дели с руководителями ведущих университетов и музеев и рассказал им о том, что я написал недавно книгу под названием "Северность России" (16+). Они на меня посмотрели расширенными зрачками и сказали, что это то, что им нужно. Потому что им непонятны рассуждения про Запад и Восток. У индийцев еще до Киплинга понятия Запад и Восток как-то смазаны переживаниями родимых пятен колониализма. А вот Север и Юг им гораздо понятнее и ближе. В том числе потому, что в их мифологии на Севере на горе Меру, живут боги, и оттуда пришли арии. То есть отношение индийцев к Северу и к России как к Северу очень положительное изначально. Это не значит, что этот поворот навсегда. Нет, просто сегодняшняя ситуация наконец-то открыла эту перспективу как ведущую.
Нам часто избыточно навязывал свою дружбу, учительство и покровительство Запад. На мой взгляд, на Востоке гораздо интереснее и перспективнее философия. Запад — это мышление дилеммами, мышление противопоставлениями. Для того чтобы начать мыслить по-западному, нужно обязательно распределить на категории "мы", "они", антагонизмы, отрицание, ну и так далее.
На Востоке плавное соотношение и нет так называемой диалектики противопоставления. И, наоборот, есть связка общностей, единых интересов и пересечений. То есть это другая, по сути, своя философия. Надо учиться на Востоке иному взгляду на мир, начиная с большой философии, и таких изумительных по богатству религий, как буддизм, сикхизм, индуизм, даосизм и так далее. Мне кажется, это очень большое приобретение.
Так что в этом смысле для меня гуманитария, поворот на Восток — это открытый взгляд на достояние, на ценности, включая верность и солидарность. Так, если говорить о кочевниках, это великая культура, мобильная, с элементами братства и совместной ответственности. Ведь кочевник в Орде не был рабом хана, он был его другом. И вот эта дружба, нукерство, она значила для человека гораздо больше, чем какие-то обязательства. Вот эти ценности Востока, философии, социологии Востока, как мне представляется, очень полезны для России.
— А вообще этот поворот на Восток для России — органичен? Или же это ситуативное решение?
— Я считаю, что Россия состоит, по меньшей мере, из трех магистральных культур-оснований: нордизм, ордизм и понтизм.
— Нордизм — это как раз европейская северность, это то, что связано с ранней Русью, Рюриковичами и викингами.
Ордизм — это всё, что связано с Великой Степью, не менее древнее на пространстве России, чем вот этот самый северный аспект. А исторически, по существу, сегодняшняя государственность образована во многом благодаря и на основе восточной ордынской традиции. Москва — дочь Орды, и многое в этой политике ордынское по своему происхождению.
Андрей Головнёв. ИА PrimaMedia
Можно сколько угодно упражняться относительно сопоставлений Запада и Востока, но Россия основана во многом на вот этой магистрали, которая протягивается по Великой Степи прямо вот с дальнего, условно, монгольского Востока.
Да и понтицизм — это религиозная традиция, из которой происходят христианство и ислам, она, вообще говоря, тоже восточная — ближневосточная.
Поэтому, говоря о восточном влиянии, или о восточном пространстве для России, нужно помнить, что две наши культурные магистрали имеют восточное происхождение. Так что многое на Востоке нам просто родное.
— Во Владивостоке Азия всегда присутствовала. А вот вам, петербуржцу, видны признаки нашего поворота на Восток?
— Конечно! По русским дорогам ездят китайские автомобили.
Между прочим, мода на Восток всегда существовала как роскошь, просто сейчас серьезно дополнилась. Но Петербург всегда был очень модным по-восточному. Если даже посмотреть вот на недавний дизайн в средних городах России, то мы увидим вот этот совсем недалекий Восток, совсем близкий нам по территории, который во многом турецкий по своему происхождению.
Если иметь в виду Китай как мастерскую мира, то из повседневности многое связано с Китаем. Если не брать даже одежду, которую мы носим, то вот телефон, который вы держите — это Huawei.
Так что, конечно, это влияет.
Знаете, что очень важно, я бы хотел отметить, что такое ещё поворот на Восток? На мой взгляд, главное в Востоке — это поиск самобытности. Потому что Восток силён именно тем, что он обособляет себя и очень независимо чувствует себя и ведёт в отношении к так называемым гегемонам. Восток всегда отличался в этом смысле самостоятельностью, самобытностью. И Россия обратилась на Восток не столько за самим Востоком, сколько за опорой для своей самобытности.
Вот что очень важно.
— Если говорить содержательно, то какую роль играет наука в повороте на Восток?
— Наука, я имею в виду науку гуманитарную, через которую люди обретают ориентиры жизни. Именно гуманитарная наука определяет направленность, системность, последовательность действий людей.
Если для меня ясна картина моей жизни, моего места в этом мире, мне удобно, у меня появляется настроение, драйв, одухотворение. Нам очень недостаёт именно этой уверенности. Гуманитарная наука даёт человеку уверенность. Если мы опираемся на хорошую традицию, историческую, культурную традицию, мы обретаем уверенность. Более того, хорошая новация всегда произрастает из твёрдой, прочной традиции.
— А какие вопросы наука — востоковедение должна исследовать? И нынешний XIV Съезд востоковедов России эти вопросы поднимает, как вы думаете?
— Пленарная часть съезда очень хорошо показала спектр переживаний, задач, которые ставит перед собой сообщество востоковедов. Стоит отметить, что востоковедение — это целый сонм наук, а не отдельная наука. Хотя иногда востоковеды оговариваются, что это наука. Нет, это союз наук, посвященный Большому, Великому Востоку. И вопросов, которые поднимают эти науки, очень много. Это и связь традиций, поколенческая, то есть вертикальная, хронологическая связь. Повторяю, твёрдость, убежденность в укоренённых традициях — это очень важное основание для уверенных действий. Пользоваться чужими советами — последнее дело, а быть уверенным в том, что ты стоишь на своих ногах, что под тобой мощные корни — это совсем другая позиция.
Выступление на XIV Cъезде востоковедов России. ИА PrimaMedia
Это позиция, которая может позволить повернуть Вселенную. Помните, как говорил Архимед? "Дайте мне точку опоры, и я переверну весь мир"! Да, вот это как раз такая точка опоры. Такую точку опоры дают гуманитарные науки, это и международные отношения, это и история, философия Востока, этнография богатейшая.
Познание себя у России связано во многом с Востоком. Без Востока Россия не понимает, где она кончается и из чего она состоит.
Национальная идея России — это многонародность, это богатство народами. Сопоставимые идеологии, теории и практики существуют в странах Востока. Индия — это Эльдорадо для этнографа, это богатство культур. Вьетнам — это великолепнейшее сочетание. Китай — богатство взаимоотношений разных народов.
В общем, в этом смысле, обмен опытом, совместные проекты, разглядывание друг друга как в зеркале... Знаете, отражение друг в друге — это не самолюбование, а рефлексия, это разглядывание возможностей, которые ты, может быть, в себе не замечаешь. А вот у соседей, корейцев или вьетнамцев они ярко выражены. Не обязательно копировать, не обязательно дублировать, не обязательно подражать, а просто увидеть, что это в других культурах открыто, это значит позволить своему характеру, своей культуре выразиться в каком-то таком же направлении.
В том числе, допустим, даже в таких серьёзных и сложных измерениях, как религии. Вот много религиозность — это тоже особенность России и поддержка с Востока, восточная религиозность, ламаизм, буддизм, ислам... Да и христианство, как я говорил, на самом деле — это Ближний Восток. Так что вот вся религиозная картина раскрывается только через востоковедение.
— А есть какая-нибудь тема, которую стоило бы добавить в программу XIV Съезда востоковедов России?
— Вот очень интересно, одна из докладчиц, профессор Яна Лексютина, добавила Арктическое измерение в востоковедении. Также академик Ларин очень толково говорил о том, что востоковедение — не исключительно, но во многом — это изучение собственного Востока. И в этом смысле востоковедение в российском измерении — это очень важная тема. Я поддерживаю это настроение своих коллег.
— Когда я сидел на пленарном заседании, меня мучил вопрос, можно ли Якутию отнести к Востоку и куда она относится.
— Совершенно верно. Это новое направление востоковедения — Арктическое измерение. Божий правый, какое богатство для исследователей там открывается! Те же чукчи, моя любимая тема, они по физическому состоянию ничуть не уступают йогам, например, по умению мгновенно засыпать и мгновенно просыпаться, то есть отключаться и активироваться. Это такая высокая культура телесной психики. Это можно и нужно брать на тираж, на изучение и на формирование на этом новых интересных практик.
А киноискусство, которое сейчас представляет Якутия — это просто прорыв на собственные традиции.
Вообще, такие большие потенциалы, да дайте им открыться! Хватит смотреть на Север и на Восток, как на окраины, как на области выживания. Люди тут не выживают, а живут и счастливы.
Но обратите внимание, вот как только Дальний Восток перестанет быть "дальним", а станет "великим", то есть почувствует себя центром мира — вот это очень важная, на мой взгляд, перебалансировка интересов и ценностей. И дело здесь не в областничестве, а именно в том, что ценности восточных культур я бы возвёл коэффициентом на пьедестал.
Опять-таки, не противопоставляя их чему-то, а просто по-восточному, отдавая должное их вкладу в достижения человечества. Это истинное богатство человечества, богатство Дальнего Востока, богатство России.
— Наука должна решать задачи, поставленные обществом и государством, с этим мы не спорим. Но нужно ли академическому сообществу перестраивать свои научные планы и приоритеты в угоду геополитическим изменениям в данный конкретный момент?
— Я, как вы видите, рассуждаю не с точки зрения моментальной выгоды, приобретения или там высоких технологий, строительства ледоколов для "Северного пути", это всё не мои темы. А с моей точки зрения, с точки зрения гуманитария и историка, крайне важно для России открыться, напитаться вот этими ценностями Востока, не теряя себя.
Нередко государство, на самом деле, раздает не поручения, а пользуется рекомендациями ученых. Как правило, к ученому миру обращаются те же политики для того, чтобы их наставили на путь истинный, разъяснили им важные детали. Поэтому часто политика на самом деле происходит из научных, академических кабинетов. Уж востоковедения это касается очень отчетливо, потому что здесь во все времена трудились люди в погонах.
Что касается возможности поворота на Восток, повторяю, если это расценивать как шанс заняться своими домашними делами, это просто великолепно. Это возможность посвятить себя себе. Вот если на сегодня мы замыслили вот этот самый поворот, и мы влюбимся в культуры Востока, поднимем их в нужный статус и обратимся к ним на 100% и больше — это здорово.
Если на сегодняшний день геополитически предпочтительно глядеть на Восток, очень хорошо. Давайте вглядимся и внимательно все разглядим.
Напоминаем, впервые во Владивостоке при поддержке Российского исторического общества (РИО) и Фонда "История Отечества" на базе Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН проходит Съезд востоковедов России. Организаторами научного события также выступили: Общество востоковедов России, Дальневосточное отделение РАН, Институт востоковедения РАН, Дальневосточный федеральный университет и Музей истории Дальнего Востока им. В.К. Арсеньева. Магистральная тема XIV Съезда востоковедов России: "Поворот на Восток и российское востоковедение" (18+).
