Руслан Байрамов рассказывает, как ему пришла идея построить этнический парк в Калужской области и почему эта идея способна приносить деньги и создавать «правильные смыслы»

«Мне надо было найти $500 млн и построить весь «Этномир»



Идея казалась безумной: в 2006 г. выпускник юрфака МГУ Руслан Байрамов, ставший к тому моменту владельцем торгового комплекса в Москве, купил чистое поле в Калужской области, чтобы построить на нем этнический парк, посвященный культурам и жилищам различных народов мира. На это требовалось $500 млн и несколько десятков лет. Невероятно, но спустя 10 лет на территории 140 га в парке «Этномир» возведено уже 50 000 кв. м этнических павильонов, построено 12 отелей на 300 номеров, работают 10 ресторанов и кафе. Все это целиком на частной инициативе и на частные деньги – Байрамова и его партнеров. В прошлом году парк посетили 800 000 человек. И это только начало, уверен основатель «Этномира». В ближайшем будущем в парке начнет работать школа-интернат, где дети будут не просто получать современное образование, но и овладеют еще двумя десятками специальностей, появятся собственная экологическая ферма, мастерские и, конечно, новые павильоны – разных стран и регионов России.

О том, как родилась идея «Этномира», как работает парк сегодня и что станет представлять в будущем, Байрамов рассказал «Ведомостям».

– Я в первый раз приехал в «Этномир» лет пять назад, тогда у вас были только три славянских дома плюс первая очередь улицы Мира – всего один павильон. Задумка была понятна, но было видно, что это проект на несколько десятков лет. Вы не боитесь загадывать так далеко? Ведь у нас в России только власти планируют так далеко, и то постоянно обманывают: нам обещали коммунизм к 1980 г., отдельную квартиру каждому советскому человеку к 1985 г., удвоение ВВП к 2020 г...

– Перед тем как анонсировать идею «Этномира», я года три думал: стоит ли вообще говорить и начинать. И, конечно же, я понимал, что он будет строиться не один год. Но мне все время хотелось показать и детишкам, и взрослым – тем, кто никогда не поедет за границу или может выехать только в ближайшие страны, – весь мир в его многообразии. И цель показать весь мир для меня была важнее, чем скорость строительства.

– Сейчас концепция того, что будет представлять собой «Этномир», думается, оформилась у вас окончательно. Она оказывается ясна и посетителям вашего парка – исходя из того, что строится и уже построено. А насколько нынешняя концепция «Этномира» отличается от той, что была у вас в 2005–2006 гг., когда вы начинали?

– Идея не поменялась. Просто у нас были ощущения, что все будет гораздо быстрее. Мы мечтали, чтобы каждая страна построила свой этнодвор, регионы России построили бы свои дома, а мы были бы в хорошем смысле слова держателями пространства.

Но все произошло не так, как мы планировали. Мы были обязаны все время меняться под экономическую и информационную реальность. Плюс люди стали видеть больше, чем мы изначально задумывали. Существует некая магия строительства этнодворов и улицы Мира: некоторые вещи толкаешь, а они не идут, а некоторые вещи только придумали – они тут же построились. Я с юмором говорю, что мы уже находимся в той стадии, когда не мы влияем на «Этномир», а «Этномир» влияет на нас: появляются те павильоны и этнодворы, которые он считает нужным, а не которые мы хотим. Вот яркий пример: мы сначала хотели построить русский дом, потом украинский и белорусский. Но Украину с Белоруссией построили быстрее. Сколько мечтали строить Европу, двигаясь в Западное полушарие, а жизнь нас толкала на Восток. Первый камень в строительство этнодвора «Великобритания» мы закладывали вместе с принцем Майклом Кентским; у нас есть очень хороший проект этнодвора «Германия», мы сделали его в 2013 г., заложили первый камень, но произошли события, связанные с наложением санкций со стороны Европы, упали цены на нефть, проект пришлось отложить. Сейчас оказалось, что второй и третий павильоны улицы Мира – «Юго-Восточная Азия» и «Восточная Азия» соответственно, которые мы открыли в прошлом году, – синхронны «восточному» вектору страны.

– Как я понимаю, вы зарабатываете на продаже билетов в парк и на привлечении в парк арендаторов. А заработанное вкладываете в расширение парка, создание новых культурно-образовательных объектов в «Этномире»?

– Здесь несколько источников. Это и входные билеты, и образовательные проекты, особенно с сентября до мая, когда приезжают школы. Это и гостиницы, и спа. Это и деловые мероприятия – процент их, конечно, меньше; для нас важно, чтобы крупные компании проводили здесь свои мероприятия.

– Какие из иностранных государств наиболее активно поддерживают экспозиции своих стран в «Этномире»? В чем это выражается?

– Точка невозврата международной идеи «Этномира» наступила, наверное, год-два назад. Ибо мы построили несколько «правильных» этнодворов и павильонов улицы Мира. Например, культурный центр Индии открывал посол Индии.

Вообще, за 10 лет нас посетило уже почти 110 послов иностранных государств, всем очень нравится идея и ее воплощение. Но с учетом разных политических, культурных, экономических особенностей страны не очень хотят вкладывать в строительство своего этнодвора.

Мы распаковываем национальные культуры, суть стран через этнику. А это все же задача государства. Потому что ценностных бизнесменов, которые готовы эти вещи объединять, – их не так много. Проще заниматься экспортом своей этнической продукции. Например, индийский бизнес, который устраивает ярмарки, и его задача – охватить как можно больше покупателей, поддержав конкретных производителей. Но просто построить культурный центр или музей нельзя – его нужно потом содержать или передать на баланс государству. Эта проблема есть у всех бизнесменов независимо от страны. А мы поняли, что наша ответственность – все время создавать, строить и находить правильных партнеров.

«Этномир» развивается в три стадии: «Этномир» как парк, «Этномир» как парк плюс гостиничный комплекс и «Этномир» как городок. Сейчас мы приближаемся к модели городка: культурно-развлекательные объекты, гостиницы и рестораны, жилые дома – как это и было задумано изначально. Просто мне надо было найти $500 млн и построить весь «Этномир», но их не было. Наиболее эффективной финансовой моделью оказалось поэтапное строительство парка.

В Европе очень много [развлекательных] парков, но это в основном парки аттракционов, такие как Europa Park в Русте, культурной и образовательной составляющей там практически нет. У нас задача другая.
...

Идея «Этномира» очень масштабная: радость старта, радость малого бизнеса должно испытать множество людей, молодежи – радость управления деньгами, радость успеха. Я хочу, чтобы мы создали как можно больше позитивных примеров малого бизнеса, бизнеса в области культуры, креатива. Здесь и экология, и органическое сельское хозяйство, и многое другое, что может быть источником как дохода, так и правильных смыслов.

Почти все бизнесы в «Этномире» вначале были наши, потом мы их выделяли в структуры независимые, дочерние. Вот яркий пример: индийским рестораном, где мы с вами разговариваем, управляет парень из Тулы – он индус, женат на русской. Приехал к нам, влюбился в это место, мы его поддержали, заем дали, сейчас он здесь арендатор.

Несколько раз попытались отдать гостиницы [в управление]. Но наши гостиницы – это скорее семейный европейский бизнес, чем сетевой. У сетей все-таки стандарты, и они больше хотят быть в крупных городах. Но мы со временем сделаем высокую степень автономности, может быть, все-таки раздадим в управление. Точно так же мы раздали розницу.

– А отели пока ваши, вы сами управляете?

– Это ряд юрлиц – или процент от выручки, или аренда, или даже совместные продажи. Было бы идеально, чтобы директора отелей входили в долю, но они не хотят нести ответственность за объект.

Жизнь сама заставляет нас идти в интеграционную модель, потому что в «Этномире» сезонность плюс очень сложный и разный продукт. Только отели или только общепит не сработают. Потому что гостю нужно объяснить, чем отличается гостиница в «Непальском доме» от гостиницы «Сибирия». Общепит – тоже нестандартизированный. Поэтому моя мечта – это малый и средний бизнес, для которого мы создали условия, он зарабатывает свои деньги, и его и нас устраивает ставка аренды или процент от оборота.

Такие уже есть: пришли, понравились нам, мы им тоже понравились, мы выделили им пространство, и они занимаются своей хозяйственной деятельностью. Это лабиринт «Дебри», «Княжество Чародея», парк «Эволюция», кафе «Глушь».

Отдел развития бизнеса мы создали года четыре назад. Но всех подряд не зовем, хотим, чтобы люди не торговали ширпотребом, а выражали суть. И посетители это тоже понимают – то, что выбивается из контекста, не берут.

– Сколько у вас сейчас в «Этномире» резидентов, включая упрощенцев?

– 100–120, в зависимости от сезона. Кто-то постоянно, кто-то в сезон. Конечно же, я мечтал о 1000, но тут вопрос качества этих резидентов.

Мы мечтаем, чтобы следом за галереей «Путешествие по России», которую мы создали на улице Мира, все 85 субъектов построили здесь свои дома. Мы говорим о некой культурно-образовательной ВДНХ регионов России. Представьте, например, магаданский павильон в виде слитка золота (таким он был представлен на Восточном экономическом форуме – 2017), животный мир региона, его этника...

Сейчас у нас подписано более 48 договоров с субъектами РФ. В ближайшие год-два будем отрабатывать финансовую модель. Мы готовы дарить региону землю, и для нас очень важно, чтобы регионы почувствовали здесь в хорошем смысле слова выгоду. Чтобы это была недотируемая история, чтобы они могли заработать и получить обратную связь, информационный и туристический потоки.

Я анонсировал несколько «Этномиров» в разных странах. Они могут быть маленькими, могут быть другими. Мы подали заявку на бренд Etnomir в Мадридскую систему – без h, от русских слов «этнос» и «мир», – он уже зарегистрирован в 93 странах мира. Сейчас мы анонсируем «Этномиры» в регионах России, у нас уже есть обратная связь – Санкт-Петербург, например, предлагает земельные участки. Мы говорим, что можем там быть консультантами, отчасти партнерами, но при этом не основными инвесторами.

– Каков сейчас совокупный оборот «Этномира»?

– Несколько десятков миллионов долларов. Он перестал расти: как только компания выходит из нашего оборота, мы, конечно же, ее не считаем. Упрощенец хочет платить аренду, чтобы мы не знали его оборот, не знали его наценку.

– Вы на это идете?

– Это моя судьба, я это делаю всю свою сознательную жизнь. Не только в «Этномире» – везде. Этот сюжет у меня повторился много раз. Человек только окончил институт, он не умеет работать по специальности, да и не нужна его специальность. Но мы платим ему зарплату, начинаем его обучать бизнесу. Проходит полгода, он понимает закономерность, а я понимаю, что скоро возникнет противоречие между алчностью и желанием служить, мы ему отдаем 20% от прибыли. Он работает, его мучает внутренний конфликт, я вижу, что скоро надо предложить больше, проходит время, и я ему предлагаю 50% от бизнеса. Наступает момент, когда его не устраивает и 100%: он считает, что он все создает, а мы на нем паразитируем, я его отпускаю, и человек уходит. Хотя может и остаться в компании. Мы делаем это осознанно всегда. Потому что внутренняя борьба и борьба за бизнес, если ценности не совпадают, она съедает гораздо больше энергии, чем дают заработанные деньги. Люди нервничают, друг другу не доверяют, начинают злиться, завидовать.

– Сколько у вас сейчас сотрудников?

– От 200 до 400 в зависимости от сезона. Может и до 500 доходить – когда фестиваль, например. Сейчас переходим на модель резидентов: они не наши сотрудники, но это люди, кому мы помогали.

Гости «Этномира»

– Сколько у «Этномира» было посетителей в прошлом году и сколько в этом?

– В прошлом году – где-то 800 000 человек. В этом году за первое полугодие – 350 000. После того как открылась Турция, турпоток просел, это все почувствовали. Потом Москва с 1 сентября сделала бесплатные музеи. Но это хорошо, конкуренция заставляет нас быть мобильными.

– Какова заполняемость ваших отелей?

– У нас 12 этнических отелей, около 300 номеров на 700–800 человек. В прошлом году среднегодовая заполняемость была больше 50%, но номеров было меньше. В этом году заполняемость немножко упала, в том числе из-за ситуации на туристическом рынке.

Мы поставили планку: 3 млн посетителей в 2020 г. При желании и концентрации можно этого достичь, но если это делать независимо от финмодели, то цена будет слишком велика. Плюс очень важна глубина проживания опыта. Ведь проживание «Этномира» проходит в несколько этапов. Первый – «галопом по Европам», приезд на несколько часов. Второй – на два-три дня. Третий – это как у нас школьные лагеря проходили: от двух до трех недель.

– Вы и детские лагеря в «Этномире» организуете?

– Да, 56 смен уже прошло. Мы их в прошлом году приостановили из-за Сямозера, но в 2018 г. заново запускаем – от 7 до 28 дней. Мы в прошлом году после той трагедии в Карелии 18 проверок прожили и были признаны лучшим частным лагерем в Калужской области.

Демократичность важнее

– На людей с какими доходами вы ориентируетесь? Насколько я увидел, отели у вас достаточно демократичные, подозреваю, что значительная часть богатых клиентов может не захотеть жить в таких условиях.

– К сожалению или к счастью, я никогда таким не буду. Демократичность для меня гораздо важнее. Я бы хотел, чтобы максимальное количество благ получило бы максимальное количество людей. Наши отели и номера в Гималайском доме, в «Юго-Восточной Азии» соответствуют «4 звездам». Но это не моя природа – я не могу делать бизнес, если не считаю его правильным.

Но если придут операторы, которые здесь сделают бутик-отель, где номера будут стоить $500–1000, а меня устроит арендная ставка или процент от выручки, я буду счастлив.

А так у нас здесь часто приземляются вип-вертолеты – люди прилетают на экскурсию. Экскурсия может стоить 10 000 руб., а вертолет – 100 000–120 000 руб. И здесь люди могут получить, условно говоря, за $100 то, что они даже и за $700 не получат в сетевом отеле.

– Это понятно, но все равно жена посмотрит на этот номер и скажет: «Нет, дорогой, я здесь ночевать не буду».

– Возможно. Но жену, которая согласится и переночует в сибирской юрте, муж будет ценить еще больше.

– Главное, чтобы жена ценила мужа после этого.

– Я абсолютно уверен: не важно, какого уровня человек, если он открыт и для него деньги являются не целью, а инструментом, то и с женой он договорится, и у него все в порядке будет. При этом комфорт и сервис у нас никто не отменял.

Полностью можно прочесть здесь!