«Эффект Анохина». Это из серии невозможного, но у него получилось
20 апреля состоялся знаковый визит премьер-министра Михаила Мишустина в Смоленск, в ходе которого Василию Анохину наряду с решением ряда проблем в сфере здравоохранения удалось договориться о выделении из резервного фонда правительства 250 миллионов на капитальный ремонт трех корпусов больницы скорой медицинской помощи «Красный крест». А уже 24-го апреля в больнице приступили к ремонту. Таких космических скоростей от момента принятия решения на высшем уровне до начала его реализации в нашем регионе еще не было.
Мы решили узнать у главного врача «Красного креста» Александра Доронина о подробностях визита главы кабмина в больницу и о том, что «осталось за кадром».
— Александр Сергеевич, как я понимаю, для вашей больницы визит Михаила Мишустина стал событием действительно чрезвычайно важным — по сути, можно считать, что решена проблема абсолютно «не подъемная». О такой сумме, наверное, и мечтать не могли?
— Это точно. Но я бы хотел начать не с визита премьера. А с визита в больницу врио губернатора Смоленской области Анохина Василия Николаевича. Он приехал с помощником 5 апреля, это была среда. Мы с ним обошли все корпуса, он осмотрел нашу материально-техническую базу, фасады корпусов, все отделения и изнутри, и снаружи, зашел в палаты, поинтересовался у наших больных, как кормят, как относятся врачи. Его, конечно, узнали сразу, восприняли очень положительно такую его заботу люди.
По итогу знакомства с ситуацией в больнице вердикт главы региона был однозначный: «Будем ремонтировать», — так он сказал. Не знаю, как это назвать, можно, наверное, «эффект Анохина» — он только начал, и все сразу «закипело, забурлило», пришло в движение. Он посмотрел практически все наши отделения. И старое здание травматологического корпуса (там мы планируем открыть койки сердечно-сосудистой хирургии), и хирургический корпус посмотрел, терапию, кардиологию. Посмотрел оборудование, на котором мы оперируем.
В разные годы по разным федеральным программам или нацпроектам достаточное количество оборудования получали, кадры обучили, они нормально работают до сих пор. Но вот помещения, конечно, оставляют желать лучшего. Я ему сказал, что деньги на содержание изнутри каких-то палат мы изыскиваем, чтобы они находились в удовлетворительном состоянии, а на капитальные ремонты, требующие значительных затрат, у нас, конечно, денег нет. Крыша протекает полностью в терапевтическом корпусе. Здесь находятся две кардиологии, неврология, терапия, отделение функциональной диагностики, лаборатория на 1 этаже, сердечно-сосудистая хирургия. И оборудования полно…
Поэтому Василий Николаевич сказал — без вопросов, кровлю делаем однозначно. Пошли дальше, смотрит, спрашивает — это надо? Я говорю — это своими силами сделаем. А это надо? «Да, — говорю, — это надо». Вот тот хирургический корпус изнутри и снаружи в неприглядном виде. Он сразу сказал: «Хорошо, ремонтируем». Прикинул, сколько фасады стоят, помощник все записывает, и строитель наш сопровождал, у которого смета была. Ну вот, и за полчаса глава получил полную картину, сколько необходимо денег на те здания, которые на данный момент практически 100-процентный износ имеют. Хирургия — здание 1936 года постройки. В 1991-м она частично капитально ремонтировалась (местами). Терапевтический корпус — здание 1973 года, он вообще капитально не ремонтировался ни разу. Травматологический корпус — 1956 года, там тоже и кровля необходима, и внутренняя часть…
Вообще, я считаю правильно делает глава региона, что социальную сферу и, прежде всего, здравоохранение, относит к безусловным приоритетам. Что долгожданную помощь он решил оказать нашему учреждению, через которое проходит огромное количество больных. Учреждению, которое оказывает экстренную помощь, где самые тяжелые больные. И они, конечно, в соответствующих условиях должны пребывать. Я уже говорил, что коллектив у нас замечательный, профессиональный. Наши врачи знают свое дело и умеют во всех условиях работать, никто не ропщет… Но когда кто-то сюда приходит и видит, в каких условиях лежат пациенты, когда вместо двух человек в палате лежит 5 человек, когда операционная не соответствует уровню проводимых операций, когда там 2-3 операционных стола, а могло быть 5-6 — чтобы наши врачи не выстраивались в очередь, кому оперировать, а сейчас такое тоже есть. У нас 8% плановых операций, в этих случаях хирурги делят операционные столы, но бывает и экстренный наплыв больных, когда приходится оперировать на многих операционных столах. Поэтому хотелось бы, чтобы был какой-то запас для таких непредвиденных ситуаций.
«Не знаю, как это назвать, можно, наверное, «эффект Анохина» — он только начал, и все сразу «закипело, забурлило», пришло в движение»
