«Это был колоссальный труд». Руководитель СУ СК по Смоленской области Анатолий Уханов информагентству «О чем говорит Смоленск» — о раскрытии резонансных преступлений
А вы знали, что Анатолий Уханов — бывший полярный летчик?.. В этом эксклюзивном интервью главы смоленского СУ СК вы найдете много интересного, удивительного и абсолютно неожиданного, даже «формулу человеческого счастья» от следователя со стажем. Приятно удивило (учитывая профессию моего собеседника) и то, что это интервью получилось очень добрым.
— Анатолий Юрьевич, мы встречаемся с вами в день рождения вашего ведомства — 15 января сотрудники Следственного комитета РФ отмечают свой профессиональный праздник. И мы обязательно поговорим об этом. Но начать эту беседу хочу с «горячей» проблемы (чрезвычайной ситуации, я бы сказала), которая «накрыла» не отдельных жителей, а сразу множество смолян. ЧП произошло в самые морозные дни новогодних каникул, к счастью, оно носило не столь массовый характер, как в Московской области, тем не менее, в двух районах Смоленска были зафиксированы случаи прекращения подачи тепла в некоторые дома. Следственный комитет тут же назначил проверки по каждому факту. Есть уже какие–то результаты?
— Говорить о результатах пока рано, проверки еще не закончены, но результаты, естественно, будут. В каждом конкретном случае будет выявлена причина — почему это случилось. Могу сказать, что по итогам каждой проверки будет принято процессуальное решение.
— Много ли дел в сфере ЖКХ расследуется у нас в регионе?
— У нас находится ряд уголовных дел и доследственных проверок по выявленным проблемам в этой сфере. Я сам лично мониторю социальные сети на предмет жалоб смолян (телеграм–каналы, группы ВК).
— Шутите?
— Совсем нет. С планшетом засыпаю и просыпаюсь, в буквальном смысле. Мониторю и незамедлительно отправляю сообщение тому или иному районному руководителю. Причем, ставится задача не просто выехать и посмотреть (что он должен делать по закону), но и совместно с органами власти в кратчайшие сроки устранить нарушения. Чтобы люди как можно быстрее начали получать тепло, свет, воду и так далее. Главная задача в таких случаях — оперативно устранить проблему, чтобы восстановить права людей. Конечно, такого масштаба отключений, как случились в Подмосковье, у нас нет, но очаги периодически бывают. И будут, к сожалению. Тем не менее, тот алгоритм, который мы выработали, позволяет быстро тушить эти «горячие точки». И органы власти — новая администрация города Смоленска — сразу откликается. Заместители главы города, сам глава лично сразу выезжает, осматривает и на месте сразу дает соответствующее поручение, сроки исполнения, и нарушение оперативно устраняется.
«Мы делаем добро, и делаем это с удовольствием»
— На самом деле очень порадовали озвученные вами приоритеты в работе Следственного комитета в случае ЧС: оперативно устранить причину.
— А другой постановки вопроса и быть не может, поскольку наряду с оперативным и качественным расследованием уголовных дел главная задача нашего ведомства — защита прав граждан. Особенно — защита прав незащищенных категорий. Это дети–сироты, обманутые дольщики, ветераны Великой Отечественной войны (которых, к сожалению, остается всё меньше), пожилые люди, дети. И сейчас, конечно, задача номер один — защита прав и интересов семей участников СВО. Мы включаемся незамедлительно, с особым вниманием, тактичностью и решаем проблемы, которые у них возникают.
— Были такие случаи?
— Были, конечно. Например, обращалась женщина, у нее сын находится в зоне СВО, и надо было помочь в решении бытовых вопросов. Мы подключились.
— Подождите, Анатолий Юрьевич, у нас в регионе эффективно работает филиал фонда «Защитники Отечества», который занимается решением таких вопросов, в том числе. Все равно обращаются к вам?
— К нам часто обращаются за помощью. Я ни в коей мере не говорю о том, что мы пытаемся подменить, уверен, что сейчас работа всех структур, обеспечивающих интересы участников СВО и их семей, настроена, «как часы». Но у нас есть «горячая линия», куда люди, естественно обращаются, в том числе, и по этой теме. Не с жалобами на структуры. Они просто увидели телефон нашей «горячей линии», позвонили, и мы тут же включаемся в работу, не рассуждая, кто этим должен заниматься.
Был случай у меня на личном приеме — бабушка лежачая, ей 85 лет, пришла родственница — дрова нужны. Казалось бы, не наш вопрос. Со мной на приеме сидит руководитель районного звена, даю поручение оперативно решить этот вопрос: приобрести, доставить и аккуратно сложить. Мы делаем добро, и делаем это с удовольствием. Хотя, наверное, можно было бы принять заявление, месяц на ответ. Но бабушке надо тепло здесь и сейчас! Поэтому, так и работаем. Никогда не перекладываем на других, если человек обратился к нам. Это моя твердая позиция. Потому что, если переслал в другой орган — еще неизвестно, чем все закончится. А тут я сам отвечаю, ставлю на контроль, и мне доложат об исполнении. Я могу быть уверен, что проблема человека будет решена.
СК, ФСБ, прокуратура, МВД — «могучий кулак»
— С 2011 года Следственный комитет работает как самостоятельная структура. Более того, СК стал (по крайней мере, так называют ваше ведомство) элитой правоохранительных органов. Тем не менее, до сих пор не все понимают разницу между Следственным комитетом и прокуратурой тем более, что зачастую проверки по одному и тому же факту оба ведомства инициируют одновременно. Хотелось бы понять схему взаимодействия в работе СК, прокуратуры, ФСБ и МВД, когда они работают по одному делу. Нет ли здесь дубляжа в работе прокуратуры и СК?
— Нет абсолютно. Здесь наоборот двойной вектор государственного действия, поскольку наши полномочия различаются. Мы, проводя проверку, выясняем обстоятельства и в итоге принимаем решение о возбуждении уголовного дела, или отказываем в возбуждении. Прокуратура же проверяет в рамках общенадзорной проверки, по результатам которой они могут вынести акты прокурорского реагирования: иск в суд, представление и так далее. Когда подключаются оба органа, мы друг друга дополняем, обмениваемся информацией. Мы всегда очень тесно общаемся с прокуратурой. И самое главное – здесь двойной контроль: ситуацию докладывают, как Сергею Эдуардовичу [Карапетяну, прокурору Смоленской области — ред.], который контролирует полноту проверки и восстановление прав граждан, так и мне как главе СУ СК. Я считаю, что это положительный момент. Мы отлично взаимодействуем.
— А теперь давайте еще введем в эту схему взаимодействия УМВД и ФСБ. Какая из структур является тем основным ведомством, которое распутывает клубок преступления?
— Во–первых, какие органы расследуют те или иные уголовные дела, зависит от подследственности УМВД, ФСБ, Следственного комитета — это всё регламентируется статьей 151 уголовно–процессуального кодекса РФ. Там все прописано, кто чем должен заниматься.
— Понимаю, что мы сейчас утонем в дебрях УПК. Давайте рассмотрим взаимодействие на примере одного из самых резонансных коррупционных дел последних лет — дела Греца. Вот им точно занимались все органы.
— Все. Но оперативные материалы к нам поступили от ФСБ. Это была их разработка в сфере противодействия коррупции. Оперативной работой может заниматься как УФСБ, так и УМВД. А СК подключается уже когда нам предоставляют оперативные материалы. Мы регистрируем их и начинаем доследственную проверку. Проверяем на соответствие закону, проводим свои проверочные мероприятия, опрашиваем лиц и принимаем решение о возбуждении уголовного дела. С того момента, как материал поступает в Следственный комитет, следователь становится главным процессуальным лицом, под чутким надзором прокурора.
— Дело Греца уже около полугода рассматривается в суде. Сколько там томов?
— Семьдесят четыре тома. После того, как дело попадает в суд, оно уже не в нашей юрисдикции.
Банда Костенкова
— Поправьте меня, если я ошибаюсь, но насколько могу судить, сейчас можно говорить о раскрытии преступлений прошлых лет. Вот совсем недавно буквально «прогремело» по стране уголовное дело банды Костенкова (за которой стоят вымогательства, убийства). Информация о том, что завершено расследование этого громкого дела, уходящего своими корнями в «лихие 90–е», вот это расследование преступлений двадцатилетней давности стало настоящим сюрпризом.
— Да, мы направили это дело в суд перед Новым годом. Не буду скрывать, расследование этого дела — предмет особой гордости для нас. Дело действительно резонансное, там 12 эпизодов преступной деятельности, 11 фигурантов. Почти полтора года мы расследовали его. Преступления прошлых лет очень непросто раскрыть, но мы совместно с коллегами из полиции и криминалистами ГУК (криминалистического центра) центрального аппарата СК это сделали.
— По темпам расследования, учитывая объем и давность, совершенных деяний, полтора года — это хороший результат?
— Конечно. Бандитизм — это довольно редкая статья сейчас в России. Чтобы банду доказать, нужно иметь опыт, знания, квалификацию. Это был колоссальный труд, при том, что нам противостояли очень непростые люди. И я хочу поблагодарить следователей за работу.
— Когда расследовали это дело, были попытки на вас воздействовать, договориться?
— Нет, и хочется отдельно подчеркнуть, что воздействовать и договориться со Следственным комитетом ни у кого не получится. Сейчас у нас выделено в отдельное производство еще одно уголовное дело, трое членов этой же банды находятся под стражей.
Без срока давности
— Правильно ли я понимаю, что банда Костенкова — не единственный прецедент по раскрытию преступлений прошлых лет (хотя бы в перспективе)? Можно ли рассчитывать, что и громкое заказное убийство вице–губернатора Прохорова не будет «похоронено» за давностью лет?
— Не будет. Работа по всем убийствам прошлых лет ведется постоянно, в том числе и по резонансным. И результат рано или поздно будет. Будем делать все, что от нас зависит.
— Вот сейчас мы заговорили о преступлениях, совершенных в 90–е. Они же тогда носили массовый характер в самом прямом смысле слова. Банды были чуть ли обыденностью. Вспомнилось шокирующее признание свердловского губернатора Росселя про общение с местным авторитетом: «Я ему говорю, ну здравствуй вор. Заходи, вор, садись… и убеждаю вкладывать деньги в капитальное строительство…» В это сложно сейчас поверить, но это же было!
— Прекрасно помню это. Я как раз учился в Екатеринбурге (заканчивал очно Уральскую государственную академию с 1996 по 2001год). Но, повторю, все тайное становится явным, и никакие связи не помогут. Если будет установлено причастие кого–либо к совершению преступлений — человек будет нести ответственность вне зависимости от рангов и регалий…
«Работа по всем убийствам прошлых лет ведется постоянно, в том числе и по резонансным. И результат рано или поздно будет»
Самые громкие уголовные дела
— Вы возглавляете Следственный комитет в Смоленской области уже пятый год. Раскрытие преступлений банды Костенкова — это самая большая гордость для вас в профессиональном плане за этот период? Или еще есть какие–то дела?
— Есть, конечно. Да, дело банды Костенкова, безусловно, гордость. Но я и другие дела вспоминаю. Вот дело Греца, например, тоже очень резонансное. Тоже мы сработали с органами ФСБ, пресекли преступную деятельность, доказали, арестовали имущество. При этом не могу сказать, что предмет гордости для меня — то, что я человека в тюрьму посадил. Нет. Но то, что мы пресекли коррупционную деятельность в таких масштабах — считаю, что это повод гордиться. За четыре года, что я здесь, много таких дел было. Для нас нет неприкасаемого уровня должностных лиц.
— Георгий Грец свою вину не признает. Как вы для себя это объясняете? Он действительно верит, что ему можно было?
— Да, это его позиция. Но для нас его непризнание вины не имеет значения, поскольку по уголовному делу собрана достаточная доказательственная база.
— Еще какое крупное дело запомнилось?
— Крупное и очень непростое дело не могу не вспомнить — незаконная вырубка леса в Гагаринском районе. Ущерб государству составил миллиарды рублей, общая площадь вырубки составила более тысячи гектаров — можете представить себе масштаб! Почти десять лет велась незаконная вырубка лесных насаждений под видом законной. Заключались фиктивные договоры подряда на очистку земель сельхозназначения от дикорастущих растений. А вместо этого шла сплошная вырубка на территории Гагаринского лесничества, а также на особо охраняемой природной территории защитных зон и в водоохранной зоне Яузского водохранилища. Одни бы мы не справились, и я хотел бы поблагодарить за совместную работу председателя областного суда, прокурора Смоленской области, сотрудников УМВД и ФСБ.
— Вырубка леса в Хмелите — там какая ситуация? Тоже резонансное дело?
— Уголовное дело сейчас расследуется, тщательно разберёмся в сложившейся ситуации и виновные понесут ответственность, не сомневайтесь.
«Невероятно, но факт»
— Анатолий Юрьевич, вы в профессии более двадцати лет. Учитывая ваш опыт, наверное, удивить вас чем–то сложно, тем не менее, было за это время что–то «из ряда вон», что–то, что запало в душу?
— Действительно, я видел многое, но в душу западают происшествия, связанные с детьми. Поэтому, отвечая на ваш вопрос, хочется вспомнить дело, которое расследовалось еще в Оренбурге в 2017 году. Педофил похитил средь бела дня девочку, посадил в машину и увез. Девочке было 12 лет. Он засунул ее в багажник, но ребенок успел маме отправить сообщение. Через 7 часов на областном мусорном полигоне Оренбурга обнаружили и машину, и девочку. Серьезного вреда мужчина, к счастью, ей причинить не успел. Потом выяснили, что он приехал, чтобы совершить страшные вещи с малышкой, но заглохла машина. Это чудо, что он не смог ее завести, он понял, что уехать с места преступления ему будет не на чем. Пока он думал, что делать, машину обнаружили, и это спасло девочке жизнь. После того, как мы распространили об этом педофиле данные по субъектам, выяснилось, что он совершил несколько преступлений в отношении детей, а также убил одного мальчика в Краснокамске. Его пожизненно осудили. И еще одно дело, которое не могло просто оставить равнодушным. Уже здесь, в Смоленске — дело о пропаже годовалой Люды Кузиной. Как эта малышка провела в лесу четыре дня — уму не постижимо! К счастью, всё закончилось хорошо!
— Вот сейчас вы вспомнили о делах, в которых детки чуть не пострадали… Когда я шла к вам в кабинет, на лестнице видела детские рисунки. Эта тема детская, она вам както очень близка. И я так понимаю, это позиция не только личная ваша, это позиция ведомства, которое вы возглавляете?
— Да, Светлана, вы правильно поняли. «Чужих детей не бывает». Для нас, для всего ведомства — это не просто лозунг, это руководство к действию. У нас в управлении все сотрудники неравнодушны к этой теме. Вот, например, в Вязьме руководитель межрайонного следственного отдела Наталья Моторина помогает детям из Ново–Никольского дома интерната. Там проживают особенные детки. Наши сотрудники организовывают для детей разные поездки, в Москву, например, то в цирк, то в Москвариум — и всё это делается по личной инициативе, абсолютно искренне. Так что мы эту работу проводим, по зову сердца. Или вот есть у нас Никита Казаченко — мальчик, который спас своих братьев и сестер из пожара, мама у них погибла. Мы ему помогли поступить в кадетский класс, оплачиваем его содержание в учебном заведении, помогаем семье. Там бабушка осталась с шестью детьми, конечно, тяжело. Парень теперь кадетское образование получит, а дальше будем уже думать, куда ему дальше пойти учиться. Сначала он хотел надеть погоны МЧС, а сейчас уже хочет стать следователем.
— Сколько лет ему?
— В девятом классе учится. Мы с ним познакомились, когда ему 9 лет было. Он будет и дальше под нашей опекой находиться. Вот видите, как бывает… Был пожар, можно было просто возбудить дело, детей отдать органам опеки, как положено по закону. Но мы увидели этого парня, оценили его личные качества, что он не испугался, проявил характер, в горящий дом зашел, искал маму — не нашел, собрал всех детей маленьких, вывел их всех на улицу… Мимо такого мы пройти не могли, и решили ему помочь.
Совсем личное
— Как вы профессию выбирали? Почему решили получать юридическое образование?
— У меня папа — бывший сотрудник органов внутренних дел. Я с детства знал милицейскую службу. Конечно, это повлияло на мой выбор. Но позже. Моя первая профессия — летчик. Я родом из Бугуруслана, там есть Бугурусланское летное училище гражданской авиации. И я (как любой мальчишка), конечно, мечтал летать. Я поступил туда, окончил его. Даже работал год по специальности, летал за полярным кругом (поселок Тазовский Ямало–ненецкий автономный округ), летал вторым пилотом самолета АН–2.
— Вы сейчас сильно удивили! То есть, вы были полярным летчиком?! Почему всё–таки поменяли профессию и приняли решение учиться на юриста?
— Это был 1993 год, как раз пошел развал Советского Союза, разрыв связей, всё перевернулось «с ног на голову», были перебои с топливом, не летали. Поэтому было принято решение вернуться домой, не испытывать судьбу и идти по стопам отца. Я поступил в Уральскую государственную юридическую академию, когда 23 года мне было, отучился очно, и это тоже было испытание. Окончил обучение в 28 лет и по распределению пошел работать в прокуратуру Оренбургской области. Через год стал заместителем прокурора района, через 5 лет — прокурором района, и в 2007 стал заместителем руководителя следственного управления СК по Оренбургской области.
— Работа следователем насколько творческая?
— Очень творческая, интересная. Понятно, что рутины много, и сроки есть и другие нюансы. Но это — как относишься к делу. Можно подойти сухо, а можно творчески.
— Но это надо и психологом в каком–то смысле быть?
— Обязательно! Коммуникабельность, умение найти общий язык со всеми без исключения — тоже обязательные качества для следователя. Знаете, говорят, что следователь — это в первую очередь, тонкий психолог. И, конечно, жизненный опыт должен быть. Не так что в 22 года пришел и «окунулся в профессию», в «большую жизнь». Он жизни–то не видел в свои 22, поэтому за каждым молодым следователем мы назначаем наставника. Наставник воспитывает молодого «птенца» и превращает его в полноценного следователя.
— Наставничество для следователя — это обуза или честь?
— Смотря как подойти, творчески или формально. Не все могут заниматься этим. Можно «спросил — ответил», а можно иначе. Взять с собой на место происшествия, все показать, рассказать. Зависит от неравнодушия. Я сам по жизни неравнодушный человек, и неравнодушных я сразу вижу. И замечаю, что если человек неравнодушный, у него все получается. В жизни, в карьере, во всем остальном. А если ты все делаешь без души, то середнячком и останешься. Тех, кто болеет за дело, за коллектив — таких у нас много.
«Я женат и очень люблю своих девчонок: супругу и двух маленьких дочек. Одной скоро будет шесть лет, второй — четыре»
— Анатолий Юрьевич, а можно немного о личном?
— Я женат и очень люблю своих девчонок: супругу и двух маленьких дочек. Одной скоро будет шесть лет, второй — четыре. Младшая дочка родилась здесь, в Смоленске, настоящая смолянка! Так что смоленская земля вот так меня отблагодарила, и Бог, конечно, что дал мне такое вот счастье. И я так ему благодарен… Мы с супругой воспитываем наших детей, и я все личное время уделяю только им, только семье, я ими живу.
— Вы так тепло сказали, что младшая дочь смолянка, я так понимаю, что вы к Смоленску прикипели?
— Да, конечно, прикипел.
— А как же пресловутая ротация? Думаете об этом?
— Есть такое. Думаю, но комментировать это бессмысленно. Такая уж у нас служба, в любой момент могут отправить в другой регион, например. А так Смоленск мне очень нравится, и будь моя воля, остался бы. Мне здесь всё нравится.
— Отец гордится вами?
— Конечно! Слава Богу, живы и мама, и папа, и, конечно, они гордятся. Для них я свет в окошке.
— Вы один ребенок в семье?
— Нет, есть еще старшая сестра. Она живет в Самаре, работает в бизнесе, крупный менеджер. Она тоже всего добилась сама. Семья там у нее, дети, внуки уже. Поэтому родители гордятся нами двумя.
Праздник для ветеранов
— Я знаю, что сотрудники смоленского Следственного комитета очень трепетно заботятся о ветеранах.
— Да, мы всегда очень неравнодушно все делаем. Мы, например, одними из первых в России в январе, в преддверии дня освобождения Ленинграда от блокады организовали парад для ветерана, помните? Это потом уже пошла волна таких парадов по всей стране. Мы первыми сделали концерт для ветерана — Валентины Михайловны Волковой из Демидова. Последние годы Валентина Михайловна в силу возраста и болезней не выходила из дома, но несмотря на трудности, она всегда любила петь. Накануне Международного женского дня мы организовали для нее трогательный музыкальный подарок. Приехали к ней в гости вместе с ансамблем Смоленской филармонии «Русская душа», так в небольшом частном доме состоялся концерт для одного зрителя.
Концерт для одного зрителя — ветерана Великой Отечественной войны Валентины Михайловны Волковой из Демидова
Несколько лет теплые дружеские отношения нас связывали с участником Великой Отечественной войны, Почетным жителем Вязьмы Иваном Васильевичем Соколовым. Ко Дню защитника Отечества устроили для ветерана праздничный салют. Я считаю, что такие встречи продлевают жизнь нашим уважаемым ветеранам.
Салют для ветерана Великой Отечественной войны Ивана Соколова (скончался в мае 2023 года на 102-м году жизни)
Вот еще, на здании 22 школы по нашей инициативе создан художественный объект — портрет ветерана Великой Отечественной войны Якунина Виктора Васильевича. Мы поддерживаем теплые отношения, я к нему с детьми заезжаю, общаемся. Дети спрашивают: «Когда к дедушке Вите поедем?» На днях вот были у него, чай пили. Дети ему рисунки рисуют, он их хранит и показывает гостям.
В гостях у ветерана Великой Отечественной войны Виктора Якунина
Портрет ветерана Якунина на здании школы рисовали и взрослые, и дети
— Анатолий Юрьевич, спасибо за интересный разговор, скажу честно — многое из того, что услышала и порадовало, и удивило — потому что явилось полной неожиданностью (в самом хорошем смысле). И завершить сегодняшнюю встречу хочу таким вопросом: какая мечта у главы СУ СК по Смоленской области?
— Наверное, как у любого профессионала, мечта — быть как можно дольше полезным своей стране, обществу. Как можно дольше быть со своими близкими. Вот такая простая формула человеческого счастья от следователя со стажем. (Улыбается.)
Беседовала Светлана Савенок
