Не слишком пока значительное по объему и не протяженное во времени гостеприимство жителей Самары по отношению к беженцам с востока Украины дало первую серьезную трещину. Новость в СМИ о том, что мигранты-де отказываются устраиваться на работу с оплатой менее чем в 30 тысяч рублей, всколыхнула волну самой настоящей ксенофобии.
Началось с того, что уполномоченная по правам человека в Самарской области Ирина Скупова посетила пункт временного пребывания в Новокуйбышевске, где проживают 68 беженцев. Но жалобами ее засыпали не только обитатели детского центра «Березки», но и (довольно нетипично и неожиданно) социальные работники, опекающие «перемещенных лиц».
Самой главной претензией, если верить написавшим об этом СМИ, стало то, что бывшие граждане Украины отказываются официально трудоустраиваться на места, где им обещают платить менее 30 тыс. рублей в месяц. Директор центра Олег Нагорнов поведал, как предлагал устроиться работать прямо на базе горничными с заработной платой в 11 тыс. рублей (по местному штату), при этом сохранялись бы выделенные комнаты, и женщины смогли бы работать, не отлучаясь надолго от детей. Согласились лишь три человека. Всего же из обитателей «Березок» смогли найти работу 18 человек, «правда, неофициально».
На всех сайтах, где была размещена эта новость, а также в соцсети «Вконтакте» поднялась буря возмущения. Волшебные слова «30 тыс. рублей в месяц» разверзли «хляби народные»:
«Наше сердобольство, доброта-простота хуже воровства. Приютили нахлебников-тунеядцев! Здесь им не Украина, привыкли ничего не делать и деньги получать. Не хотят работать – пусть едут обратно»;
«Совсем охамели, гнать всех обратно – они же выступали за независимость, пусть теперь ее защищают, чего сюда бегут-то? Даже 20 тыс. ЗП не так-то легко сейчас найти»;
«Приехали права свои качать? Одежда без бирок им не нужна, работу надо высокооплачиваемую. Езжайте обратно, пусть вас там бомбят дальше»;
«У украинцев менталитет потребителей, так что благодарности от них не ждите»;
«Приехали – удивились. 11 «тыров». Думали, что вступят в Россию и все станут долларовыми миллионерами, баксов на всех не хватает. Надо назад, по окончании войны америкосы построят там долларовые реки, можно будет с ведром ходить». И т.д., и т.п. - «бурление жидкостей» среди «самара-нетовцев» случилось нешуточное.
И всё это несмотря на то, что в статьях «прямо тут же» давалось (пусть и в слегка завуалированной форме, мимоходом, без акцента) объяснение такому поведению беженцев. Точнее, даже беженцами их юридически называть нельзя – для получения этого статуса требуется официальное признание со стороны ООН того, что на Украине идут военные действия, от которых страдают мирные люди. Так что те, кто живёт нынче в Самарской области, имеют статус лица, получившего «временное убежище».
Не спешите говорить «да ну, бюрократические подробности, какая разница». Разница на самом деле есть, и очень большая. Лица, имеющие статус получивших «временное убежище», с точки зрения налогового законодательства РФ находятся в положении нерезидента – гражданина одного государства, проживающего в другом. И чтобы сменить это состояние на гордое имя резидента, надо прожить в течение года на территории РФ не менее 183 календарных дней.
К чему, спросите, эти юридические тонкости? К тому, что нерезиденты платят подоходный налог не в размере 13%, «как все», а отдают государству 30%. Так что на самом деле цифра, от которой отказываются «зажратые украинцы» (этнически по большей части русские, но кого из «патриотов-антибЕндеровцев» это волнует?) из 30 тыс. в месяц превращается в реальные 20 тыс. с копейками. Что тысяч на 6 меньше даже официально установленного в Самарской области среднего уровня зарплаты.
Это то, что в каждой статье было написано (ну, без разжевывания понятия «нерезидент» – а на что в стране Яндекс и Гугл?) – но не прочитано горячими «патриотами». После этого как-то даже глупо от них требовать ещё и подумать – сколько из «оставшихся» 20 тыс. рублей у нашедшего «золотую ЗП за 30-ник» беженца уйдет на оплату жилья (учтите – даже регистрации они тоже не имеют) и покупку всего необходимого, помимо еды? Ведь, как напоминают немногие (слишком немногие!) участники «дискуссии» в комментариях, значительная часть «нахлебников» сорвались с места, не имея за душой вообще ничего, или очень немного…
В общем, приходится констатировать – самарское «сообщество» не прошло банальную «проверку на вшивость». Всего-то надо было повнимательнее почитать текст, подумать и «погуглить». Да просто представить себя на месте человека, попавшего в такую ситуацию. Но именно с этим – читать, «гуглить» и думать – похоже, у нас сегодня большие проблемы.
А самое, на мой личный взгляд, печальное, что свои проблемы – бескультурье, черствость, недалекость, агрессивность, банальные злобу и хамство – самарцы выплеснули на людей, не просто оказавшихся в «тяжелой жизненной ситуации». Очень многие из беженцев поверили в слова о «братстве, помощи, спасении», о том, что «Россия не бросит, спасёт, укроет». На самом же деле для «братьев, спасителей и помощников» очень скоро (до неприличия скоро, я бы сказал) люди, поверившие в эти лозунги и призывы, превратились из «жертв фашизма, спасенных от майдана» в «нахлебников», «зажравшихся» и (чудесным образом из русских) в «украинцев».
Закончу, пожалуй, аллегорией, которая многих обидит, но «ибо нефиг». Когда спасаешь от «голода и холода» котенка или щенка и приносишь его домой, то одной гордости за то, что ты такой молодец и весь из себя герой, мало. Его надобно кормить (каждый день), гулять, чистить туалет и, желательно, любить. Но ни в коем случае не бить ремнем и выгонять обратно на улицу за первую порванную газету, изгрызенный тапок или просто не вовремя поданный голос…
Дмитрий Копалиани
