Как хорошо, что речь Николая Меркушкина не избежала тленья и была записана на диктофон. Это, действительно, надо слушать и, если очень повезёт, слышать. Эту абсолютно травматическую и художественно концепированную речь. Эти его постоянные «Послушай, послушай! Ну, послушайте. Послушайте! Послушай!».
О, это было настоящее заседание Учёного совета во главе с настоящим учёным губернатором!
Сначала о самом страшном. Николай Меркушкин мужественно, не оглядываясь на лгунов из «Единой России», администрации президента и федерального правительства, предрёк нашей стране финансово-социальный апокалипсис. Очень спокойным, даже бодрым тоном он произнёс нечто просто-таки катастрофическое. Поэтому цитирую дословно: «Сейчас, по прогнозам, если цена на нефть будет такая же, то все резервы, слушайте, все резервы страны уже на будущий год кончаются. А из резервов финансируется пенсия. На пенсию страна наша не зарабатывает. Давайте молиться Богу, чтобы мы пенсию получали через пять лет. Чтобы не было, как на Украине»…
Ещё перед Учёным советом несколько его членов собирались поставить на голосование вопрос о присоединении СамГУ к СГАУ либо отказе от него. «Бунтовщики» справедливо утверждали, что в прямом и переносном смысле слова «стрелочник» Андрончев не имел права подписывать обращение в министерство науки и образования России, согласно которому госуниверситет будет уничтожен, как юридическое лицо, и присоединён к «Аэрокосу» в качестве структурного подразделения. Уже на самом заседании они заявили, что протокол того заседания, на котором совет поддержал инициативу губернатора об объединении тогда ещё трёх вузов, был отчасти «сфальсифицирован». Против голосовали девятнадцать человек, а в публикации на сайте было указано, что против выступили лишь два человека. К тому же в том протоколе говорилось об образовательном холдинге, где все разнородные вузы сохранят максимальную автономию и свои бренды.
Предчувствуя возмущение профессорско-преподовательского состава и прямолинейную беспомощность экс-проректора железнодорожного университета с авиационным образованием на совет приехал сам Николай Меркушкин. И помимо чисто филологического и социально-этнографического удовольствия, которое нейтральный слушатель получил от его плавного косноязычия, в его пространных монологах содержалось и несколько резонансных и рискованных заявлений.
Так, Меркушкин объявил, что СамГУ уничтожается, потому что он не входит как СГАУ в министерскую программу ТОП-15. А члены Совета должны пойти на присоединение, иначе пострадает Аэрокосмический университет. Также Меркушкин сообщил, что денег у государства хватит скоро не на сто и не на восемьдесят, а всего на пятьдесят вузов. Ситуацию с «вставшим на амбразуру» Техническим университетом губернатор интерпретировал с точностью до наоборот. «Если бы технический сейчас рассматривался, мы вылетели вместе раз и навсегда на комиссии по конкурентоспособности. Нам Бог сверху дал сигнал, чтобы технический мы не брали в объединение. Если у них 30% работает не по специальности», - со страстью средневекового алхимика молвил Николай Меркушкин. При этом не работающих по специальности выпускников КуАИ и СГАУ, начиная с Титова и Фурсова, глава региона не считал. Это не входит в картину мира Меркушкина, каковую он с азартом Остапа Бендера рисовал перед университетчиками.
Любопытны и данные неведомых губернаторских социологов, согласно коим 79% самарцев проголосовали за Стену недоразумения на площади Славы. И только 11% против. Когда Меркушкин сказал, что было опрошено две с половиной тысячи граждан, кто-то тихо и вполне резонно произнёс: «И все они работники областной и городской администраций».
Ещё один пропагандистско-ментальный перл произнёс губернатор в адрес своих оппонентов. Противников объединения двух разнородных самарских вузов Меркушкин назвал «людьми, связанными с мировой закулисой, бывшими комсомольцами, которые хотят победить на сентябрьских выборах». Как в таком самобытном и доморощенном «самоцвете» уживается любовь к нафталиновым номенклатурным коммунистам, советской власти и «всему европейскому» с ненавистью к бывшим комсомольцам – тема для нового Михаила Зощенко. Тем более что к поколению бывших «комсомольцев-аппаратчиков», пришедших к политической и экономической власти в конце восьмидесятых – начале девяностых, принадлежит и сам глубокоуважатый Николай Иванович.
В какой-то момент Меркушкин, почувствовавший, что дело может дойти до «политизирования» и голосования, капризно бросил: «Если вы против присоединения, то я встану и уйду».
Многие из членов совета были категорически против присоединения к университету имени Сергея Королёва, но так и не решились внятно артикулировать и довести до логического завершения свой протест. Всё потонуло в демагогии и «учёных» рассуждениях чеховского Семи-Булатова.
«Это почему, почему, почему, почему это вас уничтожают, присоединяя? Почему?», - исполнял свой странный самодеятельный хип-хоп губернатор Меркушкин. И вся энергия сопротивления сдувалась, как проколотое колесо.
«А Технический университет через четыре года станет колледжем», - успешно запугивал робкие волны возмущения главный региональный оратор. Смущался он лишь в те нечастые моменты, когда учёная аудитория, переборов страх, начинала заразительно хохотать от перспектив стать мощным мировым центром, известным во всём мире или в его части, и попадания после своего помалкивания в пятёрку лучших вузов России.
Образованнейший и старейший профессор Евгений Молевич пытался сохранить лицо. Он спрашивал Меркушкина, знает ли тот, что в Ростовском и во всех других механически объединённых университетах гуманитарная составляющая фактически растоптана?
А Меркушин ему в ответ, как будто перед ним не академик и легенда СамГУ, а выскочка какой безусый, парировал: «Вот если бы вы поглубже вникли в проблему, вместо того, чтобы полоскать Мордовский университет. В Мордовском университете есть все дисциплины, и деньги зарабатывают, сотни миллионов. Весь блок, кусок огромный хорошо оплачиваемой иностранными государствами работы. Мордовский университет уже давно учит самарских. И если мы объединимся, о нашем вузе будут говорить во всей стране каждый день».
«В угоду чему и кому нас уничтожают? Зачем классический университет приносить в жертву СГАУ? Какая гуманитарная наука может быть в аэрокосмическом вузе имени Сергея Королёва? Зачем госуниверситет нужен аэрокосмическому?» - взывала искренняя учёная дама.
«Региональная власть не может обеспечить выборы ректора, у нас уже два года исполняющие обязанности. Какие гарантии будут сохранения коллектива и развития наших направлений?», - не унималась она.
А Меркушкин ей в ответ: «Не надо делать Самару площадкой, куда президент 20 лет не приезжал и ещё никогда не приедет. И руку не подаст. Нам нужны сильные юристы, сильные музыковеды, сильные социологи»…
И протест снова лопался, как пузырь от жевательной резинки…
Короче, на Учёном совете пока ещё Самарского государственного университета так и не состоялось голосование ни за, ни против присоединение вуза в качестве структурного подразделения к СГАУ имени Королёва. Так никто и не потребовал созвать конференцию преподавателей, сотрудников и студентов. Собравшиеся фаталисты приняли информацию о решении специальной комиссии федерального министерства науки и образования оставить СГАУ юридическое лицо, а госуниверситет расформировать и присоединить после выполнения предписываемых процедур к исследовательскому университету имени Сергея Королёва к сведению.
Да, кстати, заседание Учёного совета, переросшее в парадоксально монотонный монолог губернатора, первоначально было посвящено обсуждению кандидатур на пост ректора вуза. Министерство науки и образования РФ одобрило лишь кандидатуру Ивана Андрончева, и поэтому предвыборная кампания аннулируется. Выборы не могут состояться на безальтернативной основе. Андрончев остаётся исполняющим обязанности…
Уже позже, когда Меркушкин уехал в свою резиденцию, из уст некоторых членов Учёного совета раздались несломленные голоса, что борьба ещё не окончена…
Сергей Лейбград
