Хотя Аксайскому району в этом году исполняется сто лет, это относительно молодое административное образование. До 1920 года на Дону было принято иное деление территорий и применялись другие термины. Донская область, ранее Область войска Донского, подразделялась на округа, те, в свою очередь, состояли из юртов, входящих в округ станиц.
Акварель «Вид города Черкасска». 1803 год. / ФОТО сети Интернет
Судьбы городов и станиц чем-то схожи с судьбами людей. Они зарождаются, достигают наивысшей точки своего развития и угасают. Сейчас районным центром является город Аксай, а в XIX веке – до 1805 года, город Черкасск, ныне станица Старочеркасская Аксайского района, – был центром не только Черкасского круга, но и всей области Войска Донского, хотя населения в нем было не более 15 тысяч. Естественно, Черкасск чаще фигурировал в сюжетах художников, но и станицу Аксайскую с переправой через Дон невозможно было миновать по дороге на Кавказ. Не претендуя на энциклопедичность, приведу несколько имен и их работы.
Иллюстратор и гравер Христиан Готфрид Гейслер в экспедицию Петра Симона Палласа 1793 – 1794 годы попал благодаря стремлению императрицы Екатерины II показать европейской публике Россию в лучшем свете. По итогам экспедиции в Лейпциге вышла книга в 1799 году (https://history-of-art.livejournal.com/1006788.html). Академику П.С. Палласу российская государыня пожаловала две деревни в Крыму, где он прожил полтора десятка лет. Но иллюстрации Гейслера были запрещены к изданию в России. Государыня, признавая мастерство художника, заподозрила его в предвзятой подаче материала: якобы это была изощренная сатира на ее подданных. Сейчас работы Гейслера – ценный документ той эпохи.
Уроженец Полтавской губернии Емельян Михайлович Корне- ев – один из наиболее известных в Европе того периода русских живописцев. Популярность его работам принес изданный в Париже в 1813 году двухтомный альбом «Народы России». Особый интерес для нас представляет гравюра «Жители города Черкасска» из этого альбома, выполненная и раскрашенная самим автором не позднее 1812 года. На ней, как и у Гейслера, две казачки: замужняя, кормящая дитя, и молодайка, потупив очи долу, принимающая ухаживания военного.
Х.Г. Гейслер. Замужняя казачка в головном уборе, закрывающем волосы, и молодая девушка с вплетенной в косу лентой из Черкасска.
/ ФОТО сети Интернет
Искусствовед Надежда Николаевна Гончарова в книге «Е.М. Корнеев: Из истории русской графики начала XIX века» (Москва, 1987) писала: «В дореволюционной литературе имя художника встречается редко, так как слава его была недолговечна. Г. Реймерс, описывая Петербургскую Академию художеств до 1807 года, называет Корнеева среди художников, делающих Академии честь. Но уже в 1824 году известный русский историк И.М. Снегирев в беседе с друзьями относит Корнеева к разряду «исторических предметов», то есть принадлежащих прошлому. Хотя художник еще жил и работал, но его произведения этого периода… уже не доходили до зрителя.
Во второй половине XIX века оригинальные рисунки Корнеева вообще не были известны. Исполненные же в начале века гравюры альбома «Народы России»… представлялись давно пройденным этапом.
Однако темы жизни народов России по-прежнему вызывали такой большой познавательный интерес, что многие художники, главным образом иностранцы, копировали работы Корнеева, не упоминая имени автора оригиналов. Итальянские граверы А. Биазиоли, Г. Браматти, А. Ланксани исполняли копии с гравюр альбома «Народы России» в технике подлинников».
Иногда иностранцы объединяли в один сюжет два рисунка Корнеева. Так, например, гравюра А. Биазиоли «Русские казаки» составлена из двух гравюр по рисункам Емельяна Михайловича «Черноморский казак» и «Гребенской казак». Пришлось провести большую работу, чтобы вернуть авторство Е.М. Корнеева многим рисункам начала XIX века, в том числе, и считавшимся безымянными. Это, например, представленная ныне в собрании Исторического музея акварель «Вид города Черкасска. 1803 год».
На Дону в Аксайской станице. 1837 г.
Другой сюжет можно встретить в сети с такой подписью: «Вид Запорожской Сечи в конце ХVIII столетия. С гравюры Боплана». Хотя в книге британского путешественника того времени Э.Д. Кларка похожая гравюра подписана «Вид столицы донских казаков в период разлива», авторство не указано. В монографии Н.Н. Гончаровой есть гравюра М.-Ф. Дамам-Демартье «Вид в столице донских казаков при разливе. 1813 год». Судя по всему, источник «вдохновения» тот же – Емельян Корнеев.
В коллекции Аксайского военно-исторического музея есть копия рисунка одного из братьев Чернецовых, неизвестно только, Григория или Никанора? Зато никаких сомнений в том, что и когда изображено. Рисунок подписан «На Дону в Аксайской станице. 1837 год».
Пожалуй, это самое раннее изображение Аксая, но не единственное. Мне часто встречалась гравюра Л.Х. Фрикке с длинной подписью: «Вид в окрестностях Аксая, на старой кавказской дороге», но я почему-то думал, что это другой Аксай – аул в горах Дагестана. Однажды я решил разобраться, оказалось, что Логин Христиано-вич – потомок обрусевших немцев, жил последние годы в Новочеркасске, где ему не так давно установили памятник, и даже считается «основоположником донского пейзажа». Так что, Аксай – наш, просто определить изображенное на гравюре место вряд ли возможно.
Вид в окресностях Аксая, на старой кавказской дороге, акварель. Л.К. Фрикке. / ФОТО сети Интернет
Завершить обзор хочу картиной феодосийского художника Льва Феликсовича Лагорио «Устье реки Дона». Конечно, и от Старочеркасска, и даже от Аксая еще довольно далеко до устья, но художник изобразил очень симпатичные, какие-то до боли узнаваемые берега. С одной существенной разницей – тогда по Дону ходили под парусом. Может, в этом секрет притягательности картины одного из лучших учеников Айвазовского?
Юрий Трущелев,
литератор, краевед
