Фото: Огнев Михаил/«Фонтанка.ру»
Поделиться
Для Петербурга построят ледокол почти за 2 млрд рублей. Проект выглядит анахронизмом из досанкционной эпохи, названий на латинице там чуть ли не больше, чем на кириллице. Но делать нечего, если промедлить — не будет даже такого.
О том, что контракт на строительство буксира ледокольного класса подписан, сообщил перед Новым годом подрядчик — АО «Концерн Калашников», у которого в составе есть рыбинская «Верфь братьев Нобель». Вскоре и Смольный подтвердил: «Невской заставе», которая в одиночку бороздит замерзшую акваторию Невы и, в частности, пробивает ход на середине реки, к 2026 году привезут товарища — «Нарвскую заставу» за 1,8 млрд рублей.
О том, что Петербургу нужен второй ледокол в дополнение к «Невской заставе», которую построили еще при Валентине Матвиенко, говорили давно. В ноябре 2017 года подрядчика на проектирование подыскал комитет по природопользованию (именно подведомственный ему «Пиларн» заведует ледокольным флотом). Контракт почти за 50 млн подписали с ЦКБ «Нептун», среди задач будущего буксира-ледокола назвали реагирование на подтопления в результате зажорных наводнений на Неве, на разливы нефтепродуктов, на ледовые образования у мест забора воды и просто на навигационные аварии и опасные ситуации.
Портрет набросали так: длина по грузовой ватерлинии — 38 метров, ширина — 11,8 метров, высота борта до верхней палубы — 5,2 метра, надводный габарит — 5 метров. Мощность двух двигателей — по 1800 кВт, скорость на тихой воде — около 11 узлов; при движении 2 км/ч ледопроходимость должна составлять 0,7 метра (в таком льду буксир должен спокойно идти). Обводы корпуса переняли все у той же «Невской заставы», которая, как считает заказчик, хорошо себя показала.
Контракт на проектирование был выполнен и оплачен в 2018 году. А уже в начале 2019-го стало известно, что город собрался строить по этим чертежам буксир-ледокол «Нарвская застава» за 1,1 млрд рублей. Боролись все тот же «Нептун» и «Средненевский судостроительный завод», победу с минимальным перевесом отдали «Нептуну». Но случилось так, что конкурс объявляли при Игоре Григорьеве во главе комитета, и это была, по сути, его «последняя долгоиграющая гастроль». А аккурат в день, когда подводили итоги, комитет возглавил Денис Беляев. Все отменили, и конкурс объявили заново. Со второго раза заявка ЦКБ «Нептун» уже не устроила комиссию, даром что была единственной, и торги не состоялись. Вскоре грянул ковид с его секвестром бюджета, все отложили в долгий ящик.
На время Беляева, как и Григорьева, выпала едва ли не самая яркая «пиар-акция» в поддержку необходимости второго ледокола. «Фонтанка» рассказывала, как вмерзал в лед дноочистной флот комитета, на чьем бы балансе он ни состоял, а видео отчаянного прорыва эскадры из Смоленки стало так и вовсе наглядным: путь во льдах для спасающихся шаланд пробивали небольшие буксиры, выглядело это жертвенно, но контролирующие органы не оценили.
Через пару лет ледокол вернулся в адресную программу комитета. В постановлении правительства о пообъектном распределении средств по АИП на 2024–2026 года на него заложено 1,838 млрд рублей. Что характерно, 555 млн уже числятся направленными в 2023 году, что можно объяснить только авансом по заключенному контракту. Дальше по годам планы такие: 688 млн, 390 млн и 206 млн рублей.
Конкурс не проводили, контракт заключен с единственным поставщиком как раз на те самые 1,8 млрд рублей. Чтобы это сделать, специально пополнили постановление городского правительства, которое определяет случаи, когда можно обойтись без конкуренции. «Фонтанка» писала о нем неоднократно, когда туда включали закупку трамваев, вагонов метро, доведение до ума фиолетовой и зеленой линий подземки, раскопки под жилье для Верховного суда. Теперь там есть и отдельный пункт «строительство буксира ледокольного класса для обеспечения экологической безопасности акватории Санкт-Петербурга». «Это обусловлено тем, что в сложившейся геополитической ситуации нужно построить гарантированно качественное судно, способное выполнять ледокольные работы в сложных условиях на акватории реки Невы», — заявили в комитете по природопользованию.
Это же постановление адресует к статье закона, которая позволяет не публиковать контракт в открытой части системы госзакупок. Его и не опубликовали.
В сообщении «Концерна Калашников» называются те же характеристики по длине, ширине, высоте и мощности, что закладывали в проект 2017 года. Да и номер проекта тот же — 3262, и класс — «КМ Аrc4 [1] R3- RSN AUT2 Tug». В качестве автора проекта указан не «Нептун», а петербургский «Инженерный центр судостроения» (компания основана 30 лет назад, оборот в 2022-м превысил 350 млн рублей). На его сайте действительно есть презентация. Если посмотреть в документацию конкурса от 2019 года, то видно, что уже тогда расчеты в «Российский морской регистр судоходства» отправлял именно ИЦС, а сметно-финансовый отчет они с «Нептуном» готовили вместе.
Фото: Инженерный Центр Судостроения
Поделиться
В комитете по природопользованию «Фонтанке» подтвердили, что это именно тот самый проект, по которому собирались строить ледокол в 2019 году: «Данный проект был разработан Акционерным обществом «Центральное конструкторское бюро «НЕПТУН» и согласован с ФАУ «Российский морской регистр судоходства» в 2018 году, — пояснили в пресс-службе. — При исполнении государственного контракта привлекалось к работе АО «ИЦС» (организация, которая проектировала первый ледокол «Невская застава»).
«Фонтанка» не могла не поинтересоваться выбором подрядчика, раз уж он был безальтернативным. В комитете подтвердили, что изначально планировалось привлечь именно «Объединенную судостроительную корпорацию» (благо она Петербургу не чужая). «Однако, в августе 2023 года АО «ОСК» передали в доверительное управление ПАО «Банк ВТБ». Согласно полученной информации от АО «ОСК», в связи со структурными изменениями, заключение контракта на строительство ледокола было возможно не ранее июня 2024 года, — говорит заказчик. — Но перенос на 2024 год срока заключения государственного контракта повлек бы за собой не только существенный сдвиг сроков строительства ледокола, но и значительные риски срыва реализации проекта в целом».
На вопрос о полумиллиардном авансе для «Верфи братьев Нобель» в комитете отвечают, что он в данном случае может достигать 30% от стоимость контракта: «Без указанного размера авансирования в сложившейся социально-экономической ситуации судостроительные заводы не готовы осуществлять строительство судов (необходимы первоначальные крупные денежные вложения на закупку металла, оборудования и иных комплектующих».
Казалось бы, все закономерно. Проектировали ледокол, документацию прогнали через экспертизы, получили положительное заключение, но в итоге контракт не состоялся. Ничего страшного — 4 года спустя его-таки запускают в строительство, пересчитав смету по инфляции.
Понятно, почему сейчас: срок действия проекта — 5 лет, время на исходе.
Но важно помнить, что это были за 4 года. В сметном расчете 2019 года хватает зарубежных наименований, и звучных. Самое запомнившееся, конечно, — две винторулевые колонки Rolls-Royce Oy Ab US 255 FP под 38 млн рублей каждая. Это добавляло шика, но куда принципиальнее — те самые двигатели 1800 кВт, в проект упаковали финские Wartsila 9L20. Это не считая «мелочи»: вспомогательные дизель-генераторы RIGAS DIZELIS и SCANIA, термальный котлоагрегат AALBORG, насосы и прочие системы Garbarino, нагреватели Teknotherm Marine, мульти-сплит-система «Mitsubishi», судовой кран Crane Power/Palfinger Marine, лебедки «Data Hidrolik». В спецификации есть другие названия — вроде дизелей Stamford.
«Стоимость импортного оборудования и материалов указана в рублях по курсу ЦБ РФ по состоянию на 28.02.2018 г., — погружает нас документация в невообразимое прошлое. — Соотношение курса рубля к иностранной валюте (евро) принято за указанный период 2018 г в размере 1евро = 69,6 руб.». Но дело даже не цене, а в том, что 4 года назад заказчик не знал, в каком празднике вынужденного импортозамещения отечественный госзаказ закружится в 2022-м. Лидер рынка Wartsila ушел из России, им пытаются найти замену. И это только самый очевидный пример.
В сентябре 2023 года, за несколько месяцев до того, как подписать контракт с «Концерном Калашиков», комитет по природопользованию заключил соглашение с ИЦС — на сопровождение этого строительства, за 16 млн рублей. Прямо сейчас не понятно, что конкретно надо будет сопровождать. В комитете настаивают: проект 2019 года «является основой для строительства судна». «Вместе с тем, с учетом существующей геополитической ситуации при строительстве нового ледокола необходимо будет внесение корректировок в проект в части замены импортного оборудования российскими аналогами или аналогами из дружественных стран», — признают там. — Указанное будет учтено в рамках заключенного государственного контракта на строительство ледокола в техническом проекте на строительство суда и в рабоче-конструкторской документации, по которой будет строиться судно. Соответствующие изменения будут согласовываться с заказчиком».
Что такое вытащить из сложного нетипового проекта финские двигатели и механически заменить их российскими, не совсем понятно. Или английские рулевые колонки. Или итальянские инженерные системы. По данным «Фонтанки», прямо сейчас идет поиск специалистов, которые возьмут на себя обязанность как-то перерисовать ключевые узлы с заменой оборудования. В комитете настаивают, что перепроектированием это не является, оно не требуется.
Николай Кудин, «Фонтанка.ру»
Фото: Огнев Михаил/«Фонтанка.ру»
Фото: Инженерный Центр Судостроения
