Фото: Евгений Павленко/Коммерсантъ
Поделиться
Мебельная отрасль в 2023 году побила рекорды производства, последний раз такие достижения, отмечают мебельщики, они видели в далеком в 2005-м, а может и вовсе никогда за всю историю наблюдений. В сравнении с предыдущим, результаты выглядят тоже внушительными: в денежном выражении производство увеличилось до 350 млрд рублей, или почти в двое. В натуральном рост еще больший — на 64%, или до 53,6 млн штук. Но это все — ненадолго, полагают производители: европейские станки, на которых работают мебельные фабрики, устаревают, зависимость от импортной фурнитуры доходит почти до 100%, а заменить и то, и другое просто нечем. При этом производители мебели всеми силами сдерживали рост цен на продукцию весь 2023 год, но вечно это длиться не может.
Рекорд за всю историю наблюдений
С уходом западных брендов у мебельной отрасли, просевшей в 2022-м на 30%, а начале зимы 2023-го еще на 10% по производству и на 35% по продажам, ко второму кварталу открылось второе дыхание. По данным Ассоциации мебельной и деревообрабатывающей промышленности РФ, за 10 месяцев 2023-го производство увеличилось в денежном выражении до 350 млрд рублей, или на 42%, по сравнению с аналогичным периодом 2022 года. По итогам 2023-го оно может вырасти до 438 млрд рублей. В натуральном выражении рост объема производства за январь-октябрь 2023-го был еще большим — на 64%, или до 53,6 млн штук. Это рекорд, как минимум, с 2005 года, а может быть, и за всю историю наблюдений, отмечают в Ассоциации.
Производители мебели отмечают — тренд логичен: люди, как и прежде, переезжают в новые квартиры, количество новостроек выросло на 10% год к году. К тому же, сейчас массово сдается жилье, купленное в рамках льготной ипотеки, и его нужно обставлять, и представить себе интерьер без столов, стульев и минимального набора шкафов достаточно сложно. После паузы 2022 года, в 2023-м выросли закупки мебели со стороны муниципальных госучреждений и госкомпаний, говорят участники рынка.
Способствовали положительной динамике и относительно стабильные цены на мебель. Как следует из данных Росстата, с начала 2023 года подорожали, да и то лишь на 10%, разве что детские кровати, потерявшие сдерживающие рамки в лице бестселлеров от IKEA. Что касается кухонных и обеденных столов, мягких стульев и навесных кухонных шкафчиков, их стоимость с начала года, по данным Росстата, выросла за год в среднем в пределах 100–200 рублей.
Участники рынка и вовсе говорят о снижении цен на мебель в первом полугодии, объясняя тренд перенасыщением: вся мебель, которую производили на экспорт в Европу, осталась в России. Вдобавок, по тем же причинам, дешевели материалы — плиты и фанера.
Неумолимая волна подорожаний
На фоне снижения покупательной способности денег, для потребителей снижение цен — фактор несомненно позитивный, производителям же было отчего впасть в уныние.
— Маржинальность мебельных производств снизилась до рекордных значений, отрасль работает с рекордно низким уровнем рентабельности, — отмечал президент АМДПР Александр Шестаков на заседании Совета по вопросам развития лесного комплекса, которое прошло в конце ноября.
Одновременно с ослаблением рубля ситуация с падением цен на мебель к осени перевернулась на 180 градусов. Началась волна подорожаний в пределах 7–10%, и эту тенденцию ощутили все производители.
— После введения санкций логистические издержки на импорт комплектующих выросли примерно в 8 раз. Также увеличилась стоимость сырья, энергоресурсов, логистики и технического обслуживания, — поделился с «Фонтанкой» генеральный директор мебельной компании Lazurit Денис Егоров.
Доля импортных комплектующих в себестоимости продукции может доходить до 40%, говорят в мебельной отрасли.
— Производители плит зависят от импортной химии, по отдельным видам зависимость на 100%, например по изоционатам (их производные идут на изготовление искусственной кожи и наполнителей для мягкой мебели — прим.ред.). В меньшей степени зависимость от меламина (используют для ламинирования изделий из МДФ или ДСП — прим. ред.), лишь 35% которого обеспечивает внутреннее производство, — отмечает Александр Шестаков.
Большинство мебельных предприятий предпочитают импортные ткани, так как отечественные производители не готовы обеспечить требуемый ассортимент, стабильность и объем продаж, говорят в отрасли.
— Например, у иностранного дилера около тысячи видов тканей и минимальная партия — несколько квадратных метров. У отечественного предприятия обратная ситуация — на выбор предложат лишь несколько видов ткани, которую необходимо закупать вагонами, — отмечают производители мебели.
Зависимость от импортной фурнитуры, говорят в отрасли, составляет 95%. И хотя санкции оказывают определенное влияние на работу, многие производители по-прежнему работают с Европой.
— Мы используем немецкую раздвижную систему Hettich TopLine L с немецким доводчиком Silent System и профильными ручками. Благодаря нашим многолетним связям с немецкими партнерами мы продолжаем сотрудничество, успешно преодолеваем определенные логистические трудности, — рассказали в «Первой мебельной».
Пока в России, с сожалением отмечают представители мебельных фабрик, крупных производителей четырехшарнирных петель с доводчиками и ряда аналогичных позиций нет.
При этом производители мебели всеми силами сдерживают рост цен на продукцию, «но, к сожалению, вечно это длиться не может», — считает Денис Егоров.
Проблема — в импортных станках
Еще одна проблема, которую обозначили производители мебели, — станки и оборудование. Александр Шестаков ее уже озвучивал на заседании Совета по вопросам развития лесного комплекса.
— Сегодня 70% парков станков, которыми оснащены мебельные производства, — европейские. Они постепенно устаревают и требуют ремонта, и с каждым годом эта проблема становится все серьезнее, — отмечал он.
По итогам года себестоимость производства мебели в стране выросла более чем на 15%, рассказали представители фабрик.
— Пропорционально курсу рубля выросла цена и на импортную продукцию. Увеличилась стоимость мягкой мебели, где много как импортной фурнитуры, так и ткани, — объяснил «Фонтанке» Александр Шестаков.
Многие отечественные производители мебели, в основном локальные компании, ушли с рынка. «Не смогли перестроиться и своевременно найти достойную замену иностранным комплектующим, поставки которых в Россию были приостановлены», говорит Денис Егоров.
Значительно снизилась на рынке и доля импортной мебели, отмечает он.
— Раньше зарубежным игрокам принадлежало 40% рынка, а теперь значительно меньше. Полагаю, что доля импорта продолжит снижаться, и в 2024 году составит менее 15%. При этом ниши большинства ушедших иностранных игроков уже заполнены отечественными продавцами и товарами, появились и новые игроки, — считает Денис Егоров.
Ждут будущего с опасением
Игроки отрасли 2024 года ждут с некоторым опасением: темпы строительства замедляются, ипотека становится менее выгодной, а новое жилье — один из основных каналов продаж мебели, отмечают они.
— Мы очень ждем принятия закона о включении мебели в ипотеку. На осенней сессии в Госдуме планировалось изменение в 214 ФЗ по включению мебели в ипотеку вместе со сдаваемым жильем, но он был отложен, — говорит Александр Шестаков.
По его мнению, такой закон важен для новоселов: рост цен на квартиры приводит к тому, что у людей не остается денег на меблировку квартир. Принятие закона также станет серьезным драйвером роста для дальнейшего увеличения объема производства мебели.
В отрасли рассчитывают, что в 2024 году власти введут дополнительные пошлины на импортную мебель. Летом 2023 года Ассоциация инициировала обращение в Минэкономразвития с просьбой о введении дополнительных пошлин на импортную мебель из дружественных стран и заградительных — из недружественных стран.
— Мы сейчас работаем в неравных конкурентных условиях. Например, отечественные производители при поставках мебели на турецкий рынок должны платить пошлину от 30% до 60%, а наша пошлина для турецких компаний составляет 9–12%. Европейские производители свободно продают в России мебель, а нам ее продавать в Европу запрещено, — отмечает Александр Шестаков. — Хотелось бы, чтобы власти прислушались и сделали равные условия для всех на мебельном рынке.
Наталья Вязовкина, «Фонтанка.ру»
Фото: Евгений Павленко/Коммерсантъ
