Женщина без тени

«У женщины нет тени — поэтому ее муж должен окаменеть». Эта связь событий — настолько странная, что могла прийти только из мира снов,  — легла в основу сюжета одной из самых необычных и завораживающих опер XX века. Первым этот сон увидел не композитор, а его либреттист. В 1911 году Гуго фон Гофмансталь, австрийский драматург, воспевавший в символистских стихах и драмах эрос и смерть, предложил своему великому другу Рихарду Штраусу необычный сюжет. Императрица — существо из мира духов — должна стать такой же, как все люди, и обрести тень (символ человечности и женского начала), или ее муж превратится в камень.

Незамысловатая сюжетная канва скрывает богатый мир смыслов и на языке символов рассказывает о становлении личности в борьбе с темными стремлениями своей души. Неслучайно Гофмансталь и Штраус были современниками Ницше и Фрейда, открывших для европейцев дверь в мир бессознательного. Однако вдохновение Гофмансталь черпал не у Фрейда, а в древних восточных сказках и романтических новеллах Шамиссо, Новалиса и Ленау. А также — у Моцарта!

Сочинив для Штрауса либретто оперы «Кавалер розы», образцом для которого послужила «Свадьба Фигаро» Моцарта и Да Понте, Гофмансталь задумался о новой опере «сюжет которой также соотносится с ˝Волшебной флейтой˝, как сюжет ˝Кавалера розы˝ — со ˝Свадьбой Фигаро˝». Из позднего шедевра Моцарта в «Женщину без тени» проникла идея сопоставления двух миров — человеческого и потустороннего — и идея преодоления препятствий, пройдя которые герои приобретают новое понимание жизни. Пожалуй, на этом сходство исчерпывается. Уже приступая к созданию либретто Гофмансталь писал, что невозможно воссоздать «чарующую наивность многих сцен ˝Волшебной флейты˝», а в дальнейшем — все дальше отходил от первоначального замысла в сторону сумрачного психологизма драмы XX века.