Спартак

«Спартак» Леонида Якобсона — едва ли не самый громкий и масштабный спектакль за всю балетную историю Мариинского театра ХХ века. Громкими были скандалы еще в период подготовки к постановке, когда Якобсон по своей воле сократил и перекроил готовую партитуру возражавшего против изменений Арама Хачатуряна. Разногласиями между хореографом и композитором в театральном мире не удивишь, но чтоб дело дошло до рукоприкладства (как, рассказывают, было в случае со «Спартаком») и ссоры на годы — это редкость. Громкой была слава спектакля.

В процессе работы худрук балета Кировского театра Федор Лопухов, пригласивший Якобсона делать «Спартака», собирал восторженные отзывы репетировавших артистов, чтобы обезопасить спектакль перед принимающими комиссиями, и к моменту сдачи балета вооружился целой стопкой записанных похвал. Молва о впечатляющем действе распространилась быстро, и «Спартак» стал одним из самых посещаемых спектаклей театра, на него непросто было попасть. Что же заставляло любителей балета посменно дежурить в очередях за билетами? Якобсон впервые в академическом театре поставил балет без пальцев и на невыворотных ногах. Уже это шокировало зрителей: в 1950-е годы в Кировском театре применение свободной пластики для решения целого спектакля было в диковинку (из балетов Михаила Фокина тогда шла только классическая «Шопениана»). Интриговала зрителей и грандиозность зрелища. Постановка с размахом исторического полотна, задуманная как античная фреска, с масштабной массовкой, огромным количеством персонажей, кордебалета и статистов носила подзаголовок «Сцены из римской жизни».

В монументальном четырехактном действе оживала эпоха — быт, кровавые бои гладиаторов и сладострастная нега патрицианских пиров. На многоликом образе Рима был поставлен акцент в истории о восстании рабов под предводительством Спартака и его разгроме войсками Красса. Имитируя античные барельефы, ключевые эпизоды сюжетного развития хореограф запечатлел в «живых картинах», статичных положениях, в которых застывали герои во время симфонических антрактов между картинами. Вдохновляясь горельефами Пергамского алтаря (во время создания «Спартака» он еще находился в Эрмитаже), опираясь на вазовую живопись, древнеримские изображения и скульптуру, Якобсон в пластике стремился к воссозданию духа античности.

Его интересовал поиск индивидуального пластического языка, свойственного только этому спектаклю. Неожиданная хореографическая образность, воплощенная на сцене выразительностью поз, картинной точностью жеста блестящих исполнителей (Спартак — Аскольд Макаров, Фригия — Инна Зубковская, Нинель Петрова, Эгина — Алла Шелест), покорила зрителей.