Опера «Моцарт и Сальери» (1897) имеет авторское посвящение: «Памяти А. С. Даргомыжского». В нем – не только дань глубокого уважения к творцу «Каменного гостя» (эту неоконченную оперу удалось поставить на сцене Мариинского театра 16 февраля 1872 года – благодаря Цезарю Кюи, ее досочинившему, и Римскому-Корсакову, сделавшему ее оркестровку), но и указание на мелодический стиль и жанр камерной оперы, которые послужили композитору ориентиром. Как и «Каменный гость», «Моцарт и Сальери» написана на неизмененный текст одной из «Маленьких трагедий» Пушкина: подобное новаторское художественное решение еще больше сближает два произведения. «Сочинение это было действительно чисто голосовым, – пишет Римский-Корсаков в “Летописи моей музыкальной жизни”, – мелодическая ткань, следящая за изгибами текста, сочинялась впереди всего».
Романтическая легенда о смерти Моцарта от рук завистливого соперника подана у Пушкина через призму иронии: искусство эллинского духа, несущее усладу и свет, возвышается над строгим ветхозаветным морализмом. В горестных монологах Сальери, обрамляющих первую сцену, сосредоточено зерно пьесы. Эта сочная роль принесла славу первому ее оперному исполнителю – Федору Шаляпину. В партитуру «драматических сцен Пушкина» – так назвал свою оперу композитор – включены цитаты из моцартовских «Свадьбы Фигаро», «Дон Жуана» и, конечно, Реквиема, исполняемого хором за сценой. Образ Сальери, прилежного труженика, искреннего страдальца, не мог не вызывать сочувствия у Римского-Корсакова, оглядывавшегося на гениальных коллег – Мусоргского и Бородина.
В афише Мариинского театра эта камерная опера появлялась всего несколько раз: в 1905 и 1919 годах (оба раза с Шаляпиным), а затем в 1998-м (протагонистов пели Сергей Алексашкин и Леонид Захожаев). Нынешняя постановка, объединенная с другой репертуарной редкостью – «Кащеем Бессмертным», подготовлена к юбилейным торжествам в честь композитора.
