На Университетской набережной появится памятник Сергею Уварову, министру народного просвещения при Николае I. Cергей Сергеевич первым объяснил мировой общественности невозможности для нашей страны включаться в глобализацию.
«Углубляясь в рассмотрение предмета и изыскивая те начала, которые составляют собственность России (а каждая земля, каждый народ имеет таковой Палладиум), открывается ясно, что таковых начал, без коих Россия не может благоденствовать, усиливаться, жить — имеем мы три главных: 1) Православная Вера. 2) Самодержавие. 3) Народность».
Эти три особенности и делают Россию особой цивилизацией.
С тех пор, как в 1453 году мусульмане - турки захватили Константинополь Россия – единственная в мире православная сверхдержава.
Когда в России встает брат на брата, начинаются смутные времена – общество добровольно выбирает самодержавие, а не демократию. «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите и володейте нами», - приглашали славяне и соседские финские племена Рюрика, Синеуса и Трувора. После долгой интервенции и гражданской войны начала XVII в. земский собор не избрал победивших поляков: Пожарского – президентом, а Минина – премьером; предпочли Михаила Романова. Да и после смерти Уварова, в XX и XXI веках единодержавие раз за разом побеждало демократию.
Наконец «народность» - мистическая эманация: без всяких выборов и социологических опросов самодержец ощущает лучше нужды и чаянья «глубинного народа», чем парламентарии, чиновники, диванные говоруны.
Вполне стройное описание российской государственной модели. Ясно почему «мы всех лучше, мы всех краше». Поднимает самосознание, помогает не замечать недостатки и противоречия. Актуальная теория, может быть использована на государственных каналах, в школьных аудиториях, выступлениях с высоких трибун, на «уроках мужества» Полностью заменяет и «Вперед, к победе коммунизма» и «суверенную демократию». Вопросов нет. Памятник Уварову, что называется, укладывается в повестку.
Проблема в уязвимости самого персонажа – Сергея Уварова. Формально, все в порядке. Инициатор воссоздания Императорского Петербургского университета, министр просвещения, при котором росло число высших и средних учебных заведений, эрудит, корреспондент Гете, полиглот, патриот, перевел на французский пушкинское «Клеветникам России» (о том, что подавление русским польского восстания – «спор славян между собой»)
Искренен ли был бывший либерал Уралов в своей теории? Не знаем. Великий историй Сергей Соловьев писал так: Сергей Соловьев "Уваров внушал ему [Николаю I] мысль, что он <...> творец нового образования, основанного на новых началах: православие, самодержавие, народность; православие - будучи безбожником, самодержавие - будучи либералом, народность - не прочитав в своей жизни ни одной русской книги".
Итоги его педагогической системы: в уваровские времена Петербургский университет закончили злейшие враги самодержавия и православия – Михаил Петрашевский, Николай Чернышевский, Дмитрий Писарев,
Общеизвестно: министр Уваров – злейший враг Александра Сергеевича Пушкину. Персонаж, известный каждому выпускнику российской средней школы, сдавшему прилично ЕГЭ по литературе. Есть в программе, как Воронцов или Дантес.
К тому же Уваров - гей, известный долгим сожительство с подчиненным чиновником Дондуковым- Корсакавым. Карьере своей в Академии наук военный человек Дундуков обязан был исключительно привязанности к нему его любовника – министра. Как писал Пушкин в знаменитой эпиграмме: «В Академии Наук Заседает князь Дундук. Говорят, не подобает Дундуку такая честь; Отчего ж он заседает?.. Оттого, что ж… есть».
Смысл эпиграммы Пушкин объяснял так: «Уваров - фокусник, а Дондуков-Корсаков - его паяц. Кто-то сказал, что куда один, туда и другой: один кувыркается на канате, а другой под ним на полу».
Участвуя в торжественном заседании в Академии Наук и увидев Дондукова-Корсакова, Пушкин сказал: «Ведь вот сидит довольный и веселый… А ведь сидит-то на моей эпиграмме! Ничего, не больно, не вертится!».
Ну гей, скажете Вы: с кем не бывает. Я может с Вами бы и согласился бы, но в то сложное время которое мы переживаем, надо ли вносить раздрай в общество? Боремся с западом, за то чтобы не было родителей «один» и «два», а славим Уварова с Дондуковым? Злим сенатора Мизулину, депутата Милонова, Рамзана Кадырова. Зачем?
Уваров –недоброжелатель и величайшего поэта. Добивался неуспеха «Истории Пугачева». Выкидывал строфы из поэмы «Анжело». После трагической дуэли он был «занят укрощением громких воплей по случаю смерти Пушкина».
Александр Сергеевич в оде «На выздоровление Лукуула», обвинял Уварова в попытке нажиться за счет умиравшего, но, к счастью, выздоровевшего дальнего родственника - князя Дмитрия Шереметьева.
«А между тем наследник твой, Как ворон к мертвечине падкий, Бледнел и трясся над тобой, Знобим стяжанья лихорадкой. Уже скупой его сургуч Пятнал замки твоей конторы; И мнил загресть он злата горы В пыли бумажных куч.
Он мнил: «Теперь уж у вельмож Не стану няньчить ребятишек; Я сам вельможа буду тож; В подвалах, благо, есть излишек. Теперь мне честность — трын-трава! Жену обсчитывать не буду, И воровать уже забуду Казенные дрова!»
Так как же смотрится установка памятника Уварову в контексте борьбы Запада с «империализмом» Пушкина и русской культуры в целом? Это – учтено? Почему надо увековечивать Уварова, а не великого Андрея Бекетова, расстрелянного по «Ленинградскому делу» Алексея Вознесенского или академика Александра Александрова?
Памятник Уварову для Петербурга – не приобретение, но и не трагедия. Мы живем с целыми тремя памятниками Петру и Февронии, с монументами Володарскому и Чапаеву.
Время тревожное, надо все взвешивать. Помните, как обернулась предыдущая идея Владимира Мединского – мемориальная доска маршалу Маннергейму: ее пришлось со скандалом демонтировать.
