В Пермском камерном театре «Новая драма» показали убийственную любовь
«Стрельбищная» тема возникала еще до начала спектакля, когда зрители стали свидетелями живой картины, воссоздающей в стиле Рене Магритта прогулку дам и джентльменов. Порой кто-то с кем-то из них сквозь ткань, скрывающую лицо, целовался. Как вдруг под громкий треск театрального пистолета один из джентльменов упал...
У Лермонтова в драме «Маскерад» (именно так, с буквой «е» написано название пьесы в авторской рукописи) сюжет тоже связан с убийством. История, вроде бы, семейная, даже интимная: богатый барин Арбенин, бывший карточный шулер, из ревности отправляет на тот свет невинную жену. Свершается все очень быстро, пьесу сократили, спектакль идет всего полтора часа, и зритель, впервые столкнувшийся с театром Лермонтова, выходит в шоке.
Вполне закономерной выглядит сценография Любови Мелехиной, в которой были продолжены мотивы творчества Магритта, заявленные в фойе. На дальнем плане сцены мы увидели фронтально выстроенные фигуры мужчин с котелках и с яблоком вместо лица. Они напоминали мишени для стрелков в тире. Когда мишени, изображающие людей, выдвигались вперед, в промежутках между фигурами виднелась чернеющая пустота, и из нее показывались персонажи лермонтовской пьесы. Единственным предметом обихода служил карточный стол, который использовался не только для игры, но и был местом свиданий на маскераде и в доме Арбенина, возвышенной площадкой для размышлений баронессы Штраль и последним земным прибежищем для умираюшей Нины.
Магию художника XX столетия Магритта театр срифмовал с магией азартной игры, которая живет в душе главного героя пьесы Арбенина: мир как колода карт, «жизнь - банк, рок мечет, я играю, и правила игры я к людям применяю». Там и тут живая человеческая жизнь другого в чьем-то играющем сознании кажется миражом, самоценность каждого отдельного человека для тех, кто вершит свой самовластный суд, обретает лишь внешние, искаженные субъективным знанием обозначения.
В спектакле за основу взяли первый вариант пьесы, состоящий из трех частей с открытым финалом. Арбенин после своего злодейства остается наедине с самим собой, раздираемый противоречивыми чувствами. В далеком 1835году цензура отказалась пропустить пьесу на сцену по нескольким причинам, в том числе из-за финала. Однако именно этот вариант сегодня видится необходимым, в нем чувствуется вера в зрителя, способного к самостоятельному нравственному выбору.
Конечно, есть и эстетические подсказки. Постановщик Марина Оленева, режиссер Михаил Путин-Шестаков и сценограф Любовь Мелехина совмещают в одном пространстве разные времена, как бы продолжая до своего логического конца мысль Лермонтова об «огнестрельности» мира маскарада и его участников. Браслет баронессе кто-то подает из черной дыры в декорациях, а не она сама подбирает его на полу. Знаменитый вальс под музыку Хачатуряна танцуют далеко не классически. Арбенин обнимает Нину так, как это делается в сексуальных эпизодах современных сериалов. Мелкими пакостниками в спектакле выглядят типичные представители маскарада Казарин - Д. Тронин и Шприх - К. Жижин. Такова и элита общества - беспардонная баронесса Штраль в исполнении Елизаветы Тарасовой и самолюбивый князь Звездич Сергея Толстикова.
Чрезвычайно сложна для исполнения роль Арбенина. В свое время такой характер - с двойственными чувствами, разорванным сознанием, сильными богоборческими страстями - был открытием в русской литературе, в нем видели первый опыт диалектики души страдающего «лишнего человека». Уместно, наверное, вспомнить стихи Ф. Тютчева: «О, как убийственно мы любим, / Как в буйной слепоте страстей / Мы то всего вернее губим, / Что сердцу нашему милей». Они и про Арбенина тоже.
Эту роль почти всегда играли и до сих пор играют с сочувствием к персонажу. Арбенин в исполнении Евгения Пеккера воспринимается, однако, прежде всего страстным игроком, в его персонаже нет романтической неординарности одиночки, бросающего вызов остальным. Среди других он просто более самолюбив, умен, хладнокровен. Думается, здесь есть у театра своя правда, хотя она порой трудно сочетается с законами романтической драмы в стихах. Действительно, романтики с большими страстями из современной жизни почти исчезли. Зато много таких, кто дорожит своими амбициями, кто считает, что он прав и имеет право...
«Маскарад» М. Лермонтова в камерном театре «Новая драма»только начинает жить и будет совершенствоваться. Он погружает зрителей в мир сложных человеческих отношений и ценностей русской культуры. Спектакль сделан при поддержке Министерства культуры, молодежной политики и массовых коммуникаций Пермского края, и такое содружество остается только приветствовать.
Фото из архива театра
