Из освобожденных населенных пунктов мирных жителей вывозить не просто: украинские дроны ведут охоту на группы эвакуации
Во дворе одного из пунктов временного размещения, коих по ДНР раскиданы десятки, разложена верхняя одежда и обувь. Все это сняли с собственного плеча неравнодушные люди. Здесь даже можно разыскать совсем новые костюмы. Вещи перебирает мужчина лет пятидесяти и две молоденькие девчушки. На вид обе — подростки. Неподалеку на лавочке примостилась пара пенсионеров. Вокруг них бегают маленькие породистые собачки.
«Прятались от ВСУ»
Все эти люди переселенцы из городов и поселков, недавно освобожденных российской армией. Ежедневно в ПВР прибывает несколько человек. Вывозить людей сложно — логистика сейчас так же опасна, как штурмовые действия. Украинские дроны постоянно ведут охоту на группы эвакуации, на любой транспорт и даже на пешеходов. Именно поэтому едут лишь, когда это позволит небо.
Разговаривать с людьми, потерявшими все, неимоверно сложно, но все же подходим к мужчине с дочками. На удивление он словоохотлив и легко идет на контакт. Это Владимир из Украинска. Полтора месяца он с семьей просидел в подвале, пока шли бои за город.
«У нас квартира в центре города была, но мы еще задолго до начала боев переехали в частный сектор. Прятались от бойцов ВСУ и старались с ними ни в коем случае не пересекаться. Еще до прихода российской армии наш дом сгорел вместе с машиной и гаражом. Пришлось перебраться в летнюю кухню. Там был подвал», — вспоминает Владимир.
Отец семейства загодя подготовился к тому, что долго придется жить в подвале. У семьи был запас продуктов. Вода, газовые баллоны с небольшой печкой, чтобы готовить еду и даже генератор. Благодаря прозорливости Владимира, у семьи даже постоянно был свет.
«Им нужны были наши дети»
«Еду мы, в том числе, откладывали ту, которую привозили украинские волонтеры. При этом от них нам приходилось прятать наших детей. Власти требовали родителям с детьми выезжать на Украину. Если отказывались, то детей волонтеры увозили насильно. Потом родители не могли их найти — с концами дети пропадали неизвестно куда. Требовали, чтобы делали детям паспорта. Мы специально младшей дочке паспорт не делали, чтобы не могли ее за границу вывезти. Учителя нам названивали через день. Мы телефоны отключили, они даже не знали, где мы находимся», — рассказывает Владимир.
Моему вопросу: «А почему не выехали на Украину?», Владимир даже, кажется, слегка возмущен и говорит, что вся семья хотела попасть именно в Россию. Ради этого они готовы были и полгода пережидать бои в подвале.
«Выехать мы бы могли. Стоило только позвонить и за тобой бы приехали и забрали. Но мы не собирались на ту сторону. Ждали, чтобы уехать именно в Россию. Из-за этого и оставались до последнего, — Владимир признался, что была и еще одна причина. — Я сына прятал, чтобы его в армию не забрали. Мы его десять лет прятали, а последние два с половиной года он практически из дома не выходил».
Совершеннолетнему Ивану пришлось скрываться с самого начала спецоперации на Украине. Парня даже прятали в шкафу от назойливых соседей, которые непременно хотели узнать, куда же подевался мальчишка. «Мы вроде все там на русском языке говорили, но непонятно чего от них ждать — от этих соседей. Что у кого на уме», — поясняет отец семейства.
По словам Владимира, в Украинске еще осталось много людей, кто хотел уехать именно в Россию. «Мы были всегда русскими. Всегда мы отличались от людей на Западной Украине. Мы для них не люди. Поэтому и не хотели на ту сторону», — объясняет Владимир.
«Выхаживали раненых российских солдат»
В разговор вступает невысокая девушка. Ей двадцать лет. Это дочь Владимира — Алена. Она с ужасом вспоминает, как вся семья боялась прихода украинских военных, а когда в подвал пришли русские, все вздохнули с облегчением.
«ВСУ в подвалы закидывали гранаты без разбора. Расстреливали людей за то, что не хотели эвакуироваться на Украину. Люди рассказывали, что за отказ от эвакуации расстреливали. Обвиняли в том, что ждем русский мир. При этом всех нас запугивали именно русскими солдатами», — рассказывает девушка.
Она вспоминает, что даже в туалет ходили по два человека: пока один справлял нужду, другой должен был следить за небом. Украинские беспилотники не жалели никого, пытаясь уничтожить любую цель.
Больше недели семья выхаживала раненого российского военного, пока его не смогли эвакуировать в госпиталь. «Ребята на улице недалеко от нас заметили украинских броневик. Те выгружались. Наши, русские солдаты, открыли по ним огонь. Разогнали, но и по ребятам прилетело. Одному ногу пробило, другому бедро. Один прискакал на кухню, второго сын затащил. Я им обезболивающее вколол, перебинтовали. Тот, у кого ранение было полегче, смог уйти, а второй остался у нас. Неделю лежал. Кормили его, выхаживали. Потом товарищ за ним вернулся. Они со слезами с нами прощались. Позывные у парней были "Вороба" и "Жук". Из Новосибирска ребята. Очень смелые. Ничего не боялись», — с теплотой в голосе вспоминает российских бойцов Владимир.
Сын с матерью остались в Украинске
Когда наконец-то появилась возможность эвакуация из города, в машине оказалось лишь три места. Семья решила отправить на выезд отца с двумя дочерями. Сын с мамой остались в Украинске. Две недели их не могли вывезти из города — это было смертельно опасно.
«Мы к кому только не обращались. Телевизионщики к нам приезжали, обещали вывезти. А я только от приезжающих из города и узнавал, как там они. Рассказывали, что сына моего видели. Ну, думаю, значит все в порядке», — с горечью в голосе говорит Владимир.
Спустя пару дней моя коллега Изабелла Либерман сумела попасть в Украинск в сопровождении военнослужащих. Вместе с отважными военными они отыскали Ивана и его маму, и смогли вывезти их из ада. Семья воссоединилась. Теперь дело за малым: получить российские паспорта. Первое время семья планирует жить у родственников в Мариуполе, а дальше, как жизнь покажет.
«В Украинск уже, наверное, не вернемся. Все там сгорело. Будем начинать жить заново. Главное, что мы все живы и вместе», — говорит Владимир, обнимая супругу и детей.
