«Мы выходим на новый уровень роботизации боя». Такими словами военные эксперты комментируют рубежный этап в ходе спецоперации – начало боевого применения технологий искусственного интеллекта. Как устроены эти технологии, какие боевые задачи они выполняют и как российский искусственный интеллект выглядит по сравнению с аналогичными технологиями противника?
О том, что уже в скором времени в войска планируется поставка беспилотников с искусственным интеллектом (ИИ), Минобороны сообщало еще в феврале текущего года. А в октябре минувшего года тогдашний глава Минпромторга Денис Мантуров указывал, что «повышенное внимание к технологиям ИИ обосновано новыми реалиями ведения боя. Практика […] показывает, что зачастую для принятия решений отводятся уже не минуты, а секунды. Без передачи ряда функций от военнослужащих машине обеспечить такую оперативность попросту невозможно».
О необходимости внедрения ИИ в военной сфере неоднократно говорил и президент Владимир Путин. «За последние годы предприятиями ОПК кратно увеличен выпуск и поставки в войска наиболее востребованного вооружения. […] На очереди – разработка и серийный выпуск перспективных образцов, внедрение технологий искусственного интеллекта в военной сфере», – цитирует президента сайт Кремля.
И вот теперь, по официальному сообщению Минобороны, это внедрение реализовано, соответствующие технологии уже начинают применяться в ходе спецоперации. Министру обороны России Андрею Белоусову представили работу группы управления беспилотниками. Операторы получают информацию от БПЛА, обнаруживают и распознают объекты противника в режиме реального времени, а осуществлять обработку видеопотока им помогают технологии искусственного интеллекта.
В экспертной среде соглашаются с тем, что ИИ постепенно становится реальностью на поле боя в ходе спецоперации. Использование ИИ «повысит оперативность и точность выполнения задач, а также увеличит продуктивность работы оператора», считает Александр Каниовский, замгендиректора и сооснователь компании «Флай Дрон».
«ИИ значительно сократит время на поражение целей в стане противника», – подтверждает и военный эксперт Борис Рожин. «Да, пока ИИ не способен заменить человека. Но оператор, умеющий пользоваться этой технологией, станет на порядок результативнее и быстрее», – добавляет Алексей Рогозин, руководитель «Центра развития транспортных технологий».
Видеопоток – это изображение, которое снимает беспилотник с помощью своей видеокамеры и передает его в центр управления. Например, это может быть местность противника, снятая дроном-разведчиком с большой высоты. Но даже опытный офицер разведки иногда с трудом распознает на мониторе объекты, расположенные на этой местности, тем более они могут быть тщательно замаскированы. Отличать и распознавать эти объекты – танк, артиллерийскую установку, окоп, блиндаж и т. д. – на фоне окружающей среды и призваны помочь средства ИИ.
«Искусственный интеллект – это требовательные к вычислительному оборудованию программные алгоритмы, которые основаны на принципе самообучения по мере роста объема доступных данных. И чем больше исходной информации, тем сложнее становится алгоритм», – объясняет Рогозин.
Алгоритм обучен видеть признаки тех или иных объектов и способен заметить их даже на том фоне, на котором их не способен распознать человеческий глаз.
По его словам, сегодня поле боя в избытке наполнено информацией, но «лишь малая ее часть обрабатывается до состояния, позволяющего использовать ее в алгоритмах ИИ». «Здесь скрыт гигантский потенциал для применения технологий в военном деле. Именно этот процесс мы и начинаем наблюдать», – считает спикер.
В условиях, когда на принятие решений отводится все меньше времени, ИИ способен не только упростить работу операторам, выявляющим цель, но и повысить точность ее поражения.
«Применение ИИ при обработке видеопотока часто называют техническим зрением», – продолжает Рогозин. –
«Полагаю, есть три направления, где эта технология даст наибольший результат. Первое – обнаружение скрытых объектов и малозаметного движения. Второе – улучшение качества изображений, сжатых и размытых в том числе из-за эффектов атмосферы. И третье – навигация для дронов, то есть замена спутниковых навигационных сетей типа GPS/ГЛОНАСС ориентацией по видимой поверхности земли».
По его оценкам, все три направления сегодня активно развиваются и проходят испытания, в том числе в боевых условиях.
ИИ и нейросети могут способствовать большей автоматизации работы беспилотников. «На поле боя замечены образцы дронов, оснащенных платами с нейросетями, которые обеспечивают автоматическое наведение на цель. Такие дроны способны различать пехотинца и технику. Качество там разное, но эту технологию можно испытывать гораздо шире. Будущее уже наступило», – говорит Рожин.
Искусственный интеллект способен повысить выживаемость беспилотников.
По мнению Каниовского, «благодаря машинному зрению и некоторым другим элементам искусственного интеллекта современные дроны способны лететь некоторое время без связи с оператором и преодолевать полосы РЭБ». Тем самым дроны защищают себя от обнаружения противником.
«Применение ИИ еще больше снизит эффективность РЭБ»,
– прогнозирует Рожин.
Наконец, по словам Каниовского, ИИ способен помочь в части планирования крупных беспилотных операций и анализа большого объема разведданных, полученных с беспилотников.
Большое внимание развитию беспилотников с ИИ уделяет не только Россия. По данным западной прессы, противник на поле боя также применяет схожие образцы. В начале апреля CNN сообщал об атаках по российским НПЗ украинскими дронами, в которые «начали интегрировать базовую форму искусственного интеллекта». Замминистра обороны Украины Екатерина Черногоренко заявляла, что Киев разрабатывает собственные аппараты с ИИ.
Однако гендиректор «Центра комплексных беспилотных решений» Дмитрий Кузякин заверяет, что Россия опережает Украину в применении дронов с ИИ. «Надо понимать, что Украина сама не производит такие дроны. Она получает их от Запада. Поэтому если мы сравниваем ВСУ и российскую армию, то здесь наши военные значительно вырвались вперед», – объясняет Рожин.
Перед нами только самое начало широкого внедрения ИИ в военное дело. Как говорит Рожин, далее мы увидим доработку, внедрение и массовое производство различных аппаратов, использующих ИИ. «По мере апробации вскроется немало «детских болезней». Но уже сейчас мы выходим на новый уровень роботизации боя», – отмечает спикер.
«Роль искусственного интеллекта увеличится. Думаю, мы не заметим, как ИИ будет интегрирован во многие образцы вооружений и станет неотъемлемой частью цикла принятия решений», – резюмирует Рогозин.
