Первый после инаугурации визит Владимира Путина в КНР носит не просто символический характер, стороны могут обсудить новые направления сотрудничества, считает эксперт.
Прошлой весной свой первый государственный визит после переизбрания Си Цзиньпин совершил в Москву. А теперь Владимир Путин вскоре после своей инаугурации собирается поехать в Пекин. Это своеобразное «алаверды» явно призвано продемонстрировать, что Россия и Китай друг для друга — важнейшие партнеры.
«Отношения у нас, безусловно, особые и стратегические. И нынешний визит президента — это не только дань взаимному уважению, но и сигнал вовне — "не чешите, где не чешется", не трогайте наши страны», — считает руководитель центра в Институте Китая и современной Азии РАН, научный руководитель факультета международных экономических отношений Финансового университета при Правительстве РФ, Заслуженный юрист России, профессор Сергей Шахрай.
Чистая прагматика
Виталий Цепляев, aif.ru: Сергей Михайлович, спрошу вас не только как знатока Китая, но и как бывшего вице-премьера России: если российско-китайские отношения так хороши, то что мешает двум странам заключить военный союз?
Сергей Шахрай: Военный союз невыгоден России. Так же, как и Китаю. От такого союза резко возрастет число противников и даже врагов, резко сузятся возможности для международных комбинаций. Назову только один пример — Индия. Заключив военный союз с КНР, мы общими усилиями толкнем ее в объятия США и НАТО.
— США требуют от Китая соблюдать режим антироссийских санкций. И некоторые китайские банки действительно прекратили принимать платежи из России. Получается, дружба дружбой, но ссориться из-за нас с американцами китайцы не хотят?
— Не хотят. Объем торгового оборота между Китаем и США составлял 800 млрд долларов. И даже после серии санкций, введенных против китайской экономики администрацией Трампа, он не рухнул, а продолжал расти, порой чуть ли не на 30% в год. Товарооборот Китая с Евросоюзом был и того больше — 900 млрд долларов в год. Кто в здравом уме будет рушить такие торгово-экономические отношения?! Вот Китай и маневрирует, ищет варианты сохранить и приумножить такие объемы. Собственно, поэтому он очень скрупулёзно выполняет почти все пакеты западных санкций против России. В какой-то момент даже выключил на своей территории российское ТВ, когда Евросоюз объявил наши телеканалы «вне своих законов».
Китай по-своему использует украинский конфликт: США несколько раз снижали или отменяли свои ограничения (например, торговые пошлины по пакетам товаров) только в обмен на обещания Пекина не занимать активно российскую сторону в конфликте... На этом «воздержании», или, если хотите, нейтралитете, Китай зарабатывает сотни миллиардов долларов.
— Но всё же, при такой экономической арифметике, Китай не выступает и заодно с Западом, против России. Почему?
— В китайском поведении всегда надо искать прагматичный интерес. Там очень хорошо понимают, что после России коллективный Запад возьмется за Китай. А поражение России (не дай Бог) будет означать для Китая получение врага на протяжении 5 тысяч км северной границы. Вокруг него замкнется огненное кольцо войн и конфликтов. Ведь со всех других сторон, на суше и на море, США уже организовали линию из военных конфликтов и недружественных стран.
— Вы утверждаете, что Россия и Китай всегда занимали среди мировых держав особое место, неудобное для западной цивилизации. Поясните?
— Посмотрите историю наших стран: каждый раз, когда мы вырывались вперёд, Запад устраивал нам военные неприятности. Например, в середине XIX века доля Китая в мировом ВВП составляла почти 33%! Британия и ее западные союзники не могли дальше терпеть такое положение, и против Китая были одна за другой развязаны две «опиумные» войны, которые затормозили развитие страны почти на полтора столетия. Россия в конце XIX — начале XX века была самым динамично развивающимся государством на планете. Это также не понравилось Западу, и нас втянули в Первую мировую войну, приведшую к распаду Российской империи.
После каждого военного потрясения и перед Россией, и перед Китаем вставал вопрос: догонять Запад по его правилам или обходить его на поворотах, «срезая углы». Последнее требовало и мобилизации всех ресурсов, и концентрации политической власти. Да и порох в пороховницах надо держать сухим.
В наших странах у людей особый менталитет — для нас важны не абстрактная законность, а справедливость, не свобода, а стабильность. У нас своя демократия, детские шаблоны западной нам «маловаты будут». Наконец, у наших стран — огромная история культурного, экономического, политического, да и просто человеческого взаимодействия. То, что у России и Китая особый, незападный путь развития — можно сказать, наша цивилизационная особенность.
Кто кого «обскачет»
— Товарооборот РФ и Китая в 2023 году вырос более чем на 26% и достиг рекордных 240 млрд долларов. Есть ли резервы для развития торговли? Не пойдет ли она по накатанной колее: мы им больше леса, нефти и газа, а они нам — больше электроники, одежды/обуви и прочего ширпотреба?
— Лично я совсем не против «ширпотреба», особенно высокотехнологического. Китайские технологии опережают по многим позициям американские. А по части «колеи» — это совсем старые представления. К примеру, мы давно экспортируем в Китай свои модели образования, вместе развиваем научные исследования и внедряем инновации. Есть и другие перспективные направления — сельское хозяйство, энергетика (например, водородная). Очень большие резервы сотрудничества у нас в области искусственного интеллекта, особенно в такой его ипостаси, как математические алгоритмы.
— Недавно Китай запустил к обратной стороне Луны зонд, который должен доставить оттуда образцы грунта. Возникает горькое ощущение, что уже и в космосе наш некогда младший брат нас обошел. Россия только-только собирается строить свою орбитальную станцию, а у Китая она уже 3 года как летает... Что делать? Сжав зубы, пытаться догонять одновременно и Китай, и США, возвращать себе звание космической державы № 1? Или кооперироваться с теми же китайцами, хотя бы в лунной программе?
— Не вижу причин для горечи. Россия и Китай договорились о создании международной научной станции на Луне еще в марте 2021 года. В апреле 2022-го наши правительства подписали соответствующее соглашение о сотрудничестве. Есть проработанная дорожная карта. Недавно глава Роскосмоса Юрий Борисов сказал, что Россия и Китай рассматривают возможность в 2033-2035 году установить на поверхности Луны ядерную энергоустановку. Сегодня государства соревнуются не за то, кто первый доставит очередной образец грунта с какой-то новой точки в космосе, а за то, кто лучше и эффективнее сумеет управлять развитием космического сектора, за повышение полезной отдачи для земной экономики от расходов на космические проекты. И тут вопрос не в том, кто кого «обскачет», а в партнёрских отношениях и обмене знаниями. В том числе в области управленческих технологий и правового регулирования.
На мой взгляд, самым главным проектом сегодня должно стать создание китайско-российской космической системы финансовых платежей (Space-based financial payment system). Надо не продолжать «бодаться» с США и Европой из-за отключения от системы SWIFT, а буквально подняться над ними и создать независимую, защищенную, неподконтрольную нынешним международным финансовым структурам систему на спутниковой платформе (включая, кстати, создаваемую Лунную станцию). Предложить эту систему странам БРИКС. Да и всем заинтересованным государствам тоже.
Мозги возвращаются
— Вы несколько лет занимались совместным образовательным проектом в КНР, стали автором идеи и концепции первого (и пока единственного) российского вуза в КНР — Университета МГУ-ППИ в Шэньчжэне, были его председателем совета директоров и первым проректором в 2014—2023 годах. Что открыли для себя в китайцах, смогли ли они вас удивить?
— Вы наступили на «больную мозоль»! Я занимаюсь Китаем уже более 30 лет. Последние годы постоянно жил в Шэньчжэне. Китай — это не просто отдельная цивилизация, это особая «планета». Очень многое в нём вызывает искренний восторг и восхищение. Особое уважение испытываешь, когда видишь, как бережно китайцы относятся к собственной истории и при этом нацелены в будущее, на успех, касается ли это вопросов личных или общественных. Огромное трудолюбие и фантастическая целеустремленность — важная часть их культурного кода.
О китайском образовании и о наших совместных проектах в этой области я могу говорить часами — пожалуй, это тема для отдельного разговора. Но одним удивительным обстоятельством, очень важным и позитивным для России, не могу не поделиться. Только ленивый у нас не рассуждал об «утечке российских научных мозгов» из страны. Так вот, в Китай из России никогда не будет утечки мозгов! 99,9% наших ученых и преподавателей, работающих в КНР, после окончания контрактов «как пробка из бутылки» вылетают домой, в Россию. Почему так происходит, расскажу в следующий раз.
