Он стоил десять копеек. Шарик в киоске «Союзпечать» стоил пять.
Также по теме
«Рабочий класс заявил о своих политических правах»: как появился праздник 1 Мая
135 лет назад в Чикаго начались забастовки и массовые демонстрации рабочих, которые требовали улучшения условий труда. Манифестации по...
Вполне сравнимо с билетиком на утренний сеанс в кино. Да мы и ходили в кино, правда, на следующий день — 2 мая. Однажды в «Повторном» попали на «Неуловимых», а потом пошли в шашлычную, тот самый «Казбек», — вот было радости-то! Жизнь была не просто прекрасна, она была ослепительна и состояла из красного, алого, пурпурного — реющих повсюду знамён, внутреннего вечного огня — предвестника Дня Победы, непередаваемой и невыразимой словами гордости за нас всех, советских — неодолимых, несокрушимых. Жизнь состояла из весны и труда, из совсем недавно прошедшего субботника, где и нам, детям, находилось своё место — своя охапка совсем уже ни на что не годных осенних листьев и жухлой травы. Чтобы новое рвануло с удвоенной, с удесятерённой силой к солнцу и небу.
Да! Жизнь состояла из небесной лазури.
Из мирной небесной лазури. Жизнь состояла из спокойствия, нерушимости границ и мира, завоёванного в страшнейшей из войн. Жизнь была всем нам дарована. Всем тем, кто был совсем невелик ростом и сжимал в руке красный первомайский флажок. Ещё на нём был изображён салют. Мы слышали только такие залпы. Мы были детьми победителей. Нам принадлежала вселенная.
Тот флажок...
Он выносился из дома и 9 Мая. Это было важно. Он соседствовал, делил пространство и микрокосм каждого из нас — пяти-, семи-, десятилетних — с гвоздиками. Ясное дело, мы несли им гвоздики. Им — сокрушившим зло. Им — выкованным из звёздного металла, нет которого крепче. Мы несли свои флажки и свои цветы победителям.
И всему этому предшествовал Первомай.
Кумач. И солнце.
Победа над смертью.
Колонны формировались необычайно рано, чуть не в шесть часов. Меня будили, и я подскакивал, как ужаленный высшими смыслами. Я знал: ещё чуть-чуть — и я увижу.
Шествие.
Торжественное шествие колонн.
Никогда не верьте тем, кто бесстыдно врёт про «сгоняли палками по разнарядке». В ком нет и не было света, в ком не было красного и алого, из чего и состоит жизнь, тех — да. Тех сгоняли. Вернее, они сгоняли себя сами. До тошноты, чтобы часом не вывалиться из строя, из общего фона ничем не объяснимой и не по разнарядке спущенной радости. Разные люди живут в разные времена. Некоторые лишь по недоразумению числят себя людьми. Впрочем...
Поднесите руку к свету, схватите рукой свет — она красная, он красный. Впрочем... Отчего бы не поспорить с самой природой, если проживаешь уютно и бесхлопотно по адресу «персональный непыльный мирок / не беспокоить».
Колонны двигались к центру города. Москвы, любого другого. Не в том дело. Колонны двигались будто бы сами собой. Незримо связанные, образующие единение душ и сердец, единение смыслов. Народ шутил, выпивал (а куда без этого, да и глупо бы было), время от времени скандировали и лозунги. Смеялись, делились новостями, травили анекдоты, радовались в предвкушении домашних застолий, дачных шашлыков и грядок.
Также по теме
Путин: Первомай в России имеет традицию, в основе которой любовь к созидательному труду
Российский президент Владимир Путин поздравил россиян и Федерацию независимых профсоюзов России с Праздником Весны и Труда.
«Лишь бы не было войны».
Тост номер один для всех советских.
Несли портреты героев, генсеков, правителей. Что ж в том такого? Да. Несли. Так и правители были здесь. Приветствовали те самые колонны. Улыбались. Были сопричастны общему. Общему — это когда для всех, не только для избранных.
«Не надо обобщать и приукрашивать».
«Это всё советские штучки — подмена истинных праздников».
Каких это «истинных»?
Которые не красные?
А про руку, сжимающую свет, помните?
Первомай. Который был в Красной Империи днём возрождения жизни, преддверием величайшей нашей Победы. Первомай. Знаменующий собой тот самый «Мир. Труд. Май» — когда можно просто жить. Жить и созидать. Жить, не оглядываясь на «рыночек», «кризис», «общую волатильность». И прочие небезызвестные прелести... Как бы «подлинной свободы». К чёртовой матери и такую свободу, и такие прелести.
После всех празднеств, если не бывал он отдан кому-то, флажок занимал своё место на письменном столе. В вазочке. В стаканчике с карандашами и ручками. Он, маленький и отчаянно красный, сохранял майскую нестерпимую жажду жизни до самого ноября. До седьмого. Когда ему на смену приходил его брат. Правда, это совсем другая история...
Их не выбрасывали.
Их хранили.
Можно, к слову сказать, купить и сейчас. Всё продаётся. Всё, что только пожелаешь. И прямо из тех времён. Только... Делать этого не надо. А надо... Чтобы новые времена наполнили новыми смыслами новые красные флажки.
Так было.
Так будет.
Утро красит нежным светом
Стены древнего Кремля...
Май течёт рекой нарядной
По широкой мостовой...
Кипучая,
Могучая,
Никем непобедимая!
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
