Сценарий: Джакомо Пуччини
Театр-постановщик: Театр оперы и балета
В ролях: Елена Дементьева, Ирина Заруцкая, Надежда Рыжкова, Наталья Карлова, Владимир Чеберяк, Ильгам Валиев, Николай Любимов, Алексей Миронов, Юрий Девин, Александра Куликова, Надежда Бабинцева, Надежда Рыженкова, Надежда Шляпникова, Светлана Пастухова, Татьяна Никанорова, Виталий Петров, Владимир Ворошнин, Олег Савка, Александр Колесников, Андрей Решетников, Гарри Агаджанян, Михаил Коробейников, Виталий Петров, Александр Кульга, Алексей Глухов, Алексей Семенищев, Андрей Решетников, Олег Бударацкий, Ирина Куликовская, Ксения Ковалевская, Светлана Пастухова, Светлана Старкова
Режиссер: Алексей Степанюк
Продолжительность: 03:10
В японской трагедии — так Джакомо Пуччини определил жанр своей оперы «Мадам Баттерфлай» — происходит встреча Запада и Востока. Американский лейтенант Пинкертон обручается с гейшей, но вскоре отплывает из Японии и возвращается туда с женой-американкой: в Соединенных Штатах иностранные браки недействительны.
Итальянец Пуччини обратился к этой теме неслучайно: в то время Европа переживала очередную волну увлечения Востоком. В 1850-х годах Япония после двух веков изоляции открывает границу. На Всемирных выставках в Париже и Лондоне показывают японскую гравюру и графику — ей подражают Моне, Сезанн и Ван Гог; в моду входят женские платья свободного кроя наподобие кимоно; интерьеры заполняют бумажные фонарики, вазы и ширмы в японском стиле. Так появилась и «Мадам Баттерфляй»: в ней сочетались итальянская чувственность и восточная сдержанность, европейский оперный размах и ориентальное стремление к камерной форме.
Жанр спектакля в Урал Опере можно определить как опера-ожидание: внешнее действие лишено суеты, внимание сосредоточено на действии внутреннем — ожидании скорого возвращения Пинкертона, — и вместе с героями оперы зрители пристально всматриваются и вслушиваются в происходящее, боясь это возвращение пропустить. Режиссер Алексей Степанюк, следуя авторскому жанровому подзаголовку, со всей скрупулезностью и психологической глубиной выстраивает на сцене трагедию — глобальную трагедию конца традиционной японской культуры и личную — наивной и самоотверженной Чио-Чио-Сан.
