На Урале продолжаются съемки фильма «Бажов. Одолженное время», который создается при поддержке Президентского фонда культурных инициатив. Первый художественный фильм не по сказам писателя, а о нем самом. «ОГ», информационный партнер проекта, уже не раз рассказывала о съемках разных эпизодов фильма, и вот, кажется, настала пора поведать о завершающих съемочных днях. Однако! Съемки-то завершаются, но, как часто случается в кино, в ОДО снимается… одна из первых сцен фильма.
Напомню: «Бажов. Одолженное время» рассказывает о том драматическом периоде, когда волею судеб журналист Павел Бажов попадает в поле внимания НКВД. Вызван в «органы», к следователю. Приходит с повесткой, готовый к аресту. В те годы по-другому и не бывало. Сидит-ждет. До вечера. Осмелился поинтересоваться: когда же, мол?.. Выясняется: следователь сам арестован. Другой бы на месте Бажова, не исключено, стал стучаться в соседние «строгие» двери. А мудрый Павел Петрович тихонько встал и… ушел. Сознавая, что в этой ситуации безопаснее исчезнуть из поля зрения «органов», он и исчез. Не только для «органов» — для всех. В своем доме. На год. Прекратив по максимуму общение с внешним миром. Но результатом этого «сидения» оказалась «Малахитовая шкатулка» — сборник необыкновенных сказов, неведомый прежде в литературе жанр.
Вместе со съемочной командой мы уже представляли читателям и дом Бажовых (в реальном нынешнем Доме-музее писателя в Екатеринбурге, на Чапаева, 11) — в тот драматический момент, когда семья узнает о вызове к следователю. Вели репортаж и из «грозного учреждения», куда по повестке с уже собранным чемоданом приходит Павел Петрович — съемки этого эпизода шли в одном из старых зданий на улице Тургенева. Брали интервью у Павла Петровича, его жены, даже — у конвоиров в НКВД. Точнее — исполнителей ролей. Но на этот раз на съемочной площадке нет ни Павла Петровича, ни Валентины Александровны. В Окружном доме офицеров снимается эпизод, «действующие лица» которого, возможно, впервые услышали эту фамилию — Бажов. Услышали и забыли. А меж тем определили последующую трагическую судьбу писателя.
— Репрессии в те годы возникали часто по разнарядке, — говорит режиссер-постановщик фильма Андрей Ким. — Пришло, например, на Урал распоряжение «привлечь к ответственности» чехов (почему их?!), кулаков… Важно было отчитаться по количеству. Когда не хватало «виноватых», заметали людей по ложным претензиям. Так и Павел Петрович попал со своим очерком «Формирование на ходу». Вы увидите сейчас, что партаппаратчикам дела нет до конкретного Бажова. Им важно соблюсти процедуру, осудить и свою шкуру спасти…
Эта сцена будет длиться в фильме минуты две. По содержанию лаконична: на заседании партактива зачитывается постановление Свердловского обкома ВКП (б) о том, что книга Бажова антипартийна и контрреволюционна. Мизансцена простая: длинный стол под красным сукном, во главе — партаппаратчик высокого ранга, которому секретарь стремглав несет на подпись свежеотпечатанное постановление. Присутствующие «представители от народа» должны выслушать, одобрить.
Режиссер рассказывает: во время подготовки эпизода, по сути, оператор Сергей Носов подсказал красноречивый и символичный ракурс, обронив одну-единственную фразу: «А когда эти были лицом к народу?». Было принято решение поставить камеру позади «представителей от народа», снимать с затылков. Поэтому для массовки искали не только лица, но и затылки. Загривки. Крутые, массивные, равнодушные. Камера проедет потом вдоль них и запечатлит это массовое равнодушие. Кто-то периодически пот на лысине промокает. Кто-то прикуривает у соседа, едва вслушиваясь в происходящее.
Эпизод продолжает рождаться и у нас на глазах. Обогащается проявлением характеров, общей атмосферой. Если в «народных рядах» — молчаливая, каменная солидарность с текстом постановления (их дело — согласиться, не возражать), но у партбосса земля под ногами горит. Дважды его вызывают к телефону в соседний кабинет. Уходит как на Голгофу. Возвращается, плохо соображая, что происходит здесь. Тупо смотрит в поднесенное постановление, тупо зачитывает. Фамилия Бажов как Иванов-Петров-Сидоров. Все равно кто. «Сверху» спрашивают за цифры. Важно осудить, исполнить разнарядку. Иначе сам пойдет по той же статье. Повальный страх того времен воплощает в эпизоде один человек (актер Радмир Габдрахманов), но и этого достаточно.
Всего на один день съемок команда фильма «Бажов. Одолженное время» заходит в Голубой зал Окружного дома офицеров. Место найдено очень удачно, чтобы подчеркнуть время. Помпезный, строгий, тяжелый зал. Зал-образ. В таких мимоходом и решались человеческие судьбы… Группа по максимуму использует выразительность места; что-то (например, скульптура вождя) будет довоссоздано при монтаже. Но еще во время репетиции эпизода возникает дополнительная красноречивая деталь. Когда партбосс уходит в соседний кабинет, дверь закрывается не сразу. За ней — черно, мрак. «Слушайте, это же бездна, в которой исчезают люди. Ужас того времени. Используем?». «Конечно!»
В «бездне» 1937-го будут исчезать не только инакомыслящие, но и случайно попавшие под Молох. Как Бажов. Впрочем, были и такие, кто мгновенно и «правильно» реагировал на угрозу обстоятельств. В эпизоде есть малюсенькая роль мужчины-секретаря: он прибегает с постановлением на подпись. Роль даже не второго, а третьего плана. Но и она вырастает до символа. Когда начальник под прессингом обстоятельств срывает на нем свой ужас, бросает в лицо постановление (обнаружил опечатку) — тому бы хоть обидеться. Но! Актер Петр Дринко и режиссер тщательно убирают даже намек на обиду. «Этот из обтекаемых. Стерпел, утерся. И… далеко пойдет», — комментирует Андрей Ким.
Да, в этот день на площадке нет главного героя фильма — Бажова. Но в сюжете фильма это день, который сломает привычную жизнь Павла Петровича. Сломает, однако помимо желания этих «действующих лиц» откроет ему дверь к творческому восхождению. К его сказам.
Ранее «Областная газета» писала о том, что в Екатеринбургском Доме музыки отснят пролог фильма «Бажов. Одолженное время».
Опубликовано в №156(9967) от 19 июля 2024 года.
