Иван Соснин — лауреат кинопремии «Золотой орел» за короткометражку «Интервью» (2018)
Фото: Артем Устюжанин / E1.RU
Поделиться
За последние четыре года кинорынок в России изменился до неузнаваемости: пандемия коронавируса и западные санкции после начала СВО привели к тому, что кинотеатры опустели, а из проката пропало большинство зарубежных фильмов.
О том, как российский кинобизнес переживает все эти напасти, где выход из кризиса и что будет дальше, мы поговорили с известным уральским режиссером, директором студии Red Pepper Film Иваном Сосниным.
— Количество зрителей, которые регулярно ходят в кинотеатры, в последние два года значительно снизилось, и эта тенденция развивается. С чем это связано и что вы предлагаете с этим делать?
— Я думаю, эта проблема связана не только с нашей страной, это актуально во всем мире. Была пандемия ковида, которая убила кучу кинотеатров и показала людям, что можно смотреть фильмы не выходя из дома. Появилась куча онлайн-кинотеатров. Если буквально лет пять-восемь назад их в России не было ни одного, то теперь есть «Кинопоиск», Okko, Kion, Premier, Start, Wink, Ivi. Это я назвал семь больших, а ведь есть еще поменьше, их огромное количество.
Фильмы можно посмотреть гораздо дешевле, чем обходится поход в кинотеатр. До него еще нужно доехать, купить билет, попкорн или что-то еще — и вот ты тратишь тысячу рублей, а дома можно за какие-то 200–300 рублей в месяц посмотреть кучу разных фильмов в комфортной обстановке. Поэтому многие стали выбирать домашний просмотр.
Сейчас началось жесткое разделение. Какие-то авторские работы, мелодрамы, легкие фильмы ушли в онлайн. В кинотеатрах остались только блокбастеры с крупными бюджетами, с большим количеством спецэффектов, с медийными актерами. То есть кинотеатры постепенно превращаются в аттракцион, куда люди приходят не фильм посмотреть, а просто получить какие-то эмоции, поглядеть на большом экране на дерущихся трансформеров, на Годзиллу и так далее. Кинозалов становится меньше, и люди ходят туда на те же «Чебурашки», «По щучьему велению», заточенные именно под коммерческие показы.
Ну и, конечно, из-за того, что многие западные дистрибьюторы ушли из России, выбор в кинотеатрах стал гораздо меньше. К сожалению, у нас многие зрители не любят российское кино и относятся к нему очень скептически, поэтому говорят: «А что мне там делать — смотреть российское кино, что ли?», хотя многие отечественные фильмы сейчас не уступают западным.
Сейчас уже будет сложно всех зрителей затащить в кинотеатры, это процесс, который не повернуть вспять. Здесь нужно просто смириться с реальностью и продолжить как-то с ней работать.
— Стриминговые платформы уже побеждают классические кинотеатры или еще нет?
— Да, побеждают, в плане популярности точно. Такой вывод можно сделать даже на основе отзывов и комментариев. Когда фильм показывают в кинотеатре, там есть обратная связь, но она не такая большая, как в Сети. Сериалы, которые выходят сейчас на платформах, привлекают гораздо больше внимания и зрителей, и журналистов, и вообще всех.
Вообще, я думаю, что платформы и кинотеатры не будут конкурировать друг с другом. Это неконкурентные отрасли, и они будут занимать свои ниши. Это будет разное кино.
По мнению Ивана, онлайн-платформы и кинотеатры не будут конкурировать между собой и займут разные ниши
Фото: Артем Устюжанин / E1.RU
Поделиться
— В российской киноиндустрии есть звездные режиссеры, фильмы которых получают поддержку и выходят в прокат во всех кинотеатрах. Из-за этого молодым авторам становится сложнее выйти на такой же уровень. Что им следует делать, чтобы пробиться?
— Мне кажется, что сейчас, наоборот, стало легче. Раньше кино было закрытым клубом, куда пускали только выпускников ВГИКа, которые учились у определенных мастеров. Фильмы делались долго, снимались на пленку, это всё было очень дорого. Какому-то парню с улицы никто бы не дал в руки камеру и не разрешил бы руководить таким глобальным процессом.
Сейчас всё гораздо лояльнее и демократичнее. Благодаря тому, что появился интернет, благодаря тому, что появились очень легкие и недорогие камеры, каждый может снять дома портфолио и стать кинорежиссером, написать сценарий или стать оператором — всё что угодно.
Илья Найшуллер снимал клипы для своей группы, благодаря чему стал известен. Потом его позвали делать клипы для западной группы, потом он снял фильм «Хардкор» — большое произведение с продюсером Бекмамбетовым, а потом уже снял фильм «Никто» в Лос-Анджелесе. Всё потому, что он просто сам снимал клипы на свою камеру. Неважно, было ли у Ильи какое-то профильное образование — важно, что он просто снимал, снимал и «выстрелил».
Или вот актер Ярослав Могильников. Он сыграл в «Слове пацана» и недавно у нас тоже в сериале снимался. Это парень из маленького города в Пермском крае. Его просто в кафе встретил режиссер Евгений Григорьев и снял в «Подельниках». Благодаря тому, что есть интернет, этот фильм увидели. Парня заметили, начали приглашать на другие проекты, потом позвали в «Слово пацана», популярность которого взлетела просто до небес. [Дизайнер] Гоша Рубчинский снял Ярика для бренда одежды Канье Уэста, тот выложил его к себе в сторис, публикация мгновенно завирусилась. Бешеная популярность, а ведь парню 16 лет, он без образования, практически с улицы.
Есть куча других примеров. Я сам без профессионального образования — учился на металлурга, тоже снимал видеоролики на телефон, на фотоаппарат и потом начал снимать фильмы. Путь в кино стал проще, но и конкуренция стала гораздо выше. У каждого появился доступ к камере, и таких, как ты, теперь миллионы. Поэтому нужно просто делать то, что получается. Делать и снимать. Не вынашивать годами сценарии и ждать, что тебе дадут денег на него — просто делать что-то без денег, на коленке, своими руками. В будущем это принесет свои плоды.
— Насколько реально в нынешних условиях снять хороший фильм на собственные деньги? И как при этом сделать, чтобы его увидело как можно больше людей?
— В целом можно, конечно. Просто чем меньше денег, тем сложнее это сделать, потому что тогда тебе нужно больше договариваться с людьми, должно быть много связей. Без всего этого очень сложно снять что-то медийное — то, что разлетится.
Таких случаев один на миллион — якутское кино, например. Там снимают очень недорогое кино, которое стоит буквально несколько миллионов рублей. Это очень низкая стоимость фильма — условно как квартира. По сути, многие могут продать свою недвижимость и снять фильм.
Якутское кино сейчас расцветает, там снимают малобюджетные фильмы, которые выигрывают множество российских и международных кинофестивалей. Режиссеры становятся известными, и всё это благодаря кинофестивалям и интернету, где о них узнают. Мы в своей студии недавно тоже сняли такой фильм и теперь будем смотреть, как его вообще пиарить, как строить маркетинг. Пока мы до конца этого не понимаем.
Это такая русская рулетка: выстрелит — не выстрелит. Например, над полнометражным фильмом «Далекие близкие» мы работали больше года, у него нормальный бюджет, его поддерживало Министерство культуры, там снимались известные артисты. И вот мы его смонтировали и вышли в прокат как раз, когда началась мобилизация. Не самое удачное время для показа. Примерно то же было со сборами и во время ковида. Нужно понимать: когда ты занимаешься творчеством, планировать можно, но вот пойдет ли всё по плану, зависит уже не всегда от тебя. Слишком много факторов. Когда мы говорим о низких бюджетах, лучше делать больше проектов.
— Недавно вы анонсировали съемки фильма о легендах народов России. В последние несколько лет заметен спрос на подобную тематику. Как думаете, чем вызван такой интерес у аудитории?
— Курсом внешней политики. Люди начали обращаться к фантазиям, а ведь у нас очень богатый фольклор. Есть огромное количество сказок, легенд, мифов, которые можно экранизировать. Раньше все равно все ориентировались на голливудское кино, смотрели в сторону комиксных историй и так далее, а сейчас все немножко переосмысляют эту тему.
Это круто, что популяризируются сказки, наши российские герои, и в целом молодое поколение больше узнаёт про свою историю. Когда мы больше года назад эту идею придумывали, еще не было такого большого количества фильмов-сказок. Сейчас появляются «По щучьему велению», «Конек-Горбунок», «Бременские музыканты»…
Мы очень рады, что нам выделили бюджет на этот фильм, надеемся, он будет отличаться от всех остальных. Мы хотим снимать не про Бабу-ягу и Кощея Бессмертного, а про менее известных сказочных существ, про мифы и легенды малых народов: бурятские, башкирские и так далее.
Продвигать российское кино на Западе стало сложнее из-за санкционной политики
Фото: Артем Устюжанин / E1.RU
Поделиться
— Вы участвовали в большом количестве российских и зарубежных фестивалей, получали их призы. Насколько этот инструмент эффективен для выхода на большой рынок, в том числе иностранный?
— Это в целом эффективно и полезно. Раньше вообще это был единственный способ попасть в киноиндустрию, чтобы тебя заметили большие продюсеры и так далее. Сейчас же неизвестно, что больше помогает: когда ты выкладываешь фильм в интернет и получаешь там большое количество отзывов и предложений, либо когда ты участвуешь в фестивале. Идеально это совмещать.
У нас был опыт, когда после победы на фестивалях нам писали продюсеры, предлагали большие проекты — но было и так, что они просто видели фильм в интернете и находили меня на фестивале. Когда ты заявляешься на фестиваль, то, конечно, переживаешь, хочешь, чтобы твой фильм получил награду, тебе не терпится узнать результат. Это очень приятный детский азарт.
У всех по-разному. Например, Кантемир Балагов снял «Дылду», выиграл в Каннах приз, и потом его позвали снимать пилот сериала The Last of Us, который потом выстрелил. Его заменили на другого режиссера, но факт в том, что благодаря фестивальным успехам о нем узнали большие платформы, международные продюсеры, которые предложили контракт.
— А насколько российским кинематографистам реально выйти на зарубежный рынок в связи с текущей геополитической ситуацией?
— Сложнее стало, конечно. На европейские фестивали теперь в два раза сложнее попадать. Агенты, которые заявляют фильмы, на многие фестивали даже не отправляют заявки, потому что знают: шансов нет, скорее всего, тебя не возьмут.
Раньше мы в основном участвовали в европейских фестивалях и даже ездили туда. Сейчас же я посмотрел, что в той программе, куда мы подавали заявку и не прошли, нет ни одного российского фильма, хотя раньше их было по несколько штук. То есть они говорят, что в целом берут наше кино, но максимум в программу попадает одна заявка — просто чтобы показать: мы нормально относимся ко всем творческим людям, и так далее.
Сложности и трудности есть именно с европейскими и американскими фестивалями, а с азиатскими всё нормально. Мы недавно показывали фильм в Индии, Бангладеш, Таджикистане, Сербии. То есть наши фильмы берут в основном те, кто остался лоялен к России. Надеюсь, в будущем нам откроются и остальные страны.
Прочитайте также наше интервью с екатеринбургским режиссером Алексеем Федорченко. Он рассказал о сорванной поездке на Украину и о значении Шигирского идола для России.
Еще один наш земляк, режиссер Василий Сигарев, недавно отпраздновал день рождения. Мы рассказали, как он проделал путь от бутлегера и ученика Коляды до звезды кинофестивалей.
