Чт, 21.01.2016
Я житель Чебоксар, с этим городом связана моя семейная жизнь — жена родом из столицы Чувашии. А сам я родился в военное лихолетье — в Сталинграде 30 мая 1942 года. Тогда немцы уже подходили к городу. Отец воевал на фронте, мать с тремя детьми хотела эвакуироваться, но не успела.
Фото Та самая справка
Город начали бомбить. Мы укрывались в бомбоубежище в здании пристани. Однажды мамина сестра, Таисия Ивановна, неся меня на руках, немного отстала. Мама с моими сестрами Галей и Валей уже переходила дорогу, а тетя Тая только выбегала из дома. Рядом взорвалась бомба. Нас с тетей засыпало землей. Все это видел проходивший мимо военный патруль — солдаты тут же бросились на помощь с саперными лопатками. Тетю Таю откопали быстро, а меня пришлось поискать. Мама, Антонина Ивановна Медонова (в девичестве Заикина), рассказывала, что побежала на берег Волги — отмыть меня от песка и земли. Очень боялась, что не выживу, ведь мне было всего три месяца.
Людей эвакуировали в вагонах для скота. Сестры отца тоже уезжали, звали нашу семью ехать вместе. Но мать отказалась: у нее дети, кругом немцы, и лучше уж через Волгу. Тот поезд остановили фашисты, закрыли все вагоны и буквально изрешетили пулями. Не выжил никто. После войны расстрелянный эшелон стоял на железнодорожных путях как памятник погибшим.
Сталинград был в котле. Оставался один путь — через Волгу. На другом берегу стояла наша артиллерия, раненых солдат переправляли на паромах. Мама решила сходить в штаб комиссариата. Там нас встретили хорошо: меня на руки взял главнокомандующий, сказал: «Какой бутуз, в рубашке родился!» И тут же приказал оформить маме как жене военнослужащего и многодетной матери справку на эвакуацию с оказанием помощи по пути следования. Через реку мы переправлялись вместе с ранеными, на пароме № 2. Вместе с ним от берега отчалили еще два. Как только мы доплыли до середины, началась бомбежка. Разбомбили все паромы, кроме нашего. Ступив на берег, солдаты со слезами на глазах благодарили маму. Так и говорили: «Младенец спас».
До Сызрани добирались долго, с остановками, чтобы заработать на хлеб (каравай тогда был платой за проезд). В Сызрани прошло мое детство. Жили мы в землянке. Мать сама выкопала яму, ей выписали доски, из которых она смастерила пол и крышу. Мы, дети, росли самостоятельными. Маме приходилось очень много работать, чтобы прокормить и вырастить нас. Без отца было тяжело. Он не вернулся с войны.
Позже перебрались в Новокуйбышевск, где семье дали квартиру. Там я окончил ремесленное училище по профессии «столяр-краснодеревщик» (хотел быть похожим на отца, который до войны хорошо плотничал и столярничал). Отслужив в армии, встретил прекрасную девушку Таню, влюбился. Она работала на том же химзаводе, что и моя сестра. Поженились мы в Новокуйбышевске. Когда родилась первая дочка, Рита, решили перебраться на родину Татьяны — в Чебоксары, да так в Чувашии и остались. Я освоил вторую профессию — часового мастера, работал на агрегатном заводе, в цехе по ремонту секундомеров и тахометров. Родилась вторая дочка, Аня. Татьяна была сердцем, генератором идей, движущей силой нашей семьи. Когда появились внучки Сима и Карина, супруга старалась, чтобы они росли помощницами, добрыми и отзывчивыми, чтобы знали про Великую Отечественную войну и гордились наградами прадеда. Татьяны не стало в 2006-м, она не дожила несколько дней до своего 65-летия. Подрастает правнучка Дарья, надеюсь, она будет похожа на Татьяну душой и характером.
Владимир МЕДОНОВ.
