Календарь

Март 2024

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

   |  →

10:37, 18.03.2015

Владимир Туров: «Дал себе слово: останусь жив - приеду в Сталинград»

На конкурс к 70-летию Великой Победы "Нынче мы в ответе"
Как 315-я алтайская стрелковая дивизия защищала наш город (из воспоминаний ветерана)


Сегодня свой 95-летний юбилей отмечает легендарный волгоградец - ветеран Великой Отечественной войны Владимир Семёнович Туров. В свои солидные годы он по-прежнему в строю, активно занимается общественной работой в патриорическом клубе "Сталинград".

Фронтовой путь Владимира Турова начался в декабре 1941 года. Свою первую медаль «За отвагу» лейтенант Туров получил за смелый рейд в тыл врага. Тогда рота из 280 человек под его командованием до подхода основных сил заняла оборону в Калуге. А потом был огонь Сталинграда.
«Я дал себе слово: останусь жив - приеду в Сталинград. Здесь более 4200 человек погибло под Сталинградом, моих бойцов, поэтому для меня так дорог этот город».
С берегов Волги – дальше, как в песне, «пол-Европы по-пластунски».

Долгожданную победу старший лейтенант Туров встретил в Германии. Вспоминает: в мае 1945 года сразу никто и не поверил в то, что война закончилась.
После войны служба Владимира Турова не закончилась. От Прибалтики – до мыса Шмита на Чукотке, так он побывал в разных уголках Советского Союза. Даже в столь почтенном возрасте он с оптимизмом смотрит на жизнь. И с удовольствием делится секретами, как и в 95 лет сохранить свое здоровье. Главное, считает ветеран, невзирая на годы, чувствовать себя молодым.
Присоединяясь к многочисленным поздравлениям, желаем Владимиру Семеновичу и дальше с таким же оптимизмом любить жизнь и людей. А они непременно ответят взаимностью.
В честь юбилея ветерана публикуем отрывок из его мемуаров.

...После лечения в Новосибирском госпитале я рвался на фронт, и в марте 1942 года был направлен командиром роты противотанковых ружей в 315-ю стрелковую дивизию, формировавшуюся в Барнауле.

В июне дивизия передислоцировалась в Сталинградскую область, а 16 августа маршем выступила на фронт, к Сталинграду. Каждый боец нагружен скаткой шинели, вещмешком с боеприпасами, винтовкой, противогазом, а у меня в роте на плечах каждой пары бойцов - шестнадцатикилограммовые противотанковые ружья, и вся амуниция бойца. Гимнастёрки - мокрые от пота, серые от пыли. От усталости и недосыпания подкашиваются ноги.

Шагаю и я, опираясь на палочку после сквозного пулевого ранения в коленный сустав. Двигаться тяжело, болит, ноет недолеченная нога, кружится, гудит голова. Кажется... Но нет! Надо держаться, показывать пример, подбадривать бойцов. И приходится через силу, словно чугунную, тянуть несгибающуюся ногу...

Все чаще встречаются изнурённые люди, эвакуированные с прифронтовой полосы. Шли старики, женщины. Рядом с ними тянулись гурты скота, на скрипучих тележках, нагруженных скарбом, сидели дети. Больно было смотреть на них, этих несчастных, оставивших свои дома, которые безжалостно бомбили фашистские стервятники. Погибших оплакивали и тут же наспех хоронили. Горе врывалось в каждую семью.

20 августа наш 724 стрелковый полк вышел к речке Иловле. Бойцы, сытно пообедав, уставшие, расположились на отдых. Но... на горизонте показалась "Рама" - немецкий двухфюзеляжный разведывательный самолет... Жди беды!

Командиры спешно стали готовить свои подразделения к появлению авиации противника, засуетились пулемётчики. Я, взяв противотанковое ружье, бросился к ротной повозке, на которой мною заранее было установлено приспособление для стрельбы по самолётам. Для этого ружье крепилось на запасном колесе, надетом на кол.

Вслед за "Рамой" появились и фашистские бомбардировщики. Раздались оглушительные взрывы, взметнулись фонтаны огня и пыли. Заржали и рванулись кони, опрокидывая повозки. Затарахтели станковые пулемёты, установленные для стрельбы по самолетам.

Будучи отличным стрелком, освоившим снайперское дело в военном училище, я ещё осенью 1941 года на Западном фронте в боях за станцию Узловую и под городом Сталиногорском сам вел огонь из противотанкового ружья по немецким танкам. Пристроив противотанковое ружьё на заранее приготовленное приспособление я, применяя ещё не забытые уроки баллистики, делая упреждения, спокойно стал вести огонь по головному "Юнкерсу". Резкие, сильные выстрелы противотанкового ружья звучали в пулеметной трескотне. После нескольких выстрелов на правом крыле головного стервятника ярко блеснул огонёк. И тут же со всех сторон раздались крики бойцов: "Попал! Попал! Ура-а!", но самолёт продолжал лететь... И тут, сзади него, появился чёрный дым, самолёт стал крениться, чёрный шлейф увеличивался, и он резко пошёл вниз... Раздался оглушительный взрыв. "Юнкерс-87" был сбит, а выбросившихся на парашютах лётчиков бойцы взяли в плен. Это были первые пленные дивизии.

Вторая группа самолётов снизиться не рискнула. Тяжело проплыв в вышине, она сбросила бомбы на село Кондраши и хутор Красноярский.

724-й полк шёл в авангарде 315-й дивизии, а наш 2-й стрелковый батальон двигался на 7-8 километров впереди, в передовом боевом отряде.

К полудню 23 августа 1942 года 2-й стрелковый батальон, в котором я был командиром роты ПТР, достиг посёлка Городище и остановился на привал. Собравшиеся у выхода из оврага возле церкви командиры рот батальона внимательно следили за непрекращающимся неравным воздушным боем в нескольких километрах севернее Городища. Хорошо было видно, как сотни самолётов, выделывая замысловатые фигуры, носились друг за другом. Наши краснозвездные "Ястребки" отбивались от наседавших на каждого из них двух-трех "Мессершмидтов". Самолеты сменялись, а бой не прекращался, медленно перемещаясь на восток.

В это время на площади Городища остановилась чёрная "Эмка", из которых вышло несколько военных. Среди них был высокий плотный мужчина. Заметив нашу группу, наблюдавшую за воздушным боем, он позвал: "Командира ко мне!".

Мы все были командиры рот и политруки рот - все равны. Кому идти на зов начальства? Недалеко стояла выпряженная из повозки лошадь моей роты, и старший лейтенант Ушаков, командир 5-й роты, сказал: "Вот тебе и ехать!"

Я, вскочив на лошадь, поспешил на зов начальства. Представившись, был засыпан градом вопросов: "Кто вы? Из какой части? Где полк? Какую задачу имеет полк? Где дивизия?" Получив не совсем удовлетворившие его ответы, он ошеломил меня вопросом: "Где противник?" Я опешил: "Как? Генерал - и не знает, где противник?!". Но генерал не стал ждать моего ответа и, махнув рукой в сторону продолжавшегося воздушного боя, сказал: "Видишь самолёты? Вот там танки противника!". И далее: "Немедленно развернуть батальон фронтом на северо-восток, оседлав дорогу, зарыться и не пропустить немецкие танки в Сталинград!".

Стоявший возле генерала полковник сказал: "Да, немцы прорвались из-за Дона, идут на Сталинград!".

А все время делавший какие-то записи в блокноте майор подтвердил, что генерал-лейтенант Г.М. Маленков (на его френче не было знаков отличия, а была фуражка с генеральской кокардой) является членом Государственного Комитета Обороны и напомнил, что "старший лейтенант (то есть - я) лично отвечает за оборону батальона, и это приказ члена Государственного Комитета Обороны".

Уточнив левый фланг обороны батальона (отдельно стоящий дуб у церкви), он буднично мне улыбнулся и захлопнул свой блокнот. Все сели в машину и уехали.

Я вернулся к батальону, где собрался почти весь командный состав. Не было только командира батальона, который из-за больной ноги находился в санвзводе.

Рассказав о разговоре с начальством и полученном приказе, я всматривался в лица командиров рот: что скажут они?

Командир пулемётной роты заявил: "Это генеральская шутка!". Командир 5-й роты старший лейтенант Ушаков рассудил более разумно: "Приказ получен - его надо выполнять. А если там действительно противник, - он показал рукой на северо-восток, - значит, надо готовиться к встрече с ним".

Через несколько минут развернутый фронтом на северо-восток батальон, оседлав дорогу, идущую на север, уже окапывался. Батальон занял оборону. А ночью 24 августа по приказу начальника гарнизона города Сталинграда - командира 10 дивизии войск НКВД полковника Сараева - батальон был переброшен северо-восточнее Сталинграда под село Орловка. Получив приказ на наступление фронтом на северо-восток с задачей отрезать прорвавшегося к Волге противника севернее Сталинграда, командиры довели задачу до бойцов, проверили состояние оружия, боеприпасов.

В эти последние минуты перед боем многие писали заявления о вступлении в партию. Настроение у всех было приподнятое, каждый рвался в бой.

Но вот батальон занял исходное положение. Артиллеристы выкатили орудия. Наступал рассвет 24 августа 1942 года. Остались считанные минуты... Цепи стрелковых рот угомонились, и только отдельные короткие слова команд нарушали утреннюю тишину...

Ракета! Все дружно пошли в наступление. Заалел восток. Гитлеровцы открыли шквальный ружейно-пулеметный огонь. Роты продвигались короткими перебежками. Бойцы действовали так слаженно, как они не показывали своего умения даже на инспекторских проверках. По мере продвижения батальона огонь противника усиливался. Все гуще и чаще рвались в цепи мины и снаряды врага. В самом начале боя погибли командир батальона капитан Никитин и его заместитель старший лейтенант Семёнов.

Я, находясь рядом с начальником штаба батальона старшим лейтенантом Ивановым и командиром пулеметной роты лейтенантом Титоренко, видел гибель комбата и его заместителя и мы, втроем, решили до конца боя никому не сообщать об их гибели. Все приказания отдавались нами от имени командира батальона, и, по сути, мы втроем руководили боем.

Немцы, не выдержав натиска, побежали. Батальон ворвался в их окопы и продолжал наступление. Но и у нас были значительные потери. Противник открыл ураганный заградительный огонь, а тут ещё обнаружились неприятности с бутылками с горючей смесью, которые были у каждого бойца в кармане брюк. При попадании пули, осколка или просто от удара о землю при перебежке, бутылка разбивалась и вспыхивала. И ничто не могло спасти человека от мучительной смерти. Пришлось срочно собрать все бутылки в ящики, которые бойцы тянули с помощью обмоток вслед за наступающими.

Чтобы задержать наши цепи, фашисты вызвали авиацию. Сопровождаемые воем сирен, самолёты один за другим пикировали, поливая ничем не защищённых бойцов свинцовым дождем из пулемётов и засыпая нас бомбами. Но наше наступление продолжалось. И тогда фашисты бросили против нас танки. Они медленно надвигались справа, со стороны Волги, по ровной открытой степи.

Упал сраженный пулей командир 5 роты, здоровый красавец, грузин по национальности, старший лейтенант Ушаков.

По танкам был открыт огонь из всех видов нашего оружия. Но они продолжали неудержимо надвигаться. Наше наступление приостановилось. Кое-где началось замешательство...

Но тут подошедший ближе всех к цепи батальона танк задымился, чуть развернулся и встал. Остановился и рядом идущий второй танк, из которого повалил густой черный дым. Пламя охватило первый танк, а второй так рванул, что его башня отлетела далеко в сторону. Всего несколько десятков метров отделяло горящие танки от двух расчетов противотанковых ружей. Два их длинных ствола были направлены в сторону танков. Одно из этих ружей, наводчиком которого был рядовой, казах по национальности, Сайдулаев Танибек, богатырского телосложения и никогда не унывающий, подбило два стальных чудовища.

Миномётная рота вела огонь только по танкам, а они, медленно огрызаясь своими смертоносными плевками, уходили из-под нашего огня за железнодорожную насыпь.

Ценой больших потерь и неимоверных усилий батальону удалось захватить высоты и подойти к железнодорожному полотну, но дальше мы продвигаться не смогли.

Ощутимы были потери среди командного состава: погибли командир батальона и его заместитель, командиры 4 и 5 рот и большинства взводов.

Полегла почти половина личного состава батальона. Командир 6 роты старший лейтенант Бедняков принял командование батальоном, а я стал его заместителем, а после тяжелого ранения Беднякова, 27 августа 1942 года в командование батальоном вступил я.

В этот раз, 24 августа, нам не удалось соединиться с частями, наступавшими нам на встречу с севера. Но своими решительными действиями мы оттянули на себя значительные силы противника, не дав ему возможности нанести удар на Сталинград в этот критический для города момент. Подобные наступления батальона и наших соседей: справа - полк 10 дивизии войск НКВД, слева - 2 мотострелковая бригада, проводились и 25, и 26 августа.

Это, скорее, было отвлекающим маневром, чтобы удержать противника от наступления на город, так как каждый раз он вынужден был против нас применять авиацию и бросать по 20-30 танков.

В ночь на 27 августа ко 2 батальону подошёл весь наш 724 полк. Готовилось новое наступление.

new2900 copy...Близился рассвет. Батальоны заняли исходные позиции, используя старые окопы, воронки от бомб.

Местность северо-западнее села Орловки была совершенно открытой. Хорошо просматривались укрепленные опорные пункты противника.

Наши перемещения и приготовления не остались незамеченными, противник незамедлительно открыл огонь из минометов. Появились раненые, убитые. В 5 часов 30 минут утром 27 августа наши артиллеристы и минометчики начали артподготовку. 30 минут велся огонь по немецким позициям. Огневой удар врага значительно ослаб. Стремительным броском всех рот началось наступление под шквальным огнем противника.

Это было грандиозное наступление, в котором участвовал уже весь 724 стрелковый полк с приданными ему двумя артиллерийскими дивизионами. До этого перед нашими наступлениями артподготовка не проводилась.

И вот атака. Раздалось мощное тысячеголосое "Ура!". Сибиряки ворвались в окопы первой оборонительной линии гитлеровцев. По всему фронту полка шли рукопашные схватки.

Вскоре мой 2-й батальон во взаимодействии с 26 танковой бригадой почти полностью очистил от врага высоту 144,2. Первой ее достигла 6-я рота политрука Ралдугина. Гитлеровцы сопротивлялись отчаянно, и их приходилось уничтожать гранатами, добивать штыками и прикладами, отвоевывая окоп за окопом. Немцы перешли в контратаку. Замолк наш пулемет. Ралдугин сменил убитого пулеметчика и заставил фашистов залечь.

5-я рота лейтенанта Петренко овладела западными скатами высоты.

Когда путь роте преградил закопанный в землю танк, Петренко забросал его бутылками с горючей смесью и лично уничтожил 7 вражеских солдат, сам при этом был ранен. Раненого лейтенанта выносила с поля боя совсем ещё юная санитарка Мария Меркулова. Жизнь командиру она спасла, но сама при этом погибла. Наступление продолжалось и, казалось, победа близка. Но... Над полем боя появилась большая группа "Юнкерсов". С малых высот они стали бомбить и обстреливать из пулеметов наши боевые порядки. Когда самолёты снизились на расстояние выстрела, по ним был открыт ружейно-пулеметный огонь, самолеты были вынуждены подняться выше и лишились возможности вести прицельное бомбометание.

Едва ушли самолёты, как противник, усилив артиллерийский и минометный огонь, на отдельных участках перешёл в контратаку. Бой принимал всё более ожесточенный характер.

Противник не мог смириться с потерей столь важных опорных пунктов северо-западнее Орловки и в 12 часов 30 минут снова обрушил на 724 полк массированные удары авиации. На этот раз он бомбил отвоеванные сибиряками высоты и отроги балки Водяной, где скопилось много раненых. Через некоторое время послышались крики: "Танки с фронта!".

Около 50 машин с десантом пехоты приближалось к позициям наших 2 и 3 батальонов. Вой пикирующих бомбардировщиков, гул танковых моторов, взрывы бомб и снарядов слились в единый грохот. Казалось, не хватит сил, не выдержат нервы, чтобы отразить такой удар.

Наши батареи открыли огонь по танкам, подожгли семь, но остальные продолжали двигаться, расчищая путь пехоте. 45-милилиметровые орудия расстреливали танки прямой наводкой. Всё же более 30 танков с пехотой вклинились в оборону 6-й и 8-й рот. Бой распался на отдельные очаги, где происходили жестокие схватки, исход которых зависел от мужества и стойкости расчётов, отделений, взводов, а подчас и отдельных бойцов. Сменив убитого первого номера (наводчика) противотанкового ружья, я сам стал вести огонь по танкам, производя выстрелы только наверняка, целясь только по уязвимым местам. Две стальные громадины были остановлены и сожжены. Бойцы подпускали танки ближе и, выбрав удобный момент, забрасывали их бутылками с горючей смесью. И тут же, среди горящих танков, вступали в рукопашную с гитлеровской пехотой.

Два немецких танка шли к окопу, где замаскировался командир отделения бронебойщиков сержант Игнат Панин. Ему удалось подбить один из них, но у него кончились патроны. Второй танк он подорвал, бросившись под него с последней связкой гранат.

Совместно с соседом справа (26-й танковой бригадой), успешно отразив все атаки врага, наш, теперь можно говорить, мой 2 батальон, в командование которым я вступил в этом бою вместо выбывшего по ранению старшего лейтенанта Беднякова, мы вынуждены были прекратить наступление, удерживая захваченную высоту 144,2...

Соединиться с двумя полками (362-й и 1328-й) нашей же 315-й стрелковой дивизии, наступавшими навстречу нам с севера, мы не смогли, но противнику был нанесен значительный урон.

В этом бою только 724-й полк подбил 20 танков, 4 бронетранспортера и уничтожил много гитлеровцев.

00711Фронт обороны 724-го полка сократился до 2,5-3 км, боевые порядки батальонов уплотнились. В эту же ночь на 28 августа мы получили пополнение до 600 человек. Правда, бойцы были обучены наспех. 2-й батальон передал свои позиции 26 танковой бригаде и получил новый участок обороны левее.

Опять долбили твёрдую землю, отрывали окопы, оборудовали новые огневые позиции. Волновали большие потери людей, особенно среди командиров стрелковых взводов и рот. Хотя и враг лишился многих своих огневых точек и постоянно находился в ожидании нового нашего наступления, но превосходство в силах и средствах пока оставалось на его стороне.

28 августа батальону пришлось отражать контратаку врага, а перед рассветом 29 августа началась наша артподготовка. 15 минут на переднем крае обороны противника бушевал огненный шквал.

Как только артиллеристы и минометчики перенесли свой огонь на гребни высот, стрелковые роты стремительным броском ворвались в окопы врага.

На рассвете бой ожесточился. Минометный и ружейно-пулеметный огонь прижал нас к земле. Вперёд на высоту 147,6 с большим трудом прорвалась 5-я рота лейтенанта Петренко и 8-я рота. Они медленно, но упорно, с двух сторон охватывали высоту.

4-я рота лейтенанта Малахова под сильным огнем залегла внизу и прицельно обстреливалась минометной батареей противника. Медлить было нельзя. Малахов сумел поднять роту в атаку, одновременно выведя ее из-под минометного обстрела! Бойцы выбивали из окопов остатки гитлеровцев. Немцы особенно упорно удерживали позиции минометной батареи. 5-я рота огнем из пулеметов и гранатами разгромила ее и взяла в плен больше десятка гитлеровцев.

Разъяренный неудачей, враг обрушил на высоту сотни снарядов и мин. До 15 его самолетов бомбили стрелковые роты. Но сибиряки держались.

Отразив несколько контратак, 2 батальон прочно закрепился на высоте 147,6. Победа была значительной не только для 724 полка.

Дорого мне досталась эта высота 147,6. Оставшись ответственным за судьбы и жизнь более восьмиста человек, мне не раз приходилось в критические моменты боя, самому ложиться то за пулемет, отстранив убитого наводчика, то за противотанковое ружьё, из которого после гибели наводчика никто не мог вести огонь. А танки надо было уничтожать! Или они уничтожили бы нас.

Вот я сказал, что подбил 29 августа два танка. Но это я видел, они были почти рядом со мной. А те, которые вспыхивали в тридцати, ста метрах от меня, по которым вел огонь я, а может кто-то другой из расчетов противотанковых ружей по ним тоже стрелял? Так кто их подбил? Мы подбили!

А из пулемёта? Когда в критические моменты боя хватаешь пулемёт, ведёшь огонь по бегущим на тебя фашистам, тоже поливающим тебя свинцом из автоматов, слушаешь доклады связных, взором не теряешь из вида общую картину боя, отдаёшь приказания - и все это одновременно, то как можно сказать, кто и сколько уничтожил? Главное - высота 147,6 взята! И взята мною! Моими людьми! Моим батальоном!

Последние дни батальон ночами совершенствовал оборону, а днём вёл сдерживающие бои и отражал контратаки противника. К сожалению, каждый день мы несли потери. В ночь на 3 сентября участок 724 полка передали 115 бригаде полковника Андрусенко, а части 315 дивизии сместились влево на рубеж высота 145,1 - перекресток дорог восточнее высоты 143,6. 2 батальон занял оборону на левом фланге 724 полка, имея соседом слева 2 мотострелковую бригаду. Местность была абсолютно открытой и танкодоступной.

В воздухе постоянно барражировали большие группы фашистских самолётов, бомбивших и обстреливающих наши позиции. Каждый день приходилось отбивать танковые атаки. Особенно тяжело батальону пришлось 5 сентября, когда противник силами 25 танков и батальона пехоты после сильного артиллерийского налета, перешёл в наступление на левый фланг 2 батальона на стыке с 2 мотострелковой бригадой. Следом за танками шли автоматчики, поливая окопы губительным огнем. Охнув, осел в окопы командир роты лейтенант Малахов. Среди бойцов началось замешательство. Положение спас комсорг батальона (мой боец из роты ПТР, наводчик ПТР), рядовой Алексей Сайганов. Он молниеносно бросил две бутылки с зажигательной смесью в головной танк. Тот вспыхнул, а отважный комсорг вернулся в свой окоп и вместе с бойцом Брагиным в упор расстреливал наступающую пехоту.

13f3a8 31Фланкирующий огонь пулемётной роты лейтенанта Лебединского вынудил гитлеровских автоматчиков залечь. Бой разгорался. 6 немецких танков прорвались к нам в тыл, но там, встреченные огнем артиллеристов, повернули назад... Батальон выстоял.

7 сентября с утра до вечера вражеская авиация группами по 20-40 самолетов беспрерывно бомбила боевой участок 724 полка. Весь день, пикируя, они обстреливали из пулеметов наши одиночные окопы.

Одновременно противник наносил массированные артиллерийско-минометные удары. Казалось, в этом аду не уцелеть ничему живому. Но как только, пустив впереди 22 танка, немецкая пехота перешла в наступление, воины-сибиряки встретили их губительным огнем. Попытки врага потеснить наш 724 полк провалились! Но как это было...

...Лавина немецких танков подползла к окопам 2 батальона. Расстояние сократилось до 150-160 метров. Давно прервалась телефонная связь с ротами и командиром полка.

Я находился на наблюдательном пункте батальона. Прекрасно сознавал, что никак нельзя допустить прорыва немцев. И не командуя, а как бы просто беседуя, спокойно начал говорить:

- Передать по цепи. Подготовить гранаты. Бутылки для борьбы с танками. Всем стрелять по пехоте!

И никому не ведомо, каких усилий стоило это мое "спокойствие"...

И уже четко и звонко несется от одного окопа к другому, влево - вправо громкое, звонкое:

- Приготовить гранаты!.. Бутылки!..

...6 пылающих танков немцы оставили перед фронтом обороны 724 полка. Их наступление прекратилось... Солнце было на закате...

Изнуренные боем, бойцы оттирали свои потные лица, размазывали пилотками грязь по уставшим, но светящимся лицам от сознания выигранного еще одного боя.

Но дорогой ценой был выигран этот бой. Все поле было перерыто взрывами сотен мин и снарядов. Многие окопы были засыпаны, и бойцы навечно похоронены под твердой опаленной огнем Сталинградской землей.

Вот что рассказал мне старшина минометной роты батальона Петр Жильцов: "Иду я по огневым позициям роты уже после боя. И никого не вижу: овраг, где стояли миномёты, весь изрыт. Уже темнело, и я споткнулся. Гляжу, бугорок земли. Пригляделся - вроде шевелится земля. Рукой копнул, что-то шевелится и волосы почувствовал в руке. Я стал разгребать землю, а там оказалась голова. Быстро разгрёб землю и вытащил залитого кровью, всего в грязи, с болтающимися перебитыми руками, с разбитой головой, без одного глаза, но что-то мычащего бойца своей минометной роты, наводчика Н.М. Капитонова".

После войны Капитонов, живой, но с изуродованной головой, с лицом в шрамах, с уцелевшим левым глазом, с одной искалеченной рукой постоянно приезжал из Кемерово вместе со своим спасителем, старшиной роты Жильцовым Петром Тихоновичем в Сталинград на встречи ветеранов 315 Мелитопольской Краснознаменной стрелковой дивизии.

Но вернёмся к 5 сентября... Как ни устали бойцы, надо было срочно оказывать помощь раненым, выносить убитых, восстанавливать разрушенные окопы, восстанавливать связь, по-новому располагать огневые средства, пополнять боеприпасы.

Все это и многое другое надо было незамедлительно сделать каждому командиру, каждому бойцу.

Из-за больших потерь нужно было заново организовывать всю огневую систему батальона.

Бойцы уже давно не отдыхали. Бои и бои, никакой передышки! Днем наступаем мы или отбиваем атаки противника, а ночью совершенствуем оборону. И все же мы сохранили боеспособность.

Не могу не рассказать о тяжелейшем для меня и для моего батальона дне - 9 сентября.

К полудню 9 сентября противник открыл массированный артиллерийский и минометный огонь по боевым порядкам 2 и 1 батальонов 724 полка. Одновременно, группами по 20-25 самолетов фашистские летчики наносили бомбовые удары. От разрывов бомб и снарядов земля ходила ходуном. 45 танков и два полка пехоты перешли в атаку, но были встречены стеной огня. Два танка остановились, подбитые политруком роты противотанковых ружей Николаем Демидовым и рядовым Сайдулаевым. Демидов был тяжело ранен. 5 танков подорвались на минах и сгорели от бутылок с горючей смесью, закопанных между минами перед фронтом обороны. Об этой моей "уловке" до сих пор вспоминают ветераны 315 дивизии на своих встречах, даже из других полков дивизии.

Прорвавшиеся на бронетранспортерах гитлеровцы достигли окопов 2 батальона. Завязалась рукопашная.

Санитарка 4-й роты Люда Андреева - боевая чернявая дивчина - бросилась на спрыгнувшего в ее окоп немецкого офицера. На помощь ей поспешил старший лейтенант Александров, учитель математики из Барнаула. Но не успел. Гитлеровец в упор выстрелил в Андрееву. Александров выбил у немца пистолет, но и сам выпустил свой "ТТ". Мёртвой хваткой сцепились двое, и каждый знал, что исходом её может быть только смерть одного из них. Чувствуя, что ему не одолеть молодого натренированного гитлеровца, сорокапятилетний Александров зубами вцепился ему в горло...

Командовавший 6-й ротой политрук Радулгин смелой контратакой выбил немцев из окопов на левом фланге... Организованный огонь 6-й роты по танкам и пехоте противника воспрепятствовал немцам подтянуть дополнительные силы для расширения прорыва.

Оставив за себя начальника штаба батальона, старшего лейтенанта Иванова, я, собрав связистов, связных, пулемётчиков и стрелков, занимавших оборону вокруг НП батальона, повёл их в контратаку, чтобы выбить прорвавшихся немцев из окопов 4 роты.

Бой распался на отдельные рукопашные схватки. Применить станковые пулеметы можно было только на отсечный (кинжальный) огонь, не давая противнику подтянуть резервы, что и было сделано.

Бежавшие со мной 40 человек бросились в контратаку на гитлеровцев, занявших окопы 4 роты моего батальона. Благодаря молниеносным, решительным нашим действиям, немцы были выбиты из окопов и положение восстановлено.

Обессиленные и физически, и от нервного переутомления бойцы тут же валились с ног. Всех мучила жажда, но воды не было даже для раненых.

Санинструктор 6-й роты Анна Исаева в изнеможении прислонилась спиной к стенке окопа, но она понимала, что позволить себе даже расслабиться - непозволительная в данной обстановке роскошь: надо помогать раненым. И, отставив в сторону винтовку, поправив сумку с красным крестом, поползла от окопа к окопу, перевязывая раны бойцам, успокаивая их, помогая им добраться до более безопасного места.

...Бои продолжались. Враг наседал и на наших соседей слева, и с тыла - со стороны Городища, и значительно потеснил их.

724 полку было приказано в ночь на 10 сентября занять новый участок обороны в районе высоты 108,8 длиной по фронту до четырех километров. А в полку-то оставалось не более 350 активных штыков - это неполных три стрелковые роты...

Стрелки через каждые 20-30 метров отрывали одиночные окопы, для ведения огня стоя, используя воронки от бомб и снарядов. Для более плотной обороны не было людей.

Рассвет 11 сентября... И снова бой...

Сотни мин и снарядов обрушилось на позиции батальона. Над нами появились большие группы фашистских самолётов. Они остервенело бомбили передний край обороны. Сразу же после появления самолётов, уже с северо-запада, послышался гул танков. 35 бронированных машин и примерно полк пехоты подходили к нашим реденьким позициям. Они вышли в балку и устремились к высоте 108,8, где занимал оборону мой батальон. Несколько вперед были выдвинуты расчеты противотанковых ружей. Среди них был командир взвода младший лейтенант Посунько. Стоя в окопе, он изготовил ружье для первого выстрела. Вот до головного танка осталось 400, 300, 200 метров... Выстрел! Бронебойная пуля угодила в днище машины в тот момент, когда она поднималась на крутые скаты балки. Танк остановился, задымил. Подбит был еще один танк. В этом бою Посунько погиб. Это был последний командир из тех шести командиров роты противотанковых ружей, прибывших под Сталинград.

По гитлеровской пехоте, отсекая её от танков, открыли огонь стрелки и пулемётчики. Наводчик "сорокапятки" Картушев, подпустив вражеский танк, почти в упор выстрелил в него, от второго снаряда танк загорелся. Экипаж пытался выскочить, но был уничтожен стрелками.

Потеря трёх танков не остановила врага. Около десятка бронированных машин прорвались на позиции 4 и 5 рот. Три из них подбили два уцелевших расчета батареи лейтенанта Острогляда.

С высоты 120,5 по противнику открыли огонь артиллеристы и стрелки 2 мотострелковой бригады, соседи слева. Но гитлеровцы не считались с потерями.

В этот день мы устояли. В батальоне осталось немногим более сотни человек. Тяжелораненого командира 724 полка майора Николая Александровича Андреева, как я узнал, насильно эвакуировали.

9118096 8724 полк переживал самый тяжёлый период своей истории. Мы, батальоны, дрались в полуокружении, почти без боеприпасов. Связь моя с командным пунктом полка давно прервалась. Батальон сражался в сложных условиях, почти в полном окружении...

В моём архиве есть копия объяснительной записки командира 724-го стрелкового полка подполковника Склярова:

"Путём опроса личного состава, оставшегося из подразделений, и по сохранившимся раздаточным денежным ведомостям финчасти полка установлено:
1. Убитых-121;
2. Пропавших без вести - 2502;
3. Раненых-125;
4. Передано в 115 отдельную стрелковую бригаду - 107.
Итого: 2855.
Дополнительных сведений о потерях личного состава установить не представляется возможным, так как в большинстве из подразделений стрелковых батальонов части не осталось ни одного человека. Учетные документы уничтожены в бою 11 сентября 1942 г.
Список на убитых и пропавших без вести предоставляется в двух экземплярах.
Командир 724 сп подполковник Скляров.
Начштаба ст. лейтенант Шиков."

12 сентября был самым тяжёлым днём в моей жизни за всю войну. В батальоне осталось человек 120. Но какие это были люди! Каждый из них сражался за себя и за товарищей, готов был пожертвовать собой. Особенно мне запомнился коренастый боец из роты противотанковых ружей, сильный и очень храбрый в бою сибиряк-алтаец. Он с шестнадцатикилограммовым противотанковым ружьем обращался как с игрушкой, а в боях под Сталинградом на моих глазах подбил 5 вражеских танков. Его ранило в обе ноги, он приполз ко мне и, виновато улыбаясь, доложил: "Я подбил ещё два танка, а третий на нас шел, снарядом ружьё разбил и напарника ранил. Я его из окопа тащил, а танк его совсем убил, и меня ранил".

Я был поражён и смотрел на него, не находя слов. Передо мной был настоящий воин-богатырь. Обе ноги его были неестественно вывернуты, все в крови. Кровавый след тянулся за ним. Его угнетало, что убило помощника, а он, вот, раненый приполз без ружья и не может встать перед своим командиром... Такого героя следовало бы наградить самой высокой наградой, но тогда было не до наград! Некогда нам было заниматься этим вопросом. Да и не думали мы об этом тогда.

12 сентября 1942 года. Весь день шёл бой. Воины-сибиряки отражали одну вражескую атаку за другой. Их в строю оставалось все меньше и меньше.

Днём, во время атаки противника, когда судьба батальона находилась на волоске, на мой наблюдательный пункт батальона прибежало несколько человек из штаба 2 мотострелковой бригады, настоятельно требуя: "Комбат, выручай! Наш штаб отрезан от батальонов".

Через несколько минут... Я видел, что к позициям батальона приближаются 25 танков противника, а за ними развернув цепь движется пехота. В батальоне осталось 2-3 противотанковых ружья и чудом уцелевшие два 45-миллиметровых орудия. Командиры "сорокапяток" Астафьев и Пустовой успели подбить четыре танка. Стрелки бутылками с горючей смесью подбили еще три машины. Но противник продолжал наступать.

Его танки обошли юго-восточные скаты высоты 108,8. Связи с полком не было. Батальон со всех сторон окружали гитлеровцы. На позициях рот начались ожесточенные рукопашные схватки. Командир 5 роты Петренко сам лёг за ручной пулемёт, но был смертельно ранен. Этот рослый, молодой лейтенант умирал так же спокойно и мужественно, как и сражался. Два взвода немцев окружило наблюдательный пункт батальона. Мы могли бы пробиться к ротам, но в это время тяжело ранило комиссара батальона В.Л. Умрихина. Передвигаться самостоятельно он не мог. Я не мог оставить своего боевого товарища и комиссара в беде и решил отстреливаться до конца, рассчитывая на помощь начальника штаба батальона старшего лейтенанта Иванова, на командиров подразделений и на... счастливый случай...

Вскоре два автоматных диска опустели. Чтобы не попасть в руки врага живым, я оставил два патрона в пистолете - для себя и Умрихина. Вдруг рядом раздался оглушительный взрыв. Перед глазами пошли круги, все затуманилось. Я пришёл в сознание уже в санроте. Комиссар Василий Леонтьевич Умрихин был убит.

Позже я узнал, что к 724 полку прорвалась 115 стрелковая бригада и оставшийся личный состав полка - 271 человек был передан в 115 стрелковую бригаду, где стал 3 батальоном бригады.

В боях в районе Орловки с 24 августа по 17 сентября 1942 года воины 724 стрелкового полка уничтожили 48 танков и более 2000 солдат и офицеров противника (Архив МО СССР, а315 сд. Оп 484181, д.1, лл 2-3).

В последующем воевал на Северо-Кавказском фронте, в 58-й армии. С 1943 года в 33-й армии сражался под Оршей в 3-м отдельном стрелковом штурмовом батальоне, где участвовал в прорыве сильно укрепленной, глубоко эшелонированной полосы обороны немцев.


Ключевые слова: Волгоград
Источник: Город героев
просмотров: 63

Аккредитация

Компания или частное лицо может получить аккредитацию для публикации новостей на нашем портале.