Житель Башкирии Алмас окончил школу в Салавате, поступил заочно в вуз и уехал на Украину. Воевать. Салаватец отправился в горячую точку 19 декабря 2013 года. Сначала добрался до Ростова, потом до Донецка, оттуда на автобусе в Киев. На блокпостах говорил, что едет к бабушке и парню верили, потому что в бывшей союзной республике татар и башкир проживает много. Зачем молодые люди отправляются на войну? В неизвестность, полную опасностей край, где веет смертью? О том, что пришлось испытать, рассказал нам сам Алмас.
- В центре Киева все было обставлено резиновыми покрышками машин, постоянно проходили митинги, - говорит салаватец. - Затем я попал в группу ОМОНа «Беркут», которая перешла на сторону России, обитал на их базе, километрах в трех от центра. На майдане мы находились по 12 часов, дрались, стреляли, кидали коктейли Молотова. Сторонники майдана – люди в основном лет до тридцати, некоторые закрывали лица масками, кричали «Слава Украине, героям слава!», «Мы хотим вступить в Евросоюз», среди них были и женщины.
Алмас утверждает, что противники, которых они задерживали и везли на базу, были под наркотическим опьянением.
- Затем говорили, что они борются за свободу, в основном это были бандеровцы, с фашистскими повязками, были и наемники – поляки, немцы, французы и другие, - объясняет он. – Потом мы поехали в Крым, на Ялту, по пути между Луганском и Донецком на наш автобус устроили засаду, били дубинками, шесть человек затем пропали без вести. Через неделю мы разоружили воинскую часть в Ялте. Тихо зашли в оружейную, связали дежурных, забрали оружие, совместно с крымскими байкерами спрятали в одной из пещер. Еще через неделю все повторили в другой воинской части.
Алмас признается, что на войне все по-настоящему: «нас убивали, мы убивали».
- Было страшно, я сначала стрелял поверх голов, но когда увидел мертвых женщин и ребенка, начал на поражение, - говорит он. - Через несколько дней сообщили моим родителям, что меня убили. Мама потом говорила, что у них был шок от услышанного, папа не выходил на работу.
В Славянске группа, где воевал Алмас, захватила горисполком и стала набирать людей в ополчение.
- В первый день пришли около ста человек, на следующий день мы захватывали правоохранительные органы: это СБУ, милиция, они сложили оружие и сказали «Пацаны, мы с вами», - повествует он. - После удачных разоружений через несколько дней нам сообщили, что в город заезжает неформальная экстремистская группировка «Правый сектор», объединяющая активистов украинских националистов. Мы установили заслон, поставили два БТРа. Когда они подъехали, девушка с позывными «Лисичка» родом из Славянска вышла с ними поговорить, а ее расстреляли. Потом начали «работать» наши БТРы, их полностью перебили. У нас еще оружие появилось – автоматы, гранатометы, пулеметы, у меня был автомат АКМС, 90 патронов. Я начал расстреливать машины, не знаю, попал в кого или нет. У деревни Александровка по дороге в Киев засели в обороне, на нас пошли танки, сзади – пехота. Потом им на подмогу подошли БТР и БРДМ, у нас кончились снаряды, стреляли из всего, что было. На следующий день заработала их артиллерия и авиация, стреляли неделю, один снаряд взорвался в трех метрах от меня. В ушах звенит, ничего не слышу, в глазах потемнело, меня откинуло ударной волной, я ударился о дерево, мене вкололи обезболивающее. В общей сложности я получил три контузии.
Как рассказывает Алмас, «в Славянске погибло много местных, пацаны лет шестнадцати, девушки, взрослые убежали в Россию».
- Потом на нашу сторону стали переходить шахтеры, украинские военные (ВСУ), - продолжает он. - Мы до конца добили сопротивляющихся артиллерией, танками, кто захотел, тот сдался. В нашей роте были стерлитамакские, уфимские парни. 4 марта отправили ликвидировать наемников – американцев, поляков в Новоазовск под Мариопулем, там стояли две их роты. Мы ликвидировали первый блокпост, расстреляли десять человек. Если не хочешь умирать, приходится стрелять. Нас заметили, «Правый сектор» в черном камуфляже взял нас в кольцо и отдал полякам. Одного нашего 26 – летнего Серегу из Воронежа убили, другому отрезали палец. Нас в сарае охраняли двое, а у меня был нож, который не заметили. Один был накурен, его сначала убили ножом, положили второго, забрали автоматы.
Алмас уверен, что все, что он делал, «сделано для народа».
- Я ценю жизнь, особенно когда побывал там, - говорит парень. - Находился на Украине с декабря 2013 года по март 2015, устал. Но думаю вновь вернуться туда обратно.
Два месяца назад в «Контакте» появилась такая надпись: «В Новороссии был добровольцем в составе ГРУ специального назначения ДНР Хмурого (позывной). Погиб в ходе перестрелки 4 марта в районе н. п. Дзержинск от пули снайпера, вытаскивая раненого товарища с боя». Реакция на информацию была разной – от соболезновании до «Еще один дохлый российский оккупант». На данный момент еще один салаватский парень Александр воюет в Донецкой области. Вот что он пишет: «Мысль поехать на Украину пришла мне полгода назад. Смотрел сюжеты по телевидению и не верил своим глазам, что совсем рядом идет война. Посчитал своим долгом находиться там и внести свой вклад в победу над опять зарождающимся фашизмом».
Забир ИСЛАМОВ.
На снимках: эпизоды современной войны. Фото из архива Алмаса.
