Оригинал взят у nord_traveller в По следам неотпитой чаши

Неровную проезжую часть принято называть «стиральной доской», но дорогу Бологое – Гузятино я бы сравнил больше с лежащей плашмя батареей отопления. Той самой советской чугунной батареей с остроконечными секциями. На фотографии, если присмотреться, хорошо видны набитые автомобильными колёсами бугры – последний раз дорогу подсыпали и ровняли, наверное, ещё при царе Горохе. Если на машине по ней ехать ещё как-то можно, то на велосипеде отбиваешь себе всё, что в таких случаях отбивается. И быстрее, чем 10 километров в час на такой, с позволения сказать, дороге не разогнаться. Но это ещё полбеды: больше чем за себя, боишься за велик. Как мы обошлись без поломок и пробитых об острые камни колёс, неизвестно.


Всё, как известно, относительно, и для кого-то даже тамошние дороги могут показаться едва ли не европейскими автобанами. Через восемь километров после выезда из города показалась деревня Никифорово. Не маленькая – домов, примерно, на сто, с узкими извилистыми, уходящими в горку дорожками, полными яблок яблонями и совсем не похожая на умирающую. Впрочем, деревней тоже назвать её трудно, фактически Никифорово давно уже превратилась в дачный посёлок.
«У нас тут только в двух домах круглый год живут люди, остальные только на лето приезжают», - рассказал встретившийся нам Кирилл Кириллович, пожилой мужчина с садовой тачкой. Один из оставшихся в деревне «аборигенов». «Вон там, - показал куда-то вдаль рукой, - из Калинина приезжают, ещё много москвичей, ленинградцев». Как и многие в преклонном возрасте, Кирилл Кириллович продолжает называть Тверь именем всесоюзного старосты, а северную столицу Ленинградом.

Никифорово




Каких-то три года назад, по словам собеседника, в Гузятино можно было проехать более коротким путём, через деревню. Но после волны лесных пожаров всю дорогу трактор перепахал на противопожарные рвы. «Вы, ребята, езжайте, где ехали, дальше дорога будет отличная. В деревне-то раньше и такой не было. Помнишь, Нина, - обратился Кирилл Кириллович к своей спутнице, - сколько гравия отсыпали?». «Как же не помнить, - отзывается женщина средних лет, - вместе с мужем (царство ему небесное) и машину не один раз заказывали, и сами засыпали. Да что там дорога, к нам электричество-то только в прошлом году провели…»

Нина и Кирилл Кириллович


Дома есть такие...


...а есть и такие


«Отличная дорога». Понятно, что всё познаётся в сравнении, а воспринимается индивидуально. Но как же часто мы Вас, Кирилл Кириллович, на этой «отличной дороге» вспоминали.


Автобусная остановка «Никифорово». В сторону Гузятино…


…и в сторону Бологого


База без канализации
Ещё через пять километров мы подъехали к этой развилке. Направо дорога уходит, касаясь посёлка Гузятино, далее, через железнодорожный переезд, в Березайку. Налево – мимо озера Великое к автотрассе «Москва – Санкт-Петербург», а прямо через лесок въезжаешь в Гузятино. Выцветший стенд указывает, что через 1600 метров находится турбаза «Озеро Великое» (бывшая ведомственная турбаза бологовского завода «Строммашина») со стандартным набором услуг: гостиница, баня, пейнтбол, кафе. Странно, что главной на перекрёстке обозначена дорога от Бологого, а не от федеральной М10.




И большегрузы встречаются на таких "дорогах"


Мы в Гузятино – довольно красивом, аккуратном, с обилием зелени посёлке. Он расположен посреди густого соснового бора, поселковые улицы также украшают хвойные красавицы. Занятно, что составными частями Гузятино являются не деревни, из которых вырос посёлок, а базы, вокруг которых в прежние годы была сосредоточена социальная сфера. В Гузятино две базы – два района. Новая база – это хлебная база с элеваторами, ныне практически разрушенная. Старая – база государственного резерва, на территории которой производится и хранится стратегический запас неких товаров народного потребления. Каких именно – такую информацию случайному велосипедисту никто не откроет: государственная тайна.

Гузятино




Озеро Великое


На территорию базы легко проникнуть через сломанный забор




Есть в Гузятино ещё «посёлок» или «деревня» – район частного сектора. А также приклеенные на фасаде продовольственного магазина решения местных депутатов о повышении тарифов на услуги ЖКХ, в частности, на вывоз жидких бытовых отходов. Но вот чего, судя по этим решениям, в посёлке, где находится база государственного резерва, нет, так это канализации.




Стена базы госрезерва






Его Величество Асфальт
Зато есть переезд перед которым из дорожного покрытия выглядывают шпалы. Неужели здесь когда-то была «железка»?




На подъезде к Березайке начинают болеть локти и предплечья – перед таким количеством колебаний в единицу времени рулевая вилка уже бессильна, и каждая встряска переднего колеса отдаётся в руках.






Посёлок встретил нас переездом через давно уже не действующую железнодорожную ветку. Настолько давно, что между шпалами уже прорастают берёзки. Чтобы попасть на дорогу, ведущую в Корыхново и Мшенцы, нужно проехать практически всю Березайку, мимо железнодорожной станции, стекольного завода имени А.В. Луначарского, пересечь делающую петлю речку Березайку и дважды проехать под железнодорожным мостом. Почему-то подумалось, что дороги здесь должны быть ещё хуже, чем те, по которым мы только что ехали. Но перед самой станцией нас ждало чудо. Настоящее, в которое мы вряд ли были готовы поверить. Асфальт! Его Величество Асфальт! Большего нам в тот момент и не надо было. Причём, хорошего качества, пусть даже и разбитый местами.

Посёлок Березайка: ура, асфальт!


Мост через речку Березайку




Поселковая баня...


...и пешеходный мост к ней


Стекольный завод


Но даже радость от приятной езды по твёрдому покрытию была омрачена придорожным пейзажем возле Корыхново: развалины сельскохозяйственных построек, скрытые за густыми зарослями борщевика. Может, его специально не вырубают, чтобы любопытные путешественники не заглянули на руины ферм и чего-нибудь там не увидели?




Озеро Колпинец


Наконец, цель поездки стала отчётливей – в виде дорожного указателя. Сворачиваем налево, проезжаем Корыхново, и перед бывшей столовой снова сворачиваем налево – уже на Мшенцы. Опять по насыпной дороге – асфальтовое счастье нас временно покинуло.


Корыхново




Бывшая совхозная столовая


Загадки бездны
«Мшенцы тут. Источник прямо и направо». Фанерка с такой надписью прибита к стене первого дома при въезде в село. Это указатель, чтобы паломники лишний раз не стучались и не дёргали хозяев. Мшенским родникам (самых больших из них и популярных среди людей три, остальных, помельче, по разным данным, от пяти до десяти) приписывают чудодейственную силу. Может ли её наличие подтвердить или опровергнуть наука, неизвестно, но народ верит и делится своей верой с другими. Рукописная книга в местной церкви Святой Параскевы Пятницы содержит немало записей об исцелении от различных хворей. Например, как сообщает сайт «Тверские своды», в этой книге только случаев победы над бесплодием за последние полтора десятка лет отмечено 29. При том, что это были официально поставленные диагнозы, и традиционная медицина оказывалась бессильна.




Загадка Мшенских ключей не только в необычных свойствах воды, но и в самой их природе. Это карстовые провалы, образовавшиеся, судя по всему, в результате растворения в воде известняка. Считается, что провалы не имеют дна, их глубину пытались определить многие энтузиасты. Результаты одного такого обследования находим на сайте Удомельского туристического бюро «Одиссей» (здесь же можно получить подробную информацию о Мшенцах, о том, как сюда добраться, о людях, чьи судьбы так или иначе связаны с этим местом и многое другое): "В самих источниках, где купель – колодец глубиной 3,5 метра, далее ил и ничего не видно… Дно данного источника представляет собой очень мелкодисперсную взвесь ила, сквозь которую и бьют ключи. Фактически - жидкое дно. Водоносный слой может находиться и на 200, и на 300 метрах от поверхности». Такое вот чудо посреди глухих болот.

Главный источник-провал




В исторических документах Мшенцы впервые упоминаются в 1495 году, тогда же, когда и райцентр Бологое. Они никогда не бывают пустующими, в любое время года, погоду и день недели здесь всегда есть народ – окунуться в источнике или набрать целебной воды. В православные праздники здесь, что называется, яблоку негде упасть. Мы приехали в Мшенцы в субботу уже ближе к вечеру, машин на подъезде к источнику стояло десятка полтора. С тверскими, новгородскими, питерскими, московскими номерами. С главной дороги поворачиваем направо в сторону храма Святой Параскевы Пятницы. Возле церкви есть автостоянка, от неё уже пешком по тропинке и деревянным настилам мимо ручейков с декоративными каменными запрудами. К самому ближнему – первому или главному – роднику-провалу.

Церковь Параскевы Пятницы








Это место для купания. Здесь часовня, беседка, кабинка для переодевания, настил вокруг всего провала и два оборудованных захода в воду. Те, кто приходит на первый источник, настроены окунуться. Кто-то это уже сделал, кто-то только собирается, есть те, кто заходит в воду не по одному разу. Температура – она в течение всего года не превышает 3-4 градусов – не пугает ни детей, ни взрослых. Мы с напарником испробовали Мшеский источник «на ощупь» по два раза. После неплохой физической нагрузки он отлично освежает. И так же отлично бодрит перед обратной дорогой.








Прекратят ли Мшенские родники своё существование, когда в шестистах метрах от них пройдёт скоростная автодорога, или нет? Не будучи экспертом, мне трудно дать однозначный ответ, хотя душа склоняется больше к первому варианту. На этой карте чётко обозначено, где и как новая магистраль должна пройти по территории района. Ещё год назад представители общественности писали письма на имя губернатора Андрея Шевелёва с просьбой не подписывать никаких документов, разрешающих строительство. Не помогло, работы по прокладке будущей трассы уже начались там, где и были изначально запланированы.


Бодрит ключевая водица


И, скорее всего, не поможет. Пример Химкинского леса наглядно доказал, что разработчики дороги готовы заплатить за неё любую цену и искалечить сколько угодно человеческих судеб, а нынешняя власть не очень-то спешит выслушать простых людей. Что там какие-то Мшенцы, какие-то родники, что с того, что они так восхитили художника Рериха? Рерих остался в прошлом, а дорожные деньги могут начать падать уже в настоящем.
Или всё-таки этот интереснейший исторический и природный комплекс ещё не поздно спасти?