Вчера в суде слушалось дело по иску директора тверского художественного фонда Муравьевой Е.Н. к группе художников, написавших письмо в вышестоящую инстанцию Союза художников России находящуюся в Москве. Среди подписантов Народный художник России и Почетный гражданин Тверской области, Заслуженные художники, член-корреспондент РАХ.
Художники были обеспокоены ухудшающимся с каждым годом финансовым положением своей организации. Не могла их не тревожить и утрата помещений мастерских на улице Пушкинской, а также фактические призывы Муравьевой, Антонова и отдельных членов Правления ТОСХ отказаться еще и от мастерских на улице Серебряной, арендуемых их организацией у администрации города Твери. Так как Председателем ТОСХ Антоновым было заявлено, что ревизионная комиссия тверского отделения СХ финансовую документацию проверять не имеет права (!) то художники решили обратиться к московскому руководству СХР, с просьбой проверить деятельность г. Муравьевой. В письме были приведены цифры финансовых отчетов директора художественного фонда, говорящие о постоянном росте долгов СХР. Художники могли-бы попытаться обратиться с изложением данных фактов к своим коллегам на общем собрании, однако Председатель ТОСХ Антонов уже три года грубо и сознательно нарушает Устав СХР, не созывая собрание, которое он ОБЯЗАН ПО УСТАВУ проводить ЕЖЕГОДНО.
Г. Муравьева посчитала, что это письмо порочит "ее честь, достоинство и деловую репутацию", и подала иск в суд на художников.
Еще до суда три разных специалиста в области юриспруденции высказывали ответчикам-художникам свое удивление данным иском директора ТХФ Муравьевой (она же по совместительству юрисконсульт ТОСХ), говоря, что " судя по всему, перед подачей заявления в суд к адвокату она не обращалась".
Как и ожидалось, представителю Муравьевой в суде практически было нечем аргументировать требование опровергнуть изложенные художниками факты финансовой деятельности директора ТХФ. Главным его аргументом стало то, что оценка, данная в письме финансовому положению как "катастрофическая", не соответствует действительности, обращая внимание судьи на то, какое дается толкование понятию "катастрофическое положение" в толковых словарях! Судью данная аргументация не убедила, а потому в удовлетворении иска Муравьевой было отказано. Удивительно было слушать аргументацию представителя г. Муравьевой об упоминаемой художниками в письме грубости директора ТХФ в общении с членами СХ. По его мнению, раз в противовес письму с упоминаниями систематической грубости Муравьевой, ею предоставлено два письма характеризующие Елену Николаевну как чуткого, вежливого человека, то, стало быть, факты грубости не имели место и подписанты наговаривают на его нанимателя! Одно из писем, кстати, было подписано подчиненными (!) директора ТХФ сантехниками, уборщицами, сторожами и пр., а другое членами Правления ТОСХ, которые голосуют практически за каждое предложение выдвигаемое Председателем Антоновым и директором ТХФ Муравьевой на заседаниях Правления ТОСХ.
В своем иске Елена Николаевна требовала, чтобы художники написали письмо руководству СХР с признанием, что изложенные ими в письме факты лживы. Самое смешное заключается в том, что художники фактически должны были-бы заявить, что цифры, взятые ими из собственных официальных отчетов Муравьевой и финансовых документов ТОСХ, руководимых ее нанимателем Антоновым, не соответствуют действительности!
Теперь остается ждать решения Елены Николаевны о подаче апелляции в вышестоящий суд. Возможно, та решит, что судья вынесший решение не в ее пользу, не разобрался в разнице между понятиями "катастрофическая" и "сложная", и следующий состав суда из трех судей, окажется более продвинутым в области изучения толковых словарей.
