12 0 0
В поход отправился в августе. За 47 дней преодолел 2 тысячи 173 километра. График движения у меня был такой – 25 километров надо было пройти до обеда и столько же ещё до очередной ночёвки. Идти приходилось через тундру, потом пошли бесконечные леса. Жара, дожди, комары, всё было. Уже спустя пару недель немытый и небритый я стал походить на беглого уголовника.
Фото Виктории Шендриковой
«Ну вот наконец-то я и в «Красном знамени». С этими словами в кабинет вошёл спортивного телосложения мужчина, одетый в походную ветровку и кроссовки. В нём сразу можно признать либо грибника, либо туриста. Последнее предположение оказалось верным. Житель Новороссийска Анатолий Цепкало носит звание «Заслуженного путешественника России», которое Туристско-спортивный союз РФ, работающий под эгидой Министерства РФ по физической культуре, спорту и туризму, присвоил ему в 2002 году. А всё начиналось в далёком 1987 году с первого экстремального похода по маршруту Воркута – Москва.
– После окончания школы я ушёл в армию и прослужил в её рядах четверть века, из них 12 – в Заполярье, – рассказывает Анатолий Александрович. – Первые шесть лет в Лабытнанги, а потом в Воркуте. В 1990 году вышел на военную пенсию и уехал жить в Новороссийск. Уехал, оставив должок, поскольку так и не заглянул в «Красное знамя», чтобы поблагодарить коллектив редакции. Газета была, как теперь принято говорить, информационным спонсором моего первого похода.
– Расскажите о нём поподробнее.
– Страна готовилась праздновать 70-летие Великой Октябрьской социалистической революции. Вот я и предложил своему командованию идею совершить пеший поход из Воркуты до Москвы. Почему бы и нет, посчитали в политотделе.
В поход отправился в августе. За 47 дней преодолел 2 тысячи 173 километра. График движения у меня был такой – 25 километров надо было пройти до обеда и столько же ещё до очередной ночёвки. Идти приходилось через тундру, потом пошли бесконечные леса. Жара, дожди, комары, всё было. Уже спустя пару недель немытый и небритый я стал походить на беглого уголовника. Надо ли говорить, что в то время на территории Коми АССР находились многочисленные зоны. Мне из-за колючки кричали: «Куда бежишь?» – «Нет, – отвечал им, – не бегу, а иду!»
– Вы же шли не проверенными туристическими маршрутами, вас всюду могла подстерегать опасность в виде тех же зверей. Было ли у вас оружие?
– Нет, хотя, наверное, можно было на всякий случай насчёт него договориться, мне как военному человеку сделать это было бы проще. Но вышло так, как вышло. Страха у меня никакого не было. От встреч с опасными зверьми и людьми меня судьба уберегла. А может, кто и свыше помог.
С людьми мне приходилось довольно часто общаться, так как я заходил в населённые пункты, которые лежали на пути моего следования, и ставил штампы в маршрутном листе, чтобы потом кто-нибудь не заподозрил меня в том, что я ехал поездом из Воркуты до Москвы. А ещё в дороге меня согревали письма, которые я писал своим близким каждый день.
Уже перед самой Москвой меня обследовали в медсанчасти одного из воинских гарнизонов. Врачи констатировали, что мой организм отлично справился со сверхвысокими нагрузками. Потом уже на окраине Москвы меня встречали как какую-то эстрадную звезду: многочисленная группа журналистов, вспышки фотокамер, духовой оркестр, плакаты, интервью, цветы, машины госавтоинспекции, меня сопровождавшие. Затем последовали выступления в ЦК ВЛКСМ, в воинских частях. Мне даже выделили как особо важной персоне куратора и микроавтобус. Всё было просто нереально.
– Были ли моменты, когда вам хотелось остановиться, махнуть рукой и вернуться домой?
– Наверное, нет. Самым драматичным для меня стала потеря спутницы Томы. Собака выдержала всего лишь девять дней пути, а потом слегла. Я её 30 километров нёс на спине до Печоры, где оставил на попечение ветеринаров. Ведь мы в то время не знали, что собакам на длинных маршрутах тоже требуется специальная обувь. Без неё у Томы попросту на лапах до крови стёрлись подушечки.
На обратном пути, возвращаясь поездом, я забрал Тому. Она встретила меня дружеским повизгиванием, прыгала вокруг меня и всё время норовила лизнуть. У меня наворачивались слёзы. Тогда о Томе, благодаря журналистам из центральных средств массовой информации, узнал весь Советский Союз.
– После первого путешествия вы, похоже, вошли во вкус.
– Уже следующим летом я отправился из Воркуты в Салехард. 300 километров через тундру преодолел за шесть дней. В 1989 году уже сел на велосипед и проехал по городам-героям. Маршрут был такой: Севастополь – Керчь – Новороссийск – Волгоград – Тула – Москва. Как и положено, возлагал цветы к памятникам павшим в Великую Отечественную войну. Самый длинный маршрут, который я преодолел на велосипеде, был Ростов-на-Дону – Новороссийск – Ставрополь – Астрахань – Волгоград – Саратов – Ростов-на-Дону. 2800 километров я преодолел за 25 дней. Было у меня несколько путешествий на лодке по Дону и Кубани. На лыжах прошёл в Ямало-Ненецком автономном округе маршрут длиной в 300 километров.
Всего в моём активе более 30 экспедиций. Общая их протяжённость превышает 18 тысяч километров. Я как-то подсчитал, что в спальном мешке мне довелось ночевать более 230 раз! Побывал в более чем 150 городах России.
– И вы всё время ходили в экспедицию в одиночку?
– Я с самого начала решил, что на всех маршрутах буду один. Хотелось понять, способен ли без чьей-либо поддержки перенести все тяготы походной жизни.
– Ведь вы уже почти три десятка лет путешествуете, многое повидали, а самой памятной остаётся первая экспедиция. Что в ней такого было?
– Наверное, потому что первая. Если бы в 1987 году у меня ничего не вышло, то, может быть, и не стал бы путешественником. Я часто мысленно возвращаюсь к тем дням августа-сентября 1987 года. Мы даже в семье подсчитали, что я тогда на маршруте сделал 2 миллиона 173 тысячи шагов.
Спустя почти четверть века я вновь приехал в Коми. Уже побывал в сыктывкарском гарнизоне, где мне вручили медаль «200 лет Внутренним войскам МВД России». Хочу через вашу газету передать огромное спасибо всем тем людям, кто мне тогда помогал и кто может быть меня ещё помнит.
– Как и у любого путешественника у вас, наверное, есть заветная мечта, которую вы хотели бы осуществить?
– Мне бы хотелось поездом доехать до Владивостока, а оттуда уже пешком отправиться в белорусский Брест. Это порядка девяти тысяч километров! Вот думаю, прикидываю. Понимаю, что годы идут, поэтому всё меньше времени у меня остаётся в запасе.
– Вы много походили по российской глубинке, какие выводы для себя сделали?
– Люди у нас по большей части отзывчивые и добрые, особенно в российской глубинке, если надо – окажут необходимую помощь. Я своим дочерям, а их у меня три, всегда говорю: «Уважайте другие народы, уважайте их культуру, тогда и к вам будут относиться с уважением».
С детства я мечтал стать великим путешественником, военным и музыкантом. Все мои мечты в той или иной мере сбылись. Я играю на баяне и гитаре, издал семь поэтических сборников. Сейчас заканчиваю написание книги о моём первом путешествии. Надеюсь, что она выйдет в свет уже в этом году. В ней обязательно найдётся место для публикаций из «Красного знамени», которые я храню в своём архиве. Так что я счастливый человек. У меня ещё есть много нереализованных планов.
