9 0 0
За пару месяцев до Евромайдана я почувствовал, что в Киеве что-то начинается. До того я никогда не слышал такого, чтобы из зала кричали: «Скажи «Слава Украине!» Мне говорили. Ну, я, конечно, не сказал «Слава Украине». Но это было очень подозрительно и непривычно.
Фото Якова Шлегеля
Группа «Братья Грим» выступила в минувшую субботу на праздновании Дня рождения Эжвинского района. Хотя это далеко не первый концерт «Братьев…» в Коми, «Красное знамя» решило всё-таки замерить пульс и спросить кое о чём лидера группы Костю Грима (в миру Константина Бурдаева). Уже пять лет как он единственный олицетворяет «Братьев…»: в 2009 году группу покинул его брат-близнец Борис.
- Константин, сегодня я увидел, наверное, самый минималистичный состав группы: барабаны, бас и две гитары…
- Состав нашей группы за всю её историю обновился уже трижды. В этом составе мы играем уже два года. И на сегодняшний момент он меня устраивает больше всего. Он самый оптимальный и самый заводной. Именно с ним мы будем писать наши пятый и шестой альбомы. Пока таковых четыре.
- Не считая синглов.
- Да, не считая синглов. Процентов 80 каждый из новых альбомов готов. Я надеюсь, что к концу года, самое крайнее – в начале следующего, мы разродимся ими. Для этого мы ищем дырки в гастрольном графике, чтобы зайти наконец в студию и закончить начатое. Я называю условно эти альбомы «Для мальчиков» и «Для девочек». Пока не скажу, как они называются, но один будет более жёсткий, более роковый, более, я бы даже сказал, философский и миросозерцательный. А для девочек будет лирика и любовь. Вот песня, которая сейчас звучит на пространстве СНГ – «Самая любимая музыка» - как раз из альбома для девочек.
- Вы хотите сказать, что те песни, которые вы привозите вот на такие мероприятия, фактически корпоративы, из альбома для девочек?
- Я бы не сказал, что это корпоратив. Всё-таки здесь несколько тысяч человек (концерт «Братьев Грим» проходил на стадионе «Бумажник» - прим. ред.). Здесь звучали песни и для девочек, и для мальчиков. Я бы не сказал, например, что «Лаос» - это песня для девочек. Она достаточно жестковата для девочек. Хотя, конечно, бывают и такие жёсткие девочки, которые не прочь послушать и такую музыку. Наша музыка универсальна, поэтому нас часто приглашают и на рок-фестивали, нас часто зовут и на корпоративы, и на городские праздники типа сегодняшнего. Мы выглядим уместно везде, и, слава Богу, я могу этим гордиться, гордиться нашей универсальностью, уместностью в любом формате, на любых радиостанциях – от рок-радиостанций до поп-радиостанций – и на любых телеканалах, на любых площадках.
- Когда-то вы раньше писались на многих студиях Украины.
- Да, было дело.
- Как сейчас?
- Ну, сейчас обстановка такая, что на Украине писаться достаточно сложно. Туда не пускают мужчин из России от 16 до 60. Там живут прекрасные люди. Киев – вообще один из моих любимых городов, очень добрый, очень искренний, благожелательный и гостеприимный. И для меня в голове не укладывается то, что последний год там творится, как такое может произойти и как такое можно сделать с Киевом вообще. То, что я вижу на съёмках стримеров (люди, ведущие прямую трансляцию в интернете с помощью мобильных устройств — ред.), печально и ужасно.
А раньше мы там очень здорово записывались. Я даже жил около трёх недель в Киеве, там мы, собственно, и записывали четвёртый альбом «Марсиане».
Думаю, это не навсегда. На мой взгляд, через несколько лет там всё утихомирится, люди снова примут свой привычный человеческий облик, перестанут ходить с факелами и кричать дурацкие кричалки.
Хотя, когда последний раз мы были в Киеве, я уже почувствовал кое-что.
- А когда вы последний раз были в Киеве?
- За пару месяцев до Евромайдана. Я уже почувствовал, что там что-то начинается. До того я никогда не слышал такого, чтобы из зала кричали: «Скажи «Слава Украине!» Мне говорили. Ну, я, конечно, не сказал «Слава Украине». Но это было очень подозрительно и непривычно. И я понял, что что-то назревает. И вот оно назрело и случилось. Но рано или поздно все эти дурацкие революции проходят.
- Как вы относитесь к обвинениям в попсе или, по крайней мере, в рокапопсе?
- Нас обвиняют, скорее, в грим-роке. А рокапопс – это музыка, которую исполняет группа «Мумий Тролль». Я думаю, что у каждого есть своя индивидуальность. Я вообще не люблю делить музыку на различные жанры. Для меня есть единственный жанр, лет 50 назад он назывался «лёгкая музыка». То есть есть лёгкая музыка, популярная, а есть классическая, симфоническая. Вот то, чем мы все занимаемся, начиная от Шевчука, «Металлики» и заканчивая Аллой Пугачёвой и группой «Братья Грим», - всё это лёгкая музыка. Всё это, по большому счёту, жанр песня, если обращаться к истории музыки. Но она исполняется под определённым соусом, она по-особенному подаётся и даже в ряде случаев продаётся, втюхивается гражданам. Чтобы продать, её нужно как-то обозвать, раскрасить и расцветить. У нас ведь сейчас век капитализма, да? Поэтому людям нужно оборачивать песню во что-то и продавать. Вот для этого и были придуманы различные жанры, поджанры – панк, рок, поп, жлоб, что угодно. А по сути всё это – песня. И если она хорошая, неважно, в каком жанре она исполнена. Она запоминается людям и поётся ими. Я могу гордиться тем, что наши песни даже те, которые мы записывали ещё в прошлом веке, живут уже больше десяти лет. Это самое главное. Если песня выдерживает проверку временем, это означает, что она стоящая и нужна людям.
- Последний и деликатный вопрос. Будете ли вы продолжать творческое сотрудничество с Борисом?
- Знаете, я не хочу про это разговаривать. Про Бориса давайте не будем. Отложим пока.
