Календарь

Март 2024

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

   |  →

21:10, 24.01.2016

Роман Зенищев: «О заказе на меня следователь говорил открытым текстом»

122 0 0

Экс-мэр Сыктывкара рассказывает о причинах своего уголовного дела

Фото Семёна Терешонкова

Верховный суд Коми 27 января рассмотрит апелляционную жалобу бывшего руководителя администрации Сыктывкара Романа Зенищева на решение Сыктывкарского городского суда. Он, как известно, приговорил экс-мэра к девяти годам лишения свободы.

Процесс над Зенищевым длился восемь месяцев. Он был интересен и по-своему беспрецедентен сам по себе. Бывшие мэры столицы республики, конечно, получали уголовное наказание (например, Анатолий Каракчиев и Сергей Катунин), но никогда ещё обвинительный «букет» не был таким насыщенным, причём весьма серьёзными статьями УК. Да и, в отличие от своих предшественников, Зенищев получил реальный и совсем не маленький срок.

Наконец, во время суда республику и в известной мере всю страну потрясло «дело Гайзера». Никому, вероятно, не стоит пояснять, насколько тесно его фигуранты были связаны с деятельностью Зенищева что на посту мэра, что на посту секретаря политсовета регионального отделения «Единой России», что даже после его отставок с того и другого.

Поэтому интерес «Красного знамени» к такой фигуре объясним. И Роман Зенищев согласился ответить на наши вопросы.

- Роман Валерьевич, вы убеждены в своей невиновности?

- Абсолютно. Потому что мы имеем дело с мыльным пузырём, который был надут следствием, так как ему поставили такую задачу. То, что она была поставлена, следователь Тарабукин от меня совершенно не скрывал.

- Он это говорил открытым текстом?

- Конечно. Особенно на протяжении первых месяцев, когда была надежда, что я пойму: мне деваться некуда, - плюну и соглашусь хоть с чем-то. Как мне говорили: ты можешь даже придумать себе какое-нибудь преступление, потому что нам дана задача просто тебя устранить.

А что, собственно, от меня скрывать? Я это и без того прекрасно понимал.

ЗАО «Республика Коми»

- Под заказчиками вы подразумеваете членов прежней правящей команды?

- Да. Вы явно хотите спросить: но вы же сами какое-то время были в ней? Да, это так. Вы же прекрасно понимаете, что в политику приходят разными путями. Я - изначально - пришёл через команду Ивана Егоровича Кулакова (председатель Государственного Совета РК в 2003-2005 годах – прим.ред.). Когда он умер, люди всё равно остались. Я остался в политике, многие другие остались, которые были с ним достаточно тесно связаны.

Ну а дальше, когда ситуация начала меняться и проясняться для меня, я не мог согласиться с теми принципами работы и той постановкой задач, которые мне ставят. Поэтому и ушёл. Я же откровенно говорил: устал. Устал от отсутствия понимания. И уехал. Но я не уехал прятаться. Я постоянно был на связи.

- Вы сказали, что не могли согласиться с определёнными принципами работы. Что вы имеете в виду? От кого эти принципы исходили? Хотя я, конечно, догадываюсь, кого вы имеете в виду.

- Есть команда, которую сейчас называют «командой Гайзера», но, по большому счёту, это команда не Гайзера. Это команда Зарубина. Я с ними работал. Но я не был другом Зарубина, как, допустим, тот же Гайзер, тот же Чернов, тот же Ковзель, тот же Веселов… фамилии всем известны, зачем я их буду перечислять десятки раз?

- Они известны, но тут важен контекст.

- Они дружны достаточно давно. Их объединяет бизнес и личные взаимоотношения. Эта команда с каждым днём усиливалась и усиливалась. Я, как и достаточное количество людей, которые появились вокруг неё, понятно, был вхож в их кабинеты, мы отвечали за решение поставленных задач. Они достаточно умные, грамотные люди. Мозгов у них хватало, но не хватало, что называется, мышц. Они их начали наращивать, говоря между собой (думаю, это и до вас доходило): мы руководим ЗАО «Республика Коми». И работали именно как в ЗАО. А работать как в ЗАО – это значит, надо что? Вот это предприятие - вот этому человеку, вот эту землю - тому, вот это здание - туда, вот этого человека - сюда.

Соответственно, чтобы это обеспечить, надо что-то нарушить. От каких-то моментов можно было уходить, от каких-то просто приходилось отказываться. Я говорил: я этого делать не буду. Если хотите – пожалуйста, делайте! Но понимая: вы будете делать это или на грани закона, или с его нарушением. Можете взять интересующий вас объект в республиканскую собственность из муниципальной. А там уж делайте, что хотите!

Люди на это не соглашались. И поэтому между ними началось: мол, я неуправляемый. Мне пошли первые звоночки. А потом, когда пришёл Вячеслав Михайлович, всё стало вообще гораздо циничней.

- Ещё циничней, чем при Торлопове и Орде?

- Однозначно да. Потому что, я думаю, из того, что совершалось, до Торлопова если и доходило, то процентов 80 и спустя определённое время. И, возможно, он в это даже не верил, потому что просто не хотел верить.

- А Гайзер, стало быть, был в курсе и даже, собственно, в центре совершавшегося?

- Гайзер – замечательный финансист. Он контролировал эти вещи, которые в любом случае были связаны с финансовыми потоками. Потому что без финансов всё, что было сказано и сделано, бессмысленно. Тогда бы это было не ЗАО «Республика Коми».

Примеров громадьё. Я не думаю, что они для кого-то секрет, поскольку некоторые вещи я озвучивал в том числе через вашу газету. За один из этих примеров тот же Олег Казарцев получил уже достаточно много, потому что распределение квартир – это ж не его желание. Распределение квартир шло по приказу. И он выполнял этот приказ. Я отказался его выполнять, и в Сыктывкаре таким образом ни одна квартира не распределилась. А само распределение началось в связи с появлением здесь определённых людей. Из Ставропольского края (имеется в виду команда министра внутренних дел по РК в 2007-2011 года Владимира Ерёмченкоприм.ред.). Они что, только в Ухте сидели? Нет. Они были распределены по всей республике. Просто в Сыктывкаре и Ухте наиболее проблематично с жильём.

Мне говорили: вот ты сейчас отказываешься, и потом тебе «прилетит». Если кто-то думает, что человек, получив высокий пост, стал небожителем, забыл про маты и про крики, что он начинает пахнуть только фиалками – поверьте мне, это далеко не так. Человек остаётся человеком в любой ситуации, и всё зависит только от его воспитанности и от того, что ему нужно. К сожалению, испытание властью проходят далеко не все. Как только ты наращиваешь мышцы и понимаешь, что тебе с каждым днём позволено всё больше и больше, через какой-то момент тебе кажется, что всё пройдёт для тебя безнаказанно.

«Зачем ты ломаешь рынок?»

- Главный из ресурсов, которыми обладает мэр, - это, наверное, земля?

- Земля.

- То, что вы сказали, вы можете какими-нибудь примерами проиллюстрировать? У вашего преемника, как известно, дела именно по земле.

- Когда я ушёл с должности мэра, было огромное количество слухов, что я чуть ли не половину земельных участков в городе кому-то зачем-то почему-то на основании чего-то за очень большие деньги продал. Как видите, до сих пор ни одного участка не отыскали. Потому что их и не было никогда. А было желание некоторых людей и их команды отдать вот этому, вот тому… Ване, кстати, отдать, потому что Ване земля тоже интересна (имеется в виду Иван Поздеевприм.ред.) Я говорил: «Пожалуйста, есть конкурс, я могу его объявить, но я не буду гарантировать победы. Идите и добивайтесь!» «Нет, -  говорили мне, - надо именно вот так: за три копейки и именно вот сюда» -  «Этого не будет».

Мне говорят: «Ну раз ты не даёшь вот этому человеку, ты себе забираешь?» Я говорю: «Нет» - «Ты кому-то отдаёшь?» Я говорю: «Нет» - «Ты дурак?!»

И люди не понимают, а я им объясняю: у меня здесь семья. Я здесь учился. Я здесь вырос. Я хочу здесь жить. У меня здесь родители. У меня есть друзья, одноклассники. Я хочу ходить и показывать: вот это я построил. И называть цену строительства, которая реальна. Потому что цена в 25 тыс.рублей за квадратный метр – реальна.

- Вы имеете в виду Кочпон-Чит?

- И не только Кочпон-Чит. Я помню все цены, потому что контролировал всё строительство. Конечно, я не могу оценить качество со строительной точки зрения, потому что вот я вижу (показывает на обшивку кабинета) – вроде дерево. А на самом деле – пластик. Так же возьмёшь строительные документы, а там вообще что-то другое. Но: исходя из экономики, я могу понимать кое-что и в строительстве.

Я уже как-то приводил пример, когда у меня возникли проблемы со Школой искусств в Мичуринском парке, пять этажей. Уже потом, когда уволился, от определённых людей узнал, почему они возникли. Это объяснялось очень элементарно: мы в одно и то же время сдавали Драмтеатр и Школу искусств. В Школе искусств исходный «квадрат» оценивался в 5,5 тысяч, в Драмтеатре – в 7200. Школу искусств я построил, вместе с ремонтом и всем, что вы там видите, за 138 млн.рублей, Драмтеатр, вы помните, был построен почти за 800 млн.

- Там Павел Анатольевич Орда строил

- Как мне потом сказали, я необдуманно начал заявлять цену и хвалиться тем, что можно построить за неё. И люди начали спрашивать: а почему он построил по 28 тыс.рублей за квадратный метр, а Драмтеатр мы строим за 180 тысяч? Из того же кирпича. Из того же цемента. Из того же песка. То есть разница даже не в два, не в три и не в четыре раза.

И определёнными людьми была придумана схема. Просто-напросто попросили людей, которые выдумали, что я построил два лишних этажа. Закрыли школу на полгода. Судились. В итоге Институт МЧС, который находится в городе Балашиха, провёл экспертизу и доказал: заключение по школе написал человек, не понимающий, что он пишет. Это заключение сразу пропало – и школу открыли.

- Ну, таких нюансов никто не мог знать.

- А потому что меня пригласили кое в какой кабинет и сказали: ну хватит рынок ломать! Хватит говорить, что можно так строить. Зачем строить за 28, когда можно построить за 45? И всем будет хорошо.

- На каком, скажем так, этаже Жёлтого дома был этот кабинет?

- И на четвёртом (кабинет Главы РК – прим.ред.), и на третьем (кабинеты заместителей Главы – прим.ред.). Да слушайте, что уж мы там? Эти люди известны. Это тот же Лёша Чернов, тот же Слава Гайзер. То, что Слава имеет отношение к строительству, всем известно. Просто через аффилированные структуры, через того же Ольшевского (директор ООО «Малоэтажное жилищное строительство» Александр Ольшевскийприм.ред.). Этого никто внутри системы не скрывал, потому что какой смысл это скрывать? Понятно, что для журналистов Глава - это одно лицо, а тут у него другое.

И я говорил: ребята, зачем? Я лучше построю вот это – и ещё что-то. Никаких проблем. Ничего страшного с этим не будет. Наоборот: я считаю, пока есть возможность, надо строить. Поэтому я строил. Откуда только можно выдирал деньги и обязательно строил. Мне, конечно, их не хватало. Но, тем не менее, вы прекрасно знаете: пока я работал, деньги, например, на ремонт дорог приходили из Москвы. Последний год, когда были деньги из Москвы, - 2011-й. Они получены ещё в 2010 году, потому что в одном году принимается решение, а реально получается на следующий. Всё. Ни в 2012-м, ни в 2013-м, ни в 2014-м, ни в 2015-м денег не было. Потому что для того, чтобы их получить, надо провести определённую работу.

- Я помню, тогда эти деньги позиционировались как деньги партии «Единая Россия».

- В том числе.

- Не целиком?

- В том числе. И деньги на строительство того же, допустим, Ледового дворца – это не городские деньги. Это деньги «Газпрома». У меня нет ни одного объекта, который был бы на сто процентов бюджетным, ну, кроме самых маленьких. Везде обязательно были какие-то деньги софинансирования. Но их нужно было доказать, обосновать, добиться и получить. И все эти деньги, особенно деньги с «Единой России», были получены, благодаря…

- Вашим связям в Москве?

- Да. А потом… Я только уволился, и через два месяца узнаю, что, оказывается, деньги выбил уже не я, это заслуга других людей. Да дай Бог! Я даже позвонил человеку по фамилии Самойлов (бывший депутат Государственной Думы и член Совета Федерации от РК Евгений Самойловприм.ред.), про которого говорили, что это он привёз деньги. Говорю: «Я готов тебе даже помочь, чтобы в 2012-м деньги появились в городе». На что он посмеялся и сказал: «Ну ты же сам всё прекрасно понимаешь» - «То есть ты не будешь заниматься?» Он говорит: «Лениво». На этом всё закончилось. Лениво! Ну, наверное, для такого масштабного типа это нормально. Зачем добиваться 200-300 млн.рублей на город Сыктывкар, если можно добиться покупки «Интаугля» за 800 млн.? (смеётся)

«Принёс заявление через полгода после назначения Гайзера»

- И ещё одна фамилия. Считалось, что Веселов Валерий Павлович имел очень существенное влияние на управление Сыктывкаром, необязательно при вас, но при вас в частности, причём ваши отношения, как рассказывали, доходили до серьёзных конфликтов.

- Мне тоже рассказывали, что мы с ним дрались. Ну, во-первых, это бред. Я знал не только Веселова, а огромное количество людей, потому что занимался бизнесом с 1991 года. Невозможно не знать людей, которые тоже занимались бизнесом и имели достаточно большое влияние как в криминальном мире, так и во всём (никто в 90-е годы без этого не обходился). Как только кто-то выходил с маленького бизнеса на какой-то уровень – начинал знать всех. Даже не всегда по своему желанию.

Второе. В отношении влияния. Никакого влияния на меня ни Валерий Павлович, ни кто-либо другой оказывать не мог. У меня были определённые договорённости только с одним человеком – с Владимиром Александровичем Торлоповым. И если начиналось очень серьёзное давление, я приходил к Торлопову и говорил: мне ставят такую задачу. Она не соответствует тому-то и тому-то. Я считаю, если её начинать решать, это приведёт к тому, что будет нарушен закон. Спрашивал: у меня договорённость с вами. Если вы скажете это делать, я буду решать – писать мне заявление или выполнять.

Как правило, после этого мне был звонок: ничего не делай!

Когда в январе 2010 года назначили Гайзера, уже в июле я принёс ему заявление на стол вместе с ручкой. Когда мне была поставлена определённая задача, а я сказал: я её выполнять не буду!

- Тоже связанная с недвижимостью?

- Это было связано с той организацией, которая всё-таки была отдана и продана, - «Жилкомфонд», это трансформаторные подстанции, которые я четыре года собирал, и они начали приносить прибыль в бюджет города. Мне была поставлена задача: акционировать и продать конкретному человеку.

- Константину Юрьевичу?

- Да, Константину Юрьевичу Ромаданову. Я написал заявление. После чего мне сказали: тогда это будет делать другой мэр. Я сказал: ищите! Как скажете, я уйду.

После этого я поехал в Москву, так как был секретарём «Единой России», и сказал, что у меня с губернатором возникают вопросы. Я не хочу входить в конфронтацию. Подробностей не рассказывал, зачем это выносить? Я спросил: если он считает, что со мной не хочет работать, но я являюсь руководителем местной «Единой России», а впереди выборы – может, мне сейчас сдать и этот мой пост? На что потом мне было сказано, уже из уст г-на Чернова: отрабатываешь свой срок, занимаешься мартовскими выборами 2011 года – и потом уходишь.

Так я и сделал. Начиная с июля 2010-го, лишних, «левых» просьб ко мне вообще не было. А грязи полилось - со всех сторон.

Хотя они мне даже предлагали работу. Уйти, предположим, на какого-нибудь министра.

- На какого министра?

- Предлагали на выбор любую должность, ну за исключением заместителя Главы. Руководителем Агентства по имуществу, например. На здравоохранение я бы и так не пошёл, потому что там нужно что-то соображать. Министром экономики, допустим. В Минархстрой, конечно, я бы не пошёл в любом случае, потому что его курировал Константин Юрьевич, которому я только что отказал.

Но я даже не рассматривал ни одно из этих предложений. Я понял, что просто-напросто уеду, и всё. У меня уже на тот момент были определённые предложения из других мест.

Рязанский блок

- Для чего в таком случае вы, а равным образом и Полина Голованова, избирались депутатами горсовета? А вы были избраны оба.

- Объясню. Всё достаточно банально и всё достаточно просто. Я возглавлял городской список ЕР, потому что если бы не возглавлял, меня бы никто не понял. А Полина была лидером «Молодой гвардии «Единой России». Поэтому она тоже не могла не быть где-то в списке и не избираться. Если бы мы тогда ушли, это было бы неуважением для тех людей, кто нам верил. Я ведь, кстати, до сих пор не выхожу из «Единой России». Сейчас есть решение суда, если оно устоит, меня вынуждены будут исключить. Но я верю в то, что добьюсь оправдания.

Поэтому ни я, ни она как лидеры организаций сбегать не имели права. А потом уже, когда трудоустраивался в Рязани, я готов был сдать свой мандат. Но случилось по-другому. Гайзер поехал в администрацию Президента к г-ну Говоруну (бывший начальник Управления внутренней политики администрации Олег Говорунприм.ред.) и сказал: у меня есть очень большие проблемы с этим человеком, попросите, пожалуйста, чтоб его там не трудоустраивали. На что, соответственно, мне губернатор (Рязанской области – прим.ред.) так и сказал: «Ну, я даже и не знаю, как теперь быть?»

- Позвонили?

- Оттуда не звонят, туда, как правило, вызывают. Но вы же понимаете, что Говорун – это человек г-на Суркова (бывший первый заместитель руководителя администрации Президента Владислав Сурков – прим.ред.). Поэтому зачем рязанскому губернатору ссориться, тем более что я ещё там без году неделя? Хотя мне уже был дан кабинет, машина и всё остальное, я не был трудоустроен, а только начал знакомиться. Это процесс достаточно не быстрый. Чтобы стать заместителем, надо всё равно пройти определённые этапы. И это не значит, что я бы все их ещё, может быть, прошёл. Но мне вообще не дали никакой возможности. Потому что пришла команда: заблокировать!

Ну что ж, я поехал в Москву и там уже занимался своими вопросами.

- А вы уже предчувствовали, что дело не ограничится блокировкой где-то в Рязани, что у вас будут ещё большие проблемы?

- В это я поверить не мог. Потому что не совершил ничего и близкого такого. Сами понимаете: я с 1991-го по 2005 годы занимался бизнесом, потом часть его продал, часть передал отцу. Я не был супербогатым, но не бедным-то уж точно. И если кому-то кажется, что 10 млн. – это большие деньги… Для кого-то, конечно, это огромные деньги. Но даже теоретически позариться на такую взятку – это для меня было бы глупо, потому что я зарабатывал столько же. В год. Не за счёт мэрского кресла. Бизнес мой приносил достаточные деньги, которыми владеют отец и ещё несколько людей.

Когда ты имеешь возможность зарабатывать больше – в чём смысл взятки? Я не думаю, что, например, г-н Абрамович, фактически наш земляк, имея 10 млрд., возьмёт взятку в 100 млн. Потому что это глупо.

Носитель ненужной информации

- Когда вы почувствовали реальную угрозу?

- Реальную угрозу я почувствовал после встречи в Москве с человеком, фамилию которого сейчас я, к сожалению, не хочу называть, но очень надеюсь, что дальше пойдёт реальное расследование, и многие факты будут вскрыты. Он мне очень просто сказал: «Если ты не будешь прекращать работать, то мы сделаем всё, чтобы на тебя было заведено уголовное дело». Я сказал: «Ребята! Если я ничего не делал… ну, попробуйте!»

- «Если ты не прекратишь работать». А в чём заключалась, собственно, ваша работа? Вы уже в Сыктывкаре не жили, на сессиях горсовета не появлялись…

- Эти люди были очень раздражены тем, что я предал огласке информацию, что ни в коем случае нельзя продавать «Водоканал». И сделка была сорвана. Потому что я там даже указал на документы, что эта продажа противоречит федеральному закону. Ну, акционировать-то «Водоканал» можно, акционирование, теоретически, не противоречит закону, хотя оно планировалось только для одного: продать часть акций, а потом провернуть так же, как было сделано с ЛВЗ и всеми остальными предприятиями. Схема одна. «Водоканал» тоже приносит бюджету достаточные деньги. И поэтому ни акционировать, ни продавать его нельзя.

- А интересант на «Водоканал» тот же самый?

- Конечно!

Вы же прекрасно понимаете – я в Москве никуда не подевался. Встречался с определёнными людьми. Меня спрашивали. Иногда задавали уже откровенные вопросы, потому что туда начинали поступать сигналы: а разве может такое быть? Я отвечал: может (улыбается). И не только может, но и делается.

- То есть вас предупреждали как носителя важной информации, которой вы можете делиться?

- Да. И носителя мнения. Я никуда не делся и, наоборот, стал ближе к определённым людям, которые знали, что я в Москве и иногда хотели со мной побеседовать. Было ли известно об этих встречах тем, кто возглавлял нашу республику? Конечно, они знали.

«Адвоката не допустили ни к чему»

- Когда было объявлено о возбуждении уголовного дела и вы были объявлены в розыск в июне 2013 года, что он из себя представлял?

- Я жил на съёмной квартире в Москве.

- В самом городе?

- В самом городе. И у друзей летом в очень недалёком Подмосковье. Когда было возбуждено уголовное дело, я нанял адвоката, для того чтобы разобраться. Адвокат приехал в Сыктывкар. Ему не дали никаких документов и не допустили вообще ни к чему. А потом уже я узнал, что нахожусь в розыске, и для меня это было удивительно, потому что никто меня не извещал и не тревожил. Мой адвокат говорит: «Слушай, тут уже какая-то фантасмагория происходит. Они спокойно могли бы меня попросить, зная, что у меня с тобой заключено соглашение. Тебя просто хотят подставить и «закрыть». Я говорю: «Что мне делать?» Он: «Тогда ты просто отключаешь телефон, с этой официальной квартиры тебе желательно поехать к друзьям, и давай что-то будем думать. Я буду разбираться, ездить, хоть какую-то информацию знать». Так я и сделал. Я, в общем-то, никуда и не прятался. Поверьте, если бы я хотел бежать, сбежал бы. Это не такая большая проблема. Но я не сбегал, потому что хотел всё это довести до ума. Я ж прекрасно понимал, что это абсурд.

- Почему в таком случае состоялось задержание в феврале 2014 года?

- Кто-то же всё равно мной занимался. Я разговаривал по телефону, пусть это уже был не мой официальный телефон. Совсем-то уж я не пропал. Я жил, ходил, ездил, встречался с определёнными людьми, с адвокатом.

- Как, чисто технически, происходило задержание в Москве?

- Я гулял на улице, подъехала машина, подошли ко мне, и всё.

- ФСБшники?

- Да, это были ФСБшники.

(Продолжение следует)


Источник: Красное знамя
просмотров: 3550

Аккредитация

Компания или частное лицо может получить аккредитацию для публикации новостей на нашем портале.