Календарь

Март 2024

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

   |  →

14:06, 21.02.2015

Наталья Супрун: «Мне интересно попробовать себя в танцах на льду»

27 0 0

Имя балерины Натальи Супрун хорошо знакомо зрителям не только Коми, но и за пределами республики: во время учёбы в Уфимском хореографическом училище танцовщица работала в балетной труппе Башкирского театра оперы и балета; позже, обучаясь в Волгоградском государственном институте искусств и культуры, являлась ведущей солисткой балета Волгоградского Государственного театра «Царицынская опера», исполнив там ведущие партии в классических балетах. А ещё Наталья представляла Республику Коми на гастролях в Казани, Чебоксарах, Сочи, Финляндии, Голландии, Ирландии, Англии, Германии, Турции и Китае.

Фото Виктории Шендриковой

С июля 1996 года танцовщица трудится в Коми – в Театре оперы и балета. Сегодня вечером, 21 февраля, Наталья Супрун отпразднует 20-юбилей сценической деятельности. Знаменательную дату народная артистка Коми отметит балетом «Жизель» на цене родного театра. Накануне выступления корреспондент «Красного знамени» побеседовала с артисткой.

- Наталья, получив первое образование в Уфе, для второго вы выбрали Волгоград. Почему? Нет ли разницы в хореографических школах этих регионов?

- Когда я поступала в Уфу, это было молодое училище. И педагоги оттуда ездили по тем регионам, где нет своих училищ, отбирали там способных детей. Так они приехали в Сыктывкар. Для участия в кастинге я приехала из Вуктыла, прошла отбор и поехала учиться в Уфу.

А в Волгограде у меня жили бабушка с дедушкой. В тот момент я находилась в декрете с первым сыном, и мама меня уговорила: чем просто сидеть дома, можно в это время учиться. Я испугалась: это же на пять лет! Ну, первые два года буду учиться, сидя с ребёнком, а потом ещё три года как? Но мама убедила меня: главное – начать. И я с семимесячным грудным сыном поехала и поступила на учёбу.

- Волгоградский государственный институт искусств и культуры вы окончили с отличием.

- Конечно, учиться было непросто. Помогло то, что в институт я поступила осознанно, чётко зная, зачем мне это нужно. Очень выручали бабушка и дедушка, которые нянчили Серёжу. Я старалась учиться, и мне всё было интересно. Педагоги ставили меня в пример другим студентам, а те удивлялись, когда узнавали о моём возрасте, о том, что у меня есть сын.

Училась очно, на втором курсе экстерном сдала всё за третий курс. И мне пошли на уступки – сделали индивидуальный график занятий. Поэтому я вернулась в Сыктывкар и последние два курса приезжала в Волгоград время от времени, сдавала зачёты и экзамены.

- После училища вы работали в Башкирском театре, прошли отбор и были приняты в московский Театр им. Станиславского и Немировича-Данченко. Однако откликнулись на приглашение главного балетмейстера из Театра оперы и балета РК Ивана Паршагина и приехали в Сыктывкар. Впоследствии не было сожалений, что в больших городах оставили большие возможности?

- Какое-то время назад я ездила в Питер, показалась балетмейстерам одного из театров, меня взяли. Я успокоилась – и всё, осталась в сыктывкарском театре. Видимо, сама себе доказала, что чего-то стою. За 20 лет я сроднилась с театром Сыктывкара, в этом городе я встретила своего будущего мужа, здесь живёт моя семья. Наверное, это про меня поговорка – «Где родился, там и пригодился».

Балет «Приключения Чиполлино». Фото Андрея Шопши

Про семью

- Раз уж сразу зашла речь о личном: чем занимается ваш супруг, связан ли он с театром, балетом?

- Мой муж работает в системе образования, но его деятельность связана со сценой, с детским творчеством - театральным, вокальным и хореографическим. Кроме того, он режиссирует детские концерты и протокольные церемонии спортивных мероприятий.

- Если бы вдруг пришлось выбирать между работой и семьей, что бы вы выбрали?

- Счастлив человек, когда ему не приходится выбирать между такими сферами и он реализован и там, и там. По счастью, передо мной никогда не стояло такого выбора. Во многом это заслуга бабушек, которые помогали быть мамой и при этом работать.

- Вы дважды мама. Для балерины, как для спортсменки, рождение даже одного ребенка означает надолго выбыть из любимого дела, а потом приходить в форму. Трудно было возвращаться?

- Да, непросто. Сыновья уже достаточно большие: Мирону пять лет, Сергею - 12. Возвращаться в физическую форму было трудно, но в какой-то момент стало даже легче, как будто откуда-то появились дополнительные силы. Материнство помогло мне глубже чувствовать все свои партии. Семья, конечно, забирает силы и время, но одновременно она еще и энергетически подпитывает, и ты становишься сильнее. Дети, муж – это дополнительная ответственность. И хочется, чтобы они гордились мной. Это тоже стимул.

- Сыновья как-то проявляют себя в творчестве? Хотели бы вы, чтобы они тоже занимались балетом, танцами, театром?

- Поскольку наша семья творческая, сыновья чаще своих сверстников бывают в театре. Сергей учится на музыкальном отделении Гимназии искусств по классу трубы. Мирон любит рисовать, занимается лепкой из глины и многие вещи делает совсем неординарно. Если бы они захотели заняться балетом, я бы сказала им, что помогу. Но это возможно только при их желании, потому что из-под палки балетом заниматься невозможно.

Я учу сыновей, что начатое надо обязательно закончить, и желательно закончить хорошо – чтобы получить удовлетворение, чтобы самому быть довольным результатом. Это в любом деле – не только в балете.

Про балет

- За годы работы вам довелось поработать со многими балетмейстерами, дирижёрами. С кем вам больше всего понравилось работать, про кого можете сказать «мой балетмейстер», «мой дирижёр»?

- Из дирижеров – Аркадий Матвеевич Штейнлухт. Это профессионал с большой буквы, который очень трепетно относился к балету, и я счастлива, что удалось работать с ним. Балетмейстер – Алексей Бураков, который поставил у нас «Жизель». Он так хорошо всё объяснял, что я понимала его с полуслова, и очень вдохновлял на работу.

- Знаю, что у вас нет любимых ролей – точнее, любимы все. И всё же: есть партии, которые никогда не надоест танцевать – и через 20 лет, и через 30?

- Наверное, Жизель и Китри («Дон Кихот»). Поэтому для бенефиса и выбрана «Жизель».

Балет «Жизель». Фото Виктории Шендриковой

- В «Жизели», помимо заглавной, вы танцевали партии Мирты, Батильды, вставное па-де-де. Зная партии разных героинь, порой диаметрально противоположных, как абстрагироваться от всего выученного материала, от всех образов, чувствуя себя только одной героиней?

- Помогает внутренний настрой. Перед спектаклем не думаю, что было в нём раньше, просто настраиваюсь, что сегодня я – Жизель. Или Мирта. Или кто-то другой. И стараюсь проживать роль, чувствовать себя только этой героиней.

- И Жизель, и Машу в «Щелкунчике» вы танцевали в двух разных постановках. Другая постановка – это иная хореография, настрой, смысловые акценты, стиль… Каково переучивать партию, которая уже «вбита» в мышечную память?

- Это сложно. Но репетиции повторяются, постепенно переключаешься на новый материал, новый опыт накладывается на прежний.

Балет «Щелкунчик». Фото Ивана Федоссева

- Со временем меняется восприятие одних и тех же ролей? Та же Маша – впервые вы её станцевали в 18 лет, танцуете и сейчас. Это разные Маши?

- Конечно! С возрастом все роли чувствуются глубже. Сейчас пришло осознание черпать всё из музыки. Раньше я уделяла больше внимания технике исполнения и лишь потом слушала музыку. Сейчас же больше отталкиваюсь всё-таки от музыки и думаю об эмоциях. Музыка больше всего помогает в создании образа. Техника, конечно, тоже важна, но теперь она на втором плане.

- В вашем репертуаре – около 20-ти главных партий, множество сольных партий и второго плана… Какие роли в балете вам ещё хотелось бы исполнить?

- Главное, чтобы в театре был большой репертуар, а я любой партии буду рада. Для каждой балерины Одетта-Одиллия в «Лебедином озере» - профессиональная мечта. А поскольку я её уже танцую, хочется любых новых ролей.

- Как в голове удержать такое огромное количество материала? Мне кажется, трудно выучить (запомнить!) даже одну партию в балете, а в вашем багаже их десятки!

- Ну, вы же сами говорили о мышечной памяти. Тело всё помнит. И, как начинается музыка, оно, условно говоря, само начинает двигаться. К тому же, есть репетиции. Кстати, репетиции, как некоторые думают, нужны не столько для того, чтобы вспоминать порядок движений, а для того, чтобы подготовить свою форму к той или иной партии. Ведь для каждой партии нужна своя форма: где-то требуется больше эмоциональную сторону показать, а где-то нужна очень сильная физическая форма, чтобы тело элементарно выдержало. Например, Белое адажио в «Лебедином…», которое длится восемь минут, или первое действие «Жизели» требуют очень крепкой стопы, сильных икр. Если к моменту спектакля этого не будет, то уже в середине действия у тебя просто отвалятся ноги, ты не сможешь ими управлять. В любом спектакле важны и физическая форма, и эмоциональная составляющая.

Балет «Спящая красавица». Фото Евгении Крутихиной

- То есть репетиции, уроки у станка - как тренировки у спортсменов, в первую очередь, для поддержки формы?

- Да, но больше всего форму артистов держит большое количество спектаклей на сцене. Чем больше спектаклей, тем лучше форма. В классе никогда не получишь такого результата, как на сцене. Чем и хороши длительные гастроли: когда спектакли каждый вечер, мы набираем такую физическую форму, что уже можем больше внимания уделить эмоциям, привносить в свои партии новые нюансы. К тому же на гастролях не нужно думать ни о чём. Дома-то у нас есть ещё и семья: надо приготовить поесть, сад, школа… А на гастролях мы концентрируемся полностью на работе. Нас привозят, кормят, увозят. А наше дело – урок утром и спектакль вечером. Конечно, это улучшает рабочую форму.

- Кстати о гастролях. Вам довелось выступать перед зрителями разных регионов России и разных стран. Публика везде разная или люди, по большому счёту, одинаковые?

- Знаете, публика бывает разной не то что географически, а даже в рамках одного города. Бывает, два дня подряд даём в Сыктывкаре один и тот же спектакль, с одними и теми же артистами – и зрители совсем разные! Ни один спектакль не повторяется. Это и от самочувствия артиста зависит, и даже от магнитной бури – мы все живые люди. Хотя, всем больше нравится добро, чем зло, и смеются люди в одних и тех же местах.

За границей публика проще. Если ей нравится – то нравится, и она будет это показывать всеми способами, там зрители позволяют себе показывать больше эмоций. А из вежливости, потому что принято, хлопать не будут. У нас всем одинаково аплодируют, так принято – благодарят за работу всех артистов.

- В крупных театрах примы-балерины танцуют только ведущие партии, да и те – по очереди. И ничего больше, даже роли второго плана они уже не исполняют. А у нас ведущие артисты и артистки, вплоть до заслуженных и народных, танцуют и главных героев, и второстепенных, и безымянных персонажей, и даже в кордебалете и мимансе. Вас, ведущую артистку, не смущает, что приходится выступать не только в главных ролях?

- Да, приходится выступать в разных ролях, пусть и не в главных. Часто одни и те же артисты исполняют в одном спектакле по несколько партий. Хотя в больших театрах даже Танец Снежинок в «Щелкунчике» танцуют одни артисты в первой части, а во второй – другие, потому что партии сложные. А у нас, конечно, обе части танцевали одни и те же. Но это потому, что труппа у нас маленькая, мы не можем себе позволить танцевать по одной роли. Нагрузка, конечно, большая, но к ней привыкаешь и начинаешь воспринимать как норму. Человеческий организм ко всему привыкает и приспосабливается. Так что даже несколько партий в одном спектакле танцевать не так трудно. Иногда переодевания из одной роли в другую занимают даже больше сил, чем сам танец.

Балет «Барышня-крестьянка». Фото Виктории Шендриковой

- Хочется расспросить вас о тайнах ремесла. Работа артиста балета сурова, она всё держится на самодисциплине, самоорганизации. Как себя заставить что-то делать, если лень, просто не хочется, усталость?

- Очень важен стимул: с ним горы свернёшь! Например, в одной из гастрольных поездок я танцевала одного из больших лебедей в «Лебедином озере» и Машу в «Щелкунчике». В первые дни мы показывали «Лебединое», у меня был настрой на партию второго плана, и я думала: как же дальше буду танцевать главную? Никак не получалось настроиться. В первый же день, когда мне предстояло исполнять ведущую партию, я уже проснулась по-другому. И урок утром прошёл иначе, с другим настроем, и вечером было другое самоощущение. Всё зависит от стимула и внутреннего настроя. Если тебе интересно то, что делаешь – лень куда-то улетучивается.

- Вы рассказывали, что не соблюдаете никаких диет, едите, что хотите – всё сгорает при работе. Но неужели нет никаких профессиональных ограничений?

- В еде – нет. Да и вообще, ни в чём себя не ограничиваю. Хотя, может, это мне так кажется, а со стороны выглядит по-другому. Вообще, всё должно быть от головы и стимула. В начале отпуска я могу позволить себе расслабиться. А к концу его сама начинаю заниматься. Но не потому, что должна, обязана, а, чтобы самой же себе жизнь облегчить, когда приступлю к работе.

- Когда-то учительница на жалобы вашей мамы, что дочь не любит читать, отвечала: «Зачем ей читать, она всю жизнь танцевать будет». Есть стереотип, что у танцовщиков, как у футболистов, «мозги в ногах». Вы согласны с этим? Со временем вы стали больше читать?

- Да, учительница тоже думала, что балеринам «мозги не нужны». Но мы работаем с живым телом, и им надо грамотно управлять. Поэтому сейчас считается, что балетная профессия – это, прежде всего, умная голова. В танце всё идёт от головы.

Конечно, работая над каким-то образом, я сама читаю произведение, по которому создан балет. И при работе над ролью Виолетты в «Метаморфозах любви» читала «Даму с камелиями», и при постановке «Барышни-крестьянки», конечно, снова прочла это произведение. Сейчас оно совсем по-другому воспринимается, нежели в школе. Хотя больше предпочитаю лёгкую литературу, чтобы ни к чему не обязывала, особенно в отпуске.

Про личное

- 20 лет стажа для артистов балета – не просто очередная круглая дата, а пенсионный рубеж. Вы осознаете, что уже заслужили отдых и, по сути, при желании имеете право больше не работать?

- Осознаю, но не хочу придавать этому значения. Потому что балерина танцует, пока ей позволяет её тело, здоровье.

- Не обидно, что вот только наберёшься опыта и мастерства – вот тут-то бы и работать в полную силу, тем более, что артист балета к этому возрасту ещё молодой человек. А тут бац! – и пенсия… Нет ощущения какой-то несправедливости?

- Потому и считается, что балетная профессия недолговечна. В театрах к балетным относятся, как к детям, независимо от возраста, называют мальчиками и девочками. Потому что это искусство молодых, здесь дяденек и тётенек не бывает. Как стал дяденькой или тётенькой – уже не скачешь.

Сейчас вообще в жизни всё быстро идёт. Почему-то и дети так быстро растут! Вот и в работе кажется, только недавно начала, а уже 20 лет пролетело… К сожалению, мы не можем танцевать так долго, как хотим, здесь время решает за нас. Но, пока позволяет физическая форма, буду танцевать.

- Наверняка к этому рубежу вы планировали чего-то достичь. Совпали ваши достижения с вашими планами? Или что-то не получилось, или, может, план оказался перевыполненным?

- Честно говоря, уже не помню, чего хотела 20 лет назад. Профессиональная жизнь у нас очень короткая и насыщенная, живём от спектакля к спектаклю. Другие, возможно, живут от лета к лету, от отпуска к отпуску, а мы – фестивалями и гастролями. Постоянно к чему-то готовишься, на что-то настраиваешься, и о глобальном думать некогда. Но, видимо, о чём-то из достигнутого всё-таки думалось. Потому что наши мысли материальны: о чём думаем, то и получаем.

- Кроме работы на сцене, в последние годы вы преподаёте в Школе искусств. Вам нравится преподавать?

- Да, преподаю с удовольствием. Стараюсь всё объяснять через свои ощущения, сравнения, образно, чтобы детям было доступно. Вижу, что они слушают и слышат. Значит, я понятно до них доношу, они понимают и показывают то, что от них прошу. И каждый год радуюсь, что у них есть возможность наблюдать за мной на сцене – это стимулирует их. И меня тоже.

- Кем вы себя видите, скажем, лет через 10?

- Хочется подольше танцевать, но загадывать не хочу. Надо жить каждым днём.

Балет «Приключения Чиполлино». Фото Андрея Шопши

- Видите ли вы себя в будущем не только педагогом, но и балетмейстером, учитывая ваш опыт постановщика нескольких детских спектаклей и конкурсов?

- Вполне. Всему своё время, почему бы и нет? Если смогу быть полезной родному театру, буду только рада.

- Последние годы вы входите в состав Худсовета Минкульта, являетесь постоянным членом жюри городских и республиканских конкурсов хореографического искусства. Этот высокий статус вам что-то даёт?

- Да. Например, участие в Худсовете позволяет видеть, что творится в других театрах республики, мне это очень интересно – раньше я только в своём театре «варилась». Худсовет дал толчок, и сейчас бываю в других театрах и сама, и с семьёй. А ещё мне нравятся обсуждения после сдачи спектакля: интересно слушать мнения других и сравнивать свои ощущения с мнением других профессионалов. Всё это позволяет больше видеть и слышать, а значит, больше развиваться.

- Звания, которых у вас много, что-то дают?

- Ответственность перед самим собой. И, может быть, стимул на дальнейшие свершения. Ну и, конечно, приятно, когда твой труд оценён столь высоко.

- Насколько знаю, отдых вы любите активный…

- Да, катаемся с семьёй, детьми на ватрушках, снегокате. Это тонизирует.

- И работа – активная физическая деятельность, и отдых – тоже. Как тело выдерживает? Не хочется на досуге просто полежать и ничего не делать?

- Ну, бывает, ноги гудят. Ляжешь, полежишь… Но через пять минут раздаётся: «Мама»! – и надо идти. И идёшь, и уже забываешь, что у тебя гудели ноги.

- У вас есть какое-то хобби?

- Ещё студенткой я вязала крючком – бабушка научила. Люблю рассматривать чужие работы из бисера. Так что, когда выйду на пенсию, наверняка займусь каким-нибудь рукоделием, творчеством.

- В последние годы популярны разные проекты типа танцев, песен, цирка со звёздами, когда артисты разных жанров пробуют себя в каком-то ином творчестве. Вам бы хотелось себя попробовать в чём-то подобном?

- Возможно. Точно не в пении – это всё-таки не моё. Но натура у меня авантюрная… Пожалуй, мне интересно попробовать себя в катании на коньках. Казалось бы, это тоже танец, но он совсем другой!

Источник: Красное знамя
просмотров: 360

Аккредитация

Компания или частное лицо может получить аккредитацию для публикации новостей на нашем портале.